«Вероника позвала меня на ночёвку, там ещё будет Мими. Но перед этим они хотят сходить в кафе. Помоги выбрать, в чем идти и какой макияж лучше! А ещё я ужасно волнуюсь, потому что мой привычный уклад рушится.»
Форсайт встаёт, сообщая Чарльзу, что ему нужно позвонить, и уходит в сторону ванной. Заходит в комнату, закрывает дверь и запрокидывает голову назад, упираясь макушкой в плитку, и набирает номер Купер. Долго ждать ответа не приходится, Элизабет отвечает кажется через гудка два. — Рада, что ты позвонил, Джагги. — мелодично льется голос Бетти. — Я сижу среди горы одежды и не могу определиться. — Ты можешь надеть любую вещь и выглядеть в ней прекрасно. — Джагхед смеётся. Ему всегда доставляли удовольствие разговоры с девушкой, потому что Купер как-то умело сочетала в себе «взрослого» и «авантюристку». — Давно пора признать, что я выгляжу так только в твоих глазах. — спокойно отвечает Купер, а потом тут же заводится снова из-за паники. — Как насчет той розовой кофты с винтажными пуговицами и джинс? — Образ пай-девочки? — продолжает Джагхед смешить Купер. — Мне нравится. Ты ещё можешь надеть черный ободок на волосы, а если говорить о макияже, у тебя есть красивая помада, оттенка пыльная роза, если я не ошибаюсь. — Ты даже запомнил цвет помады? — удивляется в трубку Элизабет, и Джагхеду кажется, что Купер затаила дыхание. — Во-первых, ты часто упоминала ее цвет, потому что она твоя любимая, во-вторых, мне нравится, как она выглядит на твоих губах, но и на моей щеке следы выглядят не хуже. — Флирт — твое второе имя. И… Я всё ещё ценю то, что ты запоминаешь важные для меня мелочи. — В этом нет ничего сложного, Беттс. — Форсайт запрокинул голову назад и постарался подавить улыбку, поджав губы. — Можно я приеду завтра с утра? — Я буду только рада, Джагги. — девушка взяла паузу. — Как твои переговоры? — Всё спокойно, без криков и отстаивания своей чести. — Форсайт замечает, что за ним приходит Чарльз и встаёт около двери, глупо улыбаясь, словно засек друга за чем-то. — Беттс, мне пора идти. Отправишь мне фотоотчёт, как ты любишь обычно делать? Я посмотрю позже. Элизабет отвечает: «конечно! Наберёшь меня, как всё закончится.», — а после сбрасывает звонок. Форсайт смотрит на задумавшегося Чарльза и пытается понять, о чем думает друг. Купер заходит в ванную и садится рядом с парнем, прося его подвинуться в сторону перед этим. — Хочу вернуться домой после всего. Буду как блудный сын с картины Рембрандта, но зато отпущу прошлое. — Чарльз положил руки на колени, потирая их и не зная, куда ещё деть руки. — Я думал, что ты играл в футбол и тебя не интересовало искусство. — хмурит брови Форсайт, стараясь не засмеяться, потому что Чарльз нуждался в поддержке. — Я не настолько «темный», Джонс. — первым начинает смеяться Купер на нервной почве. — Да и картина «сильная», внушает одновременно трепет и страх. — Что будешь делать, когда вернёшься? — задаёт вопрос Джагхед. Он сам иногда задумывался о том, как будет складываться его жизнь после того, как они покончат с теневым миром. Ему уже сложно представить свою жизнь до. — Всё также думаю в IT. Тем более мне пришлось взломать систему безопасности в «Норе», чтобы заполучить некоторые интересные данные, да и карту всего здания. — Чарльз пихает Джагхеда плечом и улыбается. — Не важно, когда мои цели осуществляться, важно, что они осуществятся. Какие у тебя планы? Наверняка завязаны вокруг моей сестры. — Напоминает наши разговоры в том году. — Джагхед ухмыляется и отклоняется назад. — хочу свой бизнес, но не построенный на наркотиках или медикаментах. Бетти планирует поступать на журналиста, думаю, что она добьется своей цели. — До расставания с Домиником она не понимала, чего хочет, но хотела быть верной этому ублюдку и следовать за ним. — грудная клетка Чарльза тяжело поднялась. — На самом деле хочется любви всепоглощающей. — Есть кто-то на примете? — Есть, но пока хочу оставить в тайне. — Купер прикрывает один глаз и лукаво улыбается, как мартовский кот. — Расскажу, как мы покончим с этим хаосом. — Ловлю тебя на слове. Чарльз встаёт с края ванной и зовет за собой друга, продолжать искать выход из этого лабиринта Минотавра. Джагхед встаёт следом, думая, что все ходы они всё равно не рассчитают наперед.***
