Блондинка на проклятой должности

В этот раз к профессору Локхарт Гарри пошел один, оставив друзей за домашними заданиями в общей гостиной Гриффиндора, объяснив, что это дело касается лишь его одного и поговорить с преподавательницей ему бы хотелось наедине. Ребята не стали обижаться – Рон ободряюще хлопнул Поттера по плечу, Невилл пожелал удачи, а Гермиона посоветовала выспросить у преподавательницы ЗоТИ список дополнительной литературы по его вопросам для совместного потом изучения, вызвав у Гарри понимающую усмешку. Ну, куда Грейнджер да без своих любимых книг? Пообещав друзьям потом обязательно все рассказать, мальчик покинул их уютную гостиную, направившись на пятый этаж, где располагались покои профессора Локхарт. Учительница встретила его как всегда радушно, напоив вкусным чаем с травами и накормив тостами с беконом и сыром, после чего по своему обыкновению спросив, что его привело к ней. Гарри не стал ничего скрывать, кратко пересказав свой разговор с директором, опустив некоторые детали и попросив объяснить ему, что это за зверь такой – магический крестный и что с ним Гарри делать. Не сказать, чтобы профессор Локхарт удивилась, но лишнего спрашивать не стала, обстоятельно ответив на вопросы Поттера на эту тему и посоветовав просмотреть Свод законов магической Британии на случай если она что-то забыла. - Выходит, мистер Сириус Блэк мой нынешний опекун? – уточнил Гарри, когда поток полезной информации от учительницы иссяк. – И он несет за меня ответственность вплоть до моего совершеннолетия? - Верно, мистер Поттер, - согласилась с ним профессор Локхарт, чуть пригубив чая с ароматом полевых цветов. - Это его главная обязанность как Вашего крестного, которой он пренебрег, отдав Вас чужим людям и отправившись на поиски виновника в смерти Ваших родителей. Удивительно, как его магия за такое не наказала… - Но сейчас он на свободе и может снова взять меня под опеку, - задумчиво возразил ей Поттер, не обратив внимания на последнюю реплику преподавательницы. – Почему же тогда Дамблдор хочет, чтобы я снова возвращался к Дурслям? Если у меня есть куда идти? – он растерянно потер шрам, искоса поглядывая на преподавательницу. - Может потому, что Сириуса Блэка сейчас нет в стране? – предположила женщина, внимательно наблюдая за своим студентом. – Как я слышала, он проходит лечение где-то за границей и вряд ли вернется к лету. - Почему? С ним что-то случилось? – бросив тереть шрам, непонимающе уставился на нее Поттер, впервые услышавший об этом. Ему директор ничего такого не говорил, снова что-то наплетя про кровную защиту, хотя невозможность забрать Гарри от Дурслей по причине болезни крестного Поттер принял бы гораздо лучше, чем эту метафизику. - Да, мистер Поттер, - кивнула профессор Локхарт, не сводя с мальчика теплых голубых глаз, совсем непохожих на пронизывающие льдинки директора. – Насколько мне известно, твой крестный сильно пострадал за время заключения в Азкабане, тюрьме для волшебников. - Там так плохо? – Гарри знал о маггловских тюрьмах, о магической тюрьме у него не было ни малейшего представления, кроме ее названия. - Это очень страшное место, откуда редко возвращаются живыми и в своем уме, - преподавательница ЗоТИ передернулась как от холода при одной мысли об Азкабане. - Сырые камеры, постоянный холод и плохое питание и так не лучшим образом сказываются на заключенных, но это еще можно пережить. Страшнее всего охранники тюрьмы. Дементоры, мерзкие существа, питающиеся светлыми эмоциями человека, постепенно сводящие с ума своих жертв, заставляя переживать самые жуткие моменты жизни снова и снова. Человеку там находиться очень тяжело даже пять минут, а мистер Блэк в этом ужасе провел одиннадцать лет. Было бы наивно думать, что он смог сохранить рассудок после всего пережитого за эти годы. Кабинет профессора Локхарт снова погрузился в напряженную тишину, прерываемую лишь тихим потрескиванием дров в камине. Гарри размышлял над услышанным, признавая, что жить рядом с сумасшедшим ему точно не хотелось бы, но недоумевая зачем директор скрыл от него такую важную информацию. Он ведь не маленький, понял бы ситуацию крестного и не стал бы винить никого из них. Неужели директор считает его таким мелочным? Или недостаточно взрослым, для подобных новостей? «С Вол-де-Мортом сражаться – взрослый, а понять крестного – еще маленький», - думал Гарри, сердясь на странную избирательность директора в этих понятиях, задумчиво вертя чашку с остывшим чаем в руках. - Но я не хочу возвращаться к Дурслям! – в сердцах воскликнул парнишка, со стуком ставя чашку на столик. – Они меня ненавидят! Когда я услышал о крестном, то понадеялся, что меня заберут оттуда, но нет, нельзя! - А как же Ваши родственники из волшебного мира? – поинтересовалась профессор Локхарт, пересаживаясь к ребенку на диван и успокаивающе легонько сжав его плечо. – Попробуйте написать им. Может кто-нибудь из них сможет Вас приютить на пару месяцев у себя. - Думаете, мне ответят? – с сомнением посмотрел на учительницу Поттер, не спеша сбрасывать ее руку с плеча. – Они обо мне одиннадцать лет не вспоминали, что может сейчас измениться? - Попытаться все же стоит, - не вняла его сомнениям профессор Локