«Руководство по здравому смыслу» от той, кто с этим здравым смыслом не дружит

Я живая и мертвая одновременно, Ты слышишь мой голос в своей голове? Он наведёт на тебя ужас. Пока ты не слетишь с катушек. K/DA - VILLAIN

      В больничном крыле нас быстро продиагностировали, Грейнджер и Уизли, что почти не пострадали, получили по успокоительному, и их забрала декан. Правда, Помфри все же залечила синяк от пощечины, да вывихнутую челюсть Рона, а МакКошка смерила меня злобным взглядом, явно поняв, чьих рук дело.       — Минус пятьдесят очков со Слизерина, за нападение на учеников. — Возвожу глаза к потолку и буквально проглатываю всю нецензурщину, что лезла мне на язык. Как баллы не пойми за что снимать со змей, так мы всегда горазды, а как своих наказать, так что-то у нас резко язык в жопе оказывается.       У Драко диагностировали начинающиеся воспаление легких, и его тут же перенаправили в Мунго, послав старшим Малфоям Патронус. Невилл заработал трещину в кости, поэтому помимо успокоительного его еще напоили костеростом и зельем сна без сновидений. У Джорджа был огромный синяк во весь бок, кое-где виднелись ссадины (и достаточно серьезные), трещина в ребре. У Фреда оказалась сломана левая нога, а у меня пальцы ног, поэтому в нас влили все то же самое, что и в бедного Невилла. Мы трое вообще пострадали сильнее всех, мальчишки просто потому, что защищали других, а я – потому что пыталась закрывать щитами остальных и сама подставилась.       Когда я проснулась, Больничное крыло наполняли оживленные разговоры, а тяжелый взгляд декана обещал мне казнь Линча, не меньше. Ну и хер с тобой, мне сейчас настолько плевать на все, я хочу поесть и еще немного поспать, но в более удобном положении. Моя нога все еще подвешена, а пальцы зафиксировали, чтобы срослись в нормальном положении.       Зельевар взмахнул палочкой, отгораживая нас заглушающими чарами от жизни, кипевшей за ширмой. Он пытался выглядеть злобным, но обеспокоенный взгляд выдавал его с головой. Весь тот гнев, что захлестнул меня после посещения Северуса вечером, испарился сам по себе.       — Вы хоть понимаете, что натворили? — гневно шипит декан, руки которого аж подрагивают от гнева.       — Прекрасно понимаю, что...       — А я сомневаюсь в этом, — перебил Снейп, не давая и слова вставить в его гневную тираду. Хорошо, давайте послушаем. Я даже попытаюсь никак не комментировать. — Вы можете считать свои действия благородными, но на деле это было не более чем самоубийственным планом, в ходе которого вы семеро могли погибнуть раньше, чем дойдете до конца. Лишь чистая удача помогла вам.       — А еще я сорвала испытания Невилла и проявила себя как Избранная, поэтому Дамблдор со своей херней про всеобщее благо теперь с меня не слезет. — Ониксовые глаза дрогнули. — Я успокоилась и больше не злюсь, поэтому могу хоть немного логически рассудить – раз вы ничего не сделали для спасения крестника, значит, связаны клятвами по рукам и ногам, а конец поводка в руках нашего директора.       — И все же вам нужно было к Воронам, — пакостная улыбка расцвела на моем лице.       — И как бы я оставила вас совсем одного? У вас же такая жизнь скучная, а теперь можно понаблюдать, как дочь школьного врага самоустранится с радара, — складываю руки на груди, не переставая мерзко улыбаться одним уголком рта, от чего Снейпа передергивает, — я в курсе про Пророчество, и про то, что наш Санта думает, что Лорд вернется, а значит, мне нужно сразиться с ним, только методы воспитания нужных качеств хромают.       — Вы - ужасный ребенок. — Это замечание вызвало у меня тихий смех. — Вы действительно не злитесь?       — Странно слышать подобный вопрос от вас, Северус, — уже серьезно смотрю в глаза декана, — вы единственный человек в этой школе, которому я безоговорочно доверяю.       — Мне бы вашу уверенность, Габриэлла. — Он встал со стула и, прежде чем снять заклинание, все же бросил: — И не вздумайте называть меня по имени снова.       — Я подумаю над вашим предложением, профессор. — Мужчина раздраженно дернул рукой и сдвинул ширму, покидая пространство рядом со мной.       