***
— Вы опоздали! — Сакура услышала, как выкрикнула её дочь в гостиной, когда открылась входная дверь. — А, ну, видишь ли… — раздался знакомый глубокий голос, наполнивший её душу виноватым счастьем. — Я покупал расчёску… Ты знала, что их так много разных видов? Щёки Сакуры вспыхнули, пока она помешивала содержимое стоящей на плите кастрюли. Это было одно из его глупых оправданий, или он действительно пошёл и купил расчёску? Если да, то что это значило? Она старалась не думать о том, что он, возможно, купил её для неё… особенно потому, что ей вообще не следовало иметь расчёску в его квартире… В это время в другой комнате продолжался разговор. — Не обижайтесь, Какаши-сама, — прокомментировала Сарада, — но не похоже, что вы когда-либо в своей жизни пользовались расчёской… Сереброволосый мужчина глубоко вздохнул. — Должно быть, я выбрал не тот вид… — голос его звучал удручённо. Её дочь рассмеялась. — Может, мама поможет вам выбрать… — она помолчала. — Хотя с нормальной причёской вы смотрелись бы довольно странно… — Хм… наверное, это правда, — Какаши согласился через минуту. — Может, мне стоит придерживаться привычной. — Да, — сказала Сарада. — Возможно, это и к лучшему. Через несколько минут Сакура почувствовала тепло тела Какаши у себя за спиной. — Карри? — спросил он, заглядывая ей через плечо. Её тело приятно затрепетало от его близости, но она всё равно нахмурилась. Обеспокоенная тем, что может войти Сарада, она уже собиралась отчитать его за то, что он стоит слишком близко к ней, хоть и не прикасаясь, когда поняла, что он сделал бы то же самое и до того, как они начали спать вместе, поэтому она просто вздохнула и задалась вопросом, когда именно их отношения начали стирать грань между дружеским поддразниванием и флиртом. Внезапно Сакура стала не так уж уверена, что они всегда были такими платоническими, как она считала, так как она сомневалась, что он когда-либо сделал бы что-то подобное с Наруто или Саске. К счастью, Какаши отступил назад и прислонился к стойке рядом с ней прежде, чем она смогла слишком глубоко погрузиться в тревожную мысль. — Должен признаться… — начал он. — Я надеялся, твои волосы всё ещё будут растрёпаны. Сакура повернула к нему голову, её глаза сузились. — Понятия не имею, о чём ты, — ответила она, заимствуя его собственную фразу. — М-м-м, — ответил он, вертя в руках нож, который она оставила на разделочной доске. — Тогда придётся тебе напомнить… Это очень… притягательный вид … — он поднял глаза, чтобы встретиться с ней взглядом, их тёмные глубины дразнили и пылали одновременно. Она не смогла подавить румянец, но тем не менее нахмурилась. — Ну, в ближайшее время ты этого не сделаешь, — многозначительно сказала она. Он озорно поднял бровь. — Но ведь когда-нибудь смогу? — она заметила, как уголок его рта дёрнулся вверх в зарождающейся ухмылке. — Не стоит… — проворчала она, возвращая своё внимание к кастрюле. — Наверное, это так, — кивнул он. — Но мне хочется… Пока он говорил, его голос стал ниже, и от его признания она почувствовала прилив желания, проходящего через всё её тело; мысли обо всех способах, которыми он мог бы взлохматить её волосы, кружили по её разуму не без помощи Внутренней Сакуры. Она вздохнула. — Проверишь рис? — Конечно, — сказал он, отодвигаясь от стойки и подходя к рисоварке. — Сарада, — крикнула Сакура в гостиную. — Накрой, пожалуйста, на стол, — а потом шёпотом приказала Какаши вести себя прилично. — Конечно, — легко согласился он, и она почувствовала за спиной его коварную ухмылку. Она закатила глаза.***
После того, как они поели и убрали со стола посуду, Сакура разложила карту. — Итак, это приблизительный маршрут, по которому шли чуунины, — сказала она, прослеживая путь пальцем, а Какаши и Сарада смотрели. — Нам понадобится около дня, чтобы добраться туда, так что мы, вероятно, должны отправиться завтра, а затем разбить лагерь. Мы сможем начать поиски на следующий день. Какаши кивнул. — Поскольку мы знаем, что трава может проникнуть сквозь наши обычные сандалии, я взял нам из оружейной сапоги на стальной подошве. Но они громоздкие, так что нам не обязательно их надевать, пока мы не приблизимся к Кусе. — Я собираюсь взять с