Таккои

— Он хочет, чтобы ты заключил с ним союз. По-нашему, стал его партнером, мужем, если хочешь. Я пересказал Машке наш с Таккои разговор. Она в свое время полгода жила в Мааронии, изучая их мир — культуру, быт, природу. — Да какой из меня муж! Какая из меня опора? — из меня с болью вырывалось все то, что тяжким грузом лежало на душе. — А вдруг я подведу его? Вдруг не оправдаю его надежд? — Он выбрал тебя, Дэн. И другого у него уже не будет. Я правда не встречала в их культуре гомосексуальных связей. Не шипи на меня! Но у них так — один партнер на всю жизнь. — Выходит, я ему жизнь сломал, да? Ни жены, ни детей теперь у него не будет. Еще и пришелец. Маш, ну что у меня за судьба такая? Всем только беды приношу! — Ты с ума сошел, Дэн! Ты самый замечательный человек, которого я знаю! И мальчик любит тебя, и ты его любишь. Что тебе нужно еще? Кто знает, что с нами будет завтра? Лучше прожить оборотнем пусть непростую, но счастливую жизнь, чем умереть здесь от одиночества. Я что, не вижу, как ты загоняешься в походах, хватаешься за любую возможность, рискуешь, лезешь в самое пекло? Знаю я все! Хватит уже, Дэн! Хватит приносить пользу научному сообществу! Хватит убивать себя в конце концов! Просто разреши себе быть счастливым… — Машка, я так люблю его… Подготовка к вылазке в северный сектор была муторной и долгой. Начальство по каким-то причинам тянуло время. Мы уже задолбались по пятому кругу повторять одно и тоже. Но моя душа пела! Я любил! Мы встречались с Таккои еще несколько раз. Я хотел быть рядом с ним каждый день, каждую минуту! Слушать его волшебный теплый голос, растворяться в его глазах, целовать, просто сидеть и болтать о всякой чепухе, заваривать ему чай и удивляться, как можно столько слопать сладкого хлеба за один раз! Он только отмахивался — я расту, испеки еще. Таккои больше не поднимал вопрос о нашем союзе и я, как настоящий трус, каждый раз облегченно вздыхал, что все обошлось. Может он прав, судьба даст мне знак, и все будет так, как должно быть? И он случился. Знак… Нет, это был удар. Сокрушительный удар. Я ушел. Но не на три месяца, как обещал, а на полгода. Все сразу пошло не так. Нас долго мурыжили в карантине. Потом пришлось ехать совсем в другую часть страны на переговоры. Долго ждать ответа. И получить чёртов отказ! На обратном пути сломалась машина. Но я не успел ничего предпринять, потому что на нас напали. Те же люди из местных, что сопровождали нас. Очнулся я уже в камере с дикой головной болью, связанный по рукам и ногам. Попытался встать, но чуть не свалился с низкого топчана. — Не дергайся, Дэн, — послышался глухой голос, — утром придут, развяжут, отведут поссать и пожрать. Мишка что ли? — Что случилось, Миш? — В тюрьме мы. Спи. А на следующий день нас с завязанными глазами перевезли в другое помещение. Развязали и ушли. Постепенно привыкнув к темноте, я стал различать тонкие полоски зеленоватого света, пробивающиеся откуда-то сверху. Зрение у меня лучше, чем у обычных людей. Пол, стены и потолок были каменными. Я облазил и ощупал каждый сантиметр вокруг. Все тщетно, никакой лазейки. — Какого хрена произошло?! Отозвался Миша. — Нас осталось четверо из всей команды. Троих убили сразу, двое умерли от ранений. Мы тут уже месяца три сидим. Тебя все поили чем-то, ты спал беспробудно. Боялись, видно. — Почему? — Думаю, они знают, что ты маг. Сказали, что переговоры ведут с нашими, не хотят продешевить. Мы же у пиратов, Дэн. Блять, как в плохом голливудском фильме! Чую, никто за нами не придет. Никто не собирается