Тёмная лошадка

Питер гордился собой. Ещё месяц назад он не решился бы забраться в чужой дом, чтобы вести слежку. Пусть даже дом был пуст, выставлен на продажу, а ключ спрятан в почтовом ящике — всё равно. Сейчас же, когда ставки были высоки, риск приятно бодрил, от адреналина кровь вскипала и шибала в голову, как дешёвое шампанское. Работа на сегодня закончилась. Самое время старику Флэтчеру отправиться в свою пыльную конуру. Проспать хотя бы несколько часов, закинуть в пустой желудок бургер из круглосуточного магазина, и, может, выдуть бутылочку пива. Звучало неплохо, почти как план. Окончательно решив собирать оборудование и сваливать, детектив решил последний раз глянуть, что делается в доме Смита. Может, он что-то упустил — это вряд ли, конечно. Однако, проверить стоило. Особняк был погружен во тьму и тишину. Весь, кроме спальни — из двух окон струился неяркий свет. В спальне было пусто. Полчаса назад мистер Смит изволил отчалить в ванную, что подтвердил взгляд, брошенный на часы. Что он делает столько времени, дрочит, что ли? Комар тоненько пискнул и присосался к шее Питера. Тот чертыхнулся и едва не выронил объектив, пытаясь прихлопнуть проклятую тварь. Господи Иисусе, он готов был терпеть и недосып, и гудящие ноги, но это, мать его, слишком. Сучьи создания искусали все руки, шею и даже уши, будто не пили крови с первого пришествия. С шипением почесав вздувшийся волдырь, Флэтчер припал к объективу. И как раз вовремя, чтобы засечь Смита. Тот как раз вышел из ванной. Палец судорожно жал на кнопку, камера едва слышно стрекотала, запечатлевая кадр за кадром, хотя в этом и не было надобности. Образ Смита с обнаженным торсом, влажными, зачёсанными назад волосами и белым пушистым полотенцем, небрежно обёрнутым вокруг бёдер, впечатался в память моментально, окончательно, бесповоротно. Нельзя сказать, что сыщик поджидал этого момента специально. Но и отрицать, что рассчитывал на нечто подобное, он не мог. В школе ему нравился один мальчик, старше на пару лет. Красавец, баскетболист. Девчонки вешались на него гроздями. Тогда он записался в баскетбольную команду и исправно занимался, имея возможность мелькать в поле зрения того парня. Несколько раз даже видел его голым — в раздевалке и в душе. Впрочем, баскетбол тоже был неплох. Питер предпочитал считать, что совмещал приятное с полезным. Как тогда, так и сейчас. Смит тем временем водрузил на нос очки и взял в руки смартфон. Голубоватый свет озарил его лицо. Флэтчер подкрутил объектив, приближая картинку до максимума. Рэймонд что-то посмотрел в телефоне и написал сообщение, судя по движению пальцев. Помедлил немного, а затем — подошёл к кровати, положил телефон на тумбочку и скинул полотенце. "Пресвятые угодники", — сдавленно прохрипел Флэтчер. Его глаза жадно поглощали каждый штрих, каждую деталь. Длинные ноги с хорошо развитыми икрами и сильными бёдрами — покрыты золотистым пухом. Широкие плечи, плавный изгиб спины, две аккуратные ямочки на пояснице. И, наконец, круглая, крепкая задница, почти лишенная волос. Флэтчер жал на кнопку, как сумасшедший. Во рту пересохло. Да ты везунчик, Питти, сказал он сам себе. Невероятный фарт. Рэймонд выключил ночник, разом обесцветив картинку. Пока сыщик регулировал настройки объектива, Смит успел снять очки и улечься на кровать, но одеялом укрываться не спешил. Сердце билось так сильно, что, казалось, вот-вот проломит рёбра или вовсе остановится. Флэтчер силился разглядеть всё, но, как назло, самое главное скрывала полусогнутая нога Рэя. Минуты бежали. Питер потел. Картинка не менялась — наблюдаемый так и лежал на кровати, неторопливо лаская невидимый член. Вдруг Смит остановился. Поднялся с