Сборник рассказов по фильмам с Р. Карлайлом

Проблемы с мышами в маленькой пекарне на окраине города возникали периодически, особенно зимой, когда множество зверьков устремлялось в тепло человеческих домов, где всегда было, чем поживиться, но в этом году все шло не по обычному сценарию. Осень пролетела на удивление спокойно, и только в начале декабря сотрудники стали замечать то тут, то там непрошеных гостей, хотя может, это была одна и та же маленькая темная-серая мышь. По углам сразу же разложили отравленное зерно и пастилки, производители которых уверяли, что умершие от этого угощения вредители будут мумифицироваться, а не разлагаться, что избавит покупателя от неприятного запаха, но время шло, а ничего не происходило. Хвостатые грызуны продолжали периодически мелькать и к приманке не прикасались. Причем, странность заключалась еще и в том, что мышей видели, а их помет нет. Обычно было наоборот. - Ничего их не берет в этот раз, - недовольно произнес один из работников, сметая со стола оставшуюся муку. - Не мыши, а монстры какие-то. - Вот вырастут большими и сильными, закроются тут в тепле и сытости и нас не пустят, - улыбнулся Фрэнк, которого вся эта ситуация тоже напрягала, главным образом из-за того, что в любой момент могли нагрянуть представители СЭС с ежегодной проверкой. - Надо клея на пол налить, как в прошлом году, - посоветовал кто-то. - Нет уж! В эту лужу тогда умудрились вляпаться все кроме мышей! - раздался очередной голос. - Потом оттирали всем миром, а в результате сальное пятно до сих пор осталось! Лучше мышеловки поставить. - И по твоей логике туда попадутся все кроме мышей, - рассмеялся Фрэнк, хотя сам слабо представлял, как вообще устроена эта нехитрая конструкция. - А ты туда пальцы не суй! - А вот я однажды мочу сдавал, смотрю, на банке, ну, на крышке углубление и картинка наклеена с перечеркнутым пальцем, чтобы его в ту дырку не совать. Но мне же интересно, я и сунул. Так на вид там мягонькая резиночка, а под ней, оказывается, игла! Да такая острая, что палец проткнул! - Ну, теперь ясно, кто первый в мышеловку попадется, - снова прокомментировал Фрэнк, и все опять засмеялись. Фрэнк работал в этой пекарне со времени окончания школы, продолжая дело своего отца и, наверное, мог бы назвать себя благополучным человеком, если бы не трагедия в личной жизни и отсутствие семьи. После смерти жены он так и не оправился полностью, завести новые отношения не получалось, и к сорока четырем годам он по-прежнему был один. Каждую неделю мужчина посещал групповые занятия с психологом, общался с такими же безутешными вдовцами, но вопреки ожиданиям, лучше не становилось, и он все глубже погружался в депрессию, а воспоминания о некогда любимом и родном человеке, чей прах до сих пор хранился у него в спальне, все больше отравляли жизнь. В какой-то момент изящная светлая урна стала ассоциироваться у Фрэнка чуть ли не с проклятой вещью, но просто избавиться от нее не хватало духа, и воспоминания о минувших счастливых днях продолжали тянуть на самое дно, и спасение он видел только в работе. Перед зимними праздниками заказов было особенно много, и мужчина часто задерживался в пекарне допоздна, нередко покидая цех уже ночью. И вот в один из таких вечеров, когда все остальные сотрудники разошлись по домам, произошло кое-что невероятное. Фрэнк как раз доставал из расстоечного шкафа последний лист с рогаликами, чтобы поставить его в печь, и тут со стороны полки с мукой и сахаром раздался истошный писк. Взгляд заметался в поисках его источника, и тот обнаружился почти сразу. Под стеллажом стояла одна из мышеловок и зажимала длинный хвостик маленького грызуна, который уже развернулся и как-то уж слишком осознанно вцепился когтистыми лапками в прочную металлическую проволоку, будто бы стараясь ее приподнять. По хорошему, вредителя нужно было убить, но Фрэнк сильно