Наследница

      Беглая принцесса осталась в одной из обеденных комнат. В замке Ревенкровла было много мест, о которых гости даже не догадывались, теперь девушке предстояло выучить их все, иначе отцовского гнева и казни не избежать.       Перед ней стояла тарелка с блюдом неизвестного происхождения. Лидер Вечного союза ушел — и так совет долго ждал его для принятия решений. Голод усиливался, но аппетит пропал — блюда с добавлением крови имели отвратительный привкус.       Воительница решила отыскать знакомые коридоры, от туда выйти к покоям возлюбленного и подождать окончания совета. Тут и там ей встречались стражи — скелеты и зомби, очень редко призраки. Больше они не кидались на чужачку, однако и не помогали — словно та была мебелью. Прогулки по лабиринту ничем хорошим не закончились — гостья замка наткнулась на Разака.        — Мерзкая девчонка, что ты тут делаешь?! — Зомби стал как вкопанный, парочка его сородичей обернулась.        — Знай свое место, перед тобой стоит принцесса империи!        — Больше нет. — Ухватив за руку холодно ответил полководец. — Долина Ив стоит на грани войны с эльфами Сумеречного леса, Георг лишил старшую наследницу права на трон и проклял каждого, кто помог ей сбежать. Надоели отцу твои выходки, стало быть больше никто не защитит.       Сказав это, труп отпустил соперницу, ее тут же подхватили чьи-то кости, даже звать не пришлось.        — Дагарон, брось ее в темницу.        — Как пожелаете.       И зря говорят, что скелеты — самые слабые войска в рядах нежити. Их тела очень хрупкие, однако хватка почти всегда оставляет синяки. Новообращенная с радостью наподдала бы этой куче костей, но и сама была не в лучшем состоянии. Ее провели по самой длинной лестнице, которые только доводилось видеть, к тем подвалам, где не было ни окон ни вытяжек, только сырость, плесень, темнота и тяжелые двери.       Риза кричала, вырывалась, все без толку — никто не слышал, а если слышали, то не реагировали. Шум стены здешних замков поглощали как хищники несчастных жертв.       Костлявый швырнул пленницу в самую дальнюю камеру, закрыл дверь на ключ и ушел восвояси. В темноте не было ничего, только странные звуки. Не тени — от них защищало заклятие из древней книги — но и не крысы, живые существа тут не обитали. Какие-то неведомые твари скребли стены, завывали в соседних камерах.       Упыри — что-то среднее между зомби и вампиром. Питались всем, что попадалось под руку, почти всегда закованы в броню, их содержали вдали от жилых мест, так как те могли в любой момент порвать оковы. Поговаривали, даже костей не оставляли, а еще, что некроманты всегда морили их голодом.        «Закрой глаза, когда боишься» — говорила мать в детстве. Дочь прислушалась к этому совету, однако лучше не стало. Иногда эти «псы» пожирали даже себе подобных, им было глубоко наплевать, кого грызть — живого или вампира.        — Ты не позволишь им уничтожить меня, я знаю, не позволишь. — Шептала девушка, прижимаясь к холодной стенке.       Спустя какое-то время в коридоре зазвенели цепи. Открылась соседняя камера, упыри завыли и начали издавать странные звуки, отдаленно напоминающее лай. Знакомый голос приказал им заткнуться, несколько раз просвистела плеть, дверь снова закрылась, по ту сторону вой сменился рыком.        — Мория! — срывая голос завопила воительница.        — Принцесса, вот так встреча! — На стене вспыхнуло блеклое пятно, однако сама баньши не прошла насквозь.        — Ты боишься меня, или этот урод запретил общаться?        — Нет, что вы, мое тело цепи сковывают, я не могу проходить сквозь стены.        — Так сними их!        — Невозможно. — Уже тише сказала собеседница. — Господин наказал, только он сможет освободить. Я ведь помогла вам спрятаться, а должна была убить. Он и сейчас приказал стеречь как зеницу ока, а когда придет время казнить.        — Казнить? — Не сдержавшись от смешка переспросила новообращенная. — Второй раз за неделю умирать как-то не хочется.       Призрачная дева замерла, отошла от стены. В окошко камеры было видно, как та закрыла лицо руками, а тогда посмотрела на Ризу как на тень посреди светлой комнаты.        — Как это случилось? Неужели наш лидер тебя лично…        — Да, Седига обратил, назвал своей ученицей. Теперь ты понимаешь, что будет если меня казнят?        — Разаку ничего не будет. — Резко и холодно ответила бывшая защитница. — Посчитают ошибкой, выговор сделают, и отпустят. Он ведь главный советник, заместитель, второй по важности после лидера.       Дочери короля удалось застать врасплох. Она вскочила с места, протянула руку сквозь решетку, ухватила запястье Мории. Странное ощущение — холодное вещество, похожее на слизня или медузу. Бестелесная не соврала — пройти насквозь и отстраниться от пленницы не могла.        — Скажи ему обо мне, найди способ передать сообщение. Сделай это и тогда, обещаю, сотру зомби в порошок!       Служанка ничего не ответила. Постояла пару минут, а тогда исчезла. Риза снова осталась одна, упыри съели свой паек и разбушевались с новой силой. Их крики и визги впивались в мозг, не давали ни уснуть, ни даже подумать о чем-то другом. Так продолжалось час за часом, и было даже хуже, чем в той темнице под предводительством теней. Ее любимый был совсем рядом, они стояли по одну сторону бытия, но даже здесь находились завистники, кто-то пытался разлучить, вставить палки в колеса.       Леди Конзекрейт встречала многих за свою жизнь, и советов получила не мало. Кто-то в прошлом сказал ей «любовь — прекрасное чувство, но одной ее мало» и был прав. Ее любовь требует власти и силы, не достаточно занять место в сердце, надо еще удержаться там, выдерживая удары врагов.       Поздно вечером — голод намекал на то, что прошло много времени — один из слуг открыл дверь. Это был тот отвратительный скелет. Он так бесцеремонно швырнул девушку в темницу, а теперь поднял на ноги и повел куда-то.        — Дату казни уже назначили? — Преодолев слабость заявила воительница.        — Хозяин о вас спрашивал, хочет видеть в своих покоях сегодня ночью.        — И ты так легко предашь своего любимого господина?        — Моя обязанность — поддерживать порядок в замке, с того самого дня, как была построена столица. Я служу нашему закону, господа меняются, лишь Владыка вечен.       Дагарон провел Ризу к бане, а тогда велел слугам принести новую одежду. Предупредил, чтобы даже не пробовала сбежать, иначе поймает и на цепи притащит, но приказ исполнит. С одной стороны его заявление звучало глупо, с другой — давало надежду. Если правильно использовать законы, жить по правилам этого места, скелет станет защитой, и не позволит гниющему трупу до нее добраться.       Теплая вода казалась горячей, пар окутывал помещение. Смыв с себя грязь дочь короля почувствовала облегчение, но те помои, которые на нее вылил Разак, не отмывались. Лишь в тот день, когда чертов труп упадет на колени перед ней и назовет хозяйкой — ведь именно так он должен был говорить с принцессой — позор исчезнет.       Наряд принесли красивый. Черный костюм, расшитый золотыми нитями из тончайшей ткани. Человеку в нем было бы холодно, как и эльфу или гному. Они не могли оценить совершенства сего творения, да и темные цвета лучше смотрелись на бледной коже.       Его покоев никогда до этого новообращенная не видела. Они располагались в центральной части на самом верхнем этаже, двери украшали два рубина, что служили глазами для фантастического чудовища. Скелет постучал трижды, сделал шаг назад. Знакомый голос приказал войти.       Внутри стоял запах благовоний, пол устилал тонкий ковер бордового цвета, стен не было видно — всюду полки с книгами, зельями и странными черепами. Вампир сидел за письменным столом справа от выхода на балкон, принцесса осторожно ступила в комнату, бесшумными шагами приближаясь к нему.        — Что это за карта? Я такой раньше не видела. — Обняв любимого за плечи поинтересовалась гостья.        — Остров без названия за краем Лазурного моря, отобрал ее у пойманного посла. Там чудища нашли приют и мессия затаился. — Подвинув свечу так, чтобы любимая увидела, ответил маг. — Пока что о нем никто не знает, но вскоре все изменится. Послы придут, станут заключать договора, налаживать связи. Тогда им уже ничто и никто не помешает захватить сердце света, и свершиться то, о чем предрекали древние.        — Отец этого не допустит, даже если вся Паладия против него станет, король долины Ив не пустит в храм чужака! Возможно, и не узнает ни о каких послах, мы прикончим змею до того, как она ужалит.        — Хорошая мысль, дитя, дело непростое. Гляди, — он указал на край карты, — между этим местом и границей изведанной земли три дня пути, тамошнее воды переполнены невиданными монстрами, они в два счета расправятся с нашими кораблями, а воинов разорвут на части.        — Значит нужны корабли посильнее, из стали. Такие имеются во флоте стимов, ты можешь встретиться с ними во время ежегодного собрания и попросить одолжить парочку.        — Уже рассматривал этот вариант. Механизмы очень расчетливые существа, они не станут делиться ради какой-то призрачной угрозы и несуществующего острова.        — Тогда найдем другой повод. Запретный лес пронизывают реки, верно? По ним можно переправлять… Да хотя бы ресурсы для постройки, вполне здравое требование.        — Действительно, хорошая идея. Только вот с ней придется подождать, когда все королевства встретятся, стимы не смогут отказать.       Они долго сидели над планами острова. Разведчики собрали кучу информации, только вся она была безобразно разбросана. Множество доносов, отчетов, документов и все это предстояло упорядочить. Принцесса была рада помочь, хотя раньше бумажная работа не приносила удовольствия. По крайней мере в империи — там что не документ, все какое-то прошение или письмо благодарности. Нежить не тратила время на пустые разговоры, население здешних земель особых условий не требовало.       Последняя бумага была подписана, когда в дверь снова постучали. Звук эхом расходился по помещению и был отлично слышен с любого угла. Принесли ужин. Напитки, еду — все с кровью и горячее, чтобы алая жидкость не свернулась. Бумаги отправились в ящик.        — Ты уже сказал остальным, кто я и зачем сюда пришла? — Сидя рядом расспрашивала новообращенная.        — Еще нет, завтра вечером будет собрание, ты тоже придешь, тогда и скажу.        — А я бы хотела услышать сейчас. Раз уж все так сложилось… Кто я в этом дворце? Прислуга, гостья, красивая декорация?        — Ты — моя ученица, каждый, кто тебя призирать станет, будет иметь дело со мной.        — Мне уже довелось видеться с некоторыми обитателями замка, они называют другими словами. Смысл у всех приблизительно один…        — Не думай об этом, я все улажу. Тебе, между прочем, надо поесть.        — Не могу! Вкус крови отвратительный, меня тошнит постоянно…        — Попробуй вот это, мое любимое блюдо.       Суп, слегка посоленный, отдавал томатами и перцем, но никак не кровью. Острый, оставлял на языке приятное послевкусие, а запах напоминал о кухне родного дворца. Тем не менее, желание нападать на всех без разбору и раздраженность пропали, значит голод отступил.        — Прости, я ничего не оставила… — Поглядев на пустую тарелку протянула девушка.        — Шаловливая красотка, ты мне голову вскружила, чары наложила ловко, сердце снова оживила.        — Тоже дядя написал? — Виноватый взгляд сменился на веселый. — Я много поэтов знаю, а такого не видела.        — Нет, моего авторства. — Признался возлюбленный. — Отныне и навек я в твоей власти.        — По сравнению с этим даже корона ничтожна.       Они встали из-за стола, Риза тут же заключила в объятия, Седига улыбнулся, обнажая белоснежные клыки. В тот раз страх навис над ними, теперь же не было ничего, кроме страсти.        Принцесса прижала его к себе, словно боясь потерять, тогда ослабила хватку и осторожно запустила руки под одежду. Ее движения были медленными, влажные губы коснулись щеки.        Такой нежности к лидеру Вечного союза никто не проявлял. Он поглаживал короткие волосы, едва сдерживая смех. Нет, не страстно, щекотно, зато так приятно, что она по-прежнему хранит в сердце любовь. И чем больше его птица-феникс сгорает в огне страсти, тем ярче вспыхивают перья.       Спустя мгновение пара оказалась в кровати, а одежда валялась где-то на полу. Девушка знала, что по ту сторону их никто не слышит, а за занавешенными окнами не видит, а даже если какие-то высшие силы знают, наплевать.        — Эта ночь не принадлежит ни свету, ни тени, лишь нам двоим. — Постанывая говорит Риза.        — Воистину, дитя, тебе и мне подвластна.