«Руководство по здравому смыслу» от той, кто с этим здравым смыслом не дружит

Вот каково это, когда ты берешь жизнь в свои руки, Вот каково это, когда ты наконец-то даешь сдачи Когда жизнь давит на меня, я давлю еще настойчивей То, что не убивает меня, делает меня сильнее Skillet - Not gonna die

      — Так, все что я хочу: не рассказывайте об артефактах никому, не пытайтесь украсть или отобрать их у меня, и не убивайте меня. — оба парня кивнули, и Фред, по старшинству, первым протянул руку. — Джордж, ты свидетель.       Ладно, объективно мы теряли дохрена времени на это, но Обет успокоит мою душу. Я не доверяла в достаточной мере вообще никому, а касательно артефактов тем более.       — Клянешься ли ты, Фредерик Гидеон Уизли, не рассказывать никому, кроме нас троих, о мантии-невидимке и карте Мародеров?       — Клянусь. — Его уверенная рука крепко держит мою дрожащую ладонь. Я дико нервничала и боялась накосячить.       — Клянешься ли ты не отбирать эти две вещи силой, не пытаться украсть, и не пытаться лишить меня их любыми другими путями?       — Клянусь. — Вторая ниточка обвила наши запястья.       — Клянешься ли ты не убивать меня до конца лета 1996 года?       — Клянусь, — голос его чуть дрогнул, — почему именно 1996?       — Потому что тогда вы выпуститесь из школы, и они вам уже не понадобятся, — а возможно, я откину копыта раньше, тут надо надеяться на удачу. — Карту я вам и так могу давать на ночные прогулки, но не днём, иначе я потеряюсь в замке.       — Значит, будешь штурманом, — разрядил обстановку Джордж. Ну не знаю, готова ли я шляться по ночам, а вот изобретать…       — Если только я могу делать вместе с вами шутихи и другие развлекательные артефакты. — Фред засмеялся. Откуда они вообще знали магловский военно-морской термин?       — В наших рядах свежая кровь, — беззлобно улыбнулся старший, отпуская мою руку. Для клятвы с Джорджем я использовала уже другую.       Открыв карту, я чертыхнулась и потянула за собой близнецов, что шли под мантией вместе со мной. Трио на моих глазах скрылось в люке, судя по тому, что они пропали с третьего этажа. Мда, провозилась долго, зато результативно.       Мы надеялись проскочить мимо Пушка под мантией, но пёс учуял нас сквозь неё, и пришлось кинуться в разные стороны. Я судорожно соображала, на ходу запихивая мантию в рюкзак. Как назло, в голову не лезла ни одна песня. Вообще, я дико любила петь, но делала это всегда наедине с собой, потому что мой репертуар песен несколько опережал время, и не хотелось оправдываться, откуда я их знаю. Черт с ним, будет у нас Мельница сегодня.       — По лазоревой степи Бродит месяц молодой. С белой гривой до копыт С позолоченной уздой… — на русском и с небольшим акцентом начала напевать я, и собака удивленно повернула головы в мою сторону.       Хоть бы прокатило! Хагрид говорил, что Пушок засыпает не только от музыки, но и от пения, но у меня как-то не было желания проверять, и если бы не Драко (а точнее, Нарцисса), я бы даже не влезала во все это дерьмо. Но одной песни было мало. Пес успокоился, но спать не собирался.       — Ай, то не пыль по лесной дороге стелется, Ай, не ходи да беды не трогай девица… — тут же запела я другую песню, и цербер уже присел, наблюдая за мной слипающимися глазами. Надо же, это дерьмо работает.       Бочком продвигаюсь по комнате к люку и сигнализирую близнецам, что нам вниз. Парни весьма опасливо приближаются ко мне; Пушок уже сложил все три морды на лапы, но пока ещё в состоянии, близком к полудреме. Ладно, у меня кончились идеи. Внезапно голову прострелила мысль о песне, которая не отпускала меня долгое время в моей прошлой жизни.       — Мне больше нечего отдать, Я нашла свой идеальный конец, Ты была создана для того, чтобы причинять боль, Исчезаешь в грязи… — собака окончательно прикрыла глаза, пока я тихонечко сдвигала люк в те самые моменты, когда голос набирает силу.       Близнецы дергают меня за рукав, но я все еще продолжаю петь, боясь что цербер может проснуться сразу же, как мелодия, создаваемая голосом, прекратится. Жестами показываю им прыгать, пока сама во все глаза смотрю на сопящую псину, подходя к концу песни, и лишь на последней строчке, не думая, сигаю вниз.       Дьявольские силки не были такими мягкими, как я надеялась, и тут же туго обвили меня всю, пока я тщетно пыталась расслабиться, а тело колотила нервная дрожь. Оба парня были опутаны по самую шею, но вид их был настолько невозмутимым, что я не могла понять, идиоты они, или просто инстинкт самосохранения отключился. Мда, с хорошей высоты мы навернулись.       — Малышка, расслабься. Это Дьявольские силки, чем больше сопротивляешься, тем сильнее они тебя окутывают. — Удивленно смотрю на Джорджа, кажется. Откуда они это знают?       — О, и снова этот удивленный взгляд. — Фред чуть поиграл бровями. — Мы же не совсем глухие кретины. Если мы не показываем выдающихся результатов в учебе, это еще не значит, что нам неинтересна вся учебная программа, — на этих словах, он резко выхватил палочку, что-то едва слышно прошептав.       Запоздало пришла мысль, что мне не стоило во все это влезать и действительно дождаться конца сего действия, но смогла бы я простить самой себе, что осталась в стороне? Да, я буду грызть себя еще несколько дней, что опрометчиво бросилась за Драко, но мысль о том, что я бросила его одного, будет грызть меня не один год, что было еще хуже.       Мягкое голубоватое пламя осветило помещение, и тугие жгуты растений нехотя стали извиваться и слабеть, будто старались уйти как можно дальше от источника тепла. Фред и Джордж призвали колдовской огонь, что окрашивал помещение в холодно-синие тона. Вскочив на ноги, я чуть трясу головой, стараясь собраться и не рассеивать внимание на лишние мысли.       — Я нормально, — рукой останавливаю поток вопросов, что уже хотел обрушиться на меня. Не то состояние, чтобы выдать хоть что-то внятное. — Вон проход, нам туда.       — С картой свериться не хочешь? — ехидно интересуется один из рыжих, на что я раздраженно закатываю глаза, призывая Люмос на конце палочки.       — Тут только один проход, и так понятно, что нам туда. — Чуть отряхнув одежду и поправив сползающую мантию, я нехотя пошла в сторону коридора.       Здесь было сыро, со стен капала вода, и было ощущение, что мы прилично так пролетели, прежде чем приземлиться на растения. Удивительно, что ничего не отбили. Коридор резко вильнул вниз, и мне стало не по себе. Явно направляемся в подземелья, но терять время на карту не хочется, мы и так упустили мелочь.       В тихий клекот воды примешивался едва слышный перезвон колокольчиков, что становился все громче с каждым нашим шагом. Впереди был яркий свет, и мне слышались подбадривающие крики Гермионы. Удивительно, что они застряли в зале с ключами. Фигура Рона, что восседал на метле, металась по комнате, мальчик пытался словить ключ, но, похоже, безуспешно. Я чуть ли не бегом метнулась в сторону проема, надеясь увидеть всех живыми и здоровыми.       Зал был ярко освещен, Рональд носился в поиске ключа, Драко подпирал стенку, Невилл сидел, обняв колени и сжимал голову руками, пока Гермиона пыталась давать наставления летуну, что никак не мог заметить нужный ключ.       — Акцио, ключ со сломанным крылом, — я представила как мне в ладонь, словно по волшебству, летит ключик с подломанным крылом, старинный, серебряного цвета, в тон замку в тяжелой дубовой двери.       Ключ действительно легко скользнул в мою ладонь, а остальные ключи активизировались. Фред и Джордж сразу же взялись за биты, расчищая нам путь к двери и отгоняя от меня надоедливых птичек-ключиков, от которых я старалась уворачиваться, но парочка особо ретивых уже застряла в моем бедре, испортив брюки. Поморщившись от боли, я чуть сбавила скорость, за что получила еще один ключик в руку, и гневно рыкнула на Гермиону, загородившую мне проход.       — А ну с дороги, в рот вас всех ебать! — достаточно грубо оттолкнув девочку, я моментально всунула трепыхающийся ключик в скважину, а Драко, оживившийся от звука моего голоса, дернул Невилла за локоть, указывая на меня. Джордж резко дернул дверь на себя, пока Фред орал на Рона, чтобы тот спускался.       Дверь была массивной, нам пришлось тащить ее вдвоем с Джорджем, пока Фред в спину толкал остолбеневших первокурсников, которые вконец растерялись и не понимали ровным счетом ничего, но у нас не было на это времени, за нами летела огромная толпа ключей, оба близнеца уже были ранены, так же как и я, а гнев, что клокотал внутри, требовал выхода и, желательно, теплой крови.       Стоило всем зайти в комнату, а тяжелой двери – закрыться за нами, я устало сползла по стене, уложив вытянутые руки на согнутых коленях. Вот почему я не хотела во всем этом участвовать. Одно дело, когда ты сознательно лезешь в пасть тигра, а другое дело, когда тебя закидывают к нему в клетку насильно.       Помещение было огромным, освещалось яркими факелами, что нагнетали еще больше мрачности моему настроению, и я простонала, увидев край шахматной доски. Вот что-что, а шахматные партии разыгрывать у нас времени не было. Зато у меня была полная душа гнева, который требовал выхода.       — Какого Мордреда вы творите? — разорался Рон, когда старшие братья начали таскать его за уши.       — Закрой рот, Уизли, иначе я тебе помогу, посредством отрывания головы, — я направила палочку в его сторону и все замерли, смотря мне прямо в глаза.       Я чувствовала это состояние и раньше, и как никто другой знала, как выгляжу и на что способна. Стадия, когда гнев бурлит и подталкивает к действиям, перешла в высшую точку, когда остается лишь холодная ярость и желание убивать, и это было прекрасно видно по моим совершенно безумным глазам. Я была готова голыми руками разорвать обоих гриффиндурков, и плевать мне, что они дети.       Неловко поднявшись на ноги, я взглядом остановила все вопросы, которые мне собирались задать и проследовала к началу доски, оценивая количество фигур. Надо же, в каноне не хватало слона, королевы и наездника на коне, но сейчас еще не хватало короля и второго наездника. Как подготовились, аж загляденье. От этого у меня начали трястись руки, и я без раздумий подняла палочку, полностью сосредотачиваясь на заклинании и на его визуализации.       — Парни, выставьте щиты, будет громко и пыльно, — обернулась я через плечо, смотря на непривычно серьезных братьев, а затем вновь посмотрела на фигуры. — Бомбарда Максима.       Взрыв, и король с несколькими пешками разлетаются в каменную крошку. Еще одно заклинание - слон и конь оставляют после себя лишь груду черных камней. Мой взгляд все еще безумен, гнев во мне и не думает утихать, я, вооружившись палочкой и Бомбардой, разносила всю шахматную доску, пока от фигур не осталось лишь крошево. Выдохнув, я попыталась унять вспышку, растерев ноющее бедро. Ключи я не решилась вытаскивать, лишь оторвала им крылья, чтобы не трепыхались. Помню, что, если в тебя попала стрела, то не надо ее вытаскивать, во избежание кровотечения.       Мои шаги казались громким стуком, что проносился по каменной поверхности доски, пока я держала путь к двери. Она с легкостью поддалась, поэтому кивком головы указываю на дверной проем, чтобы застывшие на месте учащиеся наконец сдвинулись с места. Выловив Гермиону и Рона за шкирку, когда они проходили мимо, я наклонилась к ушам и разъяренно прошептала:       — Не думайте, что вам это сойдет с рук, недоноски, — и толкнула вперед, от чего оба ребенка чуть не упали.       Умом я понимаю, что для моего гнева нет объективных причин, что они всего лишь одиннадцатилетние дети, но все же это не было оправданием их скотских действий. Во имя света и всеобщего блага они выкрали двух учащихся, один из которых – их боевой товарищ, и подвергли смертельной опасности. Но говорить с ними пока что не хочу, во мне ещё слишком много ярости для вдумчивого вваливания пиздюлей. Вот пройдет пара-тройка недель, может, месяц, я успокоюсь, обдумаю ситуацию с другой стороны, и, возможно, смогу объективно донести свою мысль. Сейчас же я просто сверну им обоим шеи, чтобы мне жилось легче.       — Невилл, возьми, — в рюкзаке у меня всегда валялась аптечка, из которой было извлечено успокоительное и всунуто в руки мальчика. Жаль, что заживляющую мазь я не успела обновить.       — Спасибо, — тихо прошептал мальчик, вглядываясь в темное помещение. А вот и смрад. Тролль был на месте, правда, мертвый. Ну и хорошо. — Зачем вы здесь?       — Двое идиотов, что по случайности попали в Гриффиндор, решили, что философский камень хочет спереть Снейп, а мы с Драко ему помогаем. Меня поймать тяжело, а вот Драко проще, он нервничает уже несколько дней, не может ни на чем сосредоточится. — Бросаю взгляд на виноватые рожи Уизли и Грейнджер. — А вообще, поздравляю, вы сорвали операцию авроров, а тебя, Невилл, тестируют как потенциального Избранного.       — Ты знаешь про Пророчество? — киваю, глаза мальчика расширились. — И это… мое испытание?       — Уже наше, — как по-коммунистически звучит, однако.       Комнату мы буквально проскочили, скривившись от вони мертвого тролля. В следующей комнате была загадка Снейпа и огромная стена заколдованного фиолетового огня. О, а вот здесь начинается самое интересное, потому что я и задачи на логику не дружим. Можно даже сказать, что у нас холодная война.       Осмотрев все семь бутыльков, пробежалась взглядом по загадке на логику, и прошлась мимо фиалов с зельями. Насколько я помню, там должен быть самый маленький, а зелья там - кот наплакал. Всего на одного. Хорошо, логика вообще не мой конек.       По очереди кидаю бутыльки в стену зачарованного огня, даже особо не стараясь. Бутылек с противоядием я оставила напоследок, так как собираюсь разбить его вблизи, да и на самом деле, я не уверена, что это сработает.       — Ты точно знаешь, что делаешь? — подала голос Гермиона, за что получила от меня яростный взгляд, под которым тут же замолчала и поспешила отступить назад.       — Нет, — безучастно пожимаю плечами, всем своим видом стараясь показать уверенность в своих действиях, хотя на самом деле, хотела развернуться и бежать от сюда, прихватив Невилла и Драко. — Но у меня есть план. Охуенный план, надежный, блять, как швейцарские часы.       Остался последний флакончик, и я жестом подозвала всех остальных. Раз тут так мало зелья, то скорее всего, образуется очень маленький коридор, по которому надо моментально пробежаться, чтобы не остаться за стеной. Это же и объясняла всем присутствующим, почти что слезно умоляя не тупить, иначе я без зазрения совести брошу их здесь.       — Ты уверена в своем плане? — вновь вклинилась Гермиона, на что я закатила глаза и проигнорировала девочку.       Кинув бутылек прямо перед собой и схватив Малфоя с Лонгботтомом, без раздумий бросаюсь в образовавшееся окошко, тут же отходя как можно дальше и давая пройти близнецам, что тащили сопротивляющихся грифов. Похоже, малышня больше не хотела участвовать во всем этом.       — И где эти гребанные авроры, когда они так нужны, — или они сидели в засаде в следующей комнате, или мы попадаем прямиком в руки Квиреллу, одержимому духом обскура. — Так, в следующей комнате нас ждет обскур, что жаждет нашей крови. Вы все еще хотите идти?       Вообще, было тупо спрашивать подобное у детей. Они и так напуганы, но природное упрямство не позволяло им отступить, поэтому все закивали головой, пока я в раздражении прикрывала глаза. Все же нас страхуют, есть надежда, что одержимого уже схватили. Ну или он танцует около зеркала и пытается вытащить вожделенный камень.       — Ну, земля нам всем бетоном, — выдохнула я, с ноги толкая дверь, а палочка была направлена на фигуру Квиррелла.       Богато украшенный зал с небольшой нишей, в которую можно попасть, если спуститься по лестнице, а в середине этого великолепия стояло зеркало, около которого крутилось одержимое существо в тюрбане, стеная и крича от бессилия. Близнецы вышли вперед, прикрывая меня своими спинами, но не преграждая путь для заклинаний, остальных за спину оттеснила уже я.       — У нас гости, — по комнате поплыл тяжелый дурман, а от загробного голоса пробежали мурашки. Квирелл абсолютно черными склерами посмотрел на нас.       Руки подрагивали, но я до ломоты в пальцах сжала палочку, не сводя напряженного взгляда с мужчины. Нервный мандраж захлестывал с головой, заставляя внутренне дрожать, поэтому, закусив губу, пыталась собраться с мыслями и найти самый безопасный путь до выхода, пока близнецы без раздумий бросились на преподавателя с заклинаниями. Но это не возымело должного эффекта.       Склеры резко побелели, а очертания профессора поплыли, являя собой саму обскурию во всей ее бешеной красе и энергии. Тут же из зеркал, что были на стенах, начали выходить маги в красных мантиях, направляя свои палочки на беспокойно метавшееся существо. Все, о чем я могла думать, так это об огромном щите, который сможет накрыть меня, но он не был достаточно прочным, ломаясь от попадающих в него камней. Протего защищало от заклинаний, но весьма слабо справлялось с физическими атаками.       Все разбежались кто куда, стараясь спрятаться от разрушающегося зала и обломков потолка. Только и успевая ставить щиты над первокурсниками, я постоянно меняла место, чтобы меня не задели обломки стен. Яростная какофония звуков и вспышек заклинаний дезориентировала, а одно из аврорских заклинаний попало в ногу, от чего тело рухнуло, как подкошеное. Это не было похоже на Остолбеней, скорее всего, какая-то его модификация, потому что пальцами рук была возможность пошевелить, хоть и не особо продуктивно.       Чужие руки схватили за пояс, оттаскивая от особо крупного обломка стены, но, судя по дикой боли, мне успело зацепить пару пальцев. Проклятия, извергаемые сквозь плотно сжатые зубы терялись на фоне неразберихи, Драко безуспешно пытался снять заклинание обездвиживания, пока кровь стучала в висках, а пот заливал глаза. Нет, это все было чистой воды самоубийство, а я полная дура, раз решила сюда залезть, да еще и с детьми. Идиотка!       Наступила оглушающая тишина, прерываемая лишь тихим переругиванием авроров. Один из магов снял с меня заклинание, но встать самостоятельно не получилось, тут вновь на выручку пришел Драко, который казался необычайно горячим. Такое ощущение, что у него поднялась температура.       Как орали авроры! И главное, орали на Грейнджер и Уизли, которые то краснели, то бледнели, но вроде серьезных повреждений у них не наблюдалось, чего не скажешь об остальных. У Драко рассечена бровь и его шатает из стороны в сторону, Невилл баюкает, скорее всего, сломанную руку, Джордж морщится от каждого движения, кажется, его бок серьезно зацепило взрывом, Фред опирался на биту при ходьбе, или зашиб, или сломал ногу. А у меня, похоже, сломаны пальцы на правой ноге, ну и парочку ключей, что я не вытаскивала, похоже придется вырезать с мясом. Охренительно сходили, ничего не скажешь.       Нас выставили за дверь, в наказанье заставляя добраться до Больничного крыла самостоятельно. Джордж поддерживал Фреда, меня тащили с двух сторон Лонгботтом и Малфой, не давая наступать на ногу, хотя я все равно пыталась ковылять пяткой.       — Ну, зато мы живы, — оптимистично отозвался Рон, и меня переклинило.       — Даже почти не пострадали, — в тон ему ответила Гермиона, отчего у меня сгорел последний предохранитель, и я остановилась.       Выпутавшись из чужих рук, я заковыляла к довольным жизнью грифам, отвешивая знатную пощечину сначала Грейнджер, а затем с кулака бью младшего Уизли в челюсть, от чего мальчишка падает. Ну, бить девочек нехорошо, конечно, но вдруг мозг на положенное место встанет, и они начнут им пользоваться.       — Вы, ублюдки, едва не убили двух однокурсников и чуть не померли сами. Могли хотя бы спасибо сказать, за то что мы спасли ваши задницы, твари неблагодарные. — Я схватила обоих детей за свитера и яростно смотрела на них. — Вы почти не пострадали, потому что мы бегали и ставили щиты, пока вы, как крысы, пытались забиться в щель, не видя вообще никого, лишь бы свои зады спасти. Знаете что, — отталкиваю от себя обоих детей, — идите-ка вы нахер.