The Holiday Arrangement

— Реджина, дорогая. Вот, ты где. Я должно быть где-то ошибаюсь, веря, что воспитала тебя намного лучше, чем то, как ты сейчас себя ведёшь. Закусив внутреннюю сторону щеки, Реджина даже не заморачивалась, чтобы обернуться. — Я мою посуду, Мама. Как насчёт того, чтобы оставить свою театральность до того дня, когда я решу сбежать с цирком? — фыркнула Реджина и взяла тарелку, которую уже успела помыть три раза. — Мы наняли людей, чтобы они мыли посуду, дорогая, — Реджина поджала губы, сдерживаясь от того, чтобы не закатить глаза, пока Кора продолжала свою тираду. — Не пытайся даже притворяться, что ты не прячешься на кухне, избегая разговора с тем милым джентльменом, который ждёт тебя в другой комнате. Реджина дотянулась до полотенца, вытерла руки и повернулась. Она скрестила руки на груди. — Хоть я и ценю огромное количество энергии, которое ты потратила, чтобы убедиться, что он сегодня обязательно придёт. Вот, только я чётко и ясно дала тебе понять, что больше не нуждаюсь в свиданиях вслепую, — её тон был резким и холодным, она не была уверена: взбесит это Кору окончательно, или всё же это сработает, и её мать оставит свои дурацкие попытки навсегда. — О, Реджина, — вздохнула Кора и сделала шаг, направляясь к ней. Реджина поняла всё по тому, как скривился рот матери. — Ты знаешь, что я действую только в твоих интересах. Тихое фырканье застряло в горле… невозможно было протолкнуть его дальше. Однако, звук всё же раздался. — Последний мужчина, с которым ты пыталась меня свести, весь вечер рассказывал о любви к своей второй жене, а ещё то, что он кардинально против абортов, эвтаназии и так далее, то есть он за «пролайф». Возможно, тебе стоит оставить мою личную жизнь мне и двигаться дальше? — Я беспокоюсь о тебе. Ты всё время проводишь одна, прижимая телефон к уху весь день, решая эти бесконечные проблемы и назначая встречи. — Что ж, Мама. Последний раз, когда я проверяла, это — является действиями, которые возникают, когда ты открываешь свой бизнес и становишься СЕО. Реджина не хвасталась, но она любила напоминать матери о своём успехе при каждом удобном случае. Конечно, может, она и не проводила свои ночи и выходные с друзьями или тусила в главных клубах Нью-Йорка, но было определённое чувство гордости в груди, которое всегда возникало, когда она думала о том, насколько далеко смогла зайти. Помогло, конечно, что её папа прикрыл её… и финансово, и его опытом в бизнесе, помогая ей начать. Но самую сложную работу она делала сама, не позволяя никому её делать. Она построила свою маркетинговую фирму с нуля, заставив всех о ней говорить всего пару-тройку лет назад. — Да, дорогая. Я знаю о том, как тяжело ты работаешь. Но это разве не эгоистично? — покачала головой Кора. Реджина заморгала: — Прости? Эгоистично? — Что ж, да. Я бы хотела увидеть внуков, пока жива. И чтобы моя дочь была счастлива, конечно же. Подняв руку, Реджина прижала два пальца к виску и нахмурилась. — Я счастлива, Мама. И мне не надо выходить замуж, чтобы иметь ребёнка. — Ты уже на полпути к своим сорока. Не думаешь ли ты, что играешь с огнём, проводя время в ожидании? — Хорошо… — Реджина вскинула руки вверх. — Я закончила этот разговор. Всегда одно и тоже. Почему ты вообще не волнуешься о том, чего хочу я? Она пулей вылетела из кухни и увидела восторженную улыбку у мужчины, которого её мама пригласила сегодня. — А, вот и ты, Реджина, — засиял он, подойдя к ней ближе на несколько шагов. — Мне жаль, Робин. Ты кажешься милым парнем, — она остановилась, не зная, как лучше продолжить. Но прежде чем успела дальше что-то сказать, Робин поднял руку и положил ей на плечо, его взгляд остановился на груди Реджины. — Почему бы нам не пойти куда-нибудь в более уединённое место, и я смогу показать тебе, насколько милым я на самом деле могу быть? Сквозь стиснутые зубы, Реджина резко вдохнула. Было ужасно, что этот мужчина вообще пытался ей намекнуть, что им надо сбежать, чтобы они смогли поцеловаться как дети, пока их родители дома, но было что-то в его улыбке, что не давало ей покоя. — Кажется, что ты успел только что доказать мне обратное. Какая жаль. Ты даже не выглядишь настолько отвратительным, — Реджина заставила себя ухмыльнуться, прежде чем пройти в коридор к своему пальто и, надев его, направиться к двери, не беспокоясь, чтобы попрощаться со всеми. Она мысленно сделала пометку, чтобы послать сообщение папе с извинениями. Радуясь тому, что Кора в этот раз вызвалась принимать гостей в Канун Рождества в доме в городе, а не в их зимнем доме в Коннектикуте, она воспользовалась возможностью уйти из дома… несмотря на жуткий холод на улице. Льющийся свет гирлянд заставил город светиться ярче, чем обычно, делая прогулку приятнее. Но как только поднялся ветер… и, поправив её небольшой шарф, чтобы удержать как можно больше тепла при себе… она не стала сопротивляться тому, как её манила вывеска одного бара, который находился всего лишь в квартале от неё.

________________________________________

— Эмма! — раздался голос в комнате, но Эмма даже не повернулась. Она узнала свою подругу и могла сказать, насколько та была пьяна по её заплетающемуся языку. — Хэй, Эмма. Иди сюда! Наконец, Эмма подняла голову, но не смотрела на неё. Она ещё не была готова потерять место на диванчике, которое забила пару часов назад… Она была уверена, что тело уже полностью отпечаталось на нём. — Эмма Свон, тащи сюда свою задницу! — Руби снова позвала, и Эмма застонала. Она встала тут же. Не то, чтобы ей не нравилась компания Руби, всегда нравилась, но по некоторым причинам всё и все раздражали Эмму сегодня вечером. Ей пришлось мириться со всем, потому что она была недостаточно пьяна. Но, честно говоря, ей было горько из-за праздника. К двадцати девяти годам быть единственной одиночкой на вечеринке… было изматывающим действием с каждым прожитым событием. Она знала, что это только её вина. Можно было бы найти человека для сегодняшнего вечера, но она не захотела. И никогда не хотела. Вместо этого она фокусировалась лишь на работе. Её репутация охотницы за головами росла в геометрической прогрессии день ото дня… Что позволило ей купить люксовую мебель для своей собственной квартиры в Нижнем Ист Сайде. Эта квартира — первое место, где она по-настоящему могла почувствовать себя дома. После всех тех лет в системе беспризорников, она никогда не думала, что смогла бы обрести дом. Она смогла, но это не стало гарантией того, что она не будет одиночкой на всех вечеринках, особенно в праздники. — Сколько времени, Руби? — Спросила Эмма со смешком. Руби знала, что Эмма дразнится, но Эмма говорила слишком серьёзным тоном. — Клянусь богом, если ты снова попытаешься влить в моё горло, несколько отвратительных коктейлей, то я с тобой не буду разговаривать целую неделю. — Ой, да ладно. Нил пытается напоить всех, кто «должен» любить сладкий вкус. Мы должны их выпить вместе, — Руби почти прыгала на месте от нетерпения, игнорируя угрозы Эммы, зная, что дальше угроз ничего не случится. — Что это? Рогипнол*? Или лишь кетамин в этот раз? — Пробормотала Эмма, закатывая глаза. Она давно уже дала отворот поворот Нилу, но — на каждой вечеринке — кто-то пытался подтолкнуть её к нему. — Я полагаю, что это — плата за то, что они были единственными, кто был одиночками в этой компании. [прим. пер. Рогипнол — снотворное, запрещённое в США] — Он довольно милый, и ты же знаешь, что ты ему нравишься, — Руби вздохнула, когда поняла, что Эмма не желала выбраться из своей пещерки и выпить с ней. — О, да, он предельно ясно высказался, — вспоминая ту ночь, когда он был пьян в стельку от смешения огромного количества алкоголя и наркотиков, когда он завалился на неё сверху, его рот пытался найти её… именно тогда она проснулась в какой-то незнакомой комнате. К счастью, она проснулась раньше, пока не произошло что-нибудь непоправимое. Вкус его рта теперь навсегда останется в её воспоминаниях. Руби начала что-то снова говорить, но Эмма её уже не слушала. Тупая ноющая боль уже сидела в голове и только усиливалась, сопровождалось сие действие с резкими всполохами боли, которая как быстро появлялась, так же быстро отступала. Она знала, что не сможет спокойно высидеть эту вечеринку. — Я думаю, что лучше пойду, хорошо? Попрощайся за меня с Белль. Позвони мне завтра, и я смогу к вам забежать, если вы обе будете страдать с похмелья. Желательно, чтобы вы проснулись вместе, — Эмма улыбнулась, извиняясь. Руби быстро обняла её и крепко сжала. — Ладно, напиши мне, как доберёшься до дома. — Напишу, — Эмма кивнула, вытаскивая свою куртку из груды, которая накопилась при входе. Мысль того, чтобы просидеть дома в одиночестве в Канун Рождества угнетала ещё больше, чем сидеть в одиночестве на вечеринке. Она не сразу поняла это… пока не дошла до метро, чтобы уехать из Трибеки, когда осознание пришло к ней. Когда объявили её остановку, она даже не шелохнулась. Вместо этого она продолжала сидеть. Второй раз за этот вечер. Она даже не задумывалась о том, чтобы выйти, пока не прокаталась тридцать минут. Решив, что немного свежего воздуха ей не помешает, она вышла из метро и наугад выбрала направление для своей прогулки. Даже в Канун Рождества можно было много куда пойти и что-либо сделать, но ничего не зацепило её, пока она не наткнулась на бар с приятным новогодним освещением как внутри, так и снаружи. — Прекрасная девочка пришла в бар в Канун Рождества? — улыбнулся бармен, когда она плюхнулась на стул. Она нахмурилась, желая понять, совершила она ошибку или нет, придя сюда. — Девушка, — поправила она. — И, да. Кажется, что я одна сегодня здесь в Рождество. Отлично подмечено. — Ей было всё равно, что он мог бы плюнуть в напиток. Ей также было всё равно, что она может провести праздник в компании этого невинного молодого мальчика. Наконец, она мягче улыбнулась… когда поняла, насколько была груба. — Но уверена, работать в Рождество тоже не доставляет удовольствие, не так ли? Он улыбнулся ей и спросил, что она хочет выпить. — Колу с виски. Она лишь половину выпила, когда дверной колокольчик прозвенел, оповещая, что теперь она — не единственный человек, который будет пить в одиночестве сегодня под Рождество. И, когда девушка села на стул рядом с ней, Эмма уловила приятные нотки парфюма. Тонкий, нежный аромат вскоре окутал её, и Эмма почувствовала тепло в груди. Желая обслужить своего единственного клиента, бармен подскочил и направился к ним, пока Эмма наблюдала за тем, как брюнетка развязывает пояс пальто. — Что я могу подать вам? Эмма посмотрела на свой напиток и почувствовала, как девушка также уставилась на её стакан. — Я буду то же, что и она, — через секунду Эмма вновь услышала голос, когда незнакомка поблагодарила бармена. Отпив немного из стакана, она тут же закашлялась. Эмма повернулась, наблюдая за тем, как она сделала большой глоток виски и тут же поморщилась. — Тяжёлая ночка? — спросила Эмма. — Ну, как посмотреть. Попасть на подстроенное матерью свидание вслепую в Канун Рождества, когда тебе уже за тридцать, считается «тяжелой ночкой»? Эмма извиняюще улыбнулась, но не сдержала смешка. — Ну, как посмотреть на это. Он хотя бы был порядочным или оказался мудилой? — Существуют порядочные мужчины? — фыркнула она, и Эмма кивнула, соглашаясь. — Эмма Свон, — сказала она и протянула руку. — Реджина. Реджина Миллс, — Реджина проигнорировала её руку, улыбнулась и снова взяла стакан. — Я полагаю, что мне нужно поблагодарить тебя, Реджина. — За что? Я не думаю, что ты должна благодарить меня за то, что я хочу раскритиковать твой вкус в алкоголе. Эмма рассмеялась и внезапно поняла, что за сегодняшний вечер она впервые искренне смеялась. — Нет. Я хотела сказать спасибо за то, что ты появилась здесь. Была бы довольно дерьмовая ночь, если я прошла весь путь сюда, чтобы провести ночь Рождества здесь одна. — Весь путь? Ммм, я думала, что ты местная. Нью Джерси? Дэлавейр? Не говори мне, что ты — туристка, и это было единственным местом, где ты решила провести время вместо того, чтобы глазеть на достопримечательности. — О, нет, — снова рассмеялась Эмма. — Я была на вечеринке в Трибеке. У меня квартира на Деланси Стрит. Я просто прыгнула в метро, а потом просто куда-то шла. — А, итак… ты ушла с вечеринки… которая, как я полагаю, была довольно многолюдна… чтобы прийти сюда и пить в одиночестве. Или ты одиночка, или социопат. — У меня только два выбора? — Эмма подняла стакан к губам и опрокинула остатки алкоголя. Бармен тут же появился перед ними. — Я буду то же, что и она, — Эмма повторила фразу Реджины в ответ бармену, и он посмотрел на Реджину, слегка повеселившись от этого. — Blue Label, чистый. Запиши оба на мой счёт. — И? — спросила Реджина, слегка усмехаясь и поднимая бровь. — И, что? — нахмурилась Эмма, понимая, что её ладони стали немного липкими. — Одиночка или социопат, мисс Свон? Вопрос не должен был казаться таким серьёзным, но рука Эммы дёрнулась, и она почувствовала, что готова заикаться, если попытается заговорить прямо сейчас. Бармен поставил напитки перед ними и снова исчез. Эмма отпила немного, чтобы успокоить нервы. — К несчастью, одиночка, — она была удивлена своему спокойствию в голосе… был такой ослепительный контраст между этим и её внутренней паникой. — Я никогда не была поклонницей праздников. Она не хотела привносить в разговор тему о её детстве, и о том, сколько лет она провела, ожидая, когда же Санта появится, а в итоге заканчивалось тем, что она засыпала около жалкого подобия ёлки, а проснувшись получала подарок, сделанный кем-то, или же совсем ничего. Это стало ещё одной причиной в список, почему она ненавидела это время года. — Все друзья в отношениях, и вечеринки становятся слишком банальными и скучными. Я могу и сама напиться до бессознательного состояния, пока моя печень не вернёт мне её содержимое. В этот раз засмеялась Реджина. Смех был глубоким и хриплым. Эмма этого не ожидала и недоумевала, отчего какой-то узел в животе завязался. — Конечно, смейся, если тебе так хочется, но ты сейчас сидишь со мной, так что… что ты можешь сказать о себе? Реджина поджала губы, кивая и принимая слова Эммы, но отказываясь, говорить что бы там ни было. — Я полагаю, что мы обе в не очень хорошей ситуации, м? Эмма кивнула. — Я обычно ни с кем не встречаюсь. Я не тот человек. Однако, было бы хорошо, если бы был кто-то, чтобы быть рядом на праздники, чтобы мне не чувствовать себя одиночкой. Слегка наклонив голову, Реджина изучала Эмму. Она впервые так долго смотрела на девушку… она продолжала и продолжала смотреть и изучать… от зелёных глаз до того, как чёрная майка обтягивала её тело, её изгибы. — Сейчас же так легко найти такого человека, или я так об этом слышала. Все эти приложения для свиданий… две мои сотрудницы встретились в Bumble и поженились через несколько недель. Я уверена, что есть кучка молодых, респектабельных мужчин, которые захотят выйти с прекрасной девушкой. Даже если всего лишь на праздники. Глаза Эммы округлились. Она, не моргая, смотрела на Реджину, переваривая её слова. Она была не уверена, почему на неё так влияют слова незнакомки, и почти тут же поняла, что не может вспомнить, когда в последний раз её называли красивой… и тем более, настолько таинственная, совершенно обворожительная девушка как эта, которая сейчас сидит с ней в баре в Канун Рождества. Наконец, Эмма открыла рот, когда поняла, что Реджина ждёт её ответа. — Я просто ненавижу пустую болтовню, которая этому сопутствует… я не особо в этом хороша. Проведя пальцем по ободку стакана, Реджина улыбнулась и подняла взгляд, чтобы посмотреть ей в глаза. — Мы с тобой сейчас болтаем, и, кажется, у тебя всё с этим в порядке, дорогая. — И ещё я — лесби, — выпалила Эмма. Вышло очень неловко, она этого точно не ожидала. — Итак, теперь всё усложняется. Реджина тихо рассмеялась, но Эмме было не понятно почему. Решив откинуть дурацкие мысли, она схватила холодный стакан, чтобы хоть что-то сделать с руками, которые вдруг захотели жить своей жизнью. — Это же большой город. Я уверена, что очередь из девушек к тебе выстроится от МЕТа до Бруклина. Для кого-то, как Эмма Свон, которая всегда думала о себе, как о просто красивой, независимой девушке, которая никогда до конца не понимала, насколько сильно нуждалась в том, чтобы услышать столь сильный комплимент, который сказала Реджина. Может быть, это произошло ещё потому, что его сказала именно Реджина… каждый, посмотрев на неё, мог сказать, что эта девушка из богатой семьи и с хорошим положением в обществе… но впервые в жизни Эмма на самом деле поверила в комплимент. Когда она почувствовала, как щёки начали гореть, она потрясла головой. — Я думаю, что это, возможно, был самый милый комплимент, который мне когда-либо говорили, — Эмма даже не стала благодарить за него, тон сам говорил за себя. — Но что насчёт тебя? Ты кажешься умной и успешной. Почему ты позволяешь своей матери устраивать свидания, когда ты сама можешь найти себе пару, едва ли пошевелив пальцем? Реджина не пропустила комплимент и улыбнулась. — Мои отношения с матерью… — она остановилась, подбирая нужно слово, и отпила из стакана. — что ж, всё сложно. Она никогда никого не одобрит. И она любит проводить со мной время… критикуя мой успех вместо того, чтобы гордиться мной и моими достижениями. Реджина осознала иронию… так как именно её мама была той, кто всегда толкал её вперёд, неосознанно заставляя Реджину расти и добиваться большего. — Ей следует тобой гордиться, — просто сказала Эмма. — Я даже не знаю тебя, но я уже под впечатлением. Дай мне угадать… политика? — Эмма сделала паузу и прижала палец к губам. — Нет, не то. Хотя мне кажется, что ты была бы в этом хороша. Уолл Стрит? Реджина промычала. — Что-то вроде этого. Работаю в компании, которая в основном занимается консультированием и воплощением всех рекламных идей для корпораций, которые обитают на Уолл Стрит. В этот раз промычала Эмма в стакан, не зная, что бы такого сказать вслух, так как была на грани шока. — И чем ты там занимаешься? — Ну, это — моя компания, — ответила Реджина с гордостью. В этот раз Эмма резко поставила стакан на барную стойку и повернула голову к Реджине. — Ого! — Так что, я уверена, что теперь ты точно понимаешь, почему у меня нет времени на свидания. Эмма смогла ответить. — Я знаю кучу людей, которые заняты, но всё равно у них есть время на отношения, — ладно, это было ложью. Она не знала их лично. Но всё же существовало много успешных людей, которые всё равно нашли свою любовь, так ведь? — Может быть, — выдохнула Реджина, допивая алкоголь и показывая бармену, чтобы тот повторил. — А что насчёт тебя? У тебя есть друзья, так что ты довольно плохая одиночка, если позволишь мне высказаться. Чем ты занимаешься? — Что? Я не могу просто заявить, что сама себя выдвинула на пост одиночки? Реджина рассмеялась, и Эмма снова почувствовала то незнакомое, странное чувство в животе. — Ммм, я полагаю, что есть такая возможность, но что-то мне подсказывает, что ты не смогла бы позволить себе жить на Манхеттене, если бы была одиночкой. И учитывая, что ты уже упомянула, что живешь в квартире, и она находится не в каком-то там неизвестном переулке, то я думаю, мне стоит угадать. — О, с удовольствием послушаю, — Эмма заправила прядь волос за ухо и наклонила голову. Она видела, как Реджина наблюдала за локоном, пока тот не приземлился ей на спину. Эмма списала на «одна незнакомка изучает другую». — Я подумала бы о тебе, как о творческом человеке. Особенно учитывая то, что ты живёшь здесь… ты наверное часть культуры гранжа, хипстеров и нового искусства, — Эмма не дала ей ни единого намека, и Реджина быстро потрясла головой, — Нет, я передумала. Может быть, ты работаешь где-нибудь в издательстве? Random House*, возможно? [прим. пер. Random House — известно книжное издательство в Америке] Эмма наконец потрясла головой и ответила: — Я охотник за головами. Охотница. Реджина рассмеялась, не стесняясь того, что удивление было написано на её лице. — Полна сюрпризов, мисс Свон. Хотя это была моя следующая догадка. Эмма засмеялась и снова потянулась к стакану, чувствуя приятную дрожь, которая переплеталась с теплым чувством в груди. На момент она полностью забыла об ужасном вечере, который был раньше. Словно быть сейчас здесь с Реджиной стоило всего того, что произошло сегодня. — Ну, теперь не удивительно, что тебе не нравятся свидания. Возможно, ты проводишь большую часть своего дня общаясь с обвиняемыми и адвокатами защиты. Эмма кивнула, не желая