нас выкупать! Нас бросили тут! Лучше бы перебили всех сразу, суки! Сил уже нет терпеть это все… Мишка плакал, опустив голову между коленей. Плакал, всхлипывая и подвывая. — Да, заткнись ты, Михан! Без тебя тошно! Это Лешка. Тоже еле живой. Но губы сжаты, глаза злобно сверкают. Три месяца здесь? И еще три на карантин и переговоры. Как же так, Дэн? Как ты мог так вляпаться? Я несколько раз пытался открыть портал, но ничего не получалось. То ли сил не хватало, то ли нас держали в таком месте, откуда невозможно было пробиться. Второе больше походило на правду. Экранирует что-то. Камень? Металл? Два дня к нам никто не приходил. Без воды стало совсем тяжко. Сознание постепенно начало уплывать. То ли это был сон, то ли болезненное забытье, но я вдруг услышал его голос. Голос Таккои. Он звал меня, умолял вернуться, плакал отчаянно. А потом было тихое, бесцветное — «прощай». Меня пронзило ужасом. Нет! Нет! Солнышко! Я еще жив, чёрт побери! Жив! Я понял, что мне надо выбираться! Сейчас! Мне плевать, придут за нами или нет! Мне плевать, что и кто там снаружи! Таккои что-то угрожало, я это чувствовал. — Ребята, — прошептал я, — слушайте. Я попробую вытащить нас отсюда. — Смеешься магистр? Уже все ведь перепробовал… — Ещё не все. Я оборотень. Мне нужно место, чтобы обернуться. Отползайте к той стене. И не бойтесь, я не трогаю людей. — Ёбнулся, Дэнчик, — слабо засмеялся Лешка. — Ползи, блять, быстрее, пока не придавил! — я уже шипел, выпуская хиччи наружу. Я пробовал плечом стену за стеной и наконец-то одна поддалась! Несколько сильных толчков, и мы на свободе! Нашей тюрьмой оказалась всего лишь скальная пещера, вход в которую был завален огромным камнем. Я выскочил, огляделся. Никакой охраны. Вообще вокруг ни души! Лес и горы вокруг! А ведь так и есть, нас просто заживо похоронили. Суки! Надо было подкрепиться, срочно! Да и нечего ребятам на меня чудовище смотреть. Я ломанулся сквозь мелкий подлесок, почуяв невдалеке теплую кровь. Минут через тридцать вернулся, вытирая кровь с лица рваным рукавом. Мишка сидел на солнышке, привалившись спиной к камню, глаза прищурены. Я зашел в пещеру, вынес Лешку, вернулся за Костей, передал его более-менее стоящему на ногах Мишке. Открыл портал, взял Леху на руки и шагнул во тьму. Один прыжок до нашей базы в этом секторе. Пусто. И давно пусто! Анализировать было некогда. Просто удивление. Второй портал — прямо в медицинский центр. Последнее, что помню, как выпускаю из рук Лешу на пол, тащу к выходу обоих — Костика без сознания и еле волочащего ноги Мишку. И вываливаюсь сам на чистый сверкающий пол, разбрызгивая кровь из разбитого носа. Не слышу криков персонала, не вижу круглые от ужаса глаза Машки. Не чувствую, как меня раздевают, укладывают под томограф, как родные теплые руки смывают кровь с лица, а губы причитают — живой, чума, живой! Я очнулся только на следующий день. — Маш, мне надо идти. С Таккои что-то случилось! — Ты не сможешь, Дэн. Сил не хватит открыть портал. Не знаю каким чудом ты сюда добрался! Еще хотя бы дня два! Я замотал головой. Хотя понимал, что даже рук от кровати оторвать не могу. — Что же делать, Маш?! Поставь меня на ноги за день! Прошу! В груди рвалось что-то, хотелось выть. Дурак, оборотень! Какой же ты дурак! Ушел, бросил мальчишку! Трус! Наверное, было бы легче, если бы мог плакать, но я не мог. Просто боль в груди разрослась до огромной черной дыры, мешала дышать. — Дэн! Поспи, прошу! — Машка сжимала мои пальцы. — Один день, Маш! Умоляю тебя. А там я разберусь. Да и ведьма поможет. Я знаю!