rosea lilac wine

За скоротечную и слишком холодную осень Юхён как-то свободно сближается с Минджи, даже толком не осознав, как это случилось. Поняла окончательно, когда девушка пригласила вместе сходить в Хогсмид накануне Хэллоуина, а Юхён так и застыла с учебниками в руках, подумав, что послышалось. Минджи поймала её меж стеллажей в библиотеке после занятий. В последнее время они зачастили ненароком встречаться в безлюдных местах и перекидываться парой слов. – Или, наверное, ты будешь праздновать с друзьями, – тут же протараторила девушка, подметив растерянность Юхён. Она замахала руками перед лицом, теснясь назад. – Нужно было сначала спросить, свободна ли ты… Прости. – Я свободна! – очухалась Юхён и напугала своим энтузиазмом Минджи. На самом деле они, вроде, планировали собраться до банкета и после. Гахён скорее всего расстроится. Бора будет ворчать, а Хандон немножко взгрустнёт; Юбин же примет спокойно. Но Юхён же не смеет потерять… свидание? Свидание с Минджи? Будет ли это считаться свиданием? Юхён сделала вид, что ищет что-то на высоких полках, чтоб спрятать лицо, пока Минджи расплывается в улыбке, наблюдая. – А… А разве Шиён не будет против? – бормочет Юхён. – Ну, она личность неординарная. С ней не угадаешь. Так и договорились. Минджи кинула скорое «до встречи», убегая по своим многочисленным делам, а Юхён осталась в тени библиотечных книг, переваривая информацию и строя план, как рассказать всё подругам. Которые и без этого подозрительно на Юхён косятся, но осторожничают и не задают вопросы, помня случай за завтраком. \ Первой догадывается Хандон. Она подходит к Юхён, усаживается в мягкое кресло рядом с юхёновым и долго молчит. Юхён, читающая учебник по истории магии, напрягается. – Вы с ней стали друзьями? Юхён вполне могла сойти за дурочку, отнекиваться, ни за что не говоря. Продолжать бояться неизвестности. Но Юхён надоедает. Сокрытие одних чувств к Минджи занимает много сил, а если ещё скрываться от друзей и врать, вовсе к концу года станет похожа на сумасшедшую, которую закроют в больнице Святого Мунго. – Да… Мы да. Просто общаемся иногда. – Бора разозлится, если узнаёт, – отвечает ничуть не удивлённая Хандон. – Поэтому ты делала провальные попытки скрыть это? – Всё было настолько плохо? – Юхён закрывает книгу, оставляя несколько пальцев меж страниц. Внезапно вспоминает ощущение минджиной ладони. – Когда пялишься на человека везде, где бы он ни был – нужно быть предельно осторожной, – посмеиваясь, Хандон ласково хлопает Юхён по макушке. – Я почти готова утверждать, что ты в неё влюблена. Юхён подкидывает книгу назад и, соскальзывая с кресла, оказывается на полу. – Вот, теперь точно готова, – Хандон довольно улыбается. – Дон-и, – жалобно тянет Юхён. Она неторопливо заползает обратно на кресло и, сгибая ноги в коленях, чтоб их обнять, укладывается на хандоново плечо. Неудобно, но Юхён остаётся в таком положении. От того, что подруга узнала правду – совсем не ужасно, как думала Юхён; больше будто сваливается груз. – Ого, даже отрицать не будешь, – усмехнувшись, девушка поглаживает Юхён по плечам. Хандон переживала последние месяцы. Юхён же – обычно поддержка, она тёплая, такая, которой можно доверить свою жизнь; она открытая; к ней всегда можно прийти за советом и получить огромную дозу заботы. Но как вернулась с лета постоянно витает где-то высоко, даже выше, чем взлетает на тренировках Бора, и не спускается ни к кому. Хандон казалось, что она потихоньку отдаляется. Молчит подолгу, сидит одна подолгу, и хранит в себе что-то тайное, в котором признаться нет смелости. Теперь, поняв, что её подруга не в себе из-за влюблённости – хочется то ли смеяться от абсурда, то ли сочувствовать; потому что на Юхён давило осознание – никто не принимает слизеринок и, наверное, её тоже не примут. – Она такая внеземная, – шепчет Юхён в хандонову шею, прикрыв глаза. – Я хочу подарить ей орхидеи. \ В ночь перед свиданием в Хогсмид – просто потому что, когда Юхён рассказала Хандон про их запланированную прогулку, та, сдерживая ухмылку, заставила поверить, что свидание – Юхён не могла уснуть. Думала про то, как несмело Минджи говорила про подаренную ещё в том году гардению и про то, как благодарна. Думала про то, как быстро шептала Минджи на занятиях по зельеварению всякие шутки, чтоб потом смеяться с них самой и затягивать в звонкий смех Юхён. Думала про то, как неделю назад Минджи одним строгим взглядом заставила слизеринца молчать – Тэхёну не