В Больничном крыле я заметила Августу, которая что-то тихо и восхищенно говорила краснеющему Невиллу, наверное, хвалила, если судить по реакции мальчика. Здесь же были Артур и Молли, которых я не видела раньше, но сразу узнала их по примечательным волосам, а то, что они стояли рядом с постелями Фреда и Джорджа лишь подтвердило мои догадки. Нарцисса, скорее всего, была в Мунго с Драко, а у меня больше не было родственников, поэтому я откинулась на подушки, смотря в потолок.       И все же этот мир будто специально развивается по каноному сценарию, лишь немного меняя детали, но оставляя курс прежним. А это значит, что этим летом у Джинни появится крестраж и она откроет Тайную комнату. Остается надеяться, что я смогу узнать эту черную тетрадку и выторговать ее правдами и неправдами. А Тайную комнату я и так собиралась открыть, правда, не в туалете для девочек, а найти нормальный вход в нее.       Раз со вторым курсом разобрались, то что меня ждет на третьем, если Сириус на свободе, а Питера казнили? Я тут вроде всю завязку третьей книги похерила, интересно, что же судьба преподнесет мне дальше? О, ну и конечно же, мне надо найти способ отказаться от участия в Тремудром Турнире. Как-то мне хватило забегов с испытаниями, чтобы еще и в Турнире участвовать. Но что-то мне подсказывает, что если понадобится, меня туда даже вперед ногами понесут.       — Габри, детка, как ты? — заметив, что я уже не сплю, ко мне подлетела Молли, которая стала осматривать со всех сторон. — Ох, прости, дорогая, ты наверное не знаешь меня…       — Вы Молли, мама Фреда и Джорджа, — эта суетливая женщина вызвала во мне улыбку. Если честно, я всегда завидовала Уизли, потому что у них есть такая мама. Невольно вспомнилось отношение моей матери ко мне… бррр. Лучше бы не вспоминала. — Вас не трудно узнать.       — Мы посовещались… — донеслось с кроватей. Интересно, начну ли я различать их по интонациям в голосе?       — … и пришли к выводу… — подхватил второй.       — … с тебя самый вкусный и большой торт из Фортескью. — В один голос закончили братья, и я неприлично громко рассмеялась, аж до икоты.       — Фредерик и Джордж Уизли! — повысила на них голос Молли. — Мало того, что вы ввязались в сомнительную авантюру, так вы еще и требуете за это оплату?!       — Не стоит, — останавливаю возмущение миссис Уизли, от чего все ее внимание вновь возвращается ко мне, — не сказать, что это была моя инициатива, но мы втроем полезли спасать остальных, так что это наша общая вина.       — Не могу поверить, что вы втянули в свои проказы Габриэллу! — о, не прокатило. Разъяренная Молли гнев на милость менять не собиралась несмотря ни на что.       Она еще долго отчитывала близнецов, хотя улыбка до ушей не сходила с их лиц. Парни были довольны авантюрой и тем, что выбрались живыми. Мадам Помфри проверила наше состояние и разрешила покинуть Больничное крыло уже вечером понедельника. Оказалось, мы всю субботу и половину воскресения провалялись без сознания. Хорошенько гульнули, ничего не скажешь.       Все воскресенье мы обсуждали произошедшее, делились впечатлениями; я узнала от Нарциссы, что Драко уже дома, проходит курс лечения зельями. Она поставила заглушающие чары и долго благодарила меня за то, что я не побоялась пойти за Драко, хотя Люциус прекрасно знал, в какую авантюру втянут его сын и даже дал на это добро. Якобы, подобное должно закалить его и утихомирить Блэковский характер. Ну и методы у магов. Чтобы ребенок смог пройти испытание и сделать для себя выводы, его нужно хотя бы подготовить к этому, а не вывезти в лодке на середину озера и столкнуть в воду. Плавать-то он научится (может быть), но какой ценой.       Я даже успела пореветь ночью, пока все спали. Яркие эмоции во мне искали выход, и если я еще могла смириться с новым миром и полным отсутствием информации о перемещениях между мирами, то осознавать, из какой задницы мне удалось выбраться почти сухой, было морально тяжело. Близнецы наверняка слышали меня, но утром сделали вид, что ничего не было, да и моих опухших глаз предпочли не замечать, и я была благодарна им за то, что они не акцентировали внимание на моей истерике.       