Форсайт выезжает с парковки дома Чарльза, смотрит в зеркало, стараясь заметить прохожих. Благо дороги пусты, а время всё больше близиться к вечеру. Солнце закатывается за горизонт, расплываясь на небосводе красным заревом. Джагхед уже успел припомнить, как поздней осенью, небо было таким же, и тогда он назвал Элизабет Авророй, богиней зари. На светофоре Джонс замечает входящий звонок, тут же отвечает на него и ставит на громкую связь. — Ночёвка отменилась, еду домой, но зато мы хорошо посидели. — тараторит Элизабет, выдавая всё на одном выдохе. — Ты закончил? — Да, уже еду домой. — Ты за рулём? — спрашивает Купер, получив согласие от Джонса, и продолжает. — Давай, может, я перезвоню? Разговаривать, будучи за рулём, опасно. — Ты на громкой связи, так что это безопасно. — произносит Форсайт, высматривая среди заснеженных дорог хоть какие-то признаки жизни. — Почему ночёвка отменилась? — У Вероники появились непредвиденные дела, я думаю ты сам понимаешь какие. — на словах Элизабет Джонс прикладывает руку к губам и проводит в сторону, отлично понимая. — Хочешь приехать сегодня, а не завтра? — Если ты не устала видеть меня, то я только за. — Ты придурок, Джагхед. — обиженно процедила девушка. — Хочу видеть тебя. Только моя мама дома. — Мама дома, хорошо. — беспечно проговаривает парень и заезжает уже на парковку своего дома. Ему необходимо собрать только рюкзак с вещами для поездки. — Уже чую, к чему ты клонишь. — проговорила Купер, упрекая Джонса. — Наберёшь, как будешь выезжать. Всё равно не усну, пока ты не приедешь. — Плохо спиться? — нахально смеётся Джонс, уже остановив двигатель и достав ключи. — Да, без тебя ужасно, тревожно и с кошмарами. — драматизирует девушка, хотя в этом была доля правды. С Джагхедом ей спалось куда лучше, чем одной. — Я ушла писать статью, потом прочтешь ее одним из первых. — Люблю читать твои статьи. — Форсайт берет в руки телефон и отключает громкую связь. — До встречи. Джагхед выключает телефон, убирает его в карман пальто и выходит из автомобиля. На парковке стоит машина отца, и Джонс младший делает заключение, что ЭфПи дома. Джагхед проходит дальше парковки, поднимается по ступеням и заходит в дом. На пороге его встречает встревоженная Джесс, которая старалась не показывать свои переживания. — Раздевайся и идём ужинать. — проговаривает женщина, а потом вытирает руки о фартук, надетый поверх костюма. — Твой отец в тире. — Я, наверное, схожу сначала до него, а потом уже сяду ужинать. — Форсайт смотрит на время, думая, как всё успеть. — Хотя меня ждёт Бетти… Не буду ужинать, сразу поеду к ней. — Я приготовила вишневый пирог, возьмёшь с собой! — тихо произносит Джесс и уходит на кухню, кажется всхлипывая. Джагхед подумал, что позже узнает, что не так с мачехой, да и может отец приоткроет завесу тайны. Парень добежал в свою комнату, чтобы быстрее переодеться и собрать с собой нужные вещи. Он отложил в сторону рюкзак, который брал с собой, потому что собирался изначально в бассейн с Элизабет. Под уже серую толстовку надел белую футболку, но так и остался в излюбленных джинсах. Забросив в рюкзак пару учебников и тетради, вышел из комнаты, также быстро спускаясь, как и поднимался. Джонс забрал у Джесс уже убранный в контейнер пирог, закинув его в рюкзак, и бросился наружу, попрощавшись. Уверенным шагом проследовал до тира, спустился по лестнице вниз и застал отца за стрельбой. Около его ноги покорно сидела собака — доберман: шерсть чуть ли не лоснилась черным, челюсть массивная, но скрытая намордником, уши стояли торчком. Собака резко развернула голову, скалясь и готовясь напасть. — Привет? — робко сказал