***
Это был самый обычный день, как и все остальные в этом, на удивление холодном, мае. На улице с утра лил очень сильный дождь, который к вечеру превратился в настоящую бурю. Огромные капли, больше похожие на град, ударяли по стеклу окна с жутким грохотом. На улице сверкали яркие молнии, редкими вспышками освещая округу. Картину дополнял оглушающий гром, от которого по коже шли мурашки. Так как я жил на третьем, последнем этаже, то все ветви близлежащих деревьев бились именно об моё окно, иногда с такой силой, что был риск разбить их. И без того ветхое и шаткое здание погода мутузила из стороны в сторону с глухим треском и скрипом, угрожая развалить в любую секунду. Но все к этому давным давно привыкли и уже не обращали внимания. Я как всегда сидел в наушниках и рисовал что-то в своем ветхом, но таком родном альбоме. На пожелтевшей бумаге был изображен эскиз ловца снов. Обычный, ничем не примечательный набросок фиолетовым карандашом. В наушниках новая музыка сменила старую. Она была чуть грустная, но приятная. Лёгкая мелодия расплывалась мёдом в голове. Но даже она не помогала. Покоя мне не давал слепой страх и хмурые мысли, которые копошились как назойливые тараканы и разъедали последние нервные клетки моего мозга дурными предчувствиями. Меня не покидало ощущение, что я во что-то влип, во что-то очень нехорошее. Раздумия ползли, напирали в голове, смешивались тёмными цветами. Я с детства боялся грозы, а особенно в тёмное время суток. Очень часто я просто забивался под кровать, включал на плеере громкую музыку, чтобы ничего не слышать и не видеть, и ждал когда этот ужас закончится. Особенно меня пугали окна, мне казалось, что за ними постоянно кто-то стоит, мне казалось, что по комнате кто-то ходит, кто-то жуткий и незримый. Мне казалось, что я сойду сума. Очень часто всё заканчивалось жуткой, но тихой истерикой, я просто сидел под диваном и плакал. С тех пор ничего не изменилось. Сейчас я просто сидел с задернутыми плотными шторами и включённым светом. Голова от грозы уже разрывалась, а в висках пульсировало. Ужас ползал по спине и казалось вот-вот кто-то дотронется до моей спины, холодный и жуткий. Рука нервно дернулась. Неосторожная черта карандашом и вот рисунок уже испорчен. С раздражением я откинул карандаш на стол и устало облокотился на спинку кресла, задумавшись о недавнем случае.***
Это произошло вчера вечером, я как и сегодня, сидел с ручкой за компьютерным столом и заканчивал рисунок в своем потрёпанном альбомчике. В ушах играла песня какой то рок-группы . Но вдруг сквозь музыку я услышал настойчивый стук в дверь. Сначала я подумал, что это моя подруга Варя, но стук был слишком громким, я решил просто не обращать внимания, но стук не прекращался уже минуты две. Не выдержав, я сдёрнул наушники и направился к двери, чтобы посмотреть кого там принесло так поздно и высказать что я о нём думаю. Встав и со звонким хрустом расправив затёкший от неудобной позы позвоночник, я в спешке надел тёплые и пушистые тапки на босу ногу, и с огромным недовольством и болью во всём теле побрёл в коридор. Я долго раздумывал открыть дверь или нет, я снова ощутил некий ужас и нехорошее предчувствие, но здравый разум переборол страх и я, щёлкнув замком, распахнул дверь и огляделся, но на пороге к моему счастью никого не было. Подумав, что это опять розыгрыш Вари я что-то буркнул и хотел уже захлопнуть дверь, но что-то резануло глаз. Мне вдруг показалось, что кто-то позвал меня. Я вновь приоткрыл дверь и подвинулся в коридор, но не пройдя и двух шагов, споткнувшись обо что-то, я рухнул на пол ничком. Резкая боль пронзила мою ногу и ударила тупым спазмом в таз. Я зло зашипел, проклиная Варю с её долбаными розыгрышами, свои кривые ноги и вообще весь этот день. С трудом поднимаясь, я попутно проверял, не сломал ли себе чего. Встав на ноги, я отряхнул грязные колени, но одно из них в этот момент сильно защипало, а рука измазалась в крови. Глянув на побитые колени, я увидел что правое было разодрано. — Замечательно! — воскликнул я с негодованием, стерев пыль с целого колена. Оглядевшись, я нарыскал глазами то, что послужило моему триумфальному падению. Когда я увидел это, то мой глаз задёргался, и я окончательно убедился, что я самый неудачливый парень в мире. Это была небольшая, даже крошечная шкатулочка. Взяв её в руки, я взвесил её на одной ладони. Сама шкатулка целиком помещалась у меня в руке. Оглядевшись в поисках хозяина, я так никого и не увидел. Сунув её в карман, я решил, что потом придумаю, что с ней буду делать и поковылял обратно в комнату, чтобы обработать рану. Уже в комнате я поставил шкатулку на полку и благополучно про неё забыл.***
Сняв спасительные наушники, я прислушался. Гроза до сих пор бесновалась на улице, немного подумав, я все же положил наушники на стол и потянулся к полке. Взяв с неё шкатулочку, начал её внимательно рассматривать. Шкатулка была круглой формы, сделана из какого-то светлого металла, не исключено, что и из серебра. Снизу и сверху её края обрамляли две зелёные полоски ядовито-неонового цвета, казалось что они светятся в мраке комнаты. На крышке красовался изящный орнамент похожий на крылья, а посередине был небольшой черный металлический шарик, за который я и потянул, пытаясь её открыть. Крышечка легко поддалась, откинувшись назад с тихим скрипом. Странное тепло начало исходить от этой штуки. Сначала совсем неощутимое, а потом немного обжигающее, оно приятно согревало мои вечно холодные руки. Внутри оказалась длинная серебряная цепочка со странным металлическим медальоном. Сама цепь сего украшения лежала на тёмно-чёрном бархате, с которым сливался медальон. Кулончик представлял из себя растрёпанное перо, вырезанное из метала с огромным старанием и трепетом, проглядывался каждый волосок — настоящее искусство. Казалось, что это настоящее перо, превращённое в металл. С двух сторон от пера были небольшие мраморные бусинки молочного цвета, которые контрастировали на фоне чёрного пера. Я осторожно достал цепочку и поднес её поближе к лицу, чтобы лучше рассмотреть. Всё перышко было в странных, но красивых извилинах, орнаментах, которых я раньше не заметил. На цепочке застёжки не было, скорее всего она надевалась просто через голову. Сама цепь была как будто старинной, немного потемневшее серебро, углубления и сколы говорили сами за себя. Это украшение казалось мне смутно знакомым, как будто я видел его раньше, но не мог вспомнить где именно или когда. Подумав пару минут, я все же решил надеть её. Просто ради интереса. Наделась она очень легко, сама скользнув по длинным и тёмным волосам, и покачнулась на тонкой шее. Взглянув на свою грудь, я слегка улыбнулся. Она прекрасно подходила, как будто была сделана специально для меня и отлично сочеталась с моим худи. Кстати о нём, это была моя любимая одежда, как и замызганные, но безумно удобные джинсы. Худи было светло-сиреневым, по длине мне чуть ниже пояса, с длинными рукавами. Оно было мешковатым, что помогало спрятать мою худобу. Ногти были выкрашены в чёрный лак, по просьбе вышеупомянутой Вари. Вообще мой вид был несколько странный. Длинные тёмно-каштановые волосы — единственная вещь которая мне нравилась в себе. Они были очень длинные и мягкие на ощупь, оканчивались они на уровне моих колен, обычно они были просто распущены. Собирал я их когда ходил в школу или изредка выползал из дома в магазин за едой. Ростом я был чуть выше полутора метров. Примерно метр пятьдесят или пятьдесят четыре. слегка худое тело — в мои пятнадцать я должен весить хотя бы пятьдесят кило. Мой же вес не превышал сорока килограмм. Кости кое-где выпирали сквозь бледную и тонкую кожу. Ярко-зелёные глаза которые выделялись на таком же бледном лице. Тёмные круги под глазами не добавляли ему красоты, шрам также ярко выражался светло-красной полосой. Смерть по сравнению со мной была бы писаной красавицей. Оторвал меня от раздумий резкий неприятный звук, который волной ударил по