Искра – безумие

Люблю эту фотографию. На ней я стою в пышном платье с розочками, похожими на безе… Отлично помню, как к нам в детский сад приходил фотограф, поэтому мама меня так нарядила. Я могу в деталях пересказать тот день, когда мы в первый раз выбрались куда-то вместе… После «фотосессии» мне пришлось немного повоевать с мальчишкой из моей группы, вздумавшим отобрать у меня плюшевого медведя, которого я первая облюбовала. Ох, и влетело тогда тому мальчику, потому что понравившуюся игрушку я отдавать не собиралась. Мы боролись до первой крови – разодранной коленки мальчишки. Когда он, ухватившись за ухо медведя, повалился на ковёр и я, рыча, потянула мишку на себя… Нас разнимали целых два воспитателя! А потом мама и папа забрали меня до тихого часа (лучше и придумать нельзя!) и повели на цирковое представление (ах, нет, оказывается, можно). В просторном и прохладном холле цирка пахло попкорном и сладкой ватой. Помню, как со всеми хохотала над забавными клоунами, восхищалась храбростью укротителя львов и как сердце замирало при взгляде на отважных канатоходцев и воздушных гимнастов, парящих под куполом цирка… В тот момент мне казалось, что не будет на свете ничего ужаснее, если сейчас кто-то из артистов сорвется с каната… Сейчас же вместо сладкой ваты пахло жареной треской, которую готовил кто-то из соседей. Я сидела на кухне в обнимку с ноутбуком перед распахнутым окном. Внимательно изучала открытые вкладки с сайтами интернет-магазинов. Вот бы найти такое же платье, как сегодня на Суён… Ей оно так шло! И на мне бы смотрелось неплохо. Я закрыла глаза и представила, как в этом струящемся тёмно-синем платье сажусь в машину к Наму и мы мчимся по широкому проспекту вдоль пустой набережной. По реке плывут белые речные трамвайчики, а вокруг пахнет маем и нежностью… В прихожей брякнул замок. Нам и его чёрный «Додж» тут же испарились, а на нашу кухню вернулся запах чужой жареной трески. – Сонгён, ты дома? – выкрикнула из коридора мама. Я не ответила. Молча начала сворачивать вкладки с туфельками, сумочками, платьями… Мама зашла на кухню и поставила на стол два тяжёлых пакета. Мне пришлось отодвинуть на край ноутбук. Мама стянула с шеи яркий шёлковый платочек и тяжело вздохнула: – Такая духота к вечеру! Сегодня совсем летняя погода… – Угу, – отозвалась я, сосредоточенно пялясь в экран. – Что-то по учёбе делаешь? – Конечно! – К экзамену готовишься? – К экзамену ещё рано, – сообщила я, отворачивая от мамы экран ноутбука. Последние туфли меня очень заинтересовали… – А на учёбе была? – спросила мама, доставая из пакета продукты. При этом с меня не сводила внимательного строгого взгляда. – Мы же вместе с утра из дома выходили! – нахмурившись, напомнила я. Это правда. Только потом, выйдя из метро, я направилась в сторону кинотеатра, а не в университет. Вместо пар сходила на утренний сеанс, после кино зашла в книжный, часик поспала днём, Чжихён чаем угостила… – А чистое бельё разобрала? Пол помыла? – Не успела, – проговорила я. – После пар в библиотеке засиделась, недавно домой вернулась… Вру. Нагло вру. И, кажется, в этот раз мама почуяла неладное… – Сонгён! – укоризненно покачала она головой. – Был бы здесь твой отец… – Был бы, если б не ты! – выпалила я. Мама побледнела и с грохотом поставила на стол банку с консервированным горошком. – Каждый день одно и то же! – повысила она тон. Голос её предательски дрогнул. – Ты меня до нервного срыва довести хочешь? Я молча захлопнула крышку ноутбука, взяла его в руки и демонстративно поднялась из-за стола. Гордо прошествовала мимо матери к выходу… – Сонгён, что происходит? – выкрикнула в спину мама. Я обернулась. – Неужели тебе правда интересно, мамочка? Думала, единственное, о чём мы можем побеседовать, – это о ежедневных заданиях, которые ты даёшь мне… – И которые ты делаешь через раз, – не оборачиваясь ко мне, сказала мама. И снова обиженно зашуршала пакетами из продуктового… Я молча вышла из кухни. Опять вспомнились воздушные гимнасты под сводом шатра. Тогда от страха за них я закрывала глаза. Но, как оказалось, весь ужас ждал меня впереди. Это был наш последний совместный день, когда от счастья кружилась голова. Больше я таких дней не припомню. *** – Сегодня Луна в Тельце, крайне неблагоприятный день, – без умолку болтала Чжихён. – Новолуние! Ты точно хочешь идти? – Да точно, точно! – отозвалась я, едва не попав в глаз щёточкой от туши для ресниц. – Может, ты перестанешь говорить мне под руку? – Слушай, я не шучу! – озабоченно продолжила Чон. – В эту фазу Луны лучше не начинать никаких важных дел… – Ты о своём переезде? – решила я перевести тему. – Конечно! – Чжихён тряхнула кудрями. – Перееду на растущую Луну… – А тараканы твои как поживают? – усмехнулась я. – Тоже растут? – Спасибо, не жалуются! – сразу помрачнела подруга. – Только сегодня ночью с ними на кухне виделись… Я хохотнула и потянулась к шкатулке с украшениями. – Смотри, какие лучше? Эти? – Я приложила к ушам серьги-кольца. – Или эти – висячие со стразами? – Ой, Сонгён, подумай всё-таки хорошенько! – не ответив мне, покачала головой Чжихён. – Может, дома останешься? У меня дурное предчувствие! Луна ещё никогда не подводила… – Ты как старая суеверная бабка! – рассердилась я, откидывая в шкатулку серьги, которые не подошли. – Что со мной может случиться? Тем более там будет Суён… – Ой, тогда я, конечно, за тебя спокойна! – саркастически откликнулась подруга. – Я бы не возлагала больших надежд на эту разукрашенную девицу… – О чём ты? – насторожилась я. Нервно дёрнула за мочку уха, не справившись с хитрой застёжкой. – Ай! – Думаешь, твоей Суён есть до тебя какое-то дело? – жёстко произнесла Чон. – Ты к ней слишком строга! – покачала я головой, звякнув серьгами. – По-моему, она хочет свести меня с Намом… – С кем? – удивилась Чжихён. – Чжи, ты в каком измерении живёшь? – воскликнула я. – Нам – самый популярный парень нашего факультета… Тёмненький такой! Он приезжал во двор на чёрной спортивной машине… – Не обратила внимания, – перебила меня Чон. – Сдался он мне! Я только вздохнула. Иногда у меня создавалось впечатление, что романтические отношения её вообще не интересуют… – Ладно, забей! Помоги мне платье сзади застегнуть! – Я попятилась спиной в сторону подруги. – Ты в нём идешь? – воскликнула Чжихён. – А что? – Слишком откровенное! Ой-ой-ой! – снова запричитала она, всё же застегнув мне платье. – Сонгён, останься дома. – Думаешь, на меня нападет маньяк? – зловещим голосом предположила я. Она только молча схватилась за сердце. – Ладненько, Чон! Можешь меня до остановки проводить, там такси ждать будет… – Почему не у подъезда? – озадачилась подруга. – Потому что мы идём помогать тебе с переездом, забыла? – внимательно посмотрела я в глаза Чжихён. – Сон-гён… – неуверенно начала Чон. – Что ты задумала? Вместо ответа я сунула чёрные лодочки в сумку, а на «слишком откровенное» платье натянула длинный бежевый тренч, который доставал мне практически до щиколоток. Закон подлости, само собой, никто не отменял, поэтому в коридоре мы столкнулись с мамой. Кажется, родительница вышла на аромат моих духов – запах свежих лимонов и мокрых после дождя магнолий… – Куда собрались? – С подозрением оглядывая нас, мама скрестила руки на груди. Чжихён смущённо молчала, а я тут же потянулась за кедами. – У Чжи газель опоздала! – Какая газель? – удивилась мама. – Такая газель! Чон снова переезжает… Третий раз за год! Мама внимательно посмотрела на мою подругу, а та сразу покраснела как рак. – Это правда? Снова переезжаешь, Чжихён? – Ага, правда! Там тараканы на кухне, – пробормотала Чон. – И по этому случаю ты, Сонгён, такой марафет навела? – не отставала с расспросами мама. – Ой, да какой там марафет! – усмехнулась я. – Сонгён! – строго позвала мама. – Ты мне снова врёшь? Я выдержала мамин пристальный тяжёлый взгляд. Для меня обманывать – раз плюнуть… – Не вру, – только и ответила я. – Буду поздно. Спать ложись и ни о чём не беспокойся! Такси до дома вызову… С этими словами я распахнула тяжёлую дверь и юркнула в подъезд. Раскрасневшаяся Чжихён, пискнув моей маме: «До свиданья!», выбежала следом. – Сейчас из окна ещё пялиться будет, пока мы по двору идём, – сердито проговорила я, заходя в лифт. Придирчиво осмотрела себя в зеркале. Достала карандаш для губ и принялась поправлять и без того безупречный макияж… – Ох, Сонгён… – снова начала Чон. – Мне кажется, тебя мама раскусила! К тому же такой вечер… – Замолчи уже! Я поняла тебя с первого раза! Луна в Тельце, новолуние… У-у-у! Но если проболтаешься моей маме, где я, тебе несдобровать! Поняла меня? Всё это я говорила, глядя на подругу в зеркало. Чжихён только растерянно кивала… Тёмно-фиолетовые тучи нависли над верхушками серых многоэтажек. Вдали слабо громыхнуло. – Блин, грозы бы не было… Вечеринка-то на крыше! – поглядывая на потемневшее небо, проворчала я. Мы с Чжихён плечом к плечу брели по тихому двору. Мягкие подошвы моих кед неслышно ступали на асфальт. Спиной я чувствовала внимательный взгляд матери. Стоит и смотрит на нас из окна пятого этажа… – Вечеринка на крыше? – снова ахнула Чон. – Сонгён-а! Новолуние! – Думаешь, я с этой крыши навернусь? – угрюмо отшутилась я. – Знаешь, всякое может случиться… – покачала головой она. – Ты и чикибрикнуться можешь! – Как ты сказала? Чикибрикнуться? – Я засмеялась. – Ты, Чжихён-а, как ляпнешь… Когда дошли до остановки, ветер подул сильнее. Снова прогремел гром… Всё-таки грозе сегодня быть. – Поражаюсь я тебе, Сонгён! – проговорила подруга, глядя на меня. Она стояла напротив, и ветер трепал её короткие кудри. – Поехала незнамо куда, незнамо к кому… На какую-то непонятную тусовку! – Ты никогда не тусуешься и даже не хочешь этого! Тебе не понять! – поморщилась я. – А молодость у нас одна! – Гён… Беда приходит внезапно и застает врасплох, как этот первый оглушающий удар грома! – Ну всё, не нагнетай! Пока, Чжи! Вон такси!.. Чмокнув напоследок подругу в щёчку, я нырнула в машину. В такси сменила кеды на узкие чёрные лодочки и уставилась в окно на вечерние огни города. Чжихён считает меня отчаянной. Наверное, она права. Я не из тех, кто тысячу раз подумает, прежде чем что-то сделать… Вечеринка была на крыше десятиэтажного дома. Войдя в тёмный тихий подъезд, я сначала решила, что ошиблась адресом… Никакого намека на шумную тусовку. Подошла к лифту, звонко стуча шпильками. Старенький лифт с грохотом подъехал и шумно открыл передо мной двери. В кабине пахло перегаром и чесноком… Двумя пальцами зажала нос и ткнула на жжёную кнопку с цифрой «девять». До десятого лифт не идет… Боясь, что запах чеснока впитается в одежду, я достала из сумочки флакон любимых «Джо Малон» и сделала на себя несколько пшиков. Уж лучше с ног до головы пахнуть магнолиями, чем чужим перегаром… С девятого этажа поднялась на пролёт выше и столкнулась с парочкой незнакомых ребят, которые о чём-то негромко переговаривались, стоя рядом с чердачной лестницей. Ура! Живые души! А то тишина на первом этаже немного угнетала… Впрочем, незнакомцы не обратили на меня внимания. По словам Чжихён, со стороны я произвожу впечатление крайне самоуверенной, высокомерной и смелой девицы, но на деле меня потряхивало от волнения. Ещё Чон нагнала ужаса, что должно произойти что-то нехорошее… «Беда приходит внезапно и застает врасплох, как первый оглушающий удар грома!» – Здесь вечеринка? – откашлявшись, спросила я. И сама удивилась своему незнакомому голосу, который тут же эхом разнесся по тихой лестничной клетке. Один из парней оторвался от беседы и соизволил посмотреть в мою сторону. – Да! Поднимайся! – лениво кивнул он на чердачную лестницу. – Люк без замка… Я огляделась и тяжело вздохнула. Парни снова не смотрели на меня, поэтому я, цепляясь за железные поручни, полезла вверх по лестнице. Над головой глухо гремели басы. А вот люк никак не открывался, сколько бы я его ни толкала… Не знаю, как долго я кряхтела под ним, но внезапно тяжёлая крышка поддалась, а меня подхватили чьи-то сильные руки. Словно нашкодившего котёнка, едва ли не за шкирку, легко подтянули наверх. Оказавшись на крыше, я принялась растерянно осматриваться, как крот из старого мультика, которого впервые достали из-под земли на свет божий. – Привет! – проговорил незнакомый парень, который помог мне справиться с крышкой люка. Я подозрительно посмотрела на него. Грозовой ветер трепал его русые волосы. – Привет! – наконец проговорила я в ответ. И тут же отвернулась от незнакомца. Слишком уж самонадеянно он пялился на меня. Попыталась найти глазами Суён… Или Нама. Второго даже предпочтительнее. Всё-таки я имела на него кое-какие виды… Не зря же мы время от времени переглядывались в университетских коридорах. В те редкие дни, когда я посещала пары… Народу было много. На глаза мне попались несколько парней, одетых точно так же, как незнакомец, который стоял сейчас рядом со мной. Чёрное поло, чёрные джинсы, яркий неоновый браслет на руке… Ребята в такой «униформе» разносили напитки, стояли за барной стойкой, ставили танцевальную музыку… «А этот, наверное, швейцар! – решила я про себя, покосившись на русоволосого парня. – Гостей встречает!» Что ж, организатор не поскупился на вечеринку. Вот кому-то деньги некуда девать, развлекает малознакомых студентов-оболтусов. Вряд ли он всех знает лично… Например, я появилась тут чисто случайно. Как в старой частушке: «А вы не ждали нас, а мы припёрлися…» И всё-таки место было украшено со вкусом. Электрические огоньки по периметру крыши, оранжевые полосатые шезлонги под цвет мигающих лампочек… Ещё и это грозовое небо над головой, которое время от времени полыхало молниями. Ветер раздувал полы моего тренча и светло-русые пряди, выбившиеся из укладки. Столько лака для волос потратила и всё зря! Я чувствовала на своем лице изучающий взгляд парня… – Крутецкое место! – вырвалось у меня. – Так считаешь? – спросил парень. Голос его оказался низким и хриплым, будто незнакомец слопал кило мороженого и простудился. Я не ответила. Как раз в тот момент заметила Нама. Он стоял практически у самого края крыши, беседуя с какой-то девчонкой. Я непроизвольно нахмурилась. И хотя было прохладно, я дернула за пояс и стянула с себя тренч. Зря, что ли, нацепила это платье? Чёрное, с прозрачными рукавами-воланами… И ничего не откровенное, как сказала Чжи. А очень даже утончённое! Разве что – коротковатое. Сейчас Нам меня увидит в нём и забудет о той кошёлке… Я повернула голову и встретилась с карими глазами незнакомого парня. Протянула ему свой тренч: – Вот, держи! – Спасибо, но я не замёрз, – сдержанно ответил швейцар. Я снова нахмурилась: – Что за шутки? Держи, говорю! И отнеси куда-нибудь… – Это куда, например? – заинтересовался парень, так и не принимая у меня плащ. Что же за персонал здесь такой нерасторопный? Я всё-таки вложила в его руки свой тренч, глядя в его карие смеющиеся глаза. Ветер продолжал трепать наши волосы, лампочки перемигивались в такт песне, а вслед за новой вспышкой молнии угрожающе прогромыхал весенний гром.