терпелось высказать что-то колкое в сторону хаффлпаффки. Юхён до сих пор уверена, что никто даже не посмеет обидеть Минджи не только потому, что она олицетворения солнца; и, значит, Юхён тоже – не станут. Пусть многие так и хотят. Пусть многим претит до скрежета видеть их идеальную во всем Минджи рядом с Юхён в жёлтом. Дурацкие предубеждения. Думала про то, какая Минджи во время игры, во время того, как командует игроками и хитро выставляет план. Думала про то, как красиво на ней смотрится зелёный шарф, в который она прячется по нос. Про то, как ждёт Минджи Хэллоуин; про то, как подарила Юхён носки с тыквами – прямо сейчас Юхён в них спит. Про то, как Минджи хихикала с заспанного лица Юхён, где на щеках отпечатки подушки; про то, как девушка предлагала свою помощь в подготовке к тестам, потому что, как оказалось, лучшая во всем. Юхён думала про Минджи. И всё ещё хотела подарить ей орхидеи. Эти цветы дарят только возлюбленным. \ – Тебе нужно что-то купить? – спросила Юхён, стоило им выйти за пределы школьной территории. – Ага, – Минджи полной грудью вздохнула освежающую прохладу, – подарки для друзей. Да и погулять захотелось, – она обернулась к Юхён, и Юхён вернула ей улыбку. Путь выдался намного короче, чем представляла Юхён. Она перед тем как заснуть тысячу раз прокрутила наихудшие развития событий – что им не о чём будет говорить, что вся прогулка выдастся в липком и неприятном молчании, или Юхён сболтнёт что-то с дуру, и Минджи в ней разочаруется. Но по итогу дошли они будто за пару секунд, и у Юхён болели лёгкие от смеха, а у Минджи на щеках очаровательный румянец. А сама Минджи ничуть не терзалась беспокойством, потому что с Юхён так уютно и приятно, как бывает очень-очень редко и только с самыми-самыми родными. Ко всему не так давно Минджи пришло озарение – в котором она ощутила на своём теле чересчур нежные ладони, крепко держащие навесу. Может поэтому Минджи чаще нужного смущается, стоит Юхён подойти чуточку ближе. Как она подошла сейчас. Чтоб поплотнее закутать Минджи в шарф. – Снова заболеешь, – буднично проговорила Юхён. Она ловко закрутила вокруг минджиной шеи серебряно-зелёную ткань. Мимолетно коснулась пальцами плеч и открытой кожи. Выровняла дыхание. Закончила, сделав так, чтоб ни один порыв ветра не дотронулся. Они остановились возле маленького города, прямо у самой кромки, где начинаются низенькие постройки и видна очищенная от листопада вымощенная дорожка. – Но если заболею, ты сможешь обо мне позаботиться, – у Минджи голос снижается на шёпот; хриплый; от него внутри загораются звёзды. – Миндж… – то ли возмущаясь, то ли смущаясь. – Я же… Я же могу о тебе и просто так заботиться. Минджи совершенно точно не ожидала, что Юхён ответит так. Она скрывает лицо в намотанном по нос шарфе и последующие её слова – приглушённые и робкие. – Я буду этому только рада. \ Сначала Минджи тащит Юхён в Три метлы, чтобы обогреть покрасневшие руки и оказаться в месте, где побольше людей. Потому что быть наедине с Юхён теперь для Минджи очень опасно; особенно страдает сердце. Она очень внезапно начинает теряться рядом с ней. Тем более когда девушка смотрит с лёгким прищуром этими карими глазами, словно горячий какао; в такие моменты она напоминает дом. И напоминает ощущение объятий после трудного дня – которых у Минджи чересчур много. С Юхён нет тревог насчёт учебы, насчёт игры. Рядом – Минджи просто Минджи. Не нужно вести себя как главная, брать огромную ответственность, выполнять роль старшей сестры для всех. Рядом – Минджи может расслабиться. Хоть на немного. И рядом – не существует вбитого в волшебный мир разграничения на слизеринок, на хаффлпаффок. – Так ты полукровка? – изумляется Юхён. – Представляешь, – посмеивается девушка. Минджи маленькими глотками пробует сливочное пиво. Тепло разливается по телу. От милой юхёновой реакции тепла ещё больше. – Это… ого. То есть… Ваши… Ну, никто тебя не достаёт по этому поводу? Просто, ты же на факультете самая популярная, а, как я знаю, полукровок там не жалуют. – На самом деле, – Минджи подставляет ладонь под щёку, упираясь, и смотрит на Юхён по ту сторону стола, – я никому об этом не рассказывала. Только Шиён, пожалуй. Юхён не успевает себя угомонить и снова глупо улыбается. Минджи ей доверяет; доверяет настолько, что легко делится тайной. Когда уже Юхён поделится своей? \ Следующим Минджи захотела в Сладкое королевство. – Шиён очень любит конфеты Берти Боттс. Она часто устраивает игры, по