Только дыши...

Чую с самого начала дня тревожили различные мысли, но все они, как одна, имели склизкую текстуру, окрашивали существование парня в серо-зелёные цвета... Он нервно кусал губы, а после удивлялся, почему это они кровоточат, сгибал пальцы до хруста, теребил портупею, чокер и раза два пролил на себя кофе, благо - не горячий... Погода была под стать настроению 13 июня: мрачноватый дождь за окном, мрачноватые здания, мрачноватые люди... Мрачноватый Мир... Исполнитель или засыпал на ходу, извиняясь за причинённые неудобства перед Тачихарой, в которого влетел, топая в нужное место, а порой и стеной, из-за которой впоследствии болел нос, или испуганными глазками осматривался по сторонам, тихо дыша и часто сглатывая... Его раздумья были полностью посвящены кудрявому напарнику, кто так самодовольной разрезает шагами воздух коридоров штаб-квартиры, а на миссиях зовёт своим псом. Ха, напарник... Да, напарник...Уже ближе... И Чуя боится, что его очередная попытка уйти станет последней, завершающей попыткой, в череде несчастных случаев... Накахара разбит. Он ждёт. - Поступил вызов от Мори. - Да, спасибо, Тачихара..., - Накахара сглатывает густую слюну. Рыжий спешит. Он знает. Всё знает. До мелочей. Но не знает, что именно. Что на этот раз придумает его уёбок Дадзай?! Крыша, вены?! Что?! Что?.. Накахара боится. По лестнице вверх...вверх...вверх... * 'Кап...кап...кап...", - доносится из ванны, залитой водой, окрашенной в алый. В ней плавают бинты, тёмные волосы... Человек, чьё тело расслабленно лежит внутри, под укрытием волн, тихо посмеивается над тем, что понятно лишь ему одному, прежде, чем перед глазами назойливо появляются, мелькают разноцветные и чёрные точки, коих больше, в ушах не начинает противно звенеть, картинка резко не погружается в серый, затягивает будто в омут... Дадзай загадочно хихикает перед потерей сознания..."В омут к Накахаре"... Разрезанные кончики кожи набухли. Голова запрокинута назад. Она не погружена в воду, где алых красок не становится меньше. Герой жив. Грудь немного вздымается под действием слабого дыхания. Пропадающий пульс отстукивает тихий-тихий ритм, с перебоями. Сердце бьётся. Бьётся, бьётся...бьётся...бьёт-... * - Осаму! Снова! Дверь нараспашку. За испуганным рыжим стоят рядовые исполнители и доктор Мори, который после прошлого раза и "оперативной" работы медиков, не решается оставлять ценного сотрудника, гения в изувеченной самим им плоти и ещё одну неизменно важную часть "Двойного чёрного", что вторую неделю ходит с синяками под глазами то ли из-за недосыпа, то ли из-за рыданий ночами. Он не подаёт явного вида своего обессиленного состояния, но босс знает, причина этому - никто иной, как Осаму. Чуя осторожно, медля, приподнимает голову шатена, смотря на неё. Щёки, с которых сошёл румянец, закрытые глаза... Он почти что плачет. Грудь раздирает что-то. Невыносимо. - вытаскивайте его...живо!... - ядовито шипит, смотря на сотрудников, будто они как-то виноваты в поступке забинтованного, будто хотят отобрать у Накахары самого дорогого человека... Дадзай на холодном полу. Мори крутится вокруг него, шлёпает по лицу, стараясь привести в чувство, приказывает одному из работников промыть раны, сам вставляет шприц в плечо. Накладывает тугие швы, перебинтовывает конечности. Шепчет подобие "ох, Осаму, зачем же ты так с собой". Велит аккуратно вытереть тело , отнести в постель. Чуя бы пристально пронзил взглядом выполняющих, но... Рыжий сидел в углу другой комнаты, поджав ноги, обняв их холодными руками. Он дрожал, резко дёргался, смотря вверх, к небу, хоть и находился в серой многоэтажке. Он видел облака, голубой свод... Они гуляли в такие дни, робко касаясь пальцев друг друга... Всхлипывал, покачиваясь из стороны в сторону. Закусывал и без того травмированную кожу губ, прикрывал глаза ладошками, растирал слёзы. Дадзай... Снова... В такие моменты Чуя, хоть и не верил в бога, начинал просить его о помощи. Боялся представить, что однажды Мори скажет, что смысла зашивать глубокие повреждения нет. Что слабое дыхание и неслышный пульс покинули любимого. Что они опоздали на пять минут... Чуя готов был захлебнуться слезами. Поднялся, направляясь в спальню, где Огай хлопотал с чем-то, наподобие капельницы. Окинул взглядом, казавшимся безразличным, о противоречии чему "кричали" слезы, парня в свежих бинтах. Опёрся об изголовье постели. - как он? Мори повернулся к исполнителю: - уже получше...пульс почти стабилен...швы я наложил...правда, будут проблемы... - он развёл руки в стороны, неловко, несколько виновато пожимая плечами, -...глубокими ранами и потерей крови, которая чуть не привела к летальному исходу...он заполучил плохую чувствительность конечностей, предполагаемо, и аритмию сердца...с течением времени может пройти... - врач повернулся к пациенту. Не мог долго разглядывать заплаканного Чую, -...здоровью сейчас ничего не угрожает, к счастью...я дам вам отпуск...обоим нужно отдохнуть...позаботишься о нём? Рыжий устало выдохнул, прикрывая глаза. Позволил себе съехать спиной по стене. Часть напряжения и опасений были развеяны. Осаму здесь. С ним. - вы же знаете, Мори-сан... - сжал озябшие ладошки в замок, -...я не могу оставить его... - он вымученно улыбнулся, желал казаться сильным и потому не допустить нового порыва плача, по крайней мере, при боссе, -...как нам повезло успеть...