Satellite

RK900 любит подходить незаметно — Коннор это выучил быстро и уже не вздрагивает, когда рядом с ним в который раз раздаётся это злосчастное «Привет, Коннор». Устало поджав губы, он оборачивается и пересекается взглядом с серыми глазами напротив. Те смотрят на него, как обычно, с толикой интереса, но по большей части безучастно и как-то безжизненно. Коннор не отвечает и отворачивается. RK900 постоянно был таким демонстративно холодным, и, тем не менее, всегда первым подходил здороваться, затевал бессмысленные светские беседки и влезал туда, куда его не просят. Это противоречие в его поведении впервые дало осознать, что это такое, человеческое, бытовое раздражение. Не под огнями революции и не во время оперативного захвата, когда что-то идёт не по плану, а именно раздражение, направленное на того, кто просто с тобою время от времени здоровается. RK800 скучающим взглядом оглядывает отдел. Интересно, половина сотрудников DPD чувствовала к нему то же самое? Скорее всего. Он максимально долго избегает той секунды, когда ему придётся взглянуть на свою обновленную модель, но в итоге оказывается вынужден снова повернуться и впиться в того испытывающим взглядом, чтобы убедиться, что тот ни на сантиметр не отошёл. RK900 незаметно хмурится. — Я поздоровался. — Да, я знаю. Отвечать так сухо стало привычкой Коннора буквально с первого знакомства с Найнсом, — так его он и прозвал, что подхватил весь их близкий круг общения — и это уже ни одного из них не удивляет. Тем не менее, про себя он чаще всего называл того RK900, что больше подходило бесчувственной груде метала, что каждый день в одно и то же время подходила поздороваться. — Я занят, — после общения со своим первым напарником Коннор идеально овладел раздосадованным тоном голоса, правда, толку от этого было всё равно мало. Чужая программа социальной интеграции будто бы намеренно игнорировала такие явные намёки. — Отойди от меня на...метра три? RK900 не шевелится. — Нет, — мягко отказывается он. Раздражает. Боже, как же он иногда раздражает. Не прямо чтобы сильно, но так регулярно. Коннор поднимает брови, махает головой и отворачивается к терминалу, продолжая заниматься своими делами. Найнс над душою так стоять и продолжает; Минуту, другую, третью, и Коннору уже хочется уйти из-за своего стола самому. Он поворачивается и снова молча смотрит на RK900. — У тебя дел нет? — Мне пока сказали ждать. «Очень информативно», — сощурившись, думает про себя Коннор и отворачивается снова к столу. Поддерживать их беседу уточняющим вопросом он не собирался, ведь таким расплывчатым ответом RK900 провоцировал продолжение разговора. Нет, не дождётся. — Я бы мог закончить все на двадцать минут раньше, чем ты, — спустя ещё несколько минут подаёт голос Найнс. На этом резинка терпения лопается. Каждый, каждый раз, когда они общались дольше трёх секунд, тот считал своим долгом подойти и напомнить о том, как сильно Коннор устарел, и именно ожидание этого момента его так выводило из себя, в какой-то момент заставив его опустить руки в искренних попытках подружиться с новеньким. RK800 поднимается на ноги, поворачивается к RK900, обхватывает того за плечи и утаскивает, как некий груз на колёсиках, в другую часть участка, поближе к остальным андроидам, стоящим на подзарядке. — Тут и стой, — выдавливая из себя дружелюбную улыбку, Коннор похлопывает по черно-белому пиджаку и уже отворачивается, но RK900 подаёт голос вновь. — Мне не нужна будет подзарядка еще на ближайшие три года. Моя автономная система так же доработана до самого близкого к «идеальному» значению и является самой продвинутой и надёжной в мире. «Замолчи», — шепчет Коннор себе под нос, закрывая глаза. «Просто замолчи». Вместо ответа развернув за плечи Найнса лицом в стенку, он уходит. Тот его, кажется, услышал, потому что в спину ему решил ничего не отвечать.

