***
Нож уперся в ребро, но не проткнул — руку словно парализовало. Что-то промелькнуло перед глазами, а тогда оружие упало на землю, воткнувшись острием в песок. — Зачем ты это делаешь?! Души самоубийц вечно слоняются по миру, если только их тени не утащат. — Се-ди-га? — Словно впервые произнося его имя спросила девушка. — Как ты здесь оказался? — Не важно. Даже пьяницы и калеки не лишают себя жизни, от тебя я не ожидал такого. Обернувшись воительница встретилась с суровым взглядом. На броне было много повреждений, глаза почти не отсвечивали — что-то изрядно потрепало некроманта, и все же разочарование было хуже любого заклятия. Она посмотрела на вампира как провинившийся ребенок, а тогда упала на колени, взяла за руки и прошептала, стараясь не смотреть на него. — Ты помнишь, что я говорила о династическом древе? Так вот моя жизнь роду Конзекрейт стала неугодной. Отец считает предательницей, хочет отдать темным эльфам, как вещь, народ боится больше, чем когда-то Алессу, некогда близкие мне существа разрывают на части. Прежде чем осуждать скажи, что мне следовало сделать, как выбраться из этой бездны? Седига отстранился от принцессы и молча пошел в сторону леса. Та была не в силах сдержать слез — слишком много падений было в последнее время и ни одной возможности взлететь, будто невидимые крылья удачи кто-то вырвал, а вместо них привязал веревки, чтобы потешаться над новой игрушкой. — Если ты действительно готова сжечь все мосты, решение у меня есть. Он снова был рядом, держал в руках какую-то шкатулку. На ней был замок в форме клюва и множество загадочных символов. Некоторые из них повторяли узоры на теле лидера Вечного союза. — Мой учитель всегда говорил, что вмешиваться в дела живых себе дороже. Итак, нашу связь можно оборвать, в таком случае я сделаю все возможное, чтобы восстановить твою линию судьбы, есть так же другой выход навсегда уйти в Запретный лес, тогда… — Понимаю, — кинув взгляд на кинжал сказала дочь короля, — придется довести дело до конца. — Не таким путем. Ритуал нужно проводить по правилам, но если ты сама согласишься покровители отвернуться, а кровные узы оборвутся. — Для меня нет большей радости, чем пойти за тобой, даже если эта дорога ведет к подножию ада. — Тогда наберись терпения, от исхода многое зависит в загробной жизни. Обряды последователей ворона не распространялись по другим магическим организациям. Риза знала о них поверхностно — по наблюдениям некоторых исследователей. Они говорили, что суть скрывается в умирании, но вместо последней части — ухода в мир иной — происходило некое зацикливание и душа оставалась существовать на земле. И все же когда вампир впился в нее клыками было страшно. В прошлый раз все происходило по-другому, она точно знала — ничего плохого не случиться, теперь же девушка чувствовала каждую каплю крови, а вместе с ней и жизни, покидавшей ее. Тело начало жить своей жизнью — дергаться в конвульсиях, из головы пропали все звуки, остался только писк. Одной рукой Седига держал ее, вторую положил на пульс. Работа не всегда была приятной, но ему не привыкать. Дух принцессы был силен, и тело стойкое — воин, как ни как, к сожалению, в данном случае это играло не в пользу жертвы. Сердце начало замедляться, главное не упустить момент, иначе душа уйдет навсегда. Тяжесть сменилась облегчением. Ризе захотелось взлететь, она все еще пробовала вырваться, но не могла пошевелить и пальцем — только глаза оставались под контролем, все остальное словно сшито из тряпок. — Выпей до дна. — Прошептал возлюбленный. Из последних сил она проглотила что-то горькое, ледяное. Однако попав на язык вещество начало печь, легкость пропала и принцесса осталась лежать, придавленная камнем — собственным трупом. Глаза закрылись и больше не слушались, что-то тянуло ее, вытягивая из-под камня, но дочь короля прогнала это чувство — ей было страшно представить, что с телом сделают люди, если его оставить. — Значит, призраки тебе не нравятся? — Все это время некромант был рядом, хотя ей казалось, весь мир растворился. — Тогда раздели вечность со мной.***