В понедельник к нам заглянул Джордан, который притащил взрыв-колоду и плюй-камни, в которые мы увлеченно резались весь день. Я поведала, что у меня есть идеи по поводу интересных штук, которые можно будет продавать в магазине. Но вот только близнецы, пока я не сказала им об этом, даже не задумывались о том, чтобы открыть свой бизнес. Ну, должна же я хоть как-то повлиять на канон. В общем, мы решили заключить магический договор, в котором будет прописано моё имя как изобретателя той или иной шутихи и какой процент от её продажи мне полагается. В будущем, естественно. А пока мы решили купить зачарованные тетради с общей базой, то есть, у каждого из четверых будет тетрадь, и то, что напишет в своей кто-либо из нас, будет отображаться у всех. Идея требовала доработки, но мне понравилось.       На вечернем пире было относительно тихо, лишняя информация не просочилась, ученики лишь обсуждали успешную операцию по захвату мутировавшего обскура. Никто не думал, что они могут занимать чужие тела после того, как разрушаются их собственные. Но мне это было на руку, я не желала, чтобы мое имя хоть как-то мелькало в газетах. По возможности, я хочу тихой и мирной жизни, и подальше от Лорда. Как бы все это еще организовать.       Постучав вилкой по бокалу, Дамблдор привлек внимание учащихся. Сейчас должны объявить результаты межфакультетских соревнований, но я и так знала, что Слизерин победил, несмотря на отнятые у меня баллы. Вопрос только в том, а наказала ли МакКошка обоих первокурсников? Что-то мне подсказывает, что нет.       — Прежде чем я объявлю факультет-победитель этого года, я бы хотел добавить кое-что от себя. — О нет, он же не собирается… — Фредерику и Джорджу Уизли я присуждаю по пятьдесят очков за проявленную храбрость и стойкость перед лицом опасности. — ну и сука ты, Дамблдор. Ну вот и приплыли, грифы дышат нам в пупок, судя по количеству кристаллов. Ну и ради чего я батрачила весь год, зарабатывая баллы? — Габриэлле Поттер я так же присуждаю пятьдесят очков за невероятные лидерские качества и великолепное хладнокровие.       Зал аплодировал, а у меня вырвался нервный смешок. Да уж, хладнокровие. Сразу же ярко промелькнуло воспоминание о том, как я разнесла шахматную доску Бомбардой и врезала первокурсникам. Это даже с натяжкой нельзя назвать хладнокровием. Зато Снейп, похоже, доволен, что зал окрасился в цвета факультета. А вот мне что-то резко расхотелось есть.       На выходе из Большого зала меня вылавливает староста, сообщая о том, что меня ожидает директор. Конечно, этот вечер же не мог закончиться нормально, ведь так?       Горгулья, охраняющая вход, меня не особо впечатлила. Видала я таких, и даже вблизи. А вот будь это реальная горгулья, а не кусок камня, разговор был бы другой. Эти существа меня очень интересовали. Директор, должно быть, установил какие-то специальные чары, потому что стоило мне немного постоять перед статуей, как она ожила и отлетела в сторону, освобождая мне проход на лестницу. А в прошлый раз меня сюда провожал декан, и я как-то не заметила, по какой схеме это работает.       Меня вновь ждало удобное кресло и свободный от бумаг стол, заставленный всякими плюшками и чайным сервизом. Естественно здесь же были и засахаренные мармеладные дольки, от вида которых начало подташнивать. Мармелад я любила до трясучки, но явно не обсыпанный сахаром настолько, что даже цвет сложно угадать.       — Присаживайся, девочка моя. — от этого обращения заметно передернуло, и если в прошлый раз из-за большой публики я не стала устраивать скандал, то сейчас мне ничего не мешало этого сделать.       — Я попрошу не называть меня так, директор Дамблдор, у маглов есть такие понятия как “педофилия” и “растление малолетних”, а ваше обращение можно воспринимать как первый тревожный звоночек, что с вами нельзя оставаться наедине. — В кресло я пока не садилась, серьезно смотря на пожилого мужчину.       