«Любопытство не грех, Гарри, но надо быть немного терпеливее» Альбус Дамблдор
Гарри в неведении широко развёл руками в непонимающем жесте. То, что он слышал за углом из десятка школьных стен, заставило юного героя покрыться алыми пятнами, побелеть, смутиться и побелеть снова, позорно отшагивая прочь из-за накатившего кубарём смущения и подступающей к ушам краски, которая заботливо пекла нежную кожу, заставляя думать о том, что слова слизеринцев — не его ума дело. — Да он влюблён как не в себя, видел, как на Поттера таращится? — Парировал Блейз, еле сдерживая смешок и прикрывая полные губы широкой ладонью. — Ага, словно набросится вот-вот, гриффиндорский придурок вполне сносно смотрелся бы на обеденном столе за завтраком, — Теодор не без усмешки поддержал давнего друга, переводя взгляд на весёлую Пэнси, которая привлекала внимание мальчишек тихим, но таким открытым улюлюканьем. — Драко и ложку в рот спокойно запихнуть не может, представляя член Поттера! Видели, как он испуганно отшатнулся сегодня, когда я предложила ему огурец? — Паркинсон удовлетворённо взвизгнула от удавшейся шутки и парни звонко рассмеялись, протекцируя сокурсницу, действительно вспоминая момент, который произошёл этим утром в Большом зале. Фразы наглых слизеринцев обрывками сопровождали Гарри до самой двери гостиной. Он непонимающе сжимал губы в тонкую линию, хмурясь невольно и часто, и только томный голос кокетливо-капризной Полной Дамы вывел из потока мыслей, не давая пройти мимо Гриффиндорского крыла. — Пароль, пожалуйста, — Дама тягуче медленно растягивала гласные, выжидающе смотря на парня исподлобья. — Лабардан, — Парень, в свою очередь, чеканил заветные буквы довольно быстро, дабы с особым рвением вернуться в собственную тёплую постель и обдумать каждый слог поганых ртов так долго, как ему того хотелось. — Добро пожаловать. Хороших снов, юноша. Дверь бесшумно распахнулась под уступчивые пожелания Дамы, приглашая сосредоточенного Гарри пройти внутрь уже таких давно родных бордовых стен. Махом откидываясь на скрипучую кровать спиной, Поттер устало потёр переносицу подушечками пальцев, позволив себе ещё разок перенять, посмаковать на языке чужие слова. «Влюблён как не в себя», «Набросится вот-вот», «Вполне сносно смотрелся бы на обеденном столе», «Представляя член Поттера» Удовлетворённые голоса предательски шумели в висках, били с особой силой, прожигали дыры глубоко внутри и не давали покоя. Гарри, заранее принявший эти ценные шутки как панацею и средство от всех бед, что Драко любезно преподносит каждый раз, лишь повернулся на правый бок, заботливо откладывая хрупкую оправу очков на широкую тумбу подле себя и впервые за долгое время блаженно прикрыл глаза, теперь точно зная, о чём будет говорить, если Малфой посмеет сунуться к нему снова. Проваливаясь в крепчайшие объятия Морфея, который с непритворным рвением забирал сны юного волшебника себе, с радостью разменивая на хороший отдых, Гарри и не сразу почувствовал, как бесстыже его плечо сминает чужая широкая ладонь, тормоша быстро и неуклюже. — Гарри! — Голос с лёгкой утренней хрипотцой бессовестно врывается в уши, расталкивая остатки навеянной сонной услады, но тот лишь елозит по нагретой уютной постели, небрежно отмахиваясь от настойчивой руки. — Гарри, просыпайся, Гарри! — В сию же секунду удалось распознать испуганный голос лучшего друга и по привычке вскинуть голову в сторону старых часов. Не прошло и доли момента, как причина такого радушного пробуждения была ясна: оба вот-вот опоздают на Зельеварение, но отлично зная Рона, гриффиндорец предположил, что досаднее было за то, что тот не успеет как следует позавтракать. — Скорее собирайся, Гарри, мы не успеваем! — Уизли неугомонно ворчал над ухом, заставляя непременно и окончательно проснуться. Жидкое золото за окном благосклонно скользнуло по острой лопатке, тронуло разгорячённую от сна кожу щеки и неловко запуталось в тёмных прядях, окрашивая в орехово-платиновый цвет, следом настырно убегая прочь и утыкаясь в каменный угол потолка, так словно прячась от всех и забирая кроткую сонливость Гарри с собой.***
Смерчем влетевшие в помещение приятели нервно искали взглядом профессора. Не найдя порядком устрашающую широкоплечую фигуру, парни всё же решили, что им крупно повезло, а после торопливо опустились на места поодаль от «серебристо-зелёной» стороны. — Потрудитесь объяснить, куда вы оба вечно пропадаете, — Гермиона, сразу переходя в наступление и даже не думая здороваться, с лёгким прищуром оглядывала двух болванов напротив, явно ожидая красочных оправданий. — Я.. Мы.. Мы проспали.. — Жалобно выдохнул Рон в унисон с Гарри, а после понуро опустил голову чуть ниже, виновато смотря на собственные колени и не понимая, почему чувствует себя так глупо перед близкой подругой. Гарри в успокаивающем жесте приложил ладонь к плечу Уизли, мягко похлопывая. — Если бы вы опоздали на занятие, с Гриффиндора непременно сняли бы четверть баллов, а вас, — Гермиона торопливым взглядом окинула Рона, затем Гарри, выдерживая паузу, — Профессор мог бы до конца жизни оставить на отработках! Снисходительно закончив причитания и удовлетворённо поджав губы при виде постыдных макушек, волшебница лишь свернула тетрадь с собственными конспектами в крепкий вихрь, безболезненно и совсем игриво ударяя друзей по затылкам, а после мягко откинула вьющийся тяжёлый локон за спину, с интересом подпирая щёку изящной ладонью. Будто зная, что Грейнджер уже заранее отчитала нарушителей, тяжёлая резная дверь распахнулась довольно неожиданно и смело. Одним резким движением ворвавшийся профессор, тяжело и широко перешагивая с ноги на ногу, затем чётко и высоко взмахивая кистью вверх, хладно процедил сквозь зубы наставление о том, что сегодня оба факультета должны быть готовы к приготовлению Умиротворяющего бальзама, ибо это зелье частенько входит в экзаменационные вопросы ЖАБА. Обе стороны притихли, и Снегг, удовлетворённый полным безмолвием, с привычным равнодушием подсказал, какую страницу учебника стоит открыть. — Мистер Поттер, — Высокомерные нотки в голосе преподавателя звучали довольно нелестно. Гарри послушно поднял голову вверх, сосредоточенно смотря исключительно в лицо профессора, ловя лёгкий хитрый прищур, — Расскажите нам, что знаете о теме сегодняшнего занятия. Гарри решился на небольшую выдержку, замечая, как Гермиона воодушевлённо тянет руку вверх, вновь демонстрируя блестящие знания, но после лишь качнул головой, давая понять, что о зелье он ничего не знает. — Вы не в курсе? — Гарри мотнул головой ещё раз в подтверждение собственных слов, что безответно вертелись на самом кончике языка, — Национальная гордость знает хоть что-нибудь, что не связано с дуракавалянием? Выраженные смешки прошли по стороне Слизерина, и Гарри, рефлекторно повернувший голову на чужое веселье, мельком заметил пристальный взгляд Малфоя на собственном лице. Тот лишь мягко оскалился, одними губами спрашивая, почему Поттер такой полный кретин. — Мисс Грейнджер, может, Вы расскажете что-нибудь стоящее, раз Вашему товарищу это не под силу? Гермиона чуть смутилась. Её взгляд скользнул сначала влево, затем вправо, будто припоминая что-то очень важное. — Это зелье достаточно сложное по составу, — Начала она, запинаясь в собственной речи, словно боясь, что Северус её неправильно поймёт, — Позволяет успокоить нервы и умерить все тревоги. Опасность данного бальзама состоит в том, что если была допущена ошибка в приготовлении, выпивший его может погрузиться в глубочайший или, что ещё хуже, в летаргический сон. — Прекрасно, — Снегг тихо кивнул, поощряя девушку быстрым взглядом, а после вновь обратился к Гарри, — Мистер Поттер, надеюсь, наша легенда способна прочесть вслух третий пункт написанной на доске инструкции? — Профессор, не оборачиваясь, небрежным жестом указал на нужный абзац и смерил волшебника новым укоризненным прищуром. Гарри