сомневался, что сможет это сделать, да и с тем, чтобы просто отпустить грызуна на улицу тоже были проблемы: мужчина боялся, что пока будет возится с нехитрым механизмом, зверек его укусит. Но и как есть, оставлять было нельзя. Решив попробовать немного оттеснить мышь и тем самым дать себе место для маневра, Фрэнк взял деревянную скалку и медленно направился к серому грызуну, который, вполне ожидаемо, перепугался еще больше. Замер, прижал ушки к голове, и вдруг произошло чудо - за считанные секунды на месте зверька появился человек. Обнаженный мужчина лет тридцати пяти сидел на полу, поджав под себя ноги и настороженно смотрел на шокированного и растерявшегося пекаря. Удлиненные русые волосы почти полностью повторяли стрижку самого Фрэнка, а пряди отросшей челки неряшливо спадали на лоб. Нос был тонким и длинным, с довольно заметной горбинкой, ротик же наоборот маленьким и аккуратным с глубокими носогубными морщинками по сторонам, а вот близко посаженные карие глаза казались просто огромными, но самыми удивительными деталями образа, несомненно, являлись круглые мышиные ушки торчащие по бокам головы и длинный слегка покрытый русой шерсткой хвост, на конце которого висела пресловутая мышеловка. - Ты кто? - почти прошептал Фрэнк, продолжая сжимать в руке скалку. - Лука, - так же настороженно и недоверчиво ответил незнакомец. - А я... - Да знаю, кто ты, - буркнул мышонок. - Я уже вас всех выучил, как кого зовут, - он снова поморщился, но мышеловку с хвоста снимать не спешил, продолжая опасливо смотреть на человека со скалкой. - Ты оборотень что ли? - Нет, - покачал головой Лука. - По крайней мере, не в том смысле, в каком ты имеешь виду. Я больше мышь, чем человек, а не наоборот. - Это как? - опешил Фрэнк, совершенно не ожидая такого странного ответа. - Я живу в образе мыши, а в человека превращаюсь лишь изредка. Отпусти меня, я же не делаю вам зла, ничего не порчу и не ворую. - Да я тебя и не держу... Давай сниму эту штуку. Отложив скалку, мужчина немного поколебался, но все-таки присел на корточки рядом с оборотнем и как можно аккуратнее отцепил тугую мышеловку. Хвост на конце, кажется, был сломан, а припухшая красная полоса стремительно наливалась синяком, и Фрэнк ощутил себя настоящей сволочью из-за того, что согласился на установку таких ловушек. Лука же с шипением вильнул странной частью тела, на которой ближе к кончику уже конкретно обозначился некрасивый залом. - Может повязку наложить? - виновато предложил Фрэнк. - Не нужно, - с сожалением посмотрев на свой хвост, вздохнул мышонок. - Такое с нами нередко случается, и мы ничего не делаем. Тут или само восстановится, или часть до залома просто отвалится. - А что ты здесь вообще делаешь? - спохватился пекарь, продолжая сидеть на полу рядом с оборотнем. - Я просто хотел посмотреть, как делать все эти вкусные вещи и научиться, а вы сразу, как меня увидели, везде отравы насыпали, - обиженно произнес Лука. - Причем, мы то, взрослые, это чуем и понимаем, а знаешь, сколько детей и подростков у нас регулярно травится и умирает. Хотя сложно вас винить... Вы же никак не отличаете нас от обычных мышей, которые вам пакостят. - От них обычно помета полно везде, - ляпнул Фрэнк первое, что пришло в голову, - а в этот раз ничего такого. - Естественно, - хмыкнул оборотень, - мы не гадим, где попало. - Послушай... а хочешь, я тебя нормально научу с тестом работать? Только днем не приходи, а то ребята еще бросят в тебя чем-нибудь тяжелым или шваброй попытаются прибить. Лучше вечером, когда они разойдутся. - Хочу, - не раздумывая кивнул Лука. - А ты почему не расходишься? - А меня дома никто не ждет, - нехотя отозвался мужчина. - Мне некуда спешить. - Плохо, когда гнездо пустое, - грустно улыбнулся Лука. - У меня тоже так. - Прости, если лезу не в свое дело, но... у тебя была семья? - Была. И мышатки были. Вот только мы молодыми совсем их