groomed for revenge

      Первое, что заметил Чонгук, как только проснулся — в комнате было немного влажно, из-за чего простыни неприятно липли к его голым ногам. Преодолевая неприятное ощущение, он перекатился, укутываясь в одеяло, как в кокон, немного пошаркав и прижимаясь носом к пушистому одеялу, чтобы затем снова задремать с тягучей головной болью и ровным дыханием.       Так было до тех пор, пока дверь ванной не открылась, впуская в тишину Тэхёна, из-за чего внезапное движение вернуло юношу к реальности, вынуждая осознать, где он. Его глаза резко распахнулись и он резко сел, из-за чего одеяло упало с обнажённых плеч.       Тэхён был слишком занят застёгиванием манжет на белой рубашке, а Чон уставился на него, нахмурив брови в лёгком замешательстве. Ему с трудом удалось подавить рвущийся наружу возглас удивления, ведь ни один человек не может быть настолько великолепен рано утром, просто выйдя из душа. Ни один человек, настолько великолепный, никогда бы по доброй воле не затащил бы Чонгука в постель. Он знал это.       Тёмные волосы всё ещё были влажными, прилипая ко лбу, и, не смотря на небольшие складки на дорогой ткани рубашки, он умудрялся выглядеть не просто красивым. Почти неземным. Юноша сглотнул, чувствуя, как желудок скручивает дрожь. Внезапное желание прикрыть верхнюю часть тела нахлынула на него, не желая пачкать обстановку своими синяками и шрамами на коже. Однако, он этого не сделал, вместо этого подняв руку, в попытках пригладить свои непослушные волосы.       — Доброе утро, — глубокий голос Тэхёна наполнил комнату теплом, согревая Чона изнутри быстрее, чем солнце, заглядывающее сквозь занавески. Юноша почувствовал, как расслабляется на простынях.       — Доброе утро, — повторил он, слегка покраснев, осознав, как напряжён его собственный голос. Как сильно саднило горло, когда он глотал слюну.       Образы прошлой ночи нахлынули на него, заставляя бесстыдно подумать о том, как он желает, чтобы его горло болело так всё время.       — Мне нужно уйти. У меня есть дела, — рассеяно продолжил диалог Тэхён, слегка теребя воротник рубашки.       Чон мог только тупо смотреть со своего места, всё ещё ощущая, как затуманен разум. Он был вынужден признать, что немного разочарован услышанным, надеясь получить хотя бы немного утренних объятий, учитывая, как был нежен Тэхён с ним прошлой ночью, бормоча сладкие похвалы в кожу юноши и проводя влажным полотенцем, прежде чем сон настиг его.       — Ты должен остаться здесь ещё на некоторое время, — добавил мужчина, вытаскивая Чонгука из его приятных воспоминаний, рукой разглаживая рубашку. Затем он, слегка дёрнув уголками губ, сел на кровать рядом с юношей, изо всех сил старавшегося не стонать из-за чужой руки, скользнувшей по волосам, вниз по шее, нежно прижимая пальцы к затылку. — По крайней мере до тех пор, пока ты полностью не протрезвеешь.       Чон почувствовал, как на его щеках горит румянец, и молча проклял себя за то, что принял ту неизвестную таблетку прошлой ночью. Если бы он этого не сделал, то, возможно, смог бы уговорить Тэхёна остаться ещё на немного. Он мог бы уговорить его прижать себя к кровати и целовать часами, кусать его бёдра...       — Я заказал для тебя завтрак. Он будет здесь минут через тридцать. Отдохни до тех пор.       Чонгуку ничего не оставалось, кроме как тупо кивнуть, словно немой, потерявший способность говорить. Он не знал, что его больше шокировало: то, что мужчина заказал для него завтрак, или то, что родинка на его носу теперь стала заметнее, чем раньше. Может, он нанёс немного косметики?       — Спасибо, — наконец выдавил из себя юноша, не пропустив, как глаза Тэхёна вспыхнули гордостью из-за хриплого тона. Как будто он знал, какой эффект производит на него.       Затем он снова поднялся, слегка коснувшись кончиками пальцев плеча Чона с той же дразнящей улыбкой, что и вчера, определённо зная, что делает. Юноше хотелось отругать его, но он не мог найти в себе силы сделать это.       — Я должен говорить это тебе, — ухмыльнулся мужчина и подмигнул ему.       Чонгуку потребовалось некоторое время, чтобы понять, что он имел ввиду, тупо смотря на него секунду или две, прежде чем до него дошёл смысл сказанных слов. Юноша с ужасом зарылся головой в одеяло, скрывая свои пылающие щёки, из-за чего комнату наполнил смех Тэхёна. Он не поднимал головы, пока не услышал, как дверь захлопнулась, сигнализируя о том, что мужчина ушёл. В помещении вдруг стало слишком пусто, чтобы чувствовать себя комфортно, и Чон заторможенно моргнул, осматривая вещи вокруг и чувствуя накатывающее головокружение.       Он слегка шмыгнул носом и раздражённо сморщился, когда почувствовал резкий укол боли в черепе. Он знал, что лучше не принимать неизвестные таблетки от незнакомых людей в клубе, но так же осознавал, что в любой ситуации идёт против здравого смысла, поэтому не был удивлён, что чувствует себя так ужасно.       — Что пожнёшь, то и посеешь, я полагаю, — проворчал в пустоту Чонгук, оглядываясь и скользнув языком по губам, чтобы смочить сухую кожу.       Его затуманенный взор упал на высокий стакан с водой, наполненный почти до краёв прозрачным золотом, которого так жаждало его тело, и Чон испустил лёгкий возглас благодарности, чувствуя, как сердце сжалось от удовольствия. Тэхён действительно был настоящим джентельменом. Рядом лежала даже пачка аспирина, открытая, чтобы без особых проблем вынуть содержимое.       Юноша двигался медленно, боясь, что любое поспешное движение вызовет ещё большее головокружение, без которого он определённо жил бы лучше. Таблетки оказались на удивление тяжёлыми, когда Чонгук вытащил две из блистерной упаковки и с минуту осматривал на ладони, подозрительно прищурив глаза, словно не был уверен, что это действительно аспирин, а не ЛСД.       Затем он усмехнулся, легонько хлопнув себя по щеке, и проглотил две таблетки, запив их стаканом воды. Жидкость исчезла в считанные секунды, и юноша почувствовал, как его желудок сжался, внезапно наполнившись чем-то после столь длительного времени. Чон облизнул губы, чувствуя, как тело приятно отдаёт болью.       Он не понимал, что широко улыбается, пока не увидел себя в отражении телевизора с плоским экраном, висевшем на стене перед ним. Это было достаточно неожиданно, что заставило его подпрыгнуть от изумления, а улыбке пропасть с лица. Снова покосившись на телевизор, юноша пытался понять, действительно ли он улыбается, потому что, конечно же, Чон Чонгук не будет улыбаться после обычной ночи с кем-то.       Просто это не то, чтобы он сделал. Когда-либо.       Но на самом деле это было так. И отрицать это не имело никакого смысла, наверняка зная почему... Тэхён был таким мягким и нежным, заботливым и невероятным в постели.       Чонгук снова хлопнул себя по щеке и заставил прогнать остатки этой надоедливой улыбки. Он не мог позволить себе влюбиться в кого-то после единственной ночи с ним. Это было бы просто абсурдно даже для него. Юноша поставил стакан обратно на тумбочку и практически заставил себя нахмуриться, сверля глазами дыру в телеэкране. Это был единственный способ избавиться от трепещущего чувства, которое ощущалось в груди с тех пор, как Тэхён вышел из ванной.       Юноша снова огляделся, намереваясь найти свою одежду и принять душ, чтобы выглядеть более презентабельно перед завтраком, может быть, выпив галлон воды, или заставить себя блевать, чтобы избавиться от остатков отвратительной таблетки, и, наконец, протрезветь. Но потом его взгляд зацепился за неё, тонкую и гладкую, лежащую на прикроватном столике, прямо там, где раньше стоял стакан. Его сердцебиение участилось, а рука, дрожащая от напряжения всего секунду, потянулась за карточкой.       Она была тяжеловата для обычной бумаги, чёрная и глянцевая, с приятным белым шрифтом, за исключением красной оливковой ветви в левом верхнем углу, обведённой тонкой золотой линией. Чон поймал себя на мысли, что затаил дыхание, проводя подушечками пальцев по материалу, чувствуя небольшие вмятины там, где был выбит телефонный номер — жирный и крупный, как и имя, расположенное прямо под оливковой ветвью.       Ким Тэхён.       Под белыми вмятинами был нацарапан ещё один номер, едва заметный на тёмной поверхности. Но юноша видел его — слабый блеск чернил. Он наклонил карточку ровно настолько, чтобы можно было прочитать номер с небольшой помощью солнца, просачивающегося сквозь занавески. Медленно моргнув, Чонгук сравнивал два номера намного дольше, чем это было необходимо.       Потребовалась ещё минута, чтобы его всё ещё опьянённый мозг сообразил, что это значит, когда другой набор цифр блестел на тёмной бумаге. Сердце юноши забилось в бешеном ритме, когда он понял, что ему дали личный номер Тэхёна, прикусывая губу и сжимая карточку чуть сильнее, чем это было нужно.       Чон даже не заметил, что снова улыбается.       Тэхён посмотрел на свой телефон в шестой раз за это утро. Незажённая сигарета свободно болталась между его губами и слегка покачивалась, когда мужчина раздражённо щёлкнул языком. Прошло пять минут — пять минут с тех пор, как он вышел из дверей мотеля, и раздражение уже скапливалось густым облаком внутри.       Какой смысл нанимать водителей, если они никогда не появляются вовремя?       — Мне лучше самому сесть за руль, — проворчал он, пряча сигарету в карман брюк и вертя в руках зажигалку.       Он почти решил закурить, когда чёрный мерседес S-класса, тонированные стёкла которого были отполированы до совершенства, остановился перед ним. Тэхён моргнул, глядя на своё хмурое лицо в отражении, пытаясь разгладить морщинки между бровями. Вероятно, водитель ни в чём не виноват, во всяком случае, ему нравилось так думать. Он всегда думал о своих подчинённых только самое лучшее.       Водитель выглядел растерянным — мужчина мог сказать это по тому, как силуэт на переднем сидении нервно дёргается, не зная, какой предпринять следующий шаг. Тэхён сам открыл заднюю дверь, прежде чем тот смог что-то сделать, сдерживая тяжёлый вздох.       — Мне очень жаль, сэр. Я...       — Всё в порядке, — прервал его Ким, махнув рукой и скрестив ноги, перед этим выудив пачку сигарет из заднего кармана. Машина тронулась, когда он положил незажённую сигарету обратно к остальным, бросив пачку на сиденье рядом с собой.       — Что-то случилось? — спросил Тэхён через некоторое время, искренне заинтересованный и несколько обеспокоенный, заметив тонкий слой пота на лице водителя. Он заметил это, не смотря на шоферскую фуражку, закрывающую большую часть чужого лица.       — Нет... ничего... просто... — водитель резко оборвал себя, прикусив нижнюю губу. Мужчина снова тяжело вздохнул, постукивая пальцами по колену. Терпение — ключ к успеху в любой ситуации.       — Я не очень хорошо знаю этот район, — наконец признался тот, стыдливо опустив глаза. — Сэр, — смущённо добавил он. Тэхён моргнул, удивлённый невинностью, исходящей от него.       Милый.       Ким молча кивнул, повернув лицо, чтобы посмотреть на улицу и её жителей, проходивших мимо. Он уже предвидел подобный ответ, поскольку не узнал его с первого взгляда. Водитель выглядел молодым, возможно, немного моложе самого Тэхёна, но всё же совершеннолетним. Без сомнения, разорившийся студент колледжа, пытающийся погасить свои студенческие ссуды.       — Джеджун, да? — небрежно спросил он, медленно переводя взгляд на бейджик с именем, приколотый к чужой груди. На самом деле это было не что иное, как расчётливое предположение, выводы, которые он сделал, увидев полтора слога первого имени, но озадаченное выражение, которое последовало в ответ, показало, что предположение было правильным.       — Д-да, сэр.       — Сколько тебе лет? — продолжил Ким, расслабленно откидываясь на спинку сидения.       — Девятнадцать, сэр.       Тэхён снова кивнул, постукивая пальцами по запястью и слегка хмурясь, осознавая, что там должны были быть часы. Через некоторое время уголки его губ приподнялись, ведь он прекрасно понимал, что это значит. Должно быть, он оставил их там, с ним.       С Чонгуком.       Кондиционер шумел, смешиваясь с нервным дыханием Джеджуна, и мужчина нашёл это странно успокаивающим — звуки смешивались с мягким урчанием двигателя.       — Джеджун-а, — тихо позвал он и подождал, пока водитель обратит на него внимание.       — Да, сэр?       — Успокойся, — резко сказал мужчина, на лице которого расцвела улыбка. — Я не собираюсь кричать на тебя.       Джеджун моргнул, слегка озадаченный, когда его глаза снова сосредоточились на дороге.       — Ах, да... Я буду стараться, сэр, — Ким издал тихий смешок, снова обращая всё своё внимание на улицу.       — О, и Джеджун?       — Да, сэр?       — В следующий раз просто воспользуйся картой.       Им потребовалось всего около двадцати минут, чтобы добраться до знакомого жилого комплекса в Догок-Донге. Улицы Каннама теперь казались ему более знакомыми, и Тэхён не был разочарован длительной поездкой. Тем не менее, это было всего на десять минут дольше, чем обычно.       Но Ким позволял водителю поворачивать не туда и ехать по более длинному маршруту, понимая, что ему просто нужно учиться, в конце концов, а у любого человека, если его постоянно наказывать, пропадает любое желание учиться. Кроме того, мужчина с удовольствием наслаждался, сидя на мягкой коже; в машине играл мягкий блюз, льющийся из динамиков, убаюкивая и заставляя чувствовать накатывающее спокойствие.       Это давало ему время подумать, вспомнить о сильных руках и нежных губах на своей коже, о сладких вздохах и грязных стонах, о тёмных волосах и, потемневших от желания, глаз. Этого было достаточно, чтобы мужчина начал ёрзать на своём сидении, с трудом подавляя дрожь, сотрясавшую его тело, и осторожно прикусывая зубами разбитую нижнюю губу.       Башня Samsung уже была на виду, впоследствии вырвав Тэхёна из мира воспоминаний. Когда машина была остановлена перед зданием, мужчина позволил Джеджуну открыть для него дверь, выходя с лёгкой улыбкой и игриво бросая «спасибо».       — Запомни карту, — напомнил он, легонько похлопав его по плечу и подмигнув, смакуя чужое смятение.       Ким поприветствовал администратора привычным взмахом руки и улыбнулся уборщице, занимающейся протиранием логотипа Samsung пушистой тряпкой. Он знал, что она нуждается в помощи, стоя на маленькой лестнице и вытянув спину в неудобном положении. Мужчина и сам чувствовал лёгкое покалывание, не отводя от женщины взгляда, страдающую артритом. Он много раз предлагал ей поменяться местами с молодыми рабочими, но это предложение всегда оставалось отвергнутым.       Её щёки слегка покраснели, когда она заметила его, и выпрямилась, чтобы улыбнуться в ответ, прежде чем отвесила ему глубокий поклон. Тэхён снова и снова говорил ей прекратить это делать, но она настаивала каждый раз. А кто он такой, чтобы ей отказать? Она была здесь столько, сколько мужчина себя помнил — лицо женщины было ему так же знакомо, как лицо его собственной матери. Она действительно заслуживала лучшего.       Ким тихонько напевал себе под нос, ловкими пальцами набирая пятизначный код доступа на маленькой клавиатуре рядом с лифтом, ведущим к многочисленным квартирам, пока один из охранников кратко изложил ему список сегодняшних посетителей, на что мужчина сказал ему отправить имена и номера телефонов ему на почту, чтобы он мог сам запланировать встречи. Просканировав большой палец на панели под клавиатурой, Тэхён едва заметил звук открывающихся дверей лифта, закрывшихся сразу после того, как он зашёл. Музыка внутри была приятной — плавная блюзово-джазовая смесь вместо обычного фортепианного звона.       Ким обнаружил, что его пальцы мягко постукивают в такт музыки, пока лифт медленно поднимался на самый верхний этаж, его глаза скользили по его собственной внешности, отражающейся на блестящей металлической поверхности. Он думал, что пожалеет, не сказав Чонгуку не оставлять никаких следов на коже, но теперь обнаружил, что ему очень нравится вид синяков, резко контрастирующие с белоснежным воротом рубашки.       Когда двери лифта снова отрылись, та же мелодия последовала за мужчиной в небольшой коридор, ведущий к двери номера, где он повторил тот же процесс, что и внизу, мягко нажимая кнопки в такт мерно играющему басу.       Мелодия текла по коридору и в номер, наполняя тихое место ощущением жизни — будто кто-то действительно там жил. Огромное пространство в остальном казалось нетронутым, без единой пылинки, и Тэхён сделал для себя ещё одну мысленную заметку — повысить зарплату уборщикам в этом месяце. Если он мог видеть своё отражение в чёрной мраморной плитке пола, они определённо этого заслуживали.       Мужчина наслаждался музыкой, расстёгивая манжеты рубашки и направляясь к дивану справа от себя, аккуратно снимая туфли у маленькой лестницы, отделяющей гостиную от кухни и обеденного стола. Он едва успел сесть на диван, как его телефон завибрировал в заднем кармане.       — Ты дома?       — Я ещё даже не поздоровался! — захохотал Ким, откинув голову на спинку дивана. — Ты всегда такой прямолинейный, Джун.       — Да или нет, Тэхён?       — Да, а что? — промурлыкал он, лениво потянувшись.       — Хорошо. Мне нужно, чтобы ты кое-кого привёл ко мне.       Брови Тэхёна заинтересованно приподнялись, и он встал, засунув свободную руку в карман.       — Сок Манхи.       — Да ну. Разве ты не собирался дать ему больше времени? — губы мужчины изогнулись в усмешке, как это часто бывало. Ему всегда было трудно не улыбаться, независимо от ситуации.       — Я дал ему неделю, а он до сих пор не заплатил.       Намджун не дал ему никаких дальнейших объяснений, потому что знал, что Тэхён в этом не нуждается, вместо этого продиктовав ему адрес. Мужчина хмыкнул в подтверждение, молча повторяя про себя название улицы, прежде чем закончился разговор.       Джаз всё ещё звучал из скрытых динамиков по всему пентхаусу, пока Ким поднимался по лестнице, расположенной рядом с обеденным столом, подсознательно двигаясь в такт музыке.       — Манхи, старый дурак, — задумчиво проговорил он, перебирая одежду в шкафу, кончиками пальцев пробегая по разным материалам, прежде чем остановился на удобной тёмно-синей блузке, шелковистая ткань которой скользила, как вода, под его пальцами. Воротник был достаточно высоким, чтобы скрыть синяки на шее, и он удовлетворённо улыбнулся, осторожно снимая одежду с вешалки.       — У тебя никогда не было проблем с тем, чтобы тратить деньги на женщин и наркотики, но когда дело доходит до уплаты налогов, ты бесполезен, — протянул Ким с разочарованным вздохом, застёгивая пуговицы, когда его телефон снова зазвонил.       Он не успел ничего сказать, принимая звонок, и его губы расплылись в довольной улыбке, зажимая телефон между плечом и щекой, продолжая застёгивать рубашку.       — Я передумал.       Тэхён нахмурился.       — Что?       — Тебе не нужно приводить его сюда.       Мужчина медленно моргнул, пряжка ремня тяжело легла в его руке.       — Понимаю. Что за внезапная перемена в настроении?       Только когда Тэхён спускался по лестнице, Намджун снова заговорил. Что-то о том, что Манхи нанял кого-то, чтобы сделать ещё одно «что-то». Тэхён действительно не особо слушал, входя в свой офис на первом этаже, но был уверен, что было сказано именно так. Что, в сущности, ни о чём ему не говорило.       — Если ты сможешь что-нибудь выяснить, это будет здорово.       — О чём именно? Что-то — это не так уж понятно, — телефон снова был прижат щекой к плечу, пока мужчина натягивал мягкие кожаные перчатки, до этого лежащие на столе.       — О том, кого он нанял, чтобы попытаться убить моего отца.       Тэхён перестал натягивать перчатки и уставился в пустоту, хватая телефон и прижимая его к другому уху.       — Что? — это было почти смешно. Он действительно почти рассмеялся.       — Да, глупо, — сталь в голосе Намджуна завораживала.       — Действительно, — согласился мужчина, недоверчиво качая головой. Из всех глупостей, которые мог натворить Манхи, эта определённо была самой неудачной.       — Я уверен, что он сам не додумался до этой блестящей идеи. У него не хватит на это смелости. Во всяком случае, выясни, что сможешь, а потом избавься от него. Как бы то ни было, я хочу, чтобы он умер.       — Хорошо. Но что, если он не заговорит? — пистолет в его руке опасно блестел.       — А кто молчит, когда это делаешь ты?       Тэхён рассмеялся, потому что знал, что Намджун прав, и перекинул кобуру с пистолетом через плечо, из-за чего ремень впился в шелковистую ткань рубашки. После этого Намджун повесил трубку, пробормотав что-то о долгой прогулке, чтобы успокоиться, что-то, что мужчина истолковал бы как нечто совершенно другое, если бы это не сказал он.       Но Намджун, существо, не похожее ни на кого из тех, кого он когда-либо имел удовольствие знать, всегда делал неожиданные вещи, поэтому он всегда верил ему, чтобы тот не сказал. Не раз старший звонил откуда-то из леса, потерянный, злой и совершенно несчастный. Желание каждый раз подшучивать над ним было невыносимо, и Тэхёну иногда даже хотелось его отругать, но он всегда воздерживался от этого только потому, что сам время от времени делал тоже самое.       Мужчина схватил длинное шерстяное пальто с вешалки рядом с дверью и накинул его на плечи. Тяжёлая ткань стучала по голеням, когда он влез в пару поношенных ботинок.       