***

Сняв и кинув на вешалку свой пиджак, Коннор развязывает галстук, пока проходит внутрь дома. Лейтенант копошится на кухне и делает себе какую-то закуску к матчу, идущему по телевизору, который был включен так громко, что RK800 на секунду задумывается, не начал ли Хэнк с возрастом глохнуть. Выждав рекламную паузу, он за одну секунду дистанционно отключает звук, заставив Андерсона резко и недовольно обернуться, и садится за стол. — Я смотрел, Коннор, — сквозь зубы тянет тот вместо приветствия. — Зря ж я тебя научил быть таким наглым. — Там всё равно идёт реклама, лейтенант. Мне надо с вами поговорить. Хэнк закатывает глаза — он заведомо знает тему для разговора, которая была на повестке уже сотого дня подряд. — Ну? — Найнс... — ...Ага. Коннор даже не знает, продолжать ему или одного имени хватит. Он мнётся на стуле и хмурится, но через время решает продолжить, понимая, что ему позволят разговаривать только пока не закончилась реклама и надо хвататься за этот шанс. — Он всё ещё занимается своим любимым делом. Подошёл ко мне, пока вас не было, и попытался начать этот разговор снова. Я не преувеличиваю, когда говорю, что он постоянно ко мне лезет, и всегда всё только для того, чтобы напомнить, как я устарел. Я не понимаю, зачем он это делает. Я даже не уверен, что он девиант. Если у него и есть личность, то его психика... странная, непонятная, какая-то поломанная, как бы он ни хвалился своей продвинутостью. Будто бы его единственное желание в жизни это добиться моего добровольного увольнения. Коннор поджимает губы, уставившись на замершую между пальцами монетку. — Коннор, пойми уже, что этот твой Найлз… — Найнс. — ...Мне похрен. Найлз твой тебя провоцирует. Не будешь давать ему внимание и успокоится. А если не успокоится, то я снова с ним вежливо поговорю. Коннор отворачивает голову и спустя пару секунд снова включает звук на телевизоре. Хэнк нечитаемо смотрит на него еще некоторое время, но потом захватывает сэндвичи и удаляется на диван. Самооценку Коннора очень задевал тот факт, что ему приходится всё еще прятаться за Хэнком. RK900 не может причинить вреда человеку, так что только лейтенант мог свободно на него кричать, толкаться и грубить, сколько тому ни захочется. Коннора же нестабильный андроид может разобрать и собрать по желанию в любую минуту и по закону он отделается за такое лишь предупреждением — именно поэтому после пары попыток с его стороны остаться вместе с прототипом наедине в департаменте, RK800 предпочел больше никогда тому не попадаться на глаза после смен. У андроидов смены были сильно удлиненные, так что перерывы в общении у них были короткие, если не попадалось какое-нибудь задание вне участка. Но на сменах до полевого поручения приходилось торчать с этим чудаковатым практически наедине, и именно поэтому каждый вечер, в свой перерыв, Коннор приходил к Хэнку домой и отсиживался там, зная, что RK900 сюда запрещено ходить. Он усмехается в ладонь, когда вспоминает, как Найнсу, ещё молчаливому и не такому надоедливому, Андерсон тыкал пистолетом в лоб, угрожая выстрелить, если он сейчас же не покинет территорию его участка. Не то, чтобы пистолет был действительно необходим, но тот упрямо не хотел уходить из-под двери. И почему? Погрузившись в систему диагностики, RK800 на пару минут расслабляется и вскоре отключается. Через полчаса его будит срочное уведомление и он сразу подрывается с места, завязывая галстук. Диод мигает жёлтым и, вместо звука, Коннор выключает теперь весь телевизор. Хэнк даже уже не возмущается, лишь страдальчески закатывает глаза, готовясь к новостям, видя, как тот резко вскочил. — Лейтенант, у нас срочный вызов.

***

Ботинки такими темпами скоро сотрутся, — Коннор очень быстро нагонял преступника, но сломавшийся андроид бегал примерно с его скоростью и всё никак не желал отступать. Спустя столько времени погони, девиант начинал всё больше и больше сходить с ума, теперь срезая в совершенно безумных местах, в конечном счёте метнувшись через дорогу посреди центра Детройта. Коннор выскакивает следом, не желая терять цель (нет, ну уж нет, он ненавидел проваливать миссии, особенно на фоне их идеального RK900) и еле успевает увернуться от машины. Умные электромобили начинают постепенно снижать скорость и останавливаться, люди выглядывают из окон, кричат, но RK800 нет до них до какого дела. Ломанувшись в погоню вновь, не давая себе ни секунды на то, чтобы прийти в себя, он выпрыгивает на тротуар, проталкивается через толпу и загоняет девианта в тупиковый переулок. Вот оно. Неожиданно пуля пролетает в опасной близости, и обычный андроид бы от такого не отклонился, но Коннору удаётся без проблем увернуться и продолжить наступление. Девианту было некуда пятиться, никаких путей отступления не осталось, и в украденном у кого-то пистолете явно не хватало запаса пуль в комплекте. Отчаянно нажимая на спусковой крючок, андроид мелко трясется: он весь поломан, кем-то переделан, перестроен и не может с собой толком совладать. На его одежде всё ещё виднеются следы человеческой крови. Коннор останавливается рядом с ним и хмурится, потянувшись за наручниками. Он готов уже зачитать права и попросить сдаться. Девиант со всей силы ударяет его лбом об лоб. Противный звук треска, раздавшийся с двух сторон, звучит громче чем все звуки ночного города сразу, и на секунду это оглушает, блокирует зрение, но Коннор наощупь хватает того за шиворот. Панели на чужой грудине и шее резко раздвигаются, и оттуда в него впивается что-то металлическое, проводящее электрический ток по всему телу. «Златко», — в панике думает Коннор, понимая, что минимум на несколько секунд он обездвижен. — «Это один из андроидов, проданный Златко. Почему мне никто не сказал? Этого не было в отчёте. Я должен был взять...я должен был взять пистолет». Он вслепую проводит рукой по воздуху, но перед ним уже ничего нет, тириум застилает обзор, и шаги раздаются сзади и тут же следом — раздаются везде. Система очень быстро восстанавливается, Коннор рукавом вытирает лицо и, всё ещё плохо видя и соображая, поворачивается, пытаясь сфокусировать прицел на цели и броситься в погоню, но анализ местности первым делом почему-то показывает номер «RK900». Он застывает, будучи оглушенным своим удивлением больше, чем грязным приёмом андроида из подпольных боёв. — Привет, Коннор. — Нет, — шепчет он себе под нос, растирая испачканные кровью глаза и видя, как RK900 уже арестовывает его девианта, приперев того к стенке. Видимо, заряд был одноразовый, и уродливо разошедшаяся во все стороны по панелям голова не двигалась, признавая поражение. — Нет, что ты, что ты тут делаешь? — Арестовываю подозреваемого. Диспетчер доложил, что тебе не помешает помощь, а я с Беном был на ночном патруле поблизости. Коннор глупо на того пялится, не веря услышанному. — Я его отключил на время, можешь не бояться подходить. Специальная система для обезвреживания особо опасных девиантов. У тебя такой нет? — Нет, — сквозь зубы отвечает Коннор. — Я его забираю. — ...Вообще-то, я его задержал, так что этот арест оформлять мне. Найнс смотрит на него равнодушно и любопытно; как обычно. Да, он был прав, но от этого факт столь наглого отбора ареста злил ничуть не меньше. — Тебе нужна помощь, Коннор? — Иди к чёрту. Вытирая всё ещё кровоточащую рану на лбу, он обходит RK900, и смотрит на подъехавшего на полицейской машине Хэнка. Парочка зевак бросает на них удивлённые взгляды. — Где Бен? — через плечо спрашивает Коннор, не оборачиваясь. — В другом квартале, — безучастливо отвечает RK900. Коннор вздрагивает от очередного укола обиды. Этот придурок бросился в другой квартал, чтобы отобрать у него арест. Чтобы похвастаться своими навороченными функциями. Если бы он появился на минуту позже, то девиант был бы уже арестован не им, а Коннором. Диод начинает светиться красным так противно, по-кислотному ярко, и струйка тирума снова вытекает сквозь поврежденный лоб. — Садись, сынок, подкину тебя до центра Киберлайф, — на выдохе просит Хэнк, и кивает на соседнее сидение. Коннор повинуется, но по дороге до двери машины всерьез раздумывает о том, чтобы броситься под ближайший электромобиль.