Девушка долго пролежала в некоем подобии сна. К счастью ночью никто по берегу озера не шастал. В один миг ее сердце ударилось о ребра, тогда начало медленно стучать, постепенно и контроль над телом возвращался. Когда принцесса наконец-то смогла встать время близилось к полуночи, одежда была испачкана кровью, вокруг горели свечи. Тут же дочь короля угодила в объятия. Он нежно поцеловал шею, там не было и следа от раны. — Как хорошо. Больше нет холода, боли, страха. — Я подарил тебе частичку свою, дитя, отныне мы не будем вредить друг другу. — Получается я теперь… — Еще нет, пару дней придется подождать. К тому времени, как мы подойдем к границе, уже будешь. До Запретного леса пришлось добираться окольными путями. Оказалось, Седига знал их лучше любого ветерана — частенько приходилось выслеживать врагов, а уведомлять правителей о своих планах не было времени. На этот раз целью был некий посол — чудище, очень похожее на человека. Тварь встретила свою кончину в глубине леса, который выходил к замку Георга. Ночка выдалась не самой противной — доводилось Ризе и на лошади скакать, и пробираться через заросли. А вот днем начался настоящий ад — слабость, жажда, ломота в костях. Девушке казалось, ее тело горит, ответ товарища ошарашил: — Ты всю жизнь жила с этим «жаром», обычная температура для людей. К вечеру стало легче, только голод не уходил. Некромант вручил ей бутылку из черного стекла — должно быть какую-то зачарованную — попросил держать себя в руках и не идти на поводу у жажды. Как оказалось, опасаться этого не стоило — новообращенную чуть не стошнило. Одно дело, почувствовать привкус крови, и совсем другое — выпить ее, хотя бы несколько глотков. Несмотря на это, дочь короля о своем решении не жалела. Можно было привыкнуть ко вкусу крови, но не к человеческой плоти, ни при каких обстоятельствах! С трудом игнорируя неприятные ощущения воительница попросила возлюбленного сходить в город и купить корицу, этот сладковатый порошок немного разбавил кровь, половины сосуда хватило, чтобы почувствовать облегчение. Вторую ночь они провели в комнате над трактиром. Ризе пришлось накинуть на себя черную мантию, чтобы ее не узнали. О пропаже принцессы знала вся долина Ив. Король требовал отыскать, однако люди прибили бы с радостью, да и сама воительница не желала вставать с постели. — В этом месте невозможно выспаться. — Вдруг сказал ее спутник. — Однажды я остановился здесь, выгнал всех постояльцев, поставил Разака стеречь дверь, а его чуть не обошел какой-то рыцарь из местных добродетелей. — Седига сел на край кровати, посмотрел на дверь, а тогда добавил: — Отрежу голову вашему правителю, вслед за кладбищенскими упырями. Хорошо хоть с вилами не пришли, иначе как было договариваться с твоим отцом? — Новобранцы делают много необдуманных вещей. — Прикрыв лицо рукавом ответила беглянка. — И все же та нахалка сдержала свое слово. Она меня сразила на повал, и мне уж не подняться. Он улыбнулся первым, тогда и возлюбленная заразилась улыбкой. Парочка приблизилась друг к другу, взялась за руки. Как вдруг девушка отодвинулась, в глазах снова вспыхнула боль. — Зубы режутся… Не самый приятный процесс. Завершиться, когда тело привыкнет к яду, тогда глаза вспыхнут, подобно звездам, и все закончится. — А ты помнишь, что чувствовал, когда проходил через это? — О, тьма моего бренного существования, такие вещи не забывают.***