кротко перевёл глаза на белоснежные буквы, торопливо зачитывая о том, что для приготовления зелья необходимо добавить толчёный лунный камень, помешать три раза против часовой стрелки, варить на слабом огне семь минут, а затем добавить две капли сиропа чемерицы. Кивая в монотонный голос собственного ученика, словно подтверждая правильность его слов, к концу предложения Снегг приподнял широкую ладонь вверх, давая студентам понять, что на этой минуте стоит разбирать котлы, собираясь в пары. Уизли аккуратно поддался ближе к закадычному другу, безмолвным жестом объясняя, что желает заниматься варевом исключительно с Гарри. — Я думаю, Рон, стоит начать с лунного ка.. — Смотрите, Поттер всё-таки решил включить мозги, — Подначки Драко больно жалили первые и последние остатки терпения. Гарри, который только хотел огрызнуться в ответ, внезапно вспомнил о провокационных фразах слизеринцев, но вместо того, чтобы воспользоваться этим, лишь ощутимо прикусил язык зубами, мысленно проклиная себя за то, что не умеет быть подлецом. — Заткнись, Малфой, — Оставалось бросить небрежную фразу в собственную защиту, а Рон, сидевший рядом, злобно сощурился в сторону гада, перенимая друга подальше и заставляя отвернуться. — Уху-ху-ху.. — Драко повёл бровью вверх, мысленно обещая себе, что эта перепалка будет долгой и весьма интересной, — Может, ты хочешь.. — А может, это ты хочешь огурец, идиот? — Гриффиндорец не выдержал, давая волю секретным знаниям, которыми грех было не воспользоваться, лишь бы заставить замолчать высокомерную язву. Гарри, который повернулся слишком резко от переполненной до краев чужой наглости, бросил чёткий взгляд прямиком на Пэнси, глядя сквозь того, кто сейчас подкусывал его больше всех. Паркинсон, неловко переглядываясь с Блейзом, прикусила уголок нижней губы, молниеносно понимая, что гриффиндорец слышал очередные мерзкие шепотки прошлым вечером. — Ты совсем сдурел? — Плечи Драко словно окатило смерчем, лавой и водопадом одновременно, и хоть тот пытался говорить стойко и ровно, его голос дрогнул, так же глядя на девушку, припоминая, что именно она произнесла что-то подобное прошлым утром. — Хочешь огурец, Мал-фой? — Насмешка над фамилией заставила чертыхнуться вновь. Гарри, любезно предлагая, растягивая буквы и разбивая по слогам, не отводил взгляд от Пэнси, а после резко вскинул глаза на Блейза, щурясь совсем не по-доброму, — Или, может, ты влюблён как не в себя, раз таращишься на меня вечно? Теперь предстояла очередь Забини повести плечами. На чужих лицах читались и волнение, и некий ужас, и даже тронувший щёки стыд. Поттер загнал в угол, забрал возможность своевольничать, а теперь так открыто издевается и пользуется положением, что и сказать нечего в ответ, дабы не прослыть последними негодяями перед сокурсником и не подставить, предоставляя Гарри отличную возможность хозяйничать над заносчивым Драко. Лишь Рон непонимающе следил за чужим взглядом, смотря то на гадкую девчонку, то на её неприятного напарника. — Ты чего о себе возомнил, Поттер? От последних действий вывел надменный неспокойный голос, заставляя теперь смотреть исключительно на фарфоровую кожу, мягко алеющие пятна, что некрасиво выступают на скулах и если бы другие думали, что Драко раззадорен, то Гарри чётко знал, что тот смущён. — Ты влюблён в меня, Драко. Вот так просто, без пауз и запинок, было очень приятно произнести эту фразу вслух. Чужие переговорки с обеих сторон заставляли казаться посмешищем, а чётко произнесённое имя, которого никто никогда не слышал от Гарри, приятным блаженством разлилось внизу живота, вызывая сомнительные и контрастные эмоции. Симус Финниган задорно и призывающе присвистнул, неповоротливый Винсент Крэбб тяжело засопел, желая защитить давнего друга в любой подходящий момент, Джинни же, в свою очередь, удивлённо приподняла брови вверх, переводя взгляд на Драко, а Гермиона только отмахнулась, сосредоточенно мешая деревянной