Детство, или лучшие враги

Крики, жуткие, нечеловеческие вопли военопленных и мирных граждан доносились до СССР, который тоже ожидал часа ада. Он уже второй раз попадает в концлагерь. В вот и он, сам Третий рейх, входит вольяжной походкой в камеру коммуниста, ехидно улыбаясь. – Ну, скотина, докладывай, где ваши базы и карты! – Во-первых, скотина– ты, предал нашу дружбу и сделал нас врагами. Во-вторых, я ничего тебе не скажу, как бы ты не изгалялся надо мной, сволочь! Я долго верил, что ты изменишься, но как же я сильно ошибался, пошёл с тобой, куском отброса, на дружбу четыре года назад. А в-третьих, подавись ты мясом, кровью, внутренностями, слезами и ненавистью к целой нации замученных вами миллионов людей и подыхай долго от изобилия всего этого! Давай же, сука, дохни! Мра-а-азь!– расгорелся злобой Союз, сжимая уцелевшие три пальца на правой руке в подобие кулака. – Да, СССР, ты зря верил мне. И за это теперь платятся твои спиногрызы и народ. Я в детстве одинок был, а с тобой нас связал твой папаша. Мне приходилось с тобой водиться. И в дружбе я тоже поклялся, переступив через всё своё нежелание. – И ты хочешь сказать, что за твоё притворство должны платить мы?! – Это твоя плата за мою дружбу. – Это не так. Ты сам, свинья, виноват в своём притворстве! зачем... Вновь изуродованное тело пронзает жуткая боль. Это был удар ножом в раненую ногу. Затем нацист взял шаршавую от насохшей грязи и крови голову врага и ударил о стену. В глазах Союза замерцали искры. – Вставай! К деткам пойдём твоим! В последний раз, может быть.– закончив, наконец, пытки, рявкнул Рейх. – На волю? Немец рассмеялся. – Что ты? Конечно же нет. Союз кое-как встал, шипя от боли. Рейх потащил врага за собой мимо камер, из которых до сих пор доносились крики, плач, стоны. И вот она, камера с пятнадцатью малышами, которые сразу стали щемиться и махать ручками, рефлекторно защищаясь. – Ребята, это папа!– заметив Союза, слабо сказал худощавый бледный мальчишка, лежащий в углу. Это был Белорусская ССР. – Папа, папа,пожалуйста, забери нас отсюда, умоляю, забери.– плакал маленький Украина, стоя на коленках, смотря на Союза почерневшими от слёз глазками. Рейх прицепил СССР к стене цепью и начал заламывать руки Латвии, доводя их до хруста.. Теперь ей адски больно шевелить руками. Рейх сразу после этого приступил к суровым пыткам за то,что не переходит на сторону зла. Все пытались помочь сестре, но получали сильный отпор. Девочка вскоре от боли и открытых ран лишилась чувств. – Идёте на мою сторону? – Не-е-ет!– отреагировали все. Многие приготовили кулачки и хотели вмазать мучителю невинных людей. В каждом кипела гремучая смесь разных чувств: злоба, нннависть, страх, печаль. А немцем владело лишь одно– желание жестоко убивать, проверяя жертву на выносливость, на верность государству и его тайне, используя жертву, как подопытных крыс. В камере было страшно и шумно: кричали и плакали дети, стучали тела их о пол, хрустели и ломались кости, от души смеялся тиран. Дети один за одним уходили в забытье. Самыми стойкими оказались двое – Азербайджан и Россия. Их нацист оставил истекать кровью и заставил смотреть на издевательства над отцом. За сопротивление и попытку помочь отцу АзССР получил по голове прикладом. Россия вступился за младшего и тоже свалился на пол. Союз испытывал чувство стыда за то,что видит своих детей, лежащих на холодной земле, залитой их кровью и кровью других пленных, и он, самый лучший папа,как говорили ему малыши, не может поиочь им, всегда любящим детям, народу и себе. Вскоре и папу покинули силы от очередной в тысячный раз пронзившей его адской боли, беззащитное существо так же, как и все, ушёл в беспамятство. – И стоило ли это всё терпеть, когда можно сдаться и быть наравне с арийцами, защищать тысячилетний Рейх... Но когда-нибудь вы и ваше тело не выдержать всего этого, и я отправлю вас в крематорий. как же он жалок, коммуняга проклятый... Рейх отцепил цепи со стены и СССР и покинул камеру, заперев на ключ. *** – Папа, папа, прошу, не покидай нас.