BE AROUND ME

Луи вернулся к Гарри в ту же весну, когда был закончен портрет. Просто так появился на пороге мастерской. В глазах стояли слёзы, а в руках была чашка. Гарри стоял возле шкафа, с которого раньше свисала гирлянда и искал завалившуюся куда-то пастель. Он бы даже не заметил, что Луи зашёл, если бы тот не ударился о вазу. Улыбки и правда могут быть пропитаны болью. — Дурак, — слеза покатались по щеке. Луи подошёл ближе. — Самый настоящий, — он прислонился лбом ко лбу своего художника. Даже сейчас, когда ему самому было так невыносимо больно, Гарри хотел забрать всю боль, которая мучила Луи. — Пожалуйста, не плачь. — Ты сам плачешь, — Луи улыбнулся и шмыгнул носом. — Я художник, творческая натура. Мне можно, — Гарри уткнулся в плечо Луи, наверное, только для того, чтобы вдохнуть запах спортивной кофты. Он действительно здесь. — Это всё ты виноват, — Луи немного отстранился, чтобы посмотреть в глаза Гарри, и переплёл свои пальца за его спиной. — Я раньше не плакал. — Ох, правда? И что же такого случилось? — Может быть, я влюблён в тебя, — Луи посмотрел куда-то в пол. — Может быть? — Гарри закусил щёку, чтобы не улыбаться так сильно или чтобы не заплакать. — Абсолютно точно влюблён в тебя, — Луи снова прижался ближе. — Я тоже влюблён. Абсолютно точно влюблён в тебя. — Гарри закрыл глаза. Теперь он может дышать.

***

— Ты же понимаешь, что если ты, бессовестный "ну я же человек искусства", упадёшь оттуда, то... — Луи стоял, кусая губы, и смотрел на Гарри, который лазал по крыше мастерской. — Перестань нудить и поднимись ко мне с той краской, — Гарри указал пальцем куда-то за Луи. Тот лишь закатил глаза, взял ведро и начал подниматься вверх по действительно неустойчивой лестнице. Через несколько часов они лежали на бирюзовом ковре в мастерской. Пластинка крутилась. Гарри зевнул и почесал нос испачканной в краске рукой. Вообще он весь был испачкан в краску. Всегда. Он опустил глаза на Луи, тот лежал спиной на животе Гарри. Его волосы тоже были в краске. Гарри улыбнулся и поднял голову наверх, следуя направлению взгляда Луи. "АБСОЛЮТНО ТОЧНО ВЛЮБЛЁН" (“absolutely obviously in love”) было написано краской на стеклянном потолке. Их признание теперь навсегда будет где-то среди звёзд. На "небе" их мира, созданного в комнате с панорамными окнами. Оно навсегда останется таким очевидным, но незаметным. — Абсолютно точно влюблён. Мастерская художника не терпит громких восклицаний, ей по душе тихий шёпот, который проходит через каждый миллиметр души. — Абсолютно точно.

***

Гарри забежал в магазинчик цветов, где ему улыбалась девушка с разноцветными волосами. — Доброе утро! — Доброе! — Гарри улыбнулся в ответ, заправляя волосы за ухо. — Мне нужны цветы, — дверь сзади открылась и девушка улыбнулась. — Я думаю, было бы неплохо.... — Гортензии. Сегодня Изабелле понравятся гортензии. И сердце отказалось биться. Гарри повернулся. Он стоял прямо там. В голове Луи не было ничего кроме «мой, мой, мой, мой». — Луи...

***

Вокруг царил всё тот же хаос. Только рисунков было больше. И ещё, по секрету, некоторые из них были детские. Гарри сидел напротив холста и выводил карандашом линии. — У тебя смешной нос, — он запрокинул голову наверх. — Черт, Гарри! Я заплетаю тебе волосы, — Луи снова перебирал кудрявые пряди, которые уже доходили до плеч, пытаясь собрать их в косу. — И у меня не смешной нос. Гарри засмеялась. Сейчас он был уверен — вечность существует. Их вечность будет существовать всегда.