Шел шестьсот третий год эры Возрождения, на имперском троне сидел пятнадцатилетний мальчишка. Его дядя посоветовал юноше захватить земли нежити, назвав это правым делом. Легионы воинов должны были прийти со дня на день, лидер Вечного союза остался в столице, двое его наивернейших союзников были отправлены на границу, чтобы отразить атаку. Первого называли проклятием рода людского. Простой зомби, поступивший на службу после похожего похода несколько десятилетий назад. Все это время одно и то же лицо мелькало среди вечно сменяющихся трупов. Он был слишком умен, не погиб в первой же схватке. Призрак заметил это и поставил живого мертвеца своим командиром. Лучшие враги рождаются из бывших союзников — так говорил лидер. Второй обошел одиннадцать городов, встретился с каждым представителем союза, и все чтобы узнать истину — о Паладии, о первом творце. Терзаемый вопросами вечности он шел все дальше и дальше, месяц назад бестелесный владыка принял его в свои ученики. — Разак! Мертвец явился по первому зову и почтительно склонил голову. Он прослужил больше, чем прожил, и все же был обязан кланяться единственному живому союзнику. — Что вам угодно, господин? — У тебя есть ключи от храма Владыки Вечности, достань мне яду. — Хозяин не велел. Он считает, рано вам еще обращаться. — Ответил тот. — От него уже целую неделю нету вестей, сюда приближается отряд из Альдегара. Они не пойдут за человеком, и за слугой тоже. Разак повидал немало вампиров и заметил довольно забавную иронию. Прочая нежить считала их недомертвыми, так как у кровопийц оставались признаки замершей жизни, порой даже человеческие привычки. Однако сами бессмертные, по крайней мере те, что были обращены по своей воле, считали себя отдельной кастой, высшими творениями ворона и презирали людей, с которыми имели куда больше общего чем зомби или скелеты. — За новообращенным тоже не последуют, пройдет сотня лет, прежде чем они удостоят вас хотя бы приветствием. — Об этом не волнуйся, разум меряют не по годам. Раздобудь все необходимое, а дальше моя забота. И он выполнил поручение, хоть и не знал, как друг выкрутится из этой ситуации. В тот же вечер Седига слег со страшным жаром, впрочем, со стороны трудно было сказать, что у него температура — наоборот ученик призрака выглядел бледнее обычного. На утро, едва стоя на ногах, вампир, чьи клыки даже не впивались в плоть, вышел к новоприбывшим. Военачальник поглядев на него лишь рассмеялся. — Зря ты отдал свою жизнь, человек, только кровь испортил. Что же нам теперь есть? — К мосту подходят легионы империи, нападите на них, если не боитесь. В тот же час подкрепления заняли позицию у моста, ведь у одного вампира сил было на трех воинов, остальные же войска последовали за новоиспеченным некромантом к ущелью, куда вела одна-единственная тропа. Они оставили там все свои припасы, разбили шатры. Спустя несколько часов живые одержали победу над мертвыми. Их было слишком много, кровопийцам пришлось отступать. Оставив нескольких выживших войска переключились на другой отряд — состоявший из зомби и скелетов. Они загнали тех в ущелье и перебили, как вдруг следом за рыцарями погнались другие — выскочили из засады. Не способные противостоять все разом на узкой тропе, воины империи пали. Оставшиеся в живых вампиры склонили головы пред тем, кто обдурил врагов. Они поклялись ему в вечной верности, и Седига принял клятву, взамен на одно условие.***
— Я потребовал сердце их зазнавшегося предводителя, и лично вырвал его. Видишь, обращение почти всегда проходит в бегах, ожидании войны или еще какой гадости. Жизнь замирает внутри, но не вокруг нас. Риза уже не слушала его. Она спала, слушая медленный стук сердца, прижимаясь к своему любимому. На губах блестели капельки крови, а во рту — маленькие клыки, и как же ввести новообращенную во дворец так, чтобы никто не навредил ей? Маг долго рассуждал над этим, поглаживая голову принцессы, и вскоре нашел решение.