поправлять Реджину. По правде говоря, она не доверяла себе или другим настолько, чтобы открыться. Это было ещё одной причиной того, чтобы вести одинокий образ жизни. В комфортной тишине, которая внезапно возникла, они выпили. Эмма была первой, кто нарушил тишину. — Я удивлена, что ещё не создали приложение, которое рандомно подбирает тебе пару — абсолютного незнакомца — чтобы можно было привести его с собой как «плюс один» на любой приём или вечеринку. Ни каких обязательств. Даже никакой дружбы. Эмма захохотала на свои же слова, который успели вылететь изо рта без её ведома, но замерла, когда увидела, что Реджина снова внимательно изучала её. — Вероятно, это не такая уж и нелепая идея, — наконец, заговорила Реджина. — Что, наверное, называлось бы… — она остановилась и продолжила, рассмеявшись, -… «плюс один» на праздник? Эмма подняла бровь и прижала кончики пальцев к шее, внимательно смотря на Реджину. — Я пошутила, Реджина. — Я знаю. Но что, если я сказала бы, что с удовольствием приняла бы такое соглашение? Эмма, резко выпрямившись и широко распахнув глаза, уставилась пристально на Реджину, понимая, что та говорит серьёзно. — Ты… тебе нравятся девушки? — А что? Так сложно в это поверить? Или это просто ты не хочешь смотреть на меня с той стороны, что я вообще могу любить девушек? Может, я не твой тип? Я хотела сказать… — она снова сделала паузу, понимая, что начинает мямлить и болтать больше, чем хотелось бы и ожидалось тоже. — Я думала, что весь смысл состоит в том, что нам не придётся спать вместе. Или даже быть друзьями в принципе. Эмма быстро потрясла головой. — Нет, нет. Это не так. Я хотела сказать, что ты — самая привлекательная девушка, которую я когда-либо видела, — прямо заявила Эмма, вызывая улыбку Реджины. Блондинка запаниковала и пыталась отыграть всё назад. — Но как я узнаю о том, что ты не являешься социопатом? Реджина усмехнулась, и паника Эммы только усилилась. Было что-то такое в Реджине, словно она флиртовала с ней. — Полагаю, у тебя будет шанс, чтобы самой всё выяснить. Эмма рассмеялась на этом, хотя была не уверена, зачем. — Что, если мы уже выпили слишком много сегодня вечером? Может быть, мы согласимся на это, а потом проснёмся и осознаем, что каким-то образом эта идея стала нелепее, чем она звучит сейчас? — Ты слишком много беспокоишься, — отмахнулась Реджина от переживаний Эммы, и они снова улыбнулись друг другу. — Самое худшее, что может случиться, это если мы вместе проведём Канун Нового Года, а потом всё закончится тем, что мы возненавидим друг друга, и больше никогда не встретимся вновь. Эмма притворилась, словно обдумывала такой поворот событий, но знала, что Реджина была права. Она вытащила телефон из сумки и протянула его. — Так вот, как ты обычно получаешь номер девушек? Теперь, кажется, я понимаю, почему ты одна. — Ой, помолчи, а? — смеялась Эмма, смотря, как Реджина, вцепившись в телефон, печатала имя и номер. Реджина протянула девайс обратно, и Эмма послала ей смс-ку тут же. — Теперь у тебя также есть мой номер. Так что, как мы распланируем это всё? — Просто, — ответила Реджина. — Мы спишемся ближе к праздникам, чтобы узнать про новогодние планы друг друга, а потом вместе пойдём куда-нибудь, и в этот раз кто-то из нас будет иметь своего «плюс один», — она допила свой напиток и закрыла счёт. — Честно? Звучит идеально, — улыбка Эммы заставила улыбнуться и Реджину, когда они вставали. Эмма не смогла сдержаться и начала обсматривать Реджину, пока та возилась с шарфом и пальто. — Тогда у нас уговор, — она протянула руку, и Эмма, нервно рассмеявшись, пожала её. — Увидимся на следующей неделе. Мисс Свон, удачно и безопасно тебе добраться до дома. Эмма смотрела, как Реджина исчезает в темноте ночи. Улыбнувшись в свой уже пустой стакан, она начала надевать куртку, когда поняла, что сегодняшняя ночь оказалась не настолько уж и плохой.