ложкой бурлящую жижу третий и последний раз. Более разгорячённый Малфой, чья дичайше огромная гордыня явно была опорочена и живо растоптана массивной подошвой Поттеровских слов, в отместку сжал губы в тонкую линию и с присущей изысканной аристократичностью приподнял подбородок вверх, напоследок бросая неуловимый растерянный взгляд на двух приятелей, что сидели почти рядом. — Не неси ерунду, Поттер. Я знал, что ты способен на чепуху, но чтобы так откровенно.. Это надо постараться. В ушах болезненно шумел океан, скулы неприятно обдавало смущающим пламенем, а кончики пальцев то и дело колко подрагивали, заставляя накрепко сжать кулаки. Эмоции и чувства не давали ответить гриффиндорской выскочке достойно и в полную силу, от того Драко понимал, что сбегая, покажет минутную слабость и откроется, добровольно позволяя двум (а то и больше!) факультетам насмехаться над ним, и такую цену невзаимной любви он не был в силах выдержать. Но с другой стороны, Малфой уже вяло смолчал, и ни гордость, ни злость на товарищей, здесь не поможет. Смешок Уизли заставил вскипеть пуще прежнего. — Как ты его, Гарри! Слизеринская зараза, хоть раз будешь держать язык за зубами! — Растягивая сухие губы в довольной ухмылке, Рон открыто ликовал, вовсе не понимая, что закадычный друг чувствует себя чертовски погано. Гарри растерял свою благородность, и пал ниже самого подлого негодяя, раз решил дать волю эмоциям и воспользоваться тем, что не так давно узнал сам. Не думая о последствиях, а лишь шутливо желая закрыть рот наглому хамоватому мерзавцу, Гарри подставил не только Драко, но и самого себя. Чувство справедливости вновь ввинчивалось в самое сердце, окутывая плотной дымкой разум и заставляя делать ужасные вещи. Волшебнику хотелось взять все слова обратно, повернуть былые минуты вспять, пользуясь Маховиком времени, постоять, наконец, за Драко, лишь бы не приходилось испытывать эти чёрные, ядовитые, неприятные и ужасающие чувства. — Успокойся, Рон, — Рука Гарри непроизвольно и судорожно, но совсем мягко и по-дружески легла на плечо в доверительном жесте, и тот послушно затих, непонимающе вглядываясь в светлые растерянные глаза напротив. Приятель выглядел отчаянным, таким, будто совершил ужасную ошибку и ничего не может с этим поделать, хоть и желание пойти наперекор давило изо всех своих сил. Героя била мутная печаль, скручивалась и растягивалась увесистой пружиной внутри, липкий страх и откуда-то взявшаяся дикая забота ударяли в самое нутро. Он понимал, что сделал что-то не так, позволил повести себя неправильно и запретно, и всё, о чём навязчиво ворковала гриффиндорская честь, было лишь то, что нужно успокоить и прижать к себе покрепче, искупить вину или вовсе не дать возможность издеваться. Никто не заслуживает плохого отношения к себе, даже Малфой. — Идём, — Своевольно подхватывая притихшего Драко под локоть, Гарри и сам не понимал, что делает, но давящая тяжесть размякшего от волнения и позора тела неприятно напирала, препятствуя уйти прочь на и без того ватных ногах. Резко отшатываясь от угла стола и зачем-то накидывая плотную ткань собственной мантии на спину Драко, словно закрывая от всех, он легко подмял того под себя, уводя как можно дальше от сокурсников. Малфой вскидывал злые, налитые свинцом глаза с застывшим страхом и бурлящей ненавистью, но послушно шагал следом, понимая, что Поттер снова оказался единственным спасением. Задорное улюлюканье Слизерина провожало юношей, вслед бросая пожелания об отличном времяпровождении. Симус с откровенным издевательством подмигнул Гарри, но тот перевёл взгляд на поникшую и одновременно с тем растерянную Джинни, а после скользнул за весомую тяжёлую дверь, вовсе не замечая недоумевающего прищура профессора. — Он ему точно морду набьёт, Блейз.. — Тихонько произнесла Паркинсон, следом кротко одарила друга тяжёлым виноватым взглядом, заранее готовясь залечивать саднящие скулы Малфоя и сбивчиво шептать о прощении.