кровати, отошёл куда-то в темный угол комнаты, который совершенно не просматривался с позиции наблюдения. Флэтчер сперва испугался, что Рэймонд догадается задёрнуть шторы, но нет — он вскоре вернулся на кровать. Может, за смазкой ходил? В этот раз ничто не ограничивало обзор. Пит ясно видел, как Смит опустил руку вниз. Вторая рука сжала маленький темный сосок. Сыщик выдохнул сквозь зубы. Его собственный член привстал и тёрся о грубую ткань джинсов сквозь трусы. Чертыхаясь, он дрожащей рукой нащупал штатив. Больших усилий стоило оторваться от наблюдения, чтобы как можно быстрее установить камеру на треногу. Флэтчер сменил режим на запись видео, и, задыхаясь, пристроился к окошку видоискателя. Молния взвизгнула, выпуская из тесного плена горячий ствол. Вернувшись к камере, сыщик по достоинству оценил крупный, красивый член Смита. Одна рука быстро и сильно двигалась по всей длине, а другой Рэймонд обхватил ствол сразу над яйцами, которые... Флэтчер застонал. Которые были гладко выбриты. Он это видел очень ясно, так, что, казалось, мог подойти и облизать их. А сразу после — взять в рот нежную и блестящую, будто полированную головку. Обхватить рукой у корня, как Смиту нравится, и насаживаться всем ртом, облизывать и сосать. Он бы заставил Рэя стонать и извиваться. Щипал бы его маленькие, стоящие колом соски. А затем подхватил бы его под колени, закидывая изящно вылепленные голени себе на спину, и прильнул бы к маленькой, сморщенной дырочке. Флэтчер увидел её, как наяву — бритая задница, кольцо пульсирующих мышц. Он вылизал бы всю ложбинку, как пёс вылизывает хозяйские тарелки — жадно, старательно. Потом приставил бы свой, уже до боли напряженный, щедро смазанный лубрикантом член к узкому входу и вломился бы в жаркую глубину. Рэймонд бы ахнул, выгнулся и застонал, сперва от боли, но затем, как только привык бы к плавным, но неумолимым толчкам — от волн искристого удовольствия. Через камеру Флэтчер видел, как, будто повинуясь его фантазии, дрогнуло обычно спокойное лицо Рэймонда. Он закусил губу. Ноги вытянулись на кровати в струну, рука на члене задвигалась быстрее. Сыщик увидел и понял, почти почувствовал, что с губ мужчины сорвался стон, перед тем, как волна оргазма скрутила его сладкой судорогой. Сразу вслед за Смитом кончил и Флэтчер, пачкая ковролин и пальцы. Потный и дрожащий, Питер, наконец, оторвался от наблюдения. Вытер руку о штору, надел белье и застегнул джинсы. Дыхание со свистом вырывалось из горла, сухого, как наждак. Глоток воды помог немного навести в голове порядок и смочил глотку. Хотя после такого он не отказался бы и от виски. Быстро собрав оборудование, Флэтчер покинул дом, воспроизведя в обратном порядке все то, что делал несколько часов назад. Спустился по лестнице, закрыл за собой дверь, спрятал ключ в почтовый ящик, закурил. Огонёк сигареты одиноко тлел в темноте летней ночи. Сыщик глубоко затянулся и выдохнул дым прямо вверх, в звездное небо. Сердце почти перестало выламывать ему рёбра, но взамен закололо в боку. Он усмехнулся. Старость поджидала за углом. Но если все пойдёт по плану, то, может быть, это будет не так важно. Деньги, связи и власть часто делали невозможное возможным. Только бы затея удалась, а там — кто знает. Может быть, Смит сам предложит ему свою крепкую задницу? За это он вполне готов был сделать Микки хорошую скидку. Окурок полетел в кусты. Флэтчер, насвистывая и почёсывая на ходу комариные укусы, бодро потрусил к парковке. Завтра — важный день. Может, ему повезёт — хотя бы вполовину так, как сегодня. Жизнь играла новыми красками, голова шла кругом от перспектив, и репортёр совсем не заметил неясную тень, следовавшую за ним по пятам.