завели, и не доглядели. Кот съел. И самка от меня ушла. - Мне очень жаль, - искренне произнес Фрэнк и положил руку на крепкое плечо мистического существа. - Может, пойдем, чай попьем? Посидим, поговорим. Съедим по свежему пирожку. Немного подумав и посомневавшись, оборотень кивнул, и они, захватив выпечку, пошли в комнату, где сотрудники пекарни обычно обедали. Вечером во всех помещениях было тепло, если не сказать жарко после нескольких часов работы печи и плиты, но Фрэнк все равно предложил обнаженному гостю накинуть халат, от чего тот отказался и просто положил его на стул перед тем, как сесть. Чаепитие вполне ожидаемо затянулось. Пекарь рассказывал мышонку о своей жизни, о смерти жены и о преследующем его одиночестве, и за одну только эту ночь ему стало легче, чем после нескольких лет еженедельной психотерапии. Они стали встречаться каждый день в пекарне, и постепенно Фрэнк узнавал нового знакомого все лучше и лучше. Лука рассказал, что его вид предпочитает жить глубоко под землей и как можно меньше контактировать с людьми, однако многие из них все равно любят выбираться на поверхность, чтобы погреться на солнышке, посмотреть на города и полазить по людским жилищам. Оказывается, у мышеподобных существ были норки по типу квартир, посуда и даже огонь для приготовления пищи, но пекарь так и не понял, откуда он берется. Да и представить в полном объеме весь этот диковинный, почти сказочный мир было очень сложно. Через пару недель Фрэнк пригласил оборотня к себе домой, мельком отметив, что уже совсем забросил психотерапию и даже не вспоминал о прежней необходимости посещать группу и делиться с другими своими чувствами и эмоциями. Теперь почти все его мысли занимал обаятельный мышонок. Хвост у него, к счастью, не отвалился, синяк постепенно сошел, но маленький некрасивый залом, выглядевший как неровность, остался, что было довольно хорошо заметно, особенно из-за выпавшей на том участке шерсти. Однако никаких неудобств Луке это не приносило, и пекарь тоже перестал обращать внимание. До квартиры оборотень доехал на пассажирском сидении его фургончика в образе мыши и в таком же виде поднялся на нужный этаж, расположившись на ладони мужчины, но уже в коридоре сбросил личину грызуна и начал с любопытством осматриваться, а Фрэнк в который уже раз залюбовался своим гостем. Они оба были невысокими и одного роста, вот только оборотень мог похвастаться крепкими рельефными мышцами, особенно на руках и ногах, а пекарь был просто стройным и никогда не увлекался упражнениями и тренировками. К наготе Луки он уже давно привык, хотя первое время довольно сильно стеснялся находиться с ним рядом. В жарком помещении пекарни мышонок всегда отказывался от одежды и надевал только фартук, в котором выглядел очень мило с симпатичной голой попкой и длинным хвостиком, но в прохладной квартире быстро согласился примерить серые штаны и легкий черный свитер. - Там твоя мертвая самка? - проницательно определил оборотень, взяв в руки урну и обнюхав ее, что выглядело одновременно и смешно, и жутковато. - Да. Наверное, уже давно нужно было развеять ее прах и перестать цепляться за прошлое, но я не мог. - Это нормально, - пожал плечами Лука и поставил сосуд обратно на полку. - Мы, например, часто отгрызаем нашим умершим близким хвосты и храним их как память. Они быстро засыхают и не портятся. - Какая милая традиция, - только и смог прокомментировать Фрэнк. - Я вижу, что ты говоришь с сарказмом, но в целом наши традиции не так уж и различаются. Мы даже переняли ваше увлечение украшать жилища на зимние праздники. - Я раньше тоже этим занимался и ставил елку. Когда был не один. - А сейчас не хочешь? - заинтересованно спросил оборотень, и пекарь улыбнулся. - Давай. Фрэнк не доставал коробки с искусственной елью и украшениями очень давно, и они успели изрядно запылиться, но теперь впервые за последнее