Джазовая мелодия всё ещё лилась из динамиков, слегка потрескивая в лифте, и Тэхён сделал ещё одну мысленную заметку для себя. Скорее всего, ничего особенного, но он помнил, что прослушивающие устройства иногда заставляют электронику потрескивать определённым образом, в зависимости от марки.       — Опять уходишь? — спросил охранник у двери, когда его коллега помахал кому-то через раздвижные двери, без сомнения, подавая сигнал припаркованной снаружи машине. — Ты никогда не отдыхаешь?       — Действительно, он работает с утра до ночи, — Тэхён театрально прижал руку в перчатке к сердцу и наслаждался мягким смехом, который заслужил.       — Что ж, удачи вам в вашей работе, сэр.       Ким тихо рассмеялся, проходя через двери, чувствуя влажный воздух на своей коже. Удача было чем-то, на что мужчина никогда не полагался, только потому, что знал, что сможет сам добиться лучших результатов, чем то, что «удача» могла преподнести ему. Он уже потянулся, чтобы открыть заднюю дверцу машины, когда чья-то рука легонько подтолкнула его в сторону. Джеджун выглядел ужасно гордым собой, когда открыл дверь, и мягкая улыбка тронула уголки его губ.       — Ты быстро учишься, — Тэхён не удержался и фыркнул, широко улыбаясь.       — Я стараюсь изо всех сил, сэр.       Мужчина одобрительно кивнул, закрыв глаза, когда дверь за ним закрылась. Через пару мгновений машина ожила, приятно рыча, и он удовлетворённо вздохнул.       — Куда ехать, сэр?       — Гаэпо-дон. Я скажу тебе, где меня высадить, — голос Кима заполнил пространство машины, пока Джеджун выезжал с парковки.       Поездка заняла бы около пяти минут для кого-то, кто знал этот район, но с затруднительным движением в это время и навыками новичка Джеджуна, это, вероятно, займёт как минимум десять. Поэтому Тэхён, воспользовавшись случаем, откинулся на спинку тёмного кожаного сидения, аккуратно сложив руки на коленях.       Забытая пачка сигарет издавала раздражающий звук, скользя по тёмной коже, ударившись о бедро мужчины, будто злилась, что он оставил её там. Ким засунул пачку в карман пальто, не открывая глаз. Тупая головная боль, которая напрягала его с самого утра, всё ещё не утихомирилась, напоминая о себе постоянной пульсацией в задней части лба.       Он, вероятно, проигнорировал бы это состояние, если бы не жгучая боль в спине, действительно требующая всего его внимания. Мужчина медленно втянул воздух, задержав дыхание на несколько минут, прежде чем тяжело выдохнуть. Губы растянулись в полуулыбке, когда глубокие рубцы на коже соприкасались с мягкой тканью рубашки. Как будто чужие пальцы всё ещё были там, бегая вверх и вниз по его спине снова и снова.       Тэхён был уверен, что призрачное ощущение сильных рук Чонгука, прижимающихся к его телу, сохранится на долго, что не могло не заставить тихо замычать от удовольствия. Всякий раз, когда глаза его были закрыты, он видел синяки и слезящиеся глаза, раскрасневшиеся щёки и вздымающуюся грудь, вспоминая горячее дыхание на пылающей коже, пот и пронзительные стоны. Неожиданная дрожь пробежала по его телу, заставляя его сжать руки на коже сидения.       — Вам холодно, сэр? Может мне выключить кондиционер?       — Нет, всё в порядке, — мужчина приоткрыл глаза и ободряюще улыбнулся Джеджуну.       Чёрт, он так плохо себя контролирует.       Ким стиснул зубы и решил держать глаза открытыми, когда снова откинулся назад. Он не мог рисковать и не хотел, чтобы новый водитель в первый же день своей работы с ним увидел, как у него встанет на заднем сидении. Первое впечатление имеет значение, и Тэхён хотел бы сохранить этого водителя дольше, чем предыдущего. Джеджун выглядел как человек, который живёт настоящим и умирает в старости. Как раз то, что нужно.       Но образы Чона, покрытого синяками, с великолепно подтянутым телом, глубоко вдавленным в дешёвые гостиничные простыни, навсегда впечатался на сетчатке глаз Кима. На самом деле он не был против. Это было просто немного неудобно, когда ему предстояло выполнить одно дело. Мужчина медленно облизнул губы, чувствуя шершавый участок и лёгкую боль. Ему нужно было купить ещё гигиенической помады.       — Можешь остановиться здесь, — сказал он Джеджуну через некоторое время, когда машина сворачивала на улицу, о которой упоминал Намджун. Тэхён уже видел нужное небольшое здание с тонированными окнами и большой вывеской с надписью «химчистка», привинченную над входом. Такое очевидное место для сокрытия незаконной деятельности.       Водитель остановил машину, не задавая лишних вопросов, и кивнул, когда Ким сказал ему немного покататься, чтобы запомнить ближайшие улицы. Небольшой румянец покрыл его довольно пухлые щёки. Мужчина улыбнулся, хлопнув по крыше машины, давая сигнал Джеджуну и оставаясь на тротуаре совершенно один. Расстояние до химчистки было небольшим, и Тэхён добрался до входа не более чем за двадцать шагов. Длинные ноги несли его внутрь неторопливой походкой.       — Привет, — поздоровался он с работницей, молодой женщиной с конским хвостом, стянутым так туго, что он даже испугался за здоровье её головы — чёрные волосы были покрыты щедрым количеством лака для волос. Без сомнения, чтобы уберечь волосы от завивки во влажной среде. Она выронила свёрток простыней, когда он улыбнулся ей — руки слегка дрожали, когда женщина низко поклонилась, возясь с упавшим бельём. Ким инстинктивно придвинулся ближе, чтобы подхватить её на случай, если она упадёт вместе с ними.       — До... Добро пожаловать, — её улыбка была удивительно спокойной, несмотря на лёгкую дрожь в голосе, и мужчина поджал губы, слегка нахмурив брови и пытаясь вспомнить, где он мог видеть её раньше, потому что точно видел. Она помнила, судя по тому, как смотрела на него — настороженно, но не испуганно.       — Вы можете сказать мне, где мистер Сок? — Тэхён оставил попытки что-то вспомнить и одарил женщину яркой улыбкой, расслабив плечи и сложив руки в перчатках за спиной. Не было никакой необходимости пугать её.       — Вниз по лестнице, налево, — с той же улыбкой вымолвила она, дрожа коленями под бледно-голубым фартуком. Мужчина видел, как ткань двигалась при этом движении.       — Спасибо, — он подмигнул ей и помахал рукой, прежде чем обогнуть множество стиральных машин. Запах моющего средства и кондиционера для белья становился всё сильнее, чем дальше он шёл. Воздух стал горячим и влажным, когда Ким наконец добрался до задней части помещения, недовольно щёлкая языком и чувствуя, как волосы начинают завиваться сами по себе. Может быть, ему следовало использовать столько же лака для волос, что и той женщине.       Потребовалось не много времени, чтобы найти лестницу — печальное подобие запертой потайной двери за стеллажом с чёрными костюмными сумками и сушащимися одеялами. Он отодвинул стеллаж в сторону, в то время как несколько рабочих позади смотрели на него широко раскрытыми и растерянными глаза, но никто не посмел сказать ни слова, молча наблюдая, как высокая фигура проходит через узкое пространство и, легко ступая, спускается вниз по лестнице.       Та самая джазовая мелодия из дома наполняла пространство рядом с ним, исходя из его рта в виде мягкого гудения, пока его пальцы обхватили ручку двери слева. Она оказалась намного тяжелее, но после небольшого толчка открылась достаточно легко.       Воздух в коридоре был ещё более влажным, чем наверху, сопровождаемый запахом плесени. Контраст между приятным запахом кондиционера для белья и влажным погребом был настолько разительным, что Тэхён с трудом подавил желание зажать нос от отвращения. Это был типичный подвальный запах, который большинству людей не причинял никакого дискомфорта, но Ким не мог его переносить. Это слишком сильно напоминало ему о мёртвых телах — его оправдание. Оправдание, которое Намджун всегда называл «дерьмовым оправданием». Но Намджун был так же одним из тех, кому не нравился запах бензина, который Тэхён обожал, так что на самом деле — он не имеет права голоса в этом вопросе.       Мужчина быстро шёл по коридору, пока громкость его напева постепенно увеличивалась, и не только потому, что ему действительно нравилась эта мелодия. Он знал, что рабочие, спрятанные за толстой атласной простынёй справа, могут слышать его, и наслаждался этим. Однако атласная простыня ему не понравилась — она была испачкана и порвана в большинстве мест. Ким нахмурился, сделав пометку сказать Намджуну, что её нужно заменить на настоящую стену. Ещё одна запись в его и без того обширной коллекции мысленных заметок.       Из комнаты дальше по коридору доносился тяжёлый ритм музыки, немного отдаваясь эхом, но качество динамиков было дерьмовым, делая и без того раздражающую музыку ещё более противной. Мужчина чувствовал, как головная боль медленно нарастает.       Ему срочно нужно от этого избавиться.       — Добрый день, джентельмены, — пропел Тэхён, отодвигая ткань и повышая голос, чтобы его услышали сквозь грохочущую мелодию. Обтянутые кожей пальцы сжимали атлас. Музыка тут же стихла.       — Похоже, ты хорошо проводишь время! — небрежно заметил Ким, засунув руки в карманы пальто и быстро оглядывая комнату. Он вертел в руке пачку сигарет, спрашивая себя, стоит ли добавить ещё больше дыма в и без того пропитанный никотином воздух, или лучше сдержать свой порыв и попытаться выглядеть профессионально. Его голову резко прошибла боль, заставляя зрение на секунду поплыть.       К чёрту профессионализм, ему нужна была эта сигарета, прежде чем он убьёт того, кто этого не заслуживал.       — Добрый день, мистер Ким, — сказал один из мужчин, пристально глядя на него. Тэхён видел вызов и раздражение, смело впечатавшиеся в чужое лицо. Мужчина определённо не был доволен его присутствием. Этой мысли было достаточно, чтобы Тэхён ухмыльнулся.       — Я должен сказать... — он поджал губы, прежде чем зажать сигарету между ними. — Это довольно милое заведение, — закончил Ким после того, как закурил сигарету, и первая струя густого и тяжёлого дыма вышла через его плотно сжатые зубы.       Это было похоже на рай — тепло, которое последовало за путешествием никотина по его телу, и он сделал ещё одну затяжку, прикрыв глаза и удерживая дым в лёгких так долго, как только осмеливался, после осторожно выдыхая его через нос и чувствуя, как грудь неприятно горит. Было почти тревожно чувствовать, как головная боль уступает.       — Жаль, что здесь так много паразитов, — Тэхён скорчил гримасу и постучал по сигарете, наблюдая, как пепел падает на покрытый пятнами пол.       — Что ты имеешь ввиду? — спросил знакомый человек из прошлого, слегка ёрзая на диване. Остальные были молчаливы. Все движения прекратились в ту минуту, когда Ким вошёл в комнату. Он моргнул и обвёл глазами комнату, чтобы снова взглянуть на незнакомцев, чуть приподняв брови. Не слишком убогое для начинающего казино, но было ясно, что большинство из присутствующих были начинающими, и, судя по количеству фишек на столах и раздаче карт, были не очень хороши. Поправка — не очень хорошо обучены. Тэхён слегка шмыгнул носом, проецируя всё своё внимание на мужчину на диване.       — Пожалуйста, продолжайте, — он с улыбкой указал на покерные столы. — Я здесь не для того, чтобы прерывать ваши дневные занятия.       Прошло ещё несколько минут, прежде чем карты упали на стол, а вытянутые руки в неудобных позах вернулись к своим владельцам словно в замедленной съёмке. Заинтересованные и слегка напуганные взгляды вернулись к своим первоначальным задачам, действительно имевших для них огромное значение. Лишь глаза самого змея, Сок Манхи, смотрели на него с вызовом, как у ребёнка.       — Ах, дядя. Это было так давно, — Ким ухмыльнулся, направляясь к дивану. Он мог видеть, как Манхи заметно съёжился, явно недовольный тем, что его назвали чем-то настолько знакомым с недостатком тепла и уважения, которые он привык получать.       — Это действительно так, — выдавил он кислым голосом.       — М? Мы сегодня в плохом настроении? — насмешливо спросил Тэхён, усаживаясь рядом с мужчиной и поднимая сигарету, чтобы глубоко затянуться. Он наблюдал, как Манхи смотрит на него, как ястреб, и выдохнул дым, небрежно туша сигарету об атласный диван и замечая, как чужие пальцы сжимаются на коленях.       — Вовсе нет, — тем не менее Манхи улыбнулся, взглядом скользнув туда, куда упала потушенная сигарета. Глаза Кима слегка сузились.       — Нет? Тогда позволь мне спросить тебя кое о чём, — он с улыбкой повернулся к мужчине.       — Конечно, что угодно.       — Ты что, совсем тупой?       Манхи напрягся. Тэхён видел, как волосы на его обнажённых предплечьях встали дыбом от обвинения, скрытого за произнесёнными словами. Движения в комнате снова прекратились, будто все затаили дыхание, ожидая того, кто набросится и укусит первым.       — Простите, боюсь, я не понимаю, о чём вы...       — Значит, ты тупой? — прервал его лениво Ким, приподняв бровь.       — Я... Нет, я так не думаю, — возразил Манхи, в глупом проявлении храбрости расправив плечи. Действительно, как ребёнок.       Тэхён медленно кивнул, пристально глядя в чужие глаза по крайней мере минуту, прежде чем позволил смеху вырваться из горла, долгому и громкому, когда положил свою руку на напряжённое плечо Манхи, слегка сжимая пальцами плоть.       — Я шучу, шучу. Я знаю, что ты не тупой, — Ким наслаждался, чувствуя, как Манхи расслабился под его хваткой после этих слов, и непринуждённый смех вырвался из чужого тела. Тэхён глубоко вздохнул и прижался боком к дивану, упершись локтем в подголовник и положив голову на костяшки пальцев, всё ещё улыбаясь.       — Нет, ты не тупой, — повторил он, медленно скользя рукой от плеча Манхи к его бедру, наслаждаясь тем, как тот следит за ним широко раскрытыми глазами. Его колени тёрлись друг о друга от дискомфорта или хорошо скрытого восторга. Ким не удивился бы, если бы это было и то, и другое. — Нет, глупость была бы комплиментом, — заявил мужчина, кивнув самому себе и криво усмехнувшись. — Ты полный дебил.       Рот Манхи открылся от удивления, смятения, смешанного с ужасом и пониманием, промелькнувшим на его лице, прежде чем боль исказила его выражение лица, когда Тэхён медленно вцепился железной хваткой во внутреннюю часть чужого бедра.       — Честно говоря, я немного разочарован, — продолжил Ким, слушая болезненные вздохи, свободной рукой ударяя пальцы Сока, попытавшегося вырваться из хватки.       — Подумать только... Что кто-то, управляющий подобным заведением, — он указал на множество игральных столов. Все взгляды снова устремились на них. — Подумал, что заказать что-то настолько глупое, было хорошей идеей.       — Я... Я не понимаю, о чём вы говорите, — прошипел Манхи сквозь стиснутые зубы.       — Нет? — Тэхён склонил голову набок, пальцами ещё глубже впиваясь в чужую кожу, зная, что причиняет ещё больше боли. Он и сам пробовал, поэтому точно знал, что визг, сорвавшийся с потрескавшихся губ, не был преувеличенным. — Я уверен, что ты всё знаешь.       — Клянусь, ты всё неправильно понял, малыш.       Реакция Кима была мгновенной. Глаза сузились, а брови раздражённо дёрнулись, когда он сжал кожу под своими пальцами и скрутил её, наслаждаясь болью в чужих глазах. В перчатках было труднее удерживать плоть в этом положении, но Манхи взвыл от боли, гордость которого взяла вверх, заставив его остаться сидеть на своём месте. Глупое решение.       — Малыш? Так вот кто я для тебя? — прорычал Тэхён, другой рукой хватаясь за волосы на затылке Сока. Волосы были жирными от геля и пота, прилипая к перчаткам, когда Ким накрутил несколько прядей на пальцы и потянул. Манхи ничего не мог сделать, запрокидывая голову назад и тихо кряхтя от неудобного положения.       Тэхён медленно моргнул, сверля его взглядом в течение нескольких секунд, прежде чем обратил своё внимание на молодого мальчика, сидящего на сломанном барном стуле недалеко от них. Его колени заметно дрожали.       — Ты... — сказал Ким достаточно громко, чтобы его услышали. Мальчик указал на себя дрожащим пальцем, широко раскрыв глаза. — Как тебя зовут?       — Бэ Минджун, — ответил он чуть дрожащим голосом. Его глаза блуждали между Манхи и Тэхёном, широко раскрытые от ужаса и страха. Определённо совсем ещё юный, не старше двенадцати, Ким даже готов был поспорить на это.       — Минджун-а, ты знаешь, кто я? — спросил Тэхён, поворачивая голову и смягчая свой взгляд.       — О, конечно, сэр.       — Скажи это.       — Ким Тэхён, сэр.       — И? На кого ты работаешь?       — П-Пхен-он Ванджо, — мальчик заметно сглотнул, сжимая пальцами материал своих свободных джинс. Тэхёну хотелось похвалить его, может быть, погладить по голове и дать леденец. — Империя мира.       — А кто руководит Пхенон Ванджо?       — Мастер Ким, сэр.       — Хорошо, — похвалил мужчина, гордясь тем, как мальчик незаметно для самого себя расслабляется. — И какое это имеет отношение ко мне? Ты это знаешь? — Минджун выпрямился на стуле, расправив плечи, и, что-то похожее на гордость, тронуло его блестящие глаза.       — Вы станете партнёром молодого мастера Намджуна, когда он захватит империю, — в комнате снова воцарилась тишина после того, как слова мальчика слетели с губ, и Тэхён кивнул, довольный тем, какими уверенными были слова Минджуна.       — Очень хорошо, — почти промурлыкал мужчина в восторге, замечая, как щёки мальчика порозовели. Он напомнил ему Джеджуна, немного невинного, но агрессивного в своих действиях и словах, если дать ему шанс. Такая пустая трата потенциальной рабочей силы, сдерживаемая тут внизу, вместо того, чтобы подготовить его к чему-то более полезному.       Ким снова повернулся к Манхи.       — Смотри, дядя, — почти прошептал Тэхён, наклоняясь ближе, настолько, что его дыхание коснулось чужой щеки. — Даже такой ребёнок, как он, знает. Ты должен позволить ему научить тебя кое-чему. Может тогда ты сможешь выжить в этом мире.       Манхи с трудом поднял на него глаза из своего неловкого положения.       — Прошу прощения, сэр, — прошипел он сквозь стиснутые зубы с таким ядом, что Ким почувствовал, как к горлу подкатывает смешок.       — Возможно, мне следует поблагодарить тебя. Если бы не твоя глупость, я бы не смог увидеть светлые умы, которые придут к власти после того, как твои старые окаменелости вернутся под землю, — сказал Тэхён, скользнув взглядом по Минджуну всего на секунду.       — Как я уже сказал, я не понимаю, что вы имеете ввиду.       Тэхён разочарованно выдохнул.       — Нет нужды притворяться глупее, чем ты уже есть. Я знаю, что ты нанял кого-то, чтобы убить мастера Кима, — на этот раз даже воздух будто застыл. Тэхён чувствовал, как все взгляды снова направлены на них, но на этот раз целью был не он — нет, это был их босс. Если бы мужчина повернулся, чтобы посмотреть, он, несомненно, увидел бы смесь гнева и предательства, а также удивление и какое-то глупое восхищение.       — И меня не волнует почему. Всё, что меня волнует — кто тебе помог, — продолжил Тэхён, медленно убирая пальцы, от чего Манхи громко заскулил от облегчения.       — Я ни с кем не работал.       — О, пожалуйста, никто здесь не поверит, что ты смог бы сделать это сам, — упрекнул Ким, щёлкнув языком. — У тебя не хватит на это смелости, — добавил он шёпотом, сильно хватая мужчину за промежность, сжимая мешковатые джинсы Манхи.       Болезненного смущённого вскрика, который он услышал, было достаточно, чтобы удовлетворённо улыбнуться.       — Так скажи мне, дядя, — промурлыкал Тэхён, сжимая пальцами яйца Манхи через штаны. — Кто тебе помог?       Манхи ничего не сказал, лишь смело глядя в ответ, несмотря на то, что в уголках его глаз стояли с трудом сдерживаемые слёзы. Мужчина усмехнулся и ослабил хватку, заработав ещё один болезненный всхлип.       — К счастью для тебя, я сегодня не в настроении для игр, — промычал Ким, залезая рукой под пальто. — Видишь ли, я устал и довольно нетерпелив. Это был долгий день.       Чизет-75 опасно блестел в его руках — хорошо отполированная сталь почти так же отражала всё вокруг, как зеркало, и мужчина почувствовал, что Манхи смотрит на него со смесью благоговения и ужаса. Он не мог винить его за это, учитывая, что так же смотрел на оружие в течение долгих месяцев. Тэхён всё ещё чувствовал то самое чувство восторга каждый раз, когда смотрел на оружие. Его пальцы обхватили рукоятку с привычной лёгкостью — перчатки слегка поскрипывали, касаясь металла. Прижав указательный палец к спусковому крючку, мужчина снова посмотрел на Манхи.       — Ты видел что-нибудь подобное раньше?       — Нет, — прошептал Манхи, тяжело дыша.       — Это был подарок моего отца на мой тринадцатый день рождения, — Ким с нежностью осмотрел пистолет. — Он сказал, что мне нужно защищать себя, — мужчина облизнул губы, прежде чем наклонить пистолет — полный магазин упал в его левую руку. Он демонстративно пересчитал все патроны по отдельности, убедившись, что все шестнадцать на месте, и с тихим щелчком вставил магазин обратно.       — Он полуавтоматический и легко целится, даже если вы немного дрожите, и отдача едва заметна, — объяснил Тэхён, наблюдая, как Манхи не отводит взгляд от пистолета, тяжело дыша.       — Понятно, — Манхи облизнул губы, и Ким почувствовал, как волосы на его шее встали дыбом. То ли от волнения, то ли от естественной реакции, вызванной тем, что за его оружием наблюдает столько глаз, но, скорее всего, смесь того и другого. Мужчина не стыдился признаться, что ему нравилось это ощущение силы и власти над всеми.       — Итак, вот в чём дело, дядя, — сказал он небрежно, как будто планировал встретиться с другом за чашкой кофе. — Или ты назовёшь мне имена или я засажу пятнадцать патронов в твой член, а последний — прямо в лоб, хорошо?       Манхи тяжело сглотнул, не мигая и глядя прямо на Тэхёна, но молчал, не смотря на капельку пота, стекающую по его морщинистому лбу. Мужчина раздражённо усмехнулся, вставая с пистолетом в руке. Демонстрация бравады Манхи раздражала, но немного впечатляла. Увы, он был человеком. Человеком, который обязательно сломается. Для Манхи не потребовалось многого — Ким направил пистолет ему в промежность и, как только звук отодвигаемого предохранителя прозвучал в полной тишине, слова вырвались из дрожащего рта.       — Я... Я не знаю, кто это. Он связывается только с помощью телефонных звонков с искажённым голосом и отправляет деньги по обычной почте. Обратного адреса нет.       Мужчина прищёлкнул языком.       — Псевдоним?       — Я не знаю.       Бровь Тэхёна снова изогнулась, а пальцы сомкнулись на спусковом крючке.       — Ты ужасный лжец, Манхи.       — Мистер Джей! — почти взвизгнул тот, когда Ким сделал шаг вперёд — его глаза были холодными и пустыми.       — Мистер Джей? Никогда о нём не слышал.       — Он... Он явно не хочет, чтобы кто-нибудь его знал.       — Да, я итак это понял, идиот, — прорычал Тэхён, заставив его вздрогнуть. — И больше ничего? Его люди, с которыми вы вступали в контакт?       — Ничего, клянусь могилой моей матери, — Манхи мелко дрожал. Пот стекал по его покрытому щетиной подбородку и шее, пропитывая ткань рубашки. Ким скорчил гримасу отвращения, прежде чем улыбнуться. Улыбка, которая на этот раз не коснулась его глаз.       — Итак, это было так сложно? — он опустил пистолет, но его палец оставался на спусковом крючке.       Манхи в облегчении откинулся на спинку дивана, закрывая глаза. В комнате по-прежнему стояла тишина — Тэхён едва слышал чьё-то дыхание.       — Так... Так не могли бы вы передать мастеру Киму, что я не хочу ему зла и что мне просто нужны деньги? Это было бы здорово, — спешно пробормотал Манхи, когда Ким подошёл к бару, проходя мимо Минджуна, чтобы взять бутылку виски.       — Конечно, я могу это сделать, — промурлыкал мужчина, хватая прилично чистый стакан, наливая в него янтарной жидкости. Она блестела в стекле, словно смола с резким ароматом. Дорогой. Тэхён посмотрел на бутылку с восхищением, вставляя пробку обратно. — Может, выпьем?       Манхи недоуменно посмотрел на него, когда Ким поднял стакан, всё ещё улыбаясь.       — А... да, почему бы и нет. Я мог бы использовать... — он не успел закончить фразу — рот всё ещё складывался в следующий слог, но слова больше не выходили из его старого рта. И никогда больше не будут. Тепло от ствола текло вниз по рукоятке и через пальцы Тэхёна — подобно крови, стекающей ровными ручейками со лба Манхи.       — Идиот, — снисходительно усмехнулся мужчина, прежде чем одним глотком осушить стакан с виски. Он слегка поморщился, когда жидкость обожгла его горло, и с удовлетворённым стоном разбил стакан о стену. Убедившись, что снова нажал на предохранитель, прежде чем спрятать пистолет под пальто, где кобура тяжело упиралась ему в рёбра, Ким огляделся по сторонам.       — Спасибо за ваше терпение, — объявил он с мягкой улыбкой. — Скоро кто-нибудь придёт за телом, так что до тех пор никуда не уходите. Я узнаю, если кто-то это сделает, — его глаза светились детским возбуждением, игривым и опасным. Он чувствовал, как кровь струится по венам, словно жидкий огонь, а адреналин кружит голову, от чего тело становится легче.       Ким заметил, как плечи Минджуна тряслись, когда проходил мимо него, но, не смотря ни на что, его лицо было удивительно чистым, не выражая ни единой эмоции. Если бы мужчина не знал, он бы подумал, что мальчик видел всё это и раньше. Но он знал. И один взгляд на бледные щёки Минджуна дал понять, что он, определённо, впал в состояние шока. Тэхён прикусил внутреннюю сторону щеки, остановившись рядом с ним.       — Ты впервые видишь мёртвое тело? — в ответ Минджун кротко кивнул. Мужчина аккуратно положил руку на его дрожащее плечо. Это заняло не много времени — мышцы под его рукой расслабились, когда Ким слегка помассировал кожу.       — Пойдём, пока он не начал гадить, ладно? — сказал Тэхён мягко, помогая мальчику спуститься с табурета.       — Мы пришлём замену Манхи до вечера. Ваша работа будет той же. Ничего не измениться, — громко объявил мужчина, подходя к атласной ткани. Минджун следовал за ним.       Запах кондиционера для белья снова окутал их в ту минуту, когда они вошли в заднюю комнату помещения, и Ким глубоко вздохнул.       — Нет ничего лучше запаха свежего белья, — ухмыльнулся он, нежно прижимая руку к спине мальчика.       В это мгновение из-за угла показалась женщина, лицо которой сразу побледнело, когда она увидела их. Спина Минджуна снова напрягалась под прикосновением мужчины, а из его рта вырвался тихий всхлип. Тэхён в недоумении поднял бровь, переводя взгляд с мальчика на женщину, подмечая тот же прямой нос и похожие черты лица. Он довольно улыбнулся, снова кладя руку на плечо Минджуна.       — Она твоя мать?       Мальчик кивнул, его нижняя губа слегка дрожала. Ким хмыкнул и посмотрел на женщину.       — Дай ему чего-нибудь сладкого, хорошо? Думаю, ему сейчас это нужно, — сказал мужчина и молча полез в карман, вытаскивая бумажник. Он протянул женщине несколько купюр, которые она категорически отказалась принимать, широко раскрыв глаза от страха. Вероятно, думая, что он вернётся позже и потребует от неё денег. Что и сделал бы, будь она кем-то другим.       — Это подарок твоему сыну. Он храбрый мальчик.       Некоторое время женщина смотрела на него, прежде чем низко поклониться — из неё хлынула беспорядочная смесь извинений и слов благодарности. В ту минуту, когда она наклонилась, глаза Тэхёна остановились на мерзком шраме на её ключице — длинном и чистом разрезе, определённо сделанным специально. Он подозревал это, конечно, подозревал, но всё же это заставило его сердце сжаться при виде метки. Женщина выпрямилась, и мужчина улыбнулся им двоим, когда Минджун поспешил к своей матери, стараясь ладонями стереть, стекающие по бледным щекам, слёзы.       — Я посмотрю, смогу ли что-нибудь сделать с твоей... ситуацией, — сказал Ким, в последний раз внимательно осмотрев шрам, прежде чем улыбнулся Минджуну.       — Отличная работа, Минджун-а. Ты должен быть очень горд собой. Я горжусь тобой, — мальчик поспешно поклонился, когда мужчина вышел из химчистки, засунув руки в карманы.       Его телефон завибрировал, как только он сел в машину, кивнув Джеджуну, давая знак направляться домой.       — Готово?       — Конечно, — Тэхёна даже слегка задел этот вопрос Намджуна. Будто он ожидал какого-то другого ответа.       — Ты знаешь. Я должен спросить.       — Я знаю, — ухмыльнулся мужчина, тяжело откинувшись на сиденье. — Но я хочу кое-что взамен.       — Что? Нет денег?       — Ну, конечно, я хочу денег. Таково наше соглашение, — Ким прищёлкнул языком, неодобрительно сморщив нос в ответ на весёлое хихиканье Намджуна. — Там есть парень, который работал на него. Минджун и его мать.       — Ты хочешь их заменить?       — Да, Минджун — умный мальчик. Ему не больше двенадцати, но он не плакал, пока не увидел свою мать. Он не должен чахнуть в низкосортном дерьмовом казино. Его мать — проститутка.       — Ты уверен?       Тэхён рассеянно кивнул, глядя на проезжающие машины.       — Да, видел шрам. Он действительно большой. Она, наверное, даже не пытается его скрывать.       После этого последовала пауза — лишь тихое урчание двигателя и ровное дыхание Намджуна.       — Хорошо, я поговорю об этом с отцом.       — Спасибо, — снова ухмыльнулся Ким. — Я вернусь в гости через день или около того. Мне просто нужно сделать вид, что я всё ещё живу в этом номере время от времени.       В трубке раздался смешок.       — Сделай это, но, пожалуйста, побыстрее. Нытьё Чимина может быть милым временами, но он быстро выходит из себя.       Мужчина рассмеялся. Конечно, Чимин будет скулить из-за его отсутствия, хотя на самом деле, тот будет скулить из-за любого, кто не проявит к нему привязанности.       — Я сделаю всё, что в моих силах, — Тэхён хотел было повесить трубку, но Намджун остановил его прежде, чем он успел это сделать.       — Вы с ним встретились?       Мужчина облизнул губы, даже не замечая, что рука, в которой был телефон, слегка дрожала. Это было нетрудно — понять, кого именно имел ввиду Намджун.       — Я это сделал.       Намджун усмехнулся, очевидно, не пропустив, как заметно понизился голос Тэхёна.       — И что?       — Пока не уверен, — признался он, впиваясь пальцами в собственное бедро. — Но он точно...       — Я надеюсь, что ты не будешь думать своим членом, Тэ.       — Хён, а разве я когда-нибудь так делал? — игриво заскулил мужчина.       — Ты уже много раз это делал.       — Тише, тише. Но на этот раз не буду. Я обещаю.       — Хорошо. Скажи мне, когда решишься.       — Хорошо, — Намджун первым повесил трубку, оставив Тэхёна с его невысказанными последними словами.       Не прошло и минуты, как Джеджун остановился перед комплексом, очевидно, за время своего отсутствия выучив самый быстрый путь назад, и Ким одобрительно ухмыльнулся. Он отпустил его на весь остальной день, сказав, что не собирается ничего делать, кроме как спать. Мужчина вообще не хотел двигаться. Джеджун кивнул и уехал парковать машину в гараж.       — Это было быстро, — заметил охранник с хитрой усмешкой, когда Тэхён вошёл в помещение.       — Ничего особенного, — он небрежно махнул рукой и направился к лифту, набирая пароль с излишним рвением. Мысль о горячей ванне и бокале вина, а то и целой бутылке, в данный момент была очень привлекательной.       Когда он, наконец, снова ступил в номер, джазовая музыка снова заполнила всё пространство, пока он снимал туфли, напевая, пока вешал пальто на вешалку, уже расстёгивая блузку. Ткань упала с его плеч на пол, где и осталась, пока Ким направился в ванную. Достав телефон из кармана и положив его на стойку рядом с ванной, продолжая снимать брюки и боксёры, прежде чем протянуть руку, чтобы приглушить свет.       Пока вода наполняла ванну, мужчина сел на край и разблокировал телефон, просматривая новостные ленты и проверяя новости фондового рынка, пока не пришло новое текстовое уведомление.       Он широко улыбнулся, открывая текст и просматривая его содержимое, подметив изобилие эмоджи сердца. Поспешно напечатав в ответ, что да, конечно, он скоро приедет, и да, он будет там, чтобы поприветствовать свою тётю, даже если её кимчи всегда гнилой на вкус, а ногти слишком длинные. Но этого он, конечно, не написал. Вместо этого добавив несколько пурпурных сердец, даже маленькую тигриную мордочку, прежде чем заблокировал телефон и скользнул в горячую воду.       Вода творила чудеса с его больными мышцами, и мужчина прижался всем телом к ванне, полностью погрузившись в воду по шею. Эвкалиптовое масло для ванн практически ударило в нос, и Тэхён несколько раз шмыгнул носом, чувствуя, как становится легче дышать.       Он медленно пошевелился и тихо зашипел, чувствуя, как ароматная жидкость обжигает рубцы на спине. Ким облизнул губы и снова откинулся на спину, двигаясь медленно, чтобы чувствовать жжение как можно дольше.       Не думай своим членом, Тэ.       — Тебе легко говорить. Дерьмо, — фыркнул мужчина, приглаживая волосы.       Телефон неожиданно завибрировал, от чего Тэхён застонал от раздражения, хватая его. Некоторое время он смотрел на неизвестный номер, задумчиво поджав губы, в то время как лёгкое предвкушение сжимало его живот.       — Да? — неуверенно ответил он. Вода капала с его пальцев на плечо. Какое-то время на той стороне была тишина, но вскоре послышалось чужое дыхание.       Он узнал его.       — Э... Это Тэхён?       Ким втянул в себя воздух, надеясь, что его не слишком хорошо слышно.       — Да, кто спрашивает? — мужчина просто дразнил его. Ему не забыть этот голос ещё очень-очень долго.       — А, это Чонгук. Знаешь... из... — он замолчал, и Тэхёну пришлось прикусить большой палец, чтобы не рассмеяться.       — А, Чонгук-а, — промурлыкал Ким, услышав, как юноша на другом конце провода тихо ахнул. — Чем обязан такому удовольствию?       — Ты забыл свои часы, — резко сказал Чонгук, и зубы Тэхёна впились в его губу. Конечно, он уже знал это.       — Я сделал это? Ты уверен?       — Да. Я имею ввиду... У меня нет ролексов.       Мужчина фыркнул от смеха.       — Понимаю, извини за это.       — Ты хочешь приехать и забрать их, или мне их куда-нибудь подбросить?       Ким хотел было сказать ему, чтобы он оставил их себе, просто чтобы снова услышать этот удивлённый вздох, но воздержался. Иметь повод встретиться с ним снова был слишком хорошим предлогом, чтобы отказаться от этого желания.       — Я могу прийти и забрать их, — промурлыкал он, снова проводя рукой по волосам и чувствуя, как сжимается сердце в груди от предвкушения. — И где же ты предлагаешь?       — Э... Я не уверен.       Милый.       Он был слишком милым.       — Вот, что я тебе скажу... — Тэхён слегка пошевелился, уверенный, что Чонгук слышит, как движется вода. Он надеялся на это, прекрасно понимая, что эти образы сделают с ним. — Рядом с мотелем было кафе, которое выглядело довольно милым. Почему бы мне не забрать часы там?       Юноша некоторое время молчал, и всего на мгновение Ким испугался, что он повесил трубку, но потом тот откашлялся — голос его звучал немного напряжённо.       — Да-да, звучит неплохо. Отлично.       Тэхён откинул голову. Действительно, слишком милый.       — Значит, завтра ты свободен, Чонгук?       — Так и есть, — юноша громко выдохнул, и Ким вздрогнул.       — Хорошо, около двенадцати?       — Хорошо, я буду там.       Мужчина нахально ухмыльнулся.       — Хорошо, это свидание, — он прикусил губу, определённо не пропустив небольшой вздох удивления с другого конца.       — Да... До свидания, Тэхён.       — До свидания, Чонгук. Увидимся завтра.