***
На лоб Грэка упала холодная капля. Беспорядочные шаги, шепот. Он опять в лесу, ходит меж толстых стволов, ногой вороша влажные грязные листья. Грэк видит своё мертвое тело, видит как над ним надрывается Грейс, видит как Джош схватывает и поднимает девушку, видит как в лесу мелькают фигуры людей, видит ошарашенных Аву, Геру, Антона, Паола и Джойс. Он хочет подойти к Грейс, взять ее за руку, успокоить, сказать, что он жив, что он в норме, что любит ее, что никому ее не отдаст. Но не может, Грэк не может сделать и шагу, не может повлиять на свою собственную вселенную. Парень крепко зажмурился и открыл глаза. Вокруг был полумрак, он лежал в своей комнате, на его лоб положили холодное и такое приятное полотенце. — Грейс — чуть слышно, казалось одними губами, произнес парень и переместил свою руку с простыни на одеяло. Он увидел светлую незнакомую девушку, которая мигом превратилась в обожаемую им особу.***
Грейс снова сидела у кровати раненого Грэка. Уже третий день он валялся с температурой, еле подавая признаки жизни. Паола часто приходила с Антоном, она хорошо разбиралась в медицине. Тем более, она сразу догадалась, что в стрелах был яд, один из самых тяжелых и быстродейственных. Паола давала ему какие-то микстурки и строго отказывала везти парня в больницу, обосновывая это тем, что там им не поверят и привлекут полицию. — Вообще это чудо, что он живой, столько ранений и большая доза яда, аконита. — Паола переливала очередную жидкость пипеткой в чашку Грэка. — Я в начале думала, что такой же яд и у меня…но нет. — Сколько он ещё в нем останется? — Грейс обеспокоено теребила пальцами кольцо. — Ну может неделю, тут все серьёзно, самое главное это перевязка и нейтрализаторы. Они помогут ему… вывести яд. Грейс понимающе кивнула. Паола вышла, а Грейс снова вернулась к своим мыслям. — Грейс — еле слышный шепот обессиленного парня. В голове у него бегали картинки, и парень не мог сконцентрироваться даже на своих движениях. Он почувствовал тёплую руку Грейс на своей и открыл глаза. Девушка смотрела на него и улыбалась, Грэк хотел ей ответить тем же, но к его горлу подступил очередной приступ рвоты.***
Розали положила руку на свалявшуюся от грязи шкуру Чёрного зверя. Худ специально придумал это имя, чтобы никто его не узнал. Никто кроме Розали. Хотя и какая она Розали? Эпп, она Эпп и всегда ей была. Все люди, что здесь собраны — это сломленные, непонятые. Например, Селеста и Труди — сестры, чьих родителей нещадно расстреляли ещё пять лет назад. Худ приобнял Эпп и тихонько подтолкнул к дороге в лагерь. С каждой миссией они играли разную роль, и их дом также менялся от дела к делу. По дороге Худ снял чёрную шкуру и голосовой преобразователь. Теперь он говорил более тихим, немного высоким голосом, чем его герой. В лагере их ждали ещё ребят десять, тёплая кровать и горячий ужин. Эпп разламывала оленину, сидя у костра, как к ней подсел Худ. — Зачем тебе та девушка? — Азиатка? — уточнил Худ. — Та самая. Она явно занервничала, хотя вы ей даже ничего не сделали. — Правильно сделала, у нас с ней давно есть некие…взаимоотношения- наконец вымолвил парень. — И давно? — 3 года. — А почему я об этом только сейчас узнала? — Эпп смотрела куда-то далеко. — А ты меня разве об этом спрашивала? — Я тебя обо всем всегда спрашиваю, даже когда не надо, просто из вежливости. Запомни это — Эпп резко встала и на каблуках своих сапог повернулась к своей палатке.***
Ямала, будучи ещё в шоке от произошедшего, поднялась к себе. Дрожащими руками она достала последнюю в пачке сигарету и зажгла. Выдохнув клуб дыма, девочка откинулась назад. «Надо бы к Весусу сходить, ещё за пачкой» — подумала она и прикрыла глаза. — Опять, опять, опять — повторяла девушка — Опять я не тому доверилась. — Как я не догадалась, что она от засранца Худа — из глаз Ямалы потекла предательская слеза. — К тебе можно? — послышался стук в дверь и хриплый голос Геры. — Заходи. — Ямала рывком вытерла слезу, потушила уже бычок о железный каркас кровати и снова села. — Не очень хочу тебя донимать, но там есть небольшая проблемка.