– слышал Советский союз сквозь проясняющийся разум голос своего маленького сына, Туркменской ССР. Он с трудом открыл отяжелевшие веки, пытался разлепить кожу, слипшуюся из-за насохшей крови и грязи. –Что? Где мы?– спросил он, осматриваясь. – Мы в госпитале.– отвечал Казахстан, который был одним из немногих детей Союза,кто встал на ноги. – А как мы попали сюда? – Нас спас партизанский отряд. Они пробрались на территорию концлагеря в форме, которую носят врачи, под предлогом осмотра пленных. На самом же деле они открывали камеры и через тайный ход уносили и уводили ВСЕХ. Часть партизан с ныне свободными шли в госпиталь, а другие подожгли лагерь и контору глав лагеря и так же бежали в госпиталь помогать первой части отряда. ФРГ и ГДР были в части помощников врачам. Отряд чуть не рассекретили, задав вопрос: «Куда вы их ведёте? Вам нужны все они?» –«да, им всем срочно нужна помощь.»– отвечали они и их пропускали. – рассказал всё в деталях Узбекистан. - А как там остальные ребята? Как сам отряд? - России, Белоруссии, Украине, Молдавии, Эстонии, Латвии и Литве пока очень тяжело, им нельзя вставать, как и тебе.– отвечала Киргизия, поправляя повязку на руке папы – А как долго мы тут? – Три дня.– подключился к разговору Грузия. В палату заходит врач. - Слава Богу, вы пришли в себя, товарищ Советский союз! Армения и Таджикская ССР первое время от вас не отходили, когда встали с постели. Целых пять дней в коме... - А сын сказал, что три дня. - Он, видать, забыл, что два дня с братьями и сёстрами был в забытье... *** Такого рода кошмары снились Союзу и его детям первое время после войны. Вот и сейчас он успокаивал Молдавию,а перед тем Россию и Кази, которым снилось то самое время, когда привели папу и стали мучать и их, и его. Она и сама кричала во сне, от этого и проснулся отец. – Не плачь, детка, всё хорошо, всё прошло.– присев рядом с девочкой, ласково сказал он и погладил по макушке. Малышка успокоилась, и Союз поцеловал её в лобик. Те же события снились и Киргизии, и Грузии, и Литве и всем детям. Кто кричал или плакал, кто прибегал к папе со словами «Папа, папа, мне страшно!», тихо стучал в дверь или просто звали папу. Конечно, папа помогал им успокоиться, брал их к себе спать. Союз, видя своего сына или дочку в слезах, сразу помогал им, спрашивал, что случилось,вытирал грубой, много работавшей рукой детские слёзки, показывая детям всю свою любовь. Когда к Союзу прибегал ГДР, он всегда говорил: «"Ты не враг, а я не твой отец, я не тот, кто идёт за властью над населением, которая внедряет всем зло. Я не наши отцы, воюющие за господство. Я – страна, старающаяся не зависить от власти, и ты не должен быть таким, как твой отец.» ГДР привыкал к заботе со стороны СССР и его детей, но всё ещё многого боялся. Психологическая травма, нанесённая Рейхом, долго мешала Восточной Германии начать всё сначала. Но коммунист старался помочь приёмному сыну, и ему это удалось. Сколько же людям пришлось пережить, чтоб у будущих поколений было мирное небо. Давайте хранить то, за что наши Герои поплатились миллионами Жизней!