— Возможно, я что-то ещё помню. — Твои воспоминания уничтожились вместе с мозговыми клетками. У тебя не осталось воспоминаний, по крайней мере, не должно было. Так где же они могли сохраниться? — Ну, это просто… В моём сердце, разве нет?
— Индекс волшебства
Прошло несколько дней с последнего матча. Силен узнала, что Долорес Амбридж навсегда запретила Гарри играть в квиддич. Она знала, что для него это как воздух, собственно, как и для неё самой. Вскоре Силен выясняла, что Джинни пока займет его место. Она не могла не порадоваться, хотя бы этой новости. Гриффиндорцам было очень несладко. Глэйс так же продолжала исполнять обязанности старосты с Малфоем. Но он вызывал у неё только отвращение. Драко понимая это, даже не пытался как-то оправдаться или что-то вроде того. Наступил день урока у Хагрида, на котором должна была присутствовать Амбридж. Силен уже шла к мраморной лестнице, которая вела в вестибюль, как вдруг чья-та холодная рука схватила её за запястье. — Мисс Глэйс, я бы хотела поговорить с вами в моём кабинете, — сказала профессор Трелони. — О, здравствуйте профессор, но я же не хожу на прорицания… — Глэйс в недоумении взглянула на женщину, закутанную в множество цветастых шалей и звенящих браслетов. — Я просто вам хочу кое-что показать. — Но у меня урок, у профессора Хагрида, — Силен попыталась вырваться из цепкой хватки Трелони. — Не переживайте, я к нему потом схожу и скажу, что вы были у меня. Не успела Силен опомниться, как профессор тут же потащила её в башню. Женщина в шалях остановилась и палочкой вызвала серебряную лестницу из люка в потолке. Они поднялись в кабинет прорицательницы, который был полон разнообразных запахов благовоний, а разгоряченный камин топил всю комнату так, что невозможно было дышать. — Присаживайся, моя дорогая, — сказала Трелони, указывая на стул, перед её круглым столом. — Чаю? — О нет, спасибо. Профессор, что вы хотели мне показать? — у Силен начала болеть голова от окружающих запахов. — Посмотрите, сюда-а-а, — завыла профессор и подняла платочек, со стеклянного, чистого шара. Силен сложила руки на груди и скептически посмотрела на магический предмет. — Ничего я не вижу, — её этот цирк порядком достал, слизеринка уже ждала подходящего момента, чтобы уйти. — Глэйс, приглядитесь, пожалуйста и вы всё увидите. — Ну хорошо, шарик покажи мне, — Силен передразнила голос профессора, но та похоже этого не заметила. «Ладно, притворюсь, что вижу и поскорее уйду». Она пригнулась поближе к столу и посмотрела в пустой шар. — Я не ви… — картинка, появляющаяся в шаре, не дала ей закончить фразу. Силен нахмурилась и увидела Запретный Лес, Хагрида, похоже, это был урок, который проходил сейчас на опушке. Но тут шар начал быстро перемещаться по лицам учеников, пока не остановился на одном. «Малфой». Силен нервно передернулась, когда увидела его так близко. Драко стоял и о чём-то разговаривал с Хагридом. Судя по лицу лесничего, ничего противного как обычно, у него изо рта не вылетело. Она увидела, как Панси дала ему зеленое яблоко, блондин немного покрутил его в руках, а затем надкусил. — Профессор Трелони, я не хочу смотреть больше, — Силен откинулась на стул и, сжав кулаки, отвела взгляд от светлого лица и пронзительных глаз. — Ты увидела что-то или кого-то? — с закрытыми глазами спросила профессор, чуть покачиваясь. — Кого-то, — раздражённо произнесла Глэйс. — Что показывает этот странный шар, профессор? — она посмотрела на Трелони; женщина раскачивалась в своём скрипучем кресле, держа в руках голубую чашку с ароматным чаем. — Он показывает то, что тебе нужно в этот момент, моя дорогая. Силен чуть залилась краской, но быстро собралась с мыслями. — Тот, кого мне показал шар, мне не нужен. Он ужасный человек, — Глэйс фыркнула, шар упорно показывал чуть усмехающегося Малфоя. — Милая моя, я позвала тебя сюда не просто так, — женщина отставила чашку в сторону и открыла глаза. В этих огромных линзах они казались ещё безумнее. — Сегодня мне приснился сон, в котором я чётко увидела тебя, и голос с неба сказал мне, что у тебя великая цель. Силен устало откинулась в кресло и закатила глаза. Уж слишком много слухов ходило по школе о чудаковатом профессоре и ее манере привирать, чтобы казаться ещё более загадочной. — «Ты должна поменять одно или помочь поменяться одному, и тогда ты, возможно, повлияешь на ход истории его» … Да… — профессор, всё ещё, раскачивалась в кресле, а её браслеты позвякивали в такт. — Это бред какой-то, я ничего не поняла, — Глэйс взглянула на шар. В нём Драко улыбался кому-то из своих друзей. — Со временем поймешь. Ну все, милая, беги. Мне нужно почистить ауру кабинета перед следующим занятием, — она встала, взяла с полки какие-то веточки и подожгла их. — До свидания, профессор, — Силен была рада выбраться из душного кабинета. Пришёл декабрь со своими снегопадами и целой лавиной домашних заданий для пятикурсников. С приближением Рождества обременительнее стали и обязанности старост для Силен и Драко. Они надзирали за украшением замка, следили за первокурсниками и второкурсниками, чтобы на переменах они не выбегали на мороз и посменно патрулировали коридоры с Аргусом Филчем. Хагрид любезно принёс большую и красивую ветвистую ель, профессор Флитвик взмахами волшебной палочки развешивал ёлочные украшения серебристого и золотых цветов. Полтергейст Пивз, старался задушить мишурой Рона, Гермиона пыталась попасть в него хоть каким-то заклятием, но они все проскакивали мимо него. В конце концов, надоедливое приведение приструнила Макгонагалл. Глэйс не хотелось использовать палочку. — Когда мы празднуем рождество дома, мы с бабушкой украшаем всё своими руками, это придает больше духа рождества, что ли, — она взяла большой, стеклянный, шар, у которого внутри шёл снег и провела по нему пальцами. Силен чуть вскрикнула, когда увидела в нём отражение лица Малфоя. — Ты напугал меня, Драко, — Глэйс поспешила положить шар. Тот лишь пожал плечами, ничего не ответив. Силен всё равно решила, хоть один шарик, но повесить самой. Драко без особого энтузиазма взмахивал палочкой и украшал свою половину ели шариками и разноцветной мишурой. Глэйс наколдовала себе высоченный табурет, и полезла наверх. — Та-а-а-к, ещё немного… — она потянулась рукой, почти до самого верха ели и повесила блестящий, красивый шар, из которого весело махал рукой Санта Клаус. Пивз, заметив, что Минерва Макгонагалл потеряла бдительность, снова полетел за Роном с неприличными выкриками. Уизли, убегая от полтергейста, не заметил, как задел высокий табурет, на котором стояла Глэйс. Силен качнуло, и она начала заваливаться назад, безрезультатно пытаясь схватиться за колючие ветви ели. Драко вовремя заметил это. — Силен! Увидев, что девушка уже летит вниз, рывком бросился вперёд и успел подхватить её на руки. Сверху им на головы посыпались шары, которые Драко оставил без заклинания. — «Протего!», — Глэйс выкрикнула заклинание и от стеклянных шаров их защитил серебристый магический щит. Они отскакивали от него и падали, разбиваясь о пол с небольшими искорками. Силен только сейчас посмотрела на своего спасителя. Почему-то, в данный момент, его серые глаза, отливали голубым и светились всеми чувствами одновременно, смотря на девушку не отрываясь. Она почувствовала, что её губы резко стали сухими. — Эм… спасибо… — Глэйс чуть покраснела и мягко улыбнулась. Внутри запорхали какие-то странные бабочки, задевая крыльями струны души. — И тебе спасибо… — от её улыбки у него что-то кольнуло внутри. Они с минуту смотрели друг на друга, поглощенные невидимой беседой взглядов. — У вас всё нормально? — подошел профессор Флитвик. — О… — Драко спустил Глэйс на свободное место от осколков. — Да, профессор. Малфой неловко отвернулся и с помощью заклятия «Репаро» починил все шары, и они снова полетели вверх. Он легко нахмурился, новые эмоции ему были совсем в новинку и почему-то от того, что он не знал об их истинном значении, нервничал. — Силен, ты жива? — пропищал Рон, пытаясь выпутаться из удушающего захвата мишурой. — Да, всё прекрасно, — она бросила быстрый взгляд на покрасневшие уши Драко. — Спасибо. А ты как? — Да вот, мишуру вешаю, — Уизли уже стал пунцовым. — Профессор Макгонагалл, вы нам не поможете? — Глэйс улыбаясь, обратилась к высокой даме в темно-зелёной мантии. — Пивз, засранец эдакий, а ну пошел отсюда! — Минерва мановением палочки выгнала приведение из зала, под грязные выкрики последнего. Силен посмотрела на Драко, а он на неё, и они разразились звонким смехом. Пока они смеялись, не заметили, как прямо над их головами расцвела омела. На последний перед праздником сбор ОД Гарри пришёл Выручай-комнату рано. И был очень рад этому, потому что, когда вспыхнули факелы, оказалось, что Добби взял на себя труд украсить к Рождеству помещение. Ясно было, что это дело его рук — никому больше в голову не пришло бы развесить под потолком сотню золотых игрушек с изображением Гарри и подписью: «ГАРРИ, ГАРРИ, МОЯ ЗВЕЗДА!» — Вау, здорово! — вошла Глэйс и поприветствовала своего учителя. — Силен, не поможешь сорвать, пожалуйста? — Гарри был явно жутко смущен. — О, ну, разумеется, — Глэйс принялась помогать срывать плакаты и прятать игрушки. Они успели сорвать последний, когда в комнату вошла Полумна. — Здравствуйте, — задумчиво произнесла она, оглядывая то, что осталось от украшений— Красиво. Это ты развесил? — Нет. Добби, эльф-домовик. — Омела, — она сонно показала на большую гроздь белых ягод, почти над самой головой Гарри. Он тут же выскочил из-под неё. — Правильно сделал, — серьёзно сказала Полумна, — она часто бывает заражена нарглами. Глэйс и Гарри посмотрели друг на друга в недоумении, но спросить не решились. — Итак, сегодня будем работать парами, — сказал Поттер. — Для начала десять минут — Чары помех, затем разложим подушки и — Оглушающее заклятие. Разделились. Гарри, как всегда, стал против Невилла. Комнату огласили резкие выкрики: «Импедимента». Один застынет на минуту, другой в это время вертит головой, смотрит, как идут дела у остальных пар. Потом первый приходит в себя, и теперь его очередь наводить чары. Силен смогла усовершенствоваться до неузнаваемости. После того, как она дважды заморозила Джинни, та попросила поменяться. И девочки со смехом продолжили. Фред и Джордж постоянно веселились и пытались запустить заклятия в других ребят, но увидев строгий взгляд Силен, перестали. Поупражнявшись десять минут в Чарах помех, они разложили по полу подушки и занялись Оглушением. Пространства было слишком мало, чтобы всем заниматься одновременно; половина группы наблюдала за другой, а потом они менялись. Гарри смотрел на их работу, и его буквально распирало от гордости. Правда, Невилл оглушил вместо Дина, в которого целился, его соседку Падму Патил, но промах был гораздо меньше обычного, и все остальные тоже действовали успешнее, чем прежде. Через час Гарри скомандовал: «Стоп». — У вас уже очень хорошо получается, — сказал он, обводя их довольным взглядом. — Когда вернёмся с каникул, попробуем что-нибудь покрепче, может, даже Патронуса. В ответ — взволнованный гомон. Стали расходиться, как всегда, по двое, по трое. Прощаясь, желали Гарри счастливого Рождества. Веселый, он собирал вместе с Роном, Гермионой и Силен подушки, а затем аккуратно складывал. Фред и Джордж неуверенно подошли к девушке. — Силен, мы на каникулах будем не дома. — Фред осторожно посмотрел в сторону разговаривающей золотой троицы и быстро продолжил: — Первое письмо мы напишем сами, а дальше воспользуйся только нашей совой. — Да, а то не дай Мерлин, ещё соскучишься без нас, — Джордж подмигнул девушке. Силен закатила глаза и, улыбнувшись, обняла ребят. — Кажется, нам пора, — Глэйс загадочно посматривала то на Гарри, то на Чжоу. Все трое с улыбкой на лице ушли, а он остался в ожидании услышать от Чжоу Чанг: «Счастливого Рождества». Глэйс медленно и тихо пробиралась по коридорам в гостиную Слизерина, надеясь по пути никого не встретить. Но за поворотом показался маленький кошачий нос. Силен застыла и уставилась на кошку. Обычно, за ней сразу же появлялся Филч, будто у них была какая-то особая связь. «Пожалуйста, дай мне тихо вернуться в спальню, прошу». Миссис Норрис зевнула и девушке, на секунду показалось, что кошка лениво кивнула. «Видимо, не забыла, кто ей домик новый подарил», — с усмешкой, подумала Глэйс. Полосатое туловище быстро удалилось и Силен, глубоко вздохнув, поспешила дальше. Девушка продолжила пробираться в гостиную Слизерина, надеясь, что там сейчас никого нет. Тихо, притворив за собой дверь, она повернула голову и увидела, что Драко сидит на диване в иссиня-чёрном халате, подобрав под себя ноги и положив на них подбородок, уставившись в огонь. Маленькие огоньки бегали один за другим, точно играли в игру, пытаясь обогнать друг друга и весело потрескивали. Серо-голубые глаза, неотрывно за ними следили, стараясь не упустить из виду. Невольно, Силен вспомнились слова профессора Трелони:
«Ты должна поменять одно или помочь поменяться одному, и тогда ты, возможно, повлияешь на ход истории его».
Они пронеслись в сознании, точно скоростной поезд. Давай… Не зная, что ей двигало в тот момент, девушка поддалась порыву. Силен вздохнула, сняла мантию и бросила её на стол. Странная аура вокруг Малфоя, не давала покоя, точно на него свалился весь небосвод. Она молча села на диван и придвинулась поближе к Драко, положив голову ему на плечо. Слизеринка чуть вздохнула, ощутив аромат свежий зеленых яблок и мяты, словно запах был какой-то родной и знакомый. Силен почувствовала, как внутри он дернулся. Глэйс ждала какой-то тирады или гневных слов. «Ну вот, я нарушила его личное пространство, сейчас он меня прогонит и на этом всё закончится». Глэйс, на мгновенье, зажмурилась. Она чувствовала, как где-то, в глубине почерневшей души, идёт негласная борьба, в виде страшных вихрей, что сменяли друг друга, не давая покоя молодому парню. Силен не могла уловить, о чём таком может думать юноша, да, и не пыталась проникнуть туда, куда не следует. Лишь безмолвно поддержать. Малфой ничего не сказал, лишь склонил голову на голову девушки и закрыл глаза. Сердце сделало кувырок. Оставался всего день до отъезда на рождественские каникулы. В ту безмолвную ночь в гостиной, у Глэйс зародился в голове, до ныне немыслимый дурацкий план. Внутри, она была полна энтузиазма, и остановить её мог только ураган или конец света. Силен, почувствовала в тот вечер, как сильно Драко не любит рождество, а главное, почему… Она знала, что должна сделать это. Глэйс всем вежливо улыбалась, профессору Снеггу это особенно не нравилось, он считал это подозрительной активностью. Силен, даже Амбридж, поздравила с рождеством. Та не без тени сомнения поздравила её в ответ, прищурившись. — Что с тобой, полоумная? — спросила Панси за завтраком, накрепко прилипшая к Малфою. — Панси, ты бы знала, как я рада видеть тебя! — сладко проговорила Силен. Кажется, можно было увидеть исходящее от девушки, прозрачное свечение. У Паркинсон расширились глаза и от удивления открылся рот. Малфой поперхнулся тыквенным соком и в тупом изумлении посмотрел на Глэйс. Своим хорошим настроением некоторых Глэйс заражала, а кого-то немного бесила. Но, именно, в тот день ей уже было абсолютно всё равно. То и дело, напевая какие-то песни себе под нос, она с радостью выполняла какую-то дополнительную работу, которою ей поручали учителя. Наконец, поднявшись к себе в спальню, Силен увидела своего любимого филина, который благородно охранял посылку. — Спасибо, Том, — Глэйс ласково погладила чёрную птицу и забрала груз. Она задернула тёмно-зелёный полог на кровати, чтобы её не было видно и принялась за дело. Силен открыла маленькую коробочку и, убедившись, что там всё целое, положила её на серебристую бумагу, которую подготовила заранее. Затем достала что-то мягкое побольше и аккуратно сложила туда же. Ловкие пальцы, быстро справлялись с зелеными ленточками, которые предстояло сначала вырезать, а затем собрать в красивый бант. Провозившись, с этим почти до самого вечера, она устало вздохнула и упала на подушки. Радость отнимала много сил. Проспав около часа, она посмотрела на часы и, увидев, что время близится к десяти, достала пожелтевший пергамент и начала красивыми буквами выводить легкие строчки. Дописав его, она, чуть подумав, не стала ставить подпись. Подарок был готов и красовался у неё на кровати. Не считая, пореза на пальце, а также уставших кистей рук, что безуспешно пытались сложить всё в один сверток, стараясь его не порвать, все выглядело, более чем достойно. И, не важно, что на это ушли последние деньги, что ей отправила бабушка, в качестве подарка. — Том, ты же сможешь сделать это правда? — спросила Силен птицу и, увидев, что тот протягивает лапку, вложила в неё две сахарные лимонные дольки. Том посмотрел на них и, немного подумав, нежно клюнул её за палец, что означало согласие. Рождественское утро выдалось тёплым и приятным. Мягкие хлопья снега аккуратно ложились на широкую подъездную дорогу и живую изгородь, расположенную по бокам от неё. По ней разгуливал белый павлин и удивленно смотрел на снежинки, словно видел их первый раз, пытался поймать их маленьким клювом. В одной из башен дома только что проснулся младший Малфой. Он открыл глаза и уставился в чёрный полог кровати. Его комната выглядела так же одиноко, как и он сам. Пустая и несчастная. Глубоко вздохнув, он выбрался из кровати и направился к окну, которое выходило на подъездную дорогу. Утро было тёмным, и только узенькая полоска розового цвета разрезала небеса. Драко, уже слишком давно, перестал называть это место своим домом. С тех пор, как Тёмный Лорд возродился, он сделал их поместье своей штаб-квартирой. Из подземелья постоянно доносились крики боли и чего-то ещё, о чём и вовсе не хотелось задумываться. Рождество для него было всегда, абсолютно, обычным днём. Днём, когда отец его не трогал. Возможно, сегодня не явится этот змееголовый с очередной порцией круциатуса для Люциуса, кто знает? Он тяжело выдохнул и уткнулся лбом