собой неполное противоядие, которое мне удалось создать, на всякий случай, — заметила Сакура. — Это не нейтрализует яд полностью, но, надеюсь, даст нам достаточно времени, чтобы я смогла разработать законченное противоядие, — выражение её лица стало обеспокоенным. — Сарада, может, тебе всё-таки не стоит идти… Даже в этих сапогах это всё равно опасно. Дочь решительно скрестила руки на груди. — Я буду осторожна, обещаю. Какаши сжал руку Сакуры. — Сакура, всё будет хорошо. Мы оба будем там, и я сомневаюсь, что это самая рискованная миссия, на которую она когда-либо пойдёт. Едва ли это тяжелее, чем тогда с Забузой, — он ухмыльнулся. Осторожно убрав свою руку из его, она быстро взглянула на темноволосую девочку с другой стороны стола, опасаясь, что та могла увидеть жест Какаши. К счастью, дочь, похоже, ничего не заметила… а если и заметила, то не придала этому значения. Вздохнув, Сакура смягчилась. — Хорошо, хорошо, но ты должна делать всё, что мы скажем… Не бродить в одиночку, — она строго посмотрела на девочку. Сарада выпрямилась, её лицо выражало серьёзность. — Да, мам, — сказала она. — Ладно, раз мы всё согласовали, давайте встретимся у ворот завтра в восемь утра, — сказала Сакура и ткнула Какаши в плечо. — А ты… не опаздывай. Он улыбнулся ей, прищурив глаза, затем взъерошил розовые волосы. — Конечно, Сакура-чан! Мать и дочь вздохнули. Они знали, что это означало…***
На следующее утро примерно в половине девятого Какаши прибыл к воротам и обнаружил двух свирепо глядящих на него товарищей по команде. — Ну, по крайней мере, ты опоздал всего на полчаса, — проворчала Сакура, поднимая свой рюкзак. — Это не моя вина… По дороге сюда я столкнулся с ордой ребят из Академии, которые набросились на меня, пытаясь снять маску, — объяснил сереброволосый мужчина и нахмурился. — Никакого уважения, ну и дети нынче пошли… Сакура пристально посмотрела на него. — Ты ведь понимаешь, что звучал сейчас в точности как капризный старик? Сарада прикрыла улыбку рукой. — Звучать как старик и быть стариком — совершенно разные вещи, — фыркнул Какаши. — М-хм, — неискренне ответила Сакура. — Хватит, народ, — вмешалась Сарада. — Вы оба старые… Давайте уже пойдём. Она вышла за ворота, а Какаши и Сакура подавили смешки. — Сарада-чан, ты не должна так говорить о своей матери, — наконец пожурил Какаши, последовав за девочкой. — И не должна так говорить о бывшем Хокаге, — укоризненно добавила Сакура, идя рядом с ним. — Ладно, ладно, — вздохнула Сарада, не оборачиваясь. — Простите, — затем, едва слышно, добавила: — но это правда. — За это ты дежуришь первой, Сарада-чан, — сказал Какаши. — Чего? Я даже ничего не сказала! — запротестовала она, поворачиваясь, чтобы взглянуть на него. Он просто пристально смотрел ей в глаза, пока она не покраснела и не вздохнула, опустив взгляд. — Ладно…***
Достигнув подходящего места примерно в трёх километрах от границы, три ниндзя остановились на ночь, и Какаши и Сарада установили периметр, пока Сакура собирала дрова для костра. Сокрушив надежды и мечты дочери тем, что заставила ту разжечь огонь обычным способом (а не одним из Катон но дзюцу, которым научил девочку Какаши), Сакура приготовила для команды простую еду из припасов, которые они взяли с собой. Когда стемнело и они уселись вокруг костра, Сарада попросила Какаши рассказать очередную историю о её матери. — Она почти никогда не говорит о том времени, когда была в моём возрасте… это не здо́рово, — пожаловалась генин. Какаши усмехнулся. — Ну, пожалуй, когда она впервые победила меня в спарринге… — задумчиво начал он. — Мама победила вас в бою? — удивлённо спросила Сарада. — Вообще-то, дважды, — признался Какаши, улыбаясь девочке своей обычной улыбкой, которая смягчилась, когда его взгляд переместился туда, где сидела Сакура, отчего сердце той заколотилось. Сарада перевела взгляд с Какаши на Сакуру, её брови начали хмуриться. — Как мама победила вас, когда была генином? Какаши снова посмотрел на Сараду. — Никак… она победила меня, когда была чуунином, — поправил он, ставя пустую миску на траву, прежде чем вытянуть одну ногу и положить руку на согнутое колено другой.