Чрезмерно умный

      Прайм вернулся через несколько часов с яркими глазами и сияющей броней, как будто он только что вышел из мойки. Наверное, они действительно вместе мылись. Жаль, что Свиндл не получил эти кадры.       — Эй, ты чокнутый? — спросил его Свиндл, едва он вошел. — Я пытался поймать тебя на уровне Хука, но там было около шести патрулей подряд. Скажи мне, что ты не бродил в туннелях так, как если бы прогуливался по Аякон-Плаза?       Он почти ожидал, что его пошлют в шлак, но Прайм спокойно ответил:       — Я добрался до Мегатрона без происшествий, — а затем повернулся к Саундвейву, протянул кодированный чип и сказал: — Мне нужно, чтобы ты отправил это сообщение Проулу и Ультра Магнусу, как только мы получим доступ к спутнику. Омега Суприм сумеет вовремя доставить сюда их и других. Я предполагаю, что Старскрим на самом деле не так торопится, как следовало бы, и нам понадобится вся доступная помощь.       — Эээ, что? — сказал Свиндл, глядя на него.       — Эээ, что? — сказал Бамблби, тоже глядя на него.       Саундвейв ничего не сказал, но слегка наклонил голову, удерживая чип между большим и указательным пальцами.       — Мы вместе захватим шахту, — объявил Оптимус.       — Что ты имеешь в виду, "вместе"? — сказал Свиндл, и его голос непроизвольно повысился. — Ты хочешь сказать, что хочешь, чтобы Конфедерация Солярис поджарила нас всех разом? Я думал, ты в своем уме! Идет дредноут!..       Прайм остановился и посмотрел на него немного озадаченно; у Бамблби был открытый рот, но он, вероятно, хотел сказать примерно то же самое, поэтому вместо этого он просто закивал. Саундвейв тоже внимательно рассматривал его, и Свиндлу хватило ресурса процессора, не занятого ужасом, чтобы понять, что он, возможно, облажался, но затем Прайм сказал:       — Мы также планируем захватить дредноут, — и процессор Свиндла просто отключился.       — Оптимус, ты… ты… в порядке? — слабым голосом сказал Бамблби.       — Да, Бамблби. По факту, я более в порядке, чем был за долгое время, — сказал Оптимус, явно имея в виду то, что его так качественно обработали, что все его ценностные значения сбросились. — У нас есть союз…       — Ох, это то, что у нас есть, — пробормотал Свиндл. — Да, конечно, это одно слово.       Прайм снова посмотрел на него с растерянностью, но тут Бамблби сказал:       — С десептиконами? Захватить дредноут? Оптимус — как ты думаешь, для чего Мегатрон собирается его использовать?       — Для того, чтобы обеспечить начальный периметр защиты планеты, пока мы организовываем процесс устойчивой добычи с помощью Нераади, — ответил Оптимус. — С запасом триния, доступным в настоящее время на месте, у нас появятся возможности для того, чтобы быстро усилить Девастатора, Омегу Суприма и еще некоторых из нас. Как только это будет сделано, мы сможем заключить соглашение с Федерацией Пелинор о поставке дополнительных спутников обороны, и —       — Да, они действительно пригодятся, когда ты начнешь тотальную войну против Конфедерации Солярис, а? — с сарказмом сказал Свиндл.       Саундвейв внезапно сказал:       — Сообщение будет передано, — и Оптимус повернулся и кивнул ему, и Свиндл посмотрел на них и понял…       — Нет, — сказал он категорически. — Нет, нет, нет…       — Что нет? — растерянно сказал Бамблби.       — Нет — ваш босс и наш, оба сошли с ума! — крикнул Свиндл. — Нет — мы начинаем тотальную войну с Конфедерацией Солярис!       Бамблби с тупым испугом посмотрел на Оптимуса, а тот положил руку ему на плечо.       — Конфедерация Солярис несет ответственность за порабощение более тысячи когда-то независимых звездных систем, — объявил Прайм. — Они управляют завоеванными территориями с помощью крайней жестокости и единолично поддерживают почти половину работорговли в этом квадранте галактики. Мегатрон согласился вести атаку на эту империю, а не на независимые системы, и позволить самоопределение в мирах, которые мы освободим…       — Ох, Праймус, мне нужно прилечь, — сказал Свиндл.