Джагхед, оперевшись о стенку. — Собака? — Да, я обещал тебе на рождество. — беспечно ответил мужчина, продолжая стрелять по цели, отмеченной красной точкой в районе сердце. — Рождество было месяца четыре назад. — смеется Джонс младший и делает шаги вперёд, чтобы познакомиться и потрогать пса. — Так это моя собака? — Да, сын. — Класс! — восторженно говорит Джагхед, садясь аккуратно перед псом. Он даёт понять, что не причинит зла. — Придется искать время для тренировок и прогулки, но я готов. Бетти, думаю, составит мне компанию. — Ты сейчас куда? — ЭфПи перестает стрелять с хирургической точностью по мишени, но пистолет держит в руках. — К Бетти собирался, останусь тоже у нее. — Джагхед протянул руку вперёд, касаясь головы пса. — Мне ему имя давать, исходя из теневого мира? — Как хочешь. — Пусть будет Цербер. — проговорил Форсайт и погладил собаку. — Спасибо. — Хочешь пострелять? — предложил ЭфПи, отдавая сыну второй пистолет, лежащий до этого позади. — Думаю, что минут тридцать у меня в запасе есть, — Форсайт бросил рюкзак на пол, встав около отца. — Присмотришь за Цербером? Я приеду завтра и займусь уже им. — На следующей неделе будут готовы приглашения на свадьбу. Ты с Бетти будешь? — продолжил ЭфПи, не обратив внимания на просьбу сына. — Да, мы идём в наборе. — шутит Форсайт и стреляет первый раз. — Хватка у тебя расслабленная, прицел не наведен, а выстрел хуже, чем в самый первый раз. — резюмировал ЭфПи, посмотрев на сына снизу вверх. Джагхед приподнял бровь, не поняв, к чему отец выдал это. — Времена не спокойные, поэтому я буду придираться к тебе. Тем более скоро наша с Джесс свадьба, а ты помнишь, чем закончилась помолвка. — Я не хочу повторения истории, поэтому если ты думаешь, что на свадьбе, может, что-то случиться, то Бетти на ней не будет. Не хочу подвергать свою девушку опасности в очередной раз. — Ты же понимаешь, что тебе рано или поздно придется отказаться от человечности? — Ты шутишь? — усмехается Джагхед, убирает пистолет и садится на стол. — Я не хочу быть твоей копией. Я не хочу, чтобы моя семья была в вечном эпицентре риска. — Что ты будешь делать, если к кому-то из твоей семьей приставят к виску пистолет? — Джонс старший обходит стол, приставляя в лоб пса дуло пистолета. — Во-первых, такого не произойдет, во-вторых, прекращай шутить, отец. — Джагхед слезает со стола, расставляет руки по сторонам и смотрит на отца с недоверием. — Не живи иллюзиями, Форсайт. — ЭфПи расслабляет плечи, но дуло пистолета не убирает, лишь опускает ниже. — Ты убьешь, если тебе прикажут? — Нет. — А если ценой будут твои близкие? — Что ты хочешь от меня услышать? — Форсайт всплеснул руками. — Хочешь, чтобы я шел и убивал? Ты не дождешься! — Джагхед сжал подбородок рукой. — Мне проще устроить свою подставную смерть и выйти из вашего бизнеса, чем перестать быть человеком. В детстве я хотел быть как ты. Таким же сильным, уверенным, наводящим страх, без эмоций и чувств, но теперь я хочу быть хорошим человеком. Мои желания остались мечтами в пустой голове. — Ты понимаешь, что до того, как ты устроишь свою смерть, за тобой будет ходить по пятам опасность? — К черту, отец. К черту твои запугивания, я ухожу. — Форсайт срывается с места и уже готовится сбежать с помещения, чтобы ссора не заходила дальше. — Представь, что к виску Бетти приставят пистолет. Тогда тебе придется забыть о всех постулатах хорошего человека. — ЭфПи не унимался, продолжая искать у сына болевые точки, чтобы он взялся за ум и встал обратно на путь будущего всадника. — Не вздумай впутывать ее в это! — произносит разъяренно Джагхед, сам от себя такого не ожидая, что у него стынет кровь в жилах. — Когда мама погибла по твоей вине, ты видимо стер из памяти, что значит быть хорошим отцом. — Во-первых, вина за смерть до сих пор висит на мне тяжёлым грузом. Во-вторых, не пытайся манипулировать мной, говоря о том, что я должен был сделать. Ты не проживал всех тех ужасов, что я. — Я и не собираюсь. Мои руки не будут замараны кровью. — Джагхед сжимает руки в кулаках. Ещё чуть-чуть и он взорвется окончательно, высказывая всё, что у него накопилось. — Смирись, что я сделаю всё, чтобы не стать вторым Варом. Мне не нужна твоя империя зла. — Эта империя дала тебе всё, что ты имеешь в материальном плане. — А в обмен она забрала у меня родителей. — парень прячет руку в волосах, оттягивая корни назад. Он не справляется. — Я бы с радостью променял все свои деньги на счетах на общение с тобой в детстве, но меня окружали лишь няни и Роберт. Тебе же было не до меня, а сейчас ты строишь из себя хорошего отца, пытаясь реабилитироваться в моих глазах. ЭфПи молчит. Молчание разъедает кору головного мозга у обоих соперников. Джагхед тяжело дышит, смотря на отца, думая, как забрать у него пистолет. Однако не успевает продумать план, потому что Джонс старший опускает пистолет вниз и стреляет, думая, что попадет куда угодно, но не в собаку подаренную сыну. Форсайт срывается с места, проклиная отца, садится рядом с псом, ища, куда попала пуля. Джагхед ничего не слышит, кроме шума в ушах и набата колокола. Парень пытается закрыть руками прострел, пока кровь растекается по одежде, полу и рукам. Отец в его глазах снова пал, и пал смертью безызвестного диктатора.***
Форсайт нервно отбивает пальцами по колену мотив песни «Аллилуйя», сам того не сознавая. Когда он привез Цербера в клинику, в надежде, что крови утекло не так много и его можно спасти, то был на грани падения в обморок. Благо ему удалось дрожащими пальцами набрать номер «второго» отца, и Роберт обещал, что тут же приедет. Со звонка кажется прошло около часа, а может больше. Парень был вне времени и пространства. Как только Джагхед зашел за порог лучшей клиники, пса забрали на осмотр, а потом в операционную и просили Джонса подождать в коридоре. Ему кажется предлагали напитки, но парень устало сел в кресло и погрузился в себя. Ещё его опрашивали по поводу того, что произошло, но он не смог ничего ответить, словно язык проглотил. На телефон приходили иногда смс и звонки от Купер, которые Джонс игнорировал от бессилия. Правда, ему очень хотелось оказаться дома, в объятиях Элизабет. Форсайт решил дождаться Роберта, а после действовать. — Джаг, — в клинику влетел Роберт, запыхавшийся, уставший и встревоженный. Джонс резко повернул голову, но с места не встал. Ноги бы не выдержали. — Что произошло, парень? Твой отец молчит, как партизан. — Вспылили. — проговаривает Джагхед неественно тихо и запрокидывает голову назад, медленно закрывая глаза. Парень думал, что если приедет Роберт, то ему будет проще рассказать о произошедшем, потому что мужчина наверняка проходил подобное испытание инициации. — Можешь узнать, как пёс? У меня не хватает смелости спросить. — Конечно. — Роберт отвечает на эмоциях громко, резко и без колебаний. Вскакивает с места и уходит к стойке, чтобы выудить информацию. Джонс в это время берет телефон, так как он звонит уже раз в третий за минуту. На экране высвечивается «Беттс», но Джагхед не спешит ответить. Как только звонок заканчивается, оказывается, что сообщения уже давно перевалили за несколько десятков. И последнее гласило следующее:« Дай мне хотя бы знак, что с тобой всё в порядке! Я звонила Джесс, но она ничего мне не ответила, только пространные фразы. Я волнуюсь. Ты должен был приехать несколько часов назад. Пожалуйста, возвращайся домой. »
Форсайт сглатывает, а после начинает набирать сообщение, потому что Элизабет, будучи на нервах из-за него, не следовало бы переживать ещё больше. Проверив сообщение, Джонс отправил следующее:« Случились непредвиденные трудности, но я в порядке. Приеду и расскажу, если ты, конечно, пустишь меня на порог из-за моего дурного поведения. Я постараюсь приехать быстрее, но если что можешь ложится спать и не дожидаться меня. »
Долго ждать ответа не приходится:« Слава богам, ты ответил! Я бы с радостью отказалась тебя пускать, но разве могу противостоять тебе, твоей любви и шарму? У меня бессонница, поэтому я дождусь тебя. Как будешь выезжать ко мне, напиши или набери меня, я поставлю разогреваться картофельную запеканку. Ты же хочешь есть? »
Джонс на самом деле не чувствуют голод, его от эмоционального шока выворачивает наизнанку. Однако пальцы набирают быстро:« Напишу! Есть не особо хочу, но от твоих блюд у меня всегда слюни текут. Вот от чая твоего зелёного, ромашкового, не отказался бы. »
Роберт не успевает дойти до Джонса, как из кабинета выходит мужчина, чтобы сообщить свой приговор. Джагхед незаметно для себя, машинально, встаёт с места, готовясь уже рвать и метать, а потом скатиться по стене. Человечность в нем и доброе сердце готовы были взывать от боли и несправедливости. — Мне жаль, но он потерял слишком много крови. Можете попрощаться, мы, к сожалению, сверхспособностями не обладаем. — расстроенно выдает врач, сжимает плечо Джагхеда для поддержки и уходит вперёд. Джонс сглатывает накопившуюся слюну, а потом мужественно, собрав всего себя по кусочкам, идёт вперёд, в кабинет. Медсестра домывала инструменты, а после вышла, чтобы парень мог остаться наедине с собакой. Джагхед проследовал к тому места, где лежал уже почти полуживой пёс, правда, уже не истекающий кровью. Форсайт подошёл ближе, положил руку в то место, куда стрельнул отец, и слабо улыбнулся, чтобы не задохнуться от слез, которые начали непроизвольно катиться по щекам. — Я уверен, что из тебя мог бы получиться отличный защитник, друг для меня и просто хороший пёс. — Форсайт наклоняется вперёд, стараясь сдержать вопль. Не о таком он мечтал, когда просил у отца пса. — Мне жаль, что я поступил, как трус и дал отцу это сделать. — Джагхед произносил слова, которые для собаки мало что значили, но ему хотелось очистить душу от своих переживаний. — Спи спокойно, Цербер. Встретимся на переправе через Стикс. Джонс шмыгает носом, вытирает рукавом толстовки лицо и выходит из кабинета с тяжёлым грузом на сердце. На выходе его тут же ловит Роберт и прижимает к себе, понимая, что парню явно не помешает поддержка отца, пусть и самоназванного. — Отвези меня к Бетти. Мужчина отвечает согласием и зовёт за собой Джагхеда на выход, предлагая ему перед этим сходить и отмыть руки от крови, но парень отказывается. Говорит, что ему просто необходимо сбежать из этого места. Джонс выходит ветеринарной клиники первым, Роберт же остаётся узнать, что дальше будет с псом. Выйдя на улицу и вдохнув свежий воздух, Форсайт находит в кармане телефоне, набирает цифру 1 на быстром наборе и прикладывает телефон к уху, готовясь услышать успокаивающий голос. — Ты закончил? — Ага, — Джонс старается придать голосу уверенности. — Приеду в течение получаса. Я же не помешаю? — Нисколько, — отвечает Элизабет, и парень слышит, как Купер зевает в трубку. — Я закончила с газетой. Уже хочу узнать твоё мнение о моих статьях. — Уверен, что они, как всегда, выше всяких похвал. — Форсайт следует к автомобилю Роберта, потому что Джонс сам сесть за руль не сможет, да и мужчина перед выходом бросил ему ключи от своей машины. — Запеканку поставить разогреваться? — Думаю, — Форсайт отводит взгляд назад и его выворачивает наизнанку n-ый раз за вечер. — не стоит, а вот от чая не откажусь. — Учту все твои пожелания! Жду тебя. Элизабет отключает звонок, а Джонс залазит в автомобиль на пассажирское кресло. Форсайт закрывает за собой дверь и кладет руки в замке перед собой, на бардачок. Они измазаны кровью, как и его толстовка. Форсайт открывает обратно дверь, потому что ему становится плохо, и симптомы говорят о панической атаке. — Я отвезу тебя к Бетти и вернусь в поликлинику. — проговаривает Роберт и кладет свою руку на дверь. Джонс поднимает голову и буравит пустым взглядом мужчину. — Выглядишь белее смерти. У меня в машине нет салфеток, но бутылка воды вроде была. Хочешь помыть руки? — К черту. — ЭфПи заставил тебя пристрелить пса? — собрав все улики воедино, констатирует Роберт и устало вздыхает. — Сам пристрелил, меня заставить не смог. — холодно, сурово и скупо проговаривает Джагхед, опуская голову вниз и зажимая ее руками с двух сторон. — Его методы воспитания во мне всадника бесчеловечны. — Я понимаю твое возмущение, но в этой ситуации он и поступить по-другому не может. — Ты не адвокат дьявола, не пытайся его оправдать. — Время других нравов, парень. — К черту ваши нравы, к черту ваш мир, к черту всё, если для этого мне нужно передать себя. Я хочу быть хорошим человеком, а не всадником войны. — В этом я тебе не помощник, Джагхед, как и твой отец. Не мы создали мир теней, но мы продолжаем жить в нем и стараемся не навредить себе. — Роберт обошел автомобиль и сел на свое место. — Твоя мама также была настроена против, ей не нравился мир теней. Форсайт закрыл глаза, натянул капюшон толстовки на голову и замолчал. На сегодня в нем уничтожили всё, что только можно.***
Элизабет открыла дверь квартиры и тут же отошла в сторону, устало теря сонные глаза. Когда Джагхед прошел внутрь, девушка резко сбросила с себя оковы сна и широко раскрыла глаза. Она, сглотнув, взяла парня за руки, осматривая запекшиеся кровоподтёки на руках. — Тебя задело? — спокойно спросила девушка, стараясь подавить в себе заранее все эмоции. Она подняла глаза, наполняющиеся слезами, на Форсайта, и начала рассматривать его на наличие ран и ссадин. — Это не моя кровь. — Хорошо. — Элизабет выдохнула и отошла в сторону, пропуская Джагхед дальше порога. Парень снял с себя пальто, оставаясь в толстовке, покрытой кровавыми пятнами, как бутонами. — Можно я осмотрю тебя? — Это собачья кровь. — раскрывает одну тайну Джагхед, переступая с ноги на ногу. На пороге появляется Элис, желая поздороваться, но тормозит у двери, зажимая рот рукой. Она быстро осматривает возлюбленного дочери с головы до ног. — Отец? — быстро спрашивает женщина, и получает такой же быстрый ответ в виде кивка от парня. — Бетти, отведи его в душ, а потом я поговорю с Джагхедом наедине. Элизабет скупо улыбается матери и уводит своего парня в сторону ванной. Оставив его там одного, она быстро уходит в комнату, беря его чистые вещи из шкафа. Взяв шорты с футболкой, возвращается в ванную, которую парень не закрыл. Девушка быстро закрывает дверь на защёлку и смотрит на Джонса. За время, пока она ходила, Форсайт не сделал ничего. Он как стоял у стиральной машины, так и стоял. — Я рядом. — Прости, я не в силах выражать хоть что-то. — Джагхед зарывается руками в волосы и смотрит в пол, боясь высказать больше. — Мне это и не нужно, я вижу в каком ты состоянии. — Бетти подходит к Джагхеду, целует его в волосы, обнимая при этом за плечи крепко, стараясь стать для него опорой. — Позволь мне помочь тебе. — Полный карт-бланш, Купер. — с усмешкой выдает Джонс, продолжая смотреть в пол. Элизабет тянет свои руки к толстовка парня, поднимая ее вверх, желая снять. Потом бросает вещь в стиральную машину. Дальше Джонс снимает остальную одежду сам, кротко посматривая на Купер. — Ты же не против, что я с тобой зайду в душевую кабину? — Я за любое проявление поддержки с твоей стороны. Форсайт ждёт, пока Элизабет снимет с себя пижаму и нижнее белье, чтобы залезть с ним в душевую кабину. Дождавшись, первым залазит внутрь, подаёт своей девушке руку и закрывает за ней шторку. Купер подходит к вентилю, желая сделать благоприятную температуру. Парень подходит к ней со спины, цепко схватившись за плечи и утыкаясь лицом в собранные в пучок волосы. — Я бы сошел с ума, если бы не ты. — Не сошел бы. — Ещё как сошел бы, Купер. Я уже схожу, но у меня есть ты, поэтому переживать все события куда легче. — Джагхед, ты сильный, поэтому ты бы всё равно пережил все события. Но я рада, что помогаю тебе переживать их менее болезненно. Купер поворачивается к нему лицом, на лице застыла мягкая улыбка, а в глазах надежда. И Джонсу этого вполне достаточно, чтобы сбросить с себя груз. — Не смотри вниз. — аккуратно просит Элизабет, пока смывает кровь с Джагхеда. Джонс по просьбе своей возлюбленной на кровавый кафель не смотрит, всё своё внимание фокусирует на глазах полных любви. И его это в диссонанс вводит, потому что он не рассказал ей всю правду, но девушка смывает с него всё без вопросов и без каких-либо проявлений презрения. — Я вижу, что ты хочешь мне сказать. Расскажешь, как сможешь. — Спасибо. Джонс проглатывает остальные слова, потому что они не нуждаются в озвучивании. Элизабет и так сама всё понимает. Девушка намыливает ему тело, размазывая гель по коже. Наливает шампунь в руки и втирает их массажными движениями в волосы Джонса. Форсайт благодарен ей за всё, что она делает. Если бы парень поехал домой, то скорее всего повалился на кровать и перестал, чем-либо заниматься, будучи в состоянии овоща. Эмоциональный шок был сравним со смертью и медленным, болезненным перерождением. — Я сейчас дам тебе полотенце. — Бетти первой вышла из душевой кабины, впуская холод. Форсайт встал у перегородки, наблюдая за суетящийся Купер. — Держи. — Ты лучшая. — проговаривает Джагхед, желая хоть как-то сгладить ситуацию. Бетти дарит ему улыбку и отступает к стиральной машине, надевая на себя одежду. Джонс справляется без помощи, пока натягивает шорты и футболку, которые было оставлены в шкафу Купер на случай ночёвок. Форсайт взял у выхода Элизабет за руку, потому что начал приходить в себя, во-первых, и, во-вторых, ему хотелось как-то выразить свою благодарность. И нежные прикосновения были куда красноречивее обычных слов. Девушка отвела его на кухню, налила чай. Над кружкой клубился дым. И, придвинув парню корзинку с домашним овсяным печеньем, ушла за матерью. Джагхед сжал переносицу, сделал глубокий вздох и задержал дыхание, представляя, что он на своем месте, в бассейне, на очередной тренировке практикует долгий заплыв. Когда Форсайт только пришел ребенком в спорт, ему тяжело давалась каждая тренировка, и после окончания он проводил ещё около получаса в воде, намереваясь покорить стихию. — Я буду в комнате. — Элизабет помассировала парню голову, наматывая сырые кудри на пальцы. Джагхед кивнул и оторвался от рассматривания пола, переводя взгляд на Элис. Бетти вышла из кухни, закрыла за собой дверь и отправилась к себе в комнату, не думая. Зайдя в спальню, захлопнула дверь и безвольно рухнула на пол, скатившись по стене. Держаться на плаву хорошо удавалось до этого, но это было до того, как Джагхед пришел к ней в крови, ища успокоения. Элис предупреждала, что придется быть сильной, придется становиться клапаном для открытия второго дыхания у Форсайта, потому что теневой мир будет перекрывать ему воздух. Купер трясло от бессилия, от страха и жалости. Рано или поздно возлюбленный бы пришел к ней в крови. Она мысленно готовила себя к этому, она знала, что будущее Джагхеда завязано теперь со всей этой мясорубкой. Тем не менее она не могла с собой ничего поделать сейчас. Положив голову на колени, прижатые к груди, Бетти постаралась выдавить из себя все эмоции. Как только разговор между близкими закончится, ей придется снова стать сильной и стать опорой для парня, какой для нее всегда становится он. Купер заметила, что на экране высветился номер отца Джагхеда, и прижала телефон к уху. — Да, мистер Джонс. — Бетти прочистила горло. — Бетти, здравствуй. Роберт сказал, что повез Джагхеда к тебе. Как он? — взволнованно спросил ЭфПи, прерываясь на глотки. — Вам честно сказать? — Паршиво? — Это ещё мягко сказано. — Бетти запрокинула голову назад, ударившись макушкой о дверь, но не придав этому значение. — Это ваших рук дело? — К сожалению. — виновато и тихо произнес мужчина. — Мне он на звонки наверняка отвечать не будет, но держи меня в курсе: как Джагхед, куда он отправился и т.д. Заранее спасибо. — Постараюсь. — Бетти шмыгнула носом. — И не оставляй его наедине с собой, иначе Форсайт что-то сделает с собой. — закончил мужчина и сбросил звонок. Элизабет бросила телефон на кровать, встала с пола и начала ходить из одной стороны комнаты в другую, мысленно отвлекая себя всем, чем только можно. Разговор Элис и Джагхеда длился уже больше получаса, и она волновалась. Однако мешать беседе не хотелось. — Мы закончили. — Джагхед открыл дверь, там самым тут же привлекая внимание Бетти. Он выглядел более живым, чем до разговора с Элис. — Я не помешал? — Нисколько. — Купер встала посреди комнаты, разводя руки для объятий с Джагхедом. С рассеянностью, раздраем и страхом пришлось тут же попрощаться. — Хочешь чего-нибудь или сразу спать? — Меня ноги еле держат, поэтому сразу спать. — Форсайт прошел дальше и завалился на кровать, садясь на скрипучий матрас. Потянув на себя Элизабет, зажал ее между ног и уткнулся лицом в грудь. — Расскажи мне что-нибудь. Хочу отвлечься. — Я не могу закончить выпуск газеты для конкурса, потому что не знаю, чему ее посвятить. — Бетти начала перебирать волосы Джагхеда. — Я бы хотела посвятить ее чему-нибудь резонансному. — Что насчёт «Теневой мир как реквием по мечте»? — Мне звонил твой отец, спрашивал как ты. — Ему стало интересно, как я себя чувствую? Как интересно. — вскипел парень, отпустив Купер. Девушка тут же опустила рядом с ним, повернув его к себе за щеки. — В Рождество он собирался подарить мне собаку, но так и не сделал этого. — Он заставил тебя застрелить пса? — предположила девушка, имея кое-какие зацепки. — Почему именно журналист, Беттс? С твоими мозгами нужно в детективы! — переводит тему Джонс, но тут же затыкается. — Отец купил мне собаку, а потом, манипулируя мной через сравнения Цербера с тобой, пытался заставить меня стрелять. Хотел лишить меня человечности в эти трудные времена. — Только любовь может спасти в трудные времена. Любовь и человечность — два кирпичика, которые помогут отстроить мир. — Элизабет улыбнулась, а потом просунула руку под футболку Джагхеда, кладя ее на место сердца. — Я уже говорила тебе это много раз, но у тебя самое большое сердце, полное любви и добра. Оно уже простило меня раз, и я уверена, что не только меня. Я знаю, что твой самый большой страх — перестать быть человеком. Но это как раз не про тебя. — Беттс… — Форсайт поджал губы, а его глаза начали наполняться слезами. — Всё, что я тебе скажу, чистая правда. — Купер залилась румянцем, пока пересаживались с матраса на колени парня. — Ты отлично знаешь, что я хотела бы забрать всю твою боль себе. Ты намного сильнее своего отца, других всадников и всех, кто находится в плену у мира теней. Каждый раз ты удивляешь меня своей стойкостью. Ты не обращал внимание, когда кровь текла рекой на помолвке твоих родителей, ты нес меня на руках и старался отвлечь. Я правда бы хотела быть похожей на тебя. — И это говорит мне девушка, которую я считаю самой сильной? Беттс, твой внутренний стержень не тоньше моего. — Джонс поднял лицо Бетти за подбородок и поцеловал в уголок губы. — Я больше не боюсь остаться один. — Если твой мир рухнет, я подниму восстание. — начала напевать Купер, стирая с щек Джонса слезы. — Если тьма заполнит твое сердце, я зажгу огонь. — Элизабет обняла как можно крепче парня за шею. — В темноте, когда ты подашь знак, мы найдем объятия друг друга. Ради твоей любви, ради тебя, я бы поднял восстание. — Прости. — Джонс старается держаться и не биться в конвульсиях от слез, но его эмоциональная чаша была переполнена. — Это твои эмоции, ты живой человек, и тебе не нужно извиняться за слезы. Я люблю тебя, потому что ты это ты. — Купер целует Джонса в волосы, пока он рыдает у нее на плече, уткнувшись носом в изгиб шеи. Спустя время Джагхед успокоился, но продолжал сидеть, уткнувшись в плечо Бетти. На сегодня жизненные силы покинули его, но любовь была способна созидать и способствовать исцелению. Форсайт провел рукой по волосам своей девушки и промычал следущее: Я не хочу ломать твою жизнь, но что насчёт того, чтобы сбежать и стереть себя старых?