— Она одним ударом разнесла тренировочный полигон, когда поняла, что я находился прямо под ней… Я никогда не видел ничего подобного, — его губы с теплотой изогнулись при воспоминании. — Вообще-то это было довольно пугающе… Сарада взглянула на мать с вновь обретённым уважением. — Но тот первый раз был с Наруто, — продолжил Какаши. — И, технически, они выиграли, обманув меня, — он пожал плечами. — Но уловки — такое же оружие ниндзя, как и удары. — Что же они сделали? — с любопытством спросила Сарада. Сереброволосый мужчина помолчал, глядя вверх. — Ну, — ответил он через минуту, — они угрожали рассказать конец нового романа «Ича Ича», который принёс мне Наруто, поэтому я заткнул уши и закрыл глаза, и они выкрали колокольчики. Сарада вздохнула и закатила глаза, явно не впечатлённая. — Ну класс, — простонала она. — Я думала, вы собираетесь рассказать мне, что она сделала что-то действительно потрясающее, а не воспользовалась вашей одержимостью. Это отстойно. Какаши кашлянул, демонстрируя что-то среднее между удивлением и смущением, и Сакура нахмурилась, глядя на дочь. — Сарада, это не очень-то уважительно по отношению к нам обоим. — Ну, Сакура-чан, она вроде как права, — согласился Какаши. — Это было довольно позорное поражение с моей стороны. Но, Сарада-чан… — добавил он, глядя в глаза младшему из своих товарищей по команде, — это не значит, что для них это не было большой победой… Хороший ниндзя использует слабости своего противника, и они сделали именно это. — Это правда… — неохотно согласилась генин. — А что насчёт другого раза, когда она победила вас? Вы сказали, что такое было дважды… — Ах, это… — начал Какаши с намёком на усмешку на губах, когда его взгляд метнулся к Сакуре, которая тут же покраснела. — Это было совсем недавно… Твоя мать победила двух моих клонов лишь одним своим, вырвалась из дзюцу, которое я украл у Сандайме Хокаге, пробила водяного дракона и сломала мне ключицу. Сарада повернулась и с благоговением посмотрела на Сакуру. — Серьёзно? — Серьёзно, — кивнул Какаши. — Она двигалась быстрее, чем я когда-либо видел… Должен признать, это было довольно впечатляюще. Румянец Сакуры усугубился от похвалы, и губы мужчины изогнулись в полноценной озорной усмешке, когда он встретился с ней глазами. — К счастью, она была достаточно добра, чтобы исцелить меня после этого… Сакура побледнела, надеясь, что её дочь не заметила ничего предосудительного в улыбке этого раздражающего мужчины, но она не могла не почувствовать, как её тело вспыхнуло от воспоминаний, вызванных его словами. — Сарада, если ты закончила есть, пойди проверь ловушки и готовься к дежурству, — не церемонясь, сказала Сакура. Генин кивнула и встала. — Ладно. Спасибо за рассказ, Какаши-сама, — она склонила голову в кратком поклоне и отошла от костра. Убедившись, что дочь вне пределов слышимости, Сакура впилась взглядом в Копирующего ниндзя. — Ты не можешь вот так смотреть на меня в присутствии других людей, особенно Сарады… — прошипела она. — Как — так? — невинно спросил он, но блеск в его глазах подсказывал, что он точно знал, что имела в виду Сакура, и она нахмурилась ещё сильнее. — Ты знаешь, о чём я… — решительно заявила она. — О-о-о… — протянул Какаши, словно на него снизошло озарение. — Ты имеешь в виду так, словно я хочу сорвать с тебя одежду и прямо сейчас заняться с тобой любовью, потому что тот факт, что ты победила меня в спарринге, чертовски сексуален? Щёки Сакуры стали ярко-красными от смеси гнева и смущения. — Какаши! Не говори такого! Сарада может услышать! Он лишь пристально посмотрел на неё, показывая, что более чем способен определить, достаточно ли близко находится генин, чтобы услышать их разговор. — Ты закончила есть? — спросил он, вставая. Всё ещё раскрасневшаяся Сакура ответила утвердительно, и Какаши взял её миску, затем подобрал тарелки Сарады и свою. — Я их сполосну. Разложи спальные мешки, — он направился было прочь, но остановился и оглянулся на неё. — И лучше убедись, что мы не будем слишком близко. Я не понесу ответственность, если потянусь к тебе во сне, — с последней хитрой ухмылкой он направился к лесу. Сакура сердито посмотрела в его сторону, прежде чем встать, чтобы заняться их спальными мешками. Этот человек станет её погибелью.