Не знаю, насколько он был прошаренным в магловской терминологии, но думаю, нечто подобное было и в магическом мире, поэтому мой посыл он понял. И вообще, никогда не понимала этой отвратительной привычки называть всех “девочками” и “мальчиками”, особенно когда им уже далеко за тридцать или того больше. МакКошку он до сих пор так называет.       — Ты, должно быть, догадываешься, зачем я позвал тебя, — как ни в чем не бывало продолжил директор, на что я лишь пожала плечами.       — Не имею и малейшего понятия. — в кресло я все же села, удобно расположив кисти на подлокотниках. Я знала, что передо мной был потенциально опасный человек, но моя интуиция говорила мне расслабиться и не показывать напряжения.       — Несмотря на то, что у тебя сменился магический опекун, я вынужден отправить тебя обратно к твоим магловским родственникам. — Пф, да я и так у Малфоев жить не собиралась. — Лили в ту ночь смогла создать кровную защиту, поэтому тебе нужно проводить минимум два месяца в году под крылом дома на Тисовой.       — Да я и не возражаю, мои родственники – хорошие люди. — Директор удивленно вскинул брови. Что, Арабелла ничего не рассказывала? — Тем более, я и так буду месяц жить у них, а в августе переберусь к Малфоям.       — Должен заметить, мистер Малфой весьма специфичный человек, а его прошлое вызывает у меня некоторые опасения… — О, ну, будь я ребенком, то возможно и повелась бы на эти россказни из разряда “я хочу как лучше”. А возможно, он реально хотел как лучше, но при всем своем гениальном уме человеком был недалеким.       — Вы про то, что мистер Малфой был Пожирателем Смерти? — старик кивнул. — Это было давно, и это его прошлое. Нельзя осуждать человека за то, чего он не в силах изменить. Не вы ли всегда говорили, что нужно давать людям второй шанс?       — Но есть и такие, кто не меняется, — ну да, Люц до сих пор величественный аристократический засранец, и это не изменится, как ни пытайся. — Меня беспокоят связи мистера Малфоя с темными магами.       — Получается, я и вас должна опасаться? — мой взгляд становится резким. — Геллерт Гриндевальд был вашим лучшим другом на протяжении длительного времени, а он самый жестокий и опаснейший из всех темных магов за последние столетия. Волдеморт рядом с ним все равно что ребенок в песочнице. — Какое у него удобное “благо” получается.       — Это разные вещи, — возражает волшебник.       — Это – лицемерие. Вы считаете Люциуса темным волшебником только за то, что у него метка на руке, но тогда и вы –темный волшебник, потому что принесли клятву на крови Гриндевальду, а это темная магия. Не надо противоречить самому себе, я хоть и ребенок, но не настолько глупая, чтобы не заметить такие явные несоответствия. — Дамблдор, казалось, чуть ссутулился. — Люди не любят, когда им напоминают об ошибках прошлого, потому что уже ничего нельзя изменить, но нужно быть честным перед самим собой. Это все, что вы от меня хотели?       — Да-да, девочка моя, иди.        — Если вы продолжите так называть меня, то я буду вынуждена сообщить в соответствующие органы.       Старик как-то побледнел, и казалось, ссутулился еще больше. Терпеть не могу, когда меня тыкают возрастом, да и в такой уничижительной форме. А после этого “девочка моя” становилось так мерзко, что хотелось отдраить кожу жесткой мочалкой, лишь бы смыть это склизкое ощущение, будто меня похотливо облизали с ног до головы.       Собственно, в душе я простояла целый час, усиленно отмывая каждый участок кожи, постоянно ежась, стоит лишь вспомнить разговор в кабинете директора. Есть определенные категории людей, которые вызывают во мне отвращение и в моем мировоззрении заслуживают только смертную казнь, и педофилы этот список возглавляют. Я понимаю, что у директора, скорее всего, таких наклонностей нет, но от самого этого обращения мне хотелось проблеваться.       Утром перед завтраком я заскочила на кухню, чтобы наполнить термос в дорогу и заодно сразу захватить корзинку с едой. Интересно: первокурсников перед поездкой не предупреждали о еде, а из школы ее выдают. Странно, на самом деле, хорошо, что Петуния прошаренная в этом плане. Одними сладостями не наешься, а ничего, кроме них, в поезде не продают.       