барабанным перепонкам, как будто кто-то ломал кости и почти в тот же миг мою спину пронзила ни с чем не сравнимая адская боль, даже дыхание перехватило, немой крик застыл у меня в горле комом. Я выгнулся от этой невыносимой боли, и захрипел, впиваясь ногтями в стол, мне казалось, что из моих лопаток растет дерево. Послышался треск натянутой кожи, капли крови брызнули мне на плечо, а по спине потекли горячие струи. Комнату наполнил мой истошный крик. Боль была настолько невыносимой, что я готов был лезть на потолок. Тут что-то со звоном хлопнуло и комната погрузилась в темноту, освещаемая всполохами молний. В этот же миг я почувствовал резкий, упругий толчок, кинувший меня вперёд с такой силой, что я слетел со стула. Пытаясь за что-то схватиться, я лишь уронил со стола компьютер. При падении разбитое колено отдалось тупой болью. В комнате снова раздался ужасный грохот, слышался звон бьющегося стекла, что-то падало на пол. Но на это я совершенно не обращал внимания. Мою голову занимала безумная боль, казалось, я вот-вот потеряю сознание. Тут звон я услышал прямо возле себя, это упала и разбилась кружка с чаем, моя любимая кружка. Да что происходит?! Я ничего не видел, зрение затянула пелена боли. Но бешеная боль в лопатках и копчике стала понемногу утихать, оставив лишь мерзкую болезненную пульсацию, пусть и не такую сильную. Позже вместо неё по телу начало расходиться какое-то неведомое тепло, которое дало мне какую-никакую передышку и облегчение, но потом всё стало ещё хуже. Боль снова стала нарастать, а к ней прибавился ещё и нестерпимый жар. Я стал сильно потеть, казалось кто-то развел огромный костёр внутри меня. Лава текла по моим венам и казалось что кровь в них вот-вот закипит. В комнате стоял тошнотворный запах крови и палёной плоти. Воздуха не хватало. Мне было настолько плохо, противно и душно, что меня стошнило прямо на пол. И это каким-то невероятным образам помогло, мне стало гораздо легче. А через несколько минут жар и вовсе спал. Дыхание всё ещё иногда срывалось на тяжёлый хрип. Медленно повернув голову, я не поверил своим глазам и чуть не упал. Это были два гигантских крыла. Моих крыла! Сперва я подумал, что это сон или просто глюки от боли. Резко протерев глаза и пару раз моргнув, я взглянул на свою спину вновь. Но наваждение никуда не делось. За моей спиной трепетали и мелко вздрагивали гигантские окровавленные крылья. Они были наверное метра три в длину каждое. Угольно-чёрные, почти сливающиеся с темнотой в комнате. Кончики маховых перьев и сама окантовка крыла пылали огненно-оранжевым. Взглянув на комнату, я офигел. Всё было свалено и разбито, ковёр на полу был покрыт осколками и другим мусором. Полки с книгами тоже были опрокинуты. Листы бумаг только-только престали кружить по комнате и приземлились на пол. Но самое ужасное было то, что везде были брызги крови. Чем ближе ко мне, тем их было больше, а под ногами они уже превращались в большую тёмную лужу, я чувствовал, как по моей спине что-то течёт. Что-то липкое и противное. Боль уже совсем отпустила, но неприятный спазм всё равно иногда проявлялся. Нечто тяжёлое давило на меня сверху, голова безумно кружилась и пульсировала в такт сильно колотящемуся сердцу. Безумно хотелось спать. Но тут сбоку я услышал чьё-то тихое гуканье и медленно перевёл уставший взгляд. На опрокинутом стуле сидела огромная белоснежная сова с серой мордочкой. Глазки были тёмно-золотыми. Но я больше не мог задерживать взгляд на ней. Голова опустилась вниз вместе с телом, огромные крылья накрыли меня как тёплое пушистое одеяло. Чуть повернув голову, я вздрогнул. Слева от меня стоял какой-то мужчина весь в чёрных одеждах. Голову его прикрывал огромный капюшон. Единственным, что я мог увидеть были ярко-зелёные глаза, чуть ли не светящиеся в темноте. Я вглядывался в них и как будто гипнотизировал сам себя. Я пытался бороться с огромной усталостью и жаждой сна, но вскоре проиграл, опустившись в противную и душную темноту.