типу – говори правду или бери конфету. Она их иногда ещё заколдовывает на более отвратительные вкусы… Поэтому очень весело. – Я покупала своему брату. Он только собирается поехать на учебу. И Сладкое королевство – это единственное, почему он так стремится в Хогвартс. Минджи, начав что-то говорить, подскальзывается на мокрых камнях от вчерашнего дождя, и падает Юхён в объятия. – И это ещё меня называют неуклюжей, – горестно вздыхает Юхён, за словами пряча своё смущение. От Минджи пахнет все так же чудесно. Наверное, именно такой запах у юхёновой амортенции. Минджи ошарашенно молчит, утыкаясь носом в чужой шарф – перед глазами жёлтый, а внутри всё почему-то ярко-розовое. Цвет отражается на лице. Но Минджи не отскакивает, даже если таковой была первая реакция, а позволяет себе окунуться в объятия Юхён с головой; чтоб захлёстывал запах трав, свежих цветов и у подбородка – горячего какао. Того самого, которое Минджи любит пить на Рождество. Спустя томительные минуты, Юхён неторопливо раскрывает руки. – Пойдём дальше? – и выглядит она безмерно довольной, будто только что свершилась мечта. Минджи выглядит так, будто только что мечту нашла. – Пойдём. По пути к магазину сладостей им попадается Кафе Мадам Паддифут. Юхён провожает его взглядом. На заставленных подоконниках оранжевые цветы и такие же свечи; выпуклые окна покрашены в нежно-розовый, немного приторный, но это единственное кафе, где традиция проводить время возлюбленным. Юхён обещает себе однажды привести Минджи сюда, чтоб провести настоящее свидание. \ Возвращаются в замок поздно. Закат наступил ещё, когда Юхён, причитая, снова заматывала по-нормальному Минджи шарф пока шли по обратной дороге. Юхён предположила на мгновение, что Минджи специально раскрывается. Но смотря на неё нельзя поверить во что-то подобное. Когда она рядом близко-близко и телом, и душой, совершенно забывается, какой девушка бывает на редкость хитрой и вообще-то недалёкие люди на Слизерин не попадают. Юхён помогает Минджи нести пакеты со сладким, книгами и парочкой сувениров для команды. Юхён тоже хотела чего-то прикупить, но как-то отвлекалась каждый раз, когда Минджи с удовольствием бегала меж стеллажей и просила Юхён подойти и посмотреть на волшебный снежный шар, или на музыкальную шкатулку. На первом этаже, за два часа до комендантского часа, Юхён не может так просто попрощаться с Минджи. Да, они провели весь день вместе. Да, Юхён недостаточно. – Ладно, – лениво тянет Минджи. Она уставшая, но довольная прошедшим днём. – Спокойно ночи. Несмотря на позднее время, вокруг шастают другие студенты, и вот-вот нагрянет профессор, чтоб напомнить, что вообще-то – возвращаться едва не ночью это нарушение правил. Поэтому им нужно поскорее разойтись, снять мантии, и отправиться в гостиные своих факультетов. Минджи пойдёт в эту сырую темницу. Юхён хочет её к себе в комнату – где тепло, и точно не заболеешь. – Спокойной ночи, – с неохотой отвечает Юхён. Отдаёт пакеты. Медлит. И: – Увидимся на банкете? Чуть не добавила сбивчивое: «Увидимся же, да?» – и была бы похожа в этот момент на щенка, ластящегося поближе к любви. – Школа-то одна, – с улыбкой обнадёживает она. Юхён это вселяет спокойствие. Прежде чем разойдутся, девушка суетливо вытаскивает из складок чёрной мантии палочку. У Юхён она из ясеня. Минджи заинтересованно смотрит, готова пошутить: «Что, превратишь меня в кролика и заберёшь с собой?». Юхён взмахивает в воздухе палочкой и чётко говорит: – Орхидеус. Из самого кончика в мгновение появляется букет белых, как первый снег, бутонов. Минджи беззвучно, одними губами бормочет «вау», рассматривая цветы. Снова становится пунцовой. Юхён это до бесконечности нравится. – Это как подарок, – разъясняет Юхён, передавая букет Минджи. – Ты же… Ты же мне подарила на Хэллоуин те милые носки. Вот и я тоже. И совсем не беспокоят любопытные взгляды чужих. Юхён смотрит только на Минджи. Минджи смотрит только на Юхён. – Магические цветы получать не так приятно, как самостоятельно выращенные. Юхён опешила. – Да, ты права. Тогда забудь, я сделаю новую попытку. Минджи отрицательно качает головой, и она очень счастлива из-за Юхён. Забирает из рук девушки орхидеи. – До того момента, как подаришь другие, эти побудут у меня. – Х-хорошо. Минджи её снова успокаивает. Иначе бы Юхён во век не оправилась, не прими она цветы. И спит Юхён тоже спокойно. Но ближе к утру её, завернувшуюся в толстое одеяло, находят сны – где Минджи волнующе целует в губы.