Завтрак прошел весьма буднично, мы тихо переговаривались с Панси, которая пыталась выведать у меня детали истории, но я отмалчивалась, разумно рассудив, что ей и общей хватит. Я рассказала, что Драко похитили и попытались втянуть в авантюру, а мы с близнецами, которых я случайно встретила, его вытащили. Правда, Малфой пострадал, поэтому он уже дома. Мы договорились, что она пришлет мне приглашение на день рождения, когда будет делать общую рассылку.       Все расселись по компаниям, а мне хотелось тишины, поэтому я нашла свободное купе, загоняя туда Данте и Вергилия, которые запрыгнули на сидушки, стоило мне очистить им лапы. Чувствовала я себя отвратительно, без зелья сна я не могла отдохнуть. Только прикрою глаза, как разрушающаяся комната вновь передо мной, только в этот раз обломок стены обрушивается прямо на меня. В мои планы входило проспать все это время, пока мы едем.       Но моим планам не суждено было сбыться: дверь отъехала в сторону и показалась удивленная мордаха Джордана, который тут же расплылся в улыбке и затащил обоих близнецов ко мне. Вот и отдохнула, называется.       — А мне нравится эта традиция, — Ли трепал довольного Данте за щеки, и похоже, будет в обнимку с псом ехать все это время. Джордан, как оказалось, страшно любил собак, но у его матери была на них аллергия. — Ты пусть и странноватая, но с тобой весело.       — Слушай, помнишь, я тебе говорила про уточек? — я потянулась к сумке, доставая оттуда скетчбук.       — О, те странные резиновые уточки для ванны, только вместо лапок у них колеса от поезда? — я кивнула. — Конечно! Я же сказал, что это полнейший идиотизм.       С самым что ни на есть довольным видом открываю перед ним целый разворот, где была нарисована эта уточка с разных ракурсов, на что Джордан присвистнул, тут же забирая у меня из рук альбом. Он любил шалости, но было заметно, что ему тяжело вклиниться в слаженный дуэт, и, возможно, во мне он нашел такого же товарища, какого нашли близнецы друг в друге.       — Мерлин великий, мы должны сделать это дерьмо, — Джордж, что сидел рядом с Ли во все глаза уставился на примерный эскиз игрушки. — И еще она должна издавать такие же звуки как поезд, только чтобы вперемешку с кряканьем.       Мы и обратно ехали весьма весело – я рисовала карикатурные портреты близнецов, самого Ли, успела схематично набросать тарантула, который был питомцем Джордана, поела, и меня окончательно сморило. Скинув с себя мантию, под которой были обычные магловские джинсы и футболка, я закинула ноги на Фреда, подкладывая толстовку под голову. Мантией я укрылась сверху, и несмотря на то, что парни разговаривали достаточно громко, меня вырубило просто моментально.       Растолкали меня за полчаса до прибытия. Не сказать, что я прям отоспалась, но чувствовала себя явно лучше. Сложив школьную мантию, я убрала ее в сумку и достала намордники, которые была обязана надевать на собак в общественных местах, вроде платформы Кингс-кросс.       Прощались мы довольно тепло, договариваясь встретиться на Диагон аллее в день покупок. Письма приходили обычно 25 июля, а уже на следующий день волшебники шли в магазины. Можно было бы заказывать все, да и не мучаться, но это была традиция, а также неплохой обмен новостями между родителями. Ну и конечно же, мне напомнили, что меня ждут в Норе на пару деньков. Об этом же напомнила и Молли, почему-то ласково поглаживая меня по голове, от чего я обалдела вконец.       На парковке меня уже ждал Вернон. Он выглядел довольным жизнью, и даже обнял, будто действительно соскучился. О, а я смотрю, терапия помогает, мужчина выглядит гораздо более жизнерадостным, даже пару кило скинул. Да и то, что он интересовался моими МАГИЧЕСКИМИ успехами, явно сигнализировало об успешном ходе терапии. Вот уж не думала, что буду говорить о магии со старшим из Дурслей.       Я вылезла из машины, тут же спуская собак с поводка, и они кинулись к Петунии, что ждала нас на пороге дома. Рядом с ней стоял Дадли, что буквально просиял, стоило увидеть меня. Ну наконец-то я дома.