Бельгийская яблоня

- Алекс, вам налить водички? Он молчал, а в голове играла Расстрел Алены Швец. "Я умру, я умру, я умру за тебя..." Алишья проникла в хату, кошка зашипела, но девушка не обращала внимания, ей была нужна лишь вода. Ана Соклич бы точно помогла. - Алекс, попейте пожалуйста, я просто волнуюсь за ваше здоровье. Спустя 5 минут бельгиец пришел в себя и пытался что-то ответить озадаченной девушке. - Алекс, как вы? - Лучше, спасибо. Но что ты здесь делаешь? - Я приехала сюда ради вас. Только ради вас. Простите меня за все грехи. - Если купишь грамоту. - Очень смешно, но я же серьезно. Вы для меня прямо как церковь! - А ты для меня как...! Алекс не мог оскорбить Алишью, что-то внутри сжималось и не могло отпустить ни единого слова. Каллье упал на колени, схватившись за сердечко, которое и так болело. Алекс заплакал. Внутри он себя ругал за чувства, ведь он верил в дурацкие стереотипы о сильных мужчинах и нежных женщинах. Но сексизм - это же плохо... - Алекс, все в порядке? - Уйди. - Я не могу! - Я СКАЗАЛ УЙДИ ОТСЮДА, УМОЛЯЮ! - Только с вами за руку. Каллье, сдавшись польской бестии, решил пригласить девушку в дом выпить чаю. - Что же тебе дома не сидится? Карантин ведь! - Зачем мне Москва, в ней уже, практически, не осталось ничего святого. А летела я к вам транзитом через Белград. - Ну не знаю, мне понравилось в России, там такая эстетика! - Рада слышать. Ладно, спасибо вам огромное, Алекс, но мне пора уже уходить. - Ну хорошо, до свидания. Хотя знаешь, на улице холодно, останься у меня лучше. - Хорошо.