время у него действительно появилось желание включить электрическую гирлянду и нарядить елку. Лука чуть ли не с восторгом вертел в руках и рассматривал красивые игрушки и шарики, стараясь не поцарапать их острыми коготками, а когда деревце общими усилиями было украшено, забрался на диван с ногами и, положив голову на плечо мужчины, ткнулся носом ему в шею, отчего тот даже вздрогнул и отпрянул, озадаченный подобным проявлением внимания к своей персоне. - Ты чего? - непонимающе улыбнулся мышонок и без колебаний взял человека за руку. - Это ты чего? - смущенно повторил Фрэнк, заглядывая в теплые лучистые глаза. Вместо ответа Лука качнулся вперед и накрыл его губы в уверенном, но мягком поцелуе, чего мужчина совершенно не ожидал, однако на ласку ответил, не в силах оттолкнуть очаровательное существо. Повинуясь странному желанию, он поднял руку и потрогал круглое мышиное ушко, оказавшееся очень приятным на ощупь, нежным и теплым, а потом, не встретив никакого протеста или недовольства, осторожно провел пальцами по шерстяному хвостику. Это простое прикосновение почему-то показалось невероятно интимным, и Фрэнк поспешил отдернуть кисть, словно сделал что-то неприличное. - Можешь трогать меня, - опять улыбнулся Лука и вернул руку человека на свой хвост. - Мне нравится. И уши можешь трогать, и вообще, где хочешь. - Для твоего вида естественна такая близость между мужчинами? - Абсолютно, - кивнуло существо. - Если тебе хорошо с другой особью, нужно это показать и тогда уже можно рассчитывать на взаимность, отношения и общее гнездо. Твоей самки больше нет, ты один, а моя давно ушла. Нам хорошо вместе, так почему бы не попробовать? - Для меня это очень странно, - покачал головой Фрэнк. - Никогда у меня с мужчинами такого не было. Мне неловко, если честно. - Но ты продолжаешь тискать мой хвост, - весело хихикнул оборотень. - Потому что он мне нравится, - признался пекарь, - и ты мне нравишься. Но я не совсем понимаю, как между нами все будет происходить дальше. - Очень просто. Мы будем ласкать друг друга и доставлять удовольствие. Жаль только, что я никак не смогу показать тебе свое гнездо, - немного расстроился мышонок. - Сам понимаешь, там все очень маленькое... А можно мне уже посмотреть на тебя без одежды? - вдруг спросил Лука и выжидающе, с предвкушением замолчал. - Наверное, - с сомнением произнес мужчина. Когтистые пальцы тут же потянулись к рубашке и начали ее расстегивать, а Фрэнк сидел как завороженный, позволяя оборотню стаскивать с них обоих одежу. Он никогда не увлекался порно, особенно гомосексуальной направленности и слабо представлял, как они будут заниматься любовью, но поймал себя на мысли, что ему хочется попробовать. Хочется прижать к себе крепкое обнаженное тело, ощутить обоюдное желание и... больше не думать о том человеке, которого давно нет. Он стремился жить настоящим, сбросив тяжелые оковы прошлого и, похоже, что-то начало получаться. Неловко, неуклюже, но это уже был огромный шаг вперед. Он обнимал и целовал другого, но чувство вины так и не появилось, а стоявшая в спальне урна с прахом словно перестала существовать. - Я могу принять тебя, - шепнул Лука между поцелуями. - Наши тела приспособлены к сексу с партнерами любого пола, но в будущем мне бы тоже очень хотелось тебя познать. Не бойся, я умею и знаю, как вы устроены. Правда подготовиться и потянуть себя, тебе придется самому, а то у меня коготки. Но под моим чутким руководством все получится, не переживай. - Нахальный мышонок, - усмехнулся Фрэнк и все-таки осмелился нежно дотронуться до любовника в паху. Небольшой ровный член окруженный короткой русой шерсткой был полностью эрегирован, и мужчина неуверенно обхватил его пальцами, прислушиваясь к своим ощущениям. Определенно, вся эта ситуация напоминала мастурбацию, и трогать партнера было как будто бы привычно, но в то же время странно, ведь рядом с ним находился другой мужчина. Фрэнк никогда не думал, что у него будут отношения с представителем своего же пола но сейчас искренне радовался, что в его жизни появился Лука, давая робкую надежду на счастье. Оборотень потянул его на себя, приглашая лечь сверху и устроиться между своими бедрами, и мужчина снова уступил искусителю. Такому соблазнительному и раскрепощенному. У Фрэнка полностью отсутствовал опыт в анальном сексе, и он несмело просунул руку между их телами, нащупывая за яичками партнера маленькую тугую дырочку, которая на деле оказалась не такой уж и тугой, и почему-то уже довольно скользкой, что, как подтвердил мышонок, являлось очередной особенностью их вида. Немного поласкав пальцами еще больше увлажнившееся отверстие, мужчина с легкостью заменил их членом и чуть не кончил, окунувшись в порядком забытые потрясающие ощущения. Температура тела оборотня была выше, чем у человека, и это приносило дополнительное удовольствие, что тоже не способствовало продлению акта, и со стороны Фрэнка все завершилось весьма быстро, как бы он не стремился затормозить оргазм. Луке этого времени, конечно же, не хватило, но мужчина не собирался оставлять своего необычного партнера не удовлетворенным. Делать первый в своей жизни минет было очень странно, однако довольное попискивание оборотня великолепно мотивировало и ободряло, в результате чего человек сам вошел во вкус и с удовольствием осваивал новый и пока еще непривычный аспект близости... - Тебе понравилось? - тихо спросил Фрэнк, нежно прихватывая губами мышиное ушко. - Очень, - Лука сладко потянулся и скользнул хвостом по бедру партнера. - Мне было хорошо с тобой, и я надеюсь, что мы и дальше будем вместе. - Странно это все, конечно, но мне тоже очень хорошо с тобой. - Но что-то тебя все равно беспокоит, - уверенно произнес оборотень. - Мне кажется, ты о чем-то напряженно размышляешь. Нахмурился, и на твоем лице прибавилось морщинок. - Урна, - выдохнул Фрэнк, не желая ничего скрывать. - Мертвая самка? И что с ней? - Если мы будем вместе, мне, наверное, нужно от нее избавиться. Развеять прах в каком-нибудь красивом месте и, наконец, попрощаться. - Зачем? - не понял Лука. - Пусть остается с нами, она же тебе дорога. Если бы у меня была возможность, я бы сохранил хвостики своих мышат. Это нормально. - А у тебя дома есть чьи-нибудь хвосты? - спросил мужчина, которому подобная традиция упорно казалась дикой, как если бы люди хранили у себя пальцы или уши покойных родственников. - Нет. Но несколько хвостов предков и друзей семьи хранятся у моих родителей. - И вы помните, кому какой хвост принадлежал? - озадаченно поинтересовался Фрэнк. - Ну... - даже смутился оборотень. - Родители вроде помнят, а мы с сестрой уже нет. Только некоторые. Хотя ты, наверное, тоже не знаешь своих предков дальше прадедушек и прабабушек. - Я бы даже убрал ''пра'', - признался мужчина. - Вот о чем я и говорю. - А если хвосты уже очень старые, непонятно чьи, и ты больше не хочешь оставлять их дома? Или просто не хочешь оставлять? - Куда мы их деваем? - догадался Лука. - Закапываем где-нибудь в тихом, спокойном месте. Ты говорил про красивое, но для нас это не обязательно, тем более, что понятие ''красивого места'' довольно растяжимое. Кому-то нравится одно, а кому-то другое. - Моей жене нравилось море. - Можем отнести ее хвост туда, - предложил оборотень, ласково перебирая волосы Фрэнка. - Там не хвост, там пепел, - поправил тот, устраиваясь рядом с мышонком на боку и закидывая ногу ему на бедро. - Ну, пепел. Не важно. Если ты больше не хочешь с ней жить, вам нужно расстаться. - Нужно, - грустно улыбнулся мужчина. - Она в прошлом, а я хочу жить настоящим и строить планы на будущее. С тобой. - Я рад слышать, ты что желаешь быть рядом со мной, - мурлыкнул Лука, обнимая любовника. - Тогда давай завтра поедем на море и праздники проведем уже вдвоем.