Мисс Грейнджер решает умереть?

— Ну же, чего ты? — Гермиона залилась смехом, и если бы Драко не знал, всего, что с ней приключилось, он бы не услышал в нем истерических ноток. Но он, увы, знал. За эти недели она рассказала ему многое — о том, как всю сознательную жизнь пыталась быть лучше всех. О том, как любили её родители и что их любовь и забота взвалила на нее еще большую ответственность. «Когда в тебя так верят, ты не имеешь права облажаться». Они много говорили об их Золотом трио. Гермиона рассказала, что Гарри и Рон были первыми, кто отнесся к ней хорошо в школе, и что, возможно, именно поэтому следующие годы она посвятила свою жизнь тому, чтобы с помощью своих знаний вытаскивать их из передряг. А Драко, наконец, признался ей и самому себе, что завидовал их дружбе. И понятия не имел, что внутри их компании все было далеко не так гладко, как он видел. Он рассказал ей, как сильно мечтал быть похожим на отца и оправдать его надежды. Как страдал в моменты, когда это не получалось делать. Люциус, на удивление, был неплохим отцом, судя по рассказам Малфоя-младшего, и Гермиона была удивлена, узнав, что родители водили Драко в маггловский зоопарк в Лондоне и рассказывали ему все, что знали о космосе. Теперь они с помощью заклинаний дублировали маггловские книги из библиотеки в спальне Гермионы и читали их вместе, а потом спорили, права ли была Дейзи, оставляя Гетсби и был ли Гумберт по-настоящему болен или просто поддавался своим слабостям. Гермиона перестала читать «Пророк», так что не знала ни о чем, что происходило бы за стенами школы. А в чужие разговоры, даже посвященные ей, перестала вслушиваться еще давно. Гневные письма от поклонниц Рона перестали ей приходить (Грейнджер иногда с ухмылкой предполагала, что теперь они приходят Эмме, она же ухватила такого «завидного» холостяка). Все чаще она теперь засыпала в кресле у камина за книгой, а Драко либо переносил ее в спальню, либо, если зачитывался сам, вытаскивал из ее тонких рук книгу и укрывал пледом. Кошмары ушли — надолго или нет, никто из них не загадывал. Он по-настоящему наслаждался её обществом — да, временами она была невыносима, но с ней было по-настоящему интересно. Она понимала, принимала, ДОПОЛНЯЛА его. Как-то раз он услышал от нее сюжет маггловской сказки о Красавице и Чудовище, и с глупой улыбкой представил у себя на голове рога, а ее, упрямую и в пышном бальном платье. Дни шли своим чередом, приближалось Рождество. Ученики в большинстве своем разъехались на каникулы, так что у префектов Грейнджер и Малфой было больше времени на разговоры и меньше на ловлю непослушных первокурсников, знавших историю Поттера и пытавшихся отыскать Тайную комнату. — Ну же, чего ты? — Гермиона залилась смехом, — это не вальс, расслабься. Или ты умеешь танцевать только на балах, а обычные танцы слишком ужасны для ваших аристократических конечностей? — Ты нарываешься, Грейнджер, — лениво протянул Драко. Они сидели у камина в гостиной башни. Точнее, теперь с книгой сидел только Малфой, а Гермиона призвала из спальни проигрыватель, включила музыку и пыталась заставить парня составить ей компанию в танце. — Ну, в чем дело? Тебя, черт побери, девушка зовет. Без всяких реверансов, САМА зовет. И это не медленный танец, так что можешь не бояться, что я попытаюсь тебя соблазнить! — от смеха Грейнджер после этой тирады остались только ехидные солнечные морщинки в уголках глаз. Она подначивала его. — Дракл с тобой, — Драко положил раскрытую книгу на подлокотник кресла и подошел к ней. Спина автоматически стала прямой, будто он проглотил меч Годрика, а рука сама потянулась к ней в официальном жесте приглашения. — Черт, да ты и правда аристократ до мозга костей, — Гермионой снова овладел смех. — А то ты не знала. Вообще-то род Малфой ведет отчет еще с 15 века, мой пра-пра-пра-пра-пра… — Пра-пра, — передразнила его девушка, — завязывай с этим уже. Тут не перед кем хвастаться. И пока Драко стоял столбом, думая, злиться ему или нет, Грейнджер уже откинула назад отрастающие волосы и поймала ритм гитары. — Расслабься и слушай, ты поймешь, что нужно делать. Она начала переступать с ноги на ногу и поводить плечами, закрыв при этом глаза и откинув голову назад. Полностью отдавшись музыке. И пока она не видела — Драко любовался. То, как плавно она двигалась в отблесках камина, завораживало его. Хотелось запечатлеть эту картину на зрачках, как будто сделать оттиск на мокрой глине, чтобы каждый раз, закрывая глаза, видеть Гермиону, хрупкую и прекрасную. Она неожиданно открыла глаза и взглянула на него. Драко подпрыгнул, как будто его застали за применением Непростительного. Не выдержав, девушка схватила его за руку и закрутилась вокруг него. Гитары жужжали, а Драко вслушался в текст песни: Остановись и подожди секунду - Когда ты смотришь на меня вот так, Милая, чего же ты ожидала? Наверное, я до сих пор обожаю тебя, Когда руки твои обвивают мою шею. Или обожал, когда это было в последний раз. Я не стесняюсь искры, Но мысль, что я должен обмануть ожидания, Вертится в голове, словно нож. Я напуган укусом, но нет, это не хуже, чем ругань. Середина приключения — это такое прекрасное место, Чтобы начать с самого начала. И только он решил, что подумает об этом, как Гермиона схватила его за вторую руку и завертелась, все же вовлекая его в танец. Ритм становился все отчетливее и быстрее. В голове парня скоростным поездом пронеслась мысль: СЛЫШИТ ли она слова песни так же, как он? Достаточно ли она оправилась от всей боли, чтобы он мог сказать ей? Но он подумает об этом завтра. А сейчас пора танцевать!