в холодное стекло, чуть прикрыв глаза. Морозец с радостью коснулся его лица, медленно пробираясь мурашками под лёгкую ночную рубашку. На секунду, ему показалось, будто он заметил какое-то движение за окном. Но через пару секунд, действительно, увидел что-то большое и чёрное, это оказался филин, летящий к нему, с каким-то свертком. Стремительно открыв окно, он впустил птицу в комнату. Птица немного покружила под потолком, а потом важно уселась на стол и выставила лапку. Она важно осмотрела помещение. — И кто ты такой? — Драко взял кусочек печенья и предложил сове. Та покрутила своей головой и клювом указала на цветные кристаллы в тарелке.— Ты хочешь это? — Малфой взял мармелад и вложил в лапку чёрной птице. Сова приняла дар и постучала три раза коготком по свертку. Малфой удивился. Обычно, эти птицы предпочитали мясо или сладости, но от мармелада всегда держались в стороне. Драко немного занервничал. Никто ему лично не присылал ничего такого. Кроме, быть может, Панси или Блейза, но их сов он знает. Он осмотрел сверток со всех сторон, но никаких опознавательных знаков так и не нашел. — Ну, ладно, — Драко решился развернуть бумагу. Первое, что бросилось в глаза, было что-то большое и мягкое. Но парень сначала, решил прочитать письмо, вложенное внутрь. Оно почему-то пахло шоколадом и грушей, этот запах был уже ему знаком. Он дрожащими пальцами развернул пергамент:«Пусть это Рождество станет, действительно, радостным для тебя…».
Подпись отсутствовала, но почерк был, явно девичий и, до безумия знаком, но именно сейчас, память Малфоя, решила закатить ему истерику. Он вытащил то, что казалось потрясающе мягким. Это был чёрный свитер крупной вязки с высоким горлом и необычным рисунком, который напоминал какие-то, еле заметные завитки. Драко неосознанно поднёс его к лицу и вдохнул уютный запах. «Снова шоколад и груша…». Блондин улыбнулся, отложил свитер в сторону и взял в руки небольшую коробочку. Драко аккуратно снял крышку. От удивления юноша поднёс ладонь к губам. Это были красивые часы, с чёрным кожаным ремешком, и серебряной окантовкой циферблата. Внутри, они так же были чёрные, а стрелки цвета стали с еле заметными маленькими, блестящими камушками. Отсутствовали привычные цифры, а посередине красовалась изящная буква «Д». Не скрывая восторга, он снял их с мягкой подушечки и сразу надел на левую руку. Они идеально подходили к его перстню на пальце. Драко просто светился от счастья. Казалось, ему скоро скулы сведет от улыбки. Он сам подумал, что наверно, именно сейчас, выглядит более, чем безумно. Юноша немедленно снял ночную одежду и надел свитер, подаренный неизвестной. Он идеально подошел ему по размеру и приятно прилегал к телу, мягко лаская кожу. Такое ощущение, что запах шоколада уже впитался в его кожу. Малфой не мог поверить, что кто-то, мог подарить, столь приятный подарок. Чаще всего, Паркинсон присылала ему конфеты, что он ненавидел, а Блейз какие-то дурацкие насмешливые вещицы, к которым, блондин уже привык. А родители и вовсе давно позабыли про этот праздник. Драко стоял у зеркала и думал, как же выяснить, кто подарил такой нескромный подарок и тут его осенило. Малфой подошел к птице, всё ещё сидевшей у него на столе. — Ты мне случайно не подскажешь, кто твоя хозяйка, малыш? — Драко ласково погладил сову, но та упрямо покрутила головой из стороны в сторону.— Ну, я должен был попытаться, — он дал чернышу ещё одну мармеладку и выпустил на волю. Младший Малфой услышал грозный голос отца, вернувший его с небес на землю: — Драко, спускайся немедленно! Он посмотрел в след птице в открытое окно и вдохнул аромат морозного утра прежде, чем вернуться в свою серую реальность. Силен проводила рождественские каникулы у бабушки, поэтому весь дом приятно окутал аромат имбирного печенья с корицей. Повсюду горели свечи в виде различных вещей, начиная от ёлок и заканчивая различными носками, что любила лепить из парафина её бабушка Элайза. Встав, с утра пораньше, она уже писала письмо братьям Уизли. Ребята не могли сказать, где находятся, но знать, что у них всё хорошо и общаться, было одно удовольствие. Они постоянно рассказывали, как подшучивают над Роном, как живоглот Гермионы бегает по дому за их удлинителем ушей, а Джинни вечно пытается «незаметно» быть рядом с Гарри. Недавно, ребята придумали интересную игру, которая называлась: «Правда или Действие». Смысл в том, согласно очереди и порядку игроки задают вопросы друг другу. Если отвечающий готов ответить, то он говорит: «ПРАВДА» и честно отвечает на вопрос. Если он не готов по каким-либо причинам, то выбирает «ДЕЙСТВИЕ» и выполняет задание, которое ему придумал задающий вопрос. Силен уже узнала, что Фред в возрасте одиннадцати лет, описал кровать младшего брата и свалил всё на Рона, причём тот поверил, что такой позорный поступок он мог совершить и долго боялся ложиться спать. Про Джорджа она узнала, что когда-то он надевал платья матери и, притворившись ею, доставал маленькую Джинни. Днём ранее они выбрали действие, и Силен пожелала, чтобы они как-то жёстко подшутили над профессором Амбридж, ребята с радостью согласились выполнить задание, как только кончатся каникулы. Сегодня же, Силен ждала от них ответное письмо с действием. Её немного напугал стук в окно. — О, Том! — девушка впустила сову. — Ты всё сделал? Филин с гордостью кивнул. — Молодец, — она ласково погладила его пальчиком по голове. Том выставил лапку, требуя угощения. Силен вытерла руки от куриного маринада и вложила ему в лапку кусочек бабушкиного печенья с мармеладом. — Дорогая, к тебе летит ещё сова, — бабушка доставала из печи вкусно пахнущий пирог с малиной, когда в окно ударилось что-то пернатое и большое. Глэйс оторвалась от приготовления и подошла к окну. — А, я тебя знаю, — девушка взяла кусочек курицы и вручила большой сове, уютно устроившейся на подоконнике. Том, наслаждающийся своим лакомством, прищурившись, наблюдал за большой причудливой совой. Силен развернула письмо:
«Привет, ведьмочка!
Вот твоё задание: когда закончатся каникулы, подойдешь к Малфою и скажешь что-то… ну, очень сексуальное, посмотришь на его реакцию и уйдёшь! Мы с Джорджем считаем, это будет очень весело.
Кстати, с рождеством тебя!
Р.S. 1. Нам безумно понравился твой подарок, книга просто бесподобная, то, что нужно для нашего замысла!
P.S. 2. СКУЧАЕМ!».
Глэйс прикрыла рот рукой и тихонько рассмеялась. — М-да, примерно такого я от вас и ожидала, маленькие засранцы, — прошептала девушка. К письму прилагался небольшой сверток, развернув его, она увидела свитер тёмно-изумрудного цвета, посередине которого, красовалась изящная, вышитая серебром буква «S». — Миссис Уизли, как это мило… Силен ласково улыбнулась и отложила свитер в сторонку. От него приятно пахло мёдом и корицей. Были ещё два маленьких подарка от близнецов. В одной коробочке красовалась серебряная подвеска с маленькой метлой. В другой, аккуратные сережки в виде танцующих огоньков. Силен от восторга прослезилась, но поспешила надеть подарки. Ещё один оставался от Джинни, это был дневник зеленого цвета из черной бумаги. Видно было, девочка сделала его сама. «Самые лучшее рождество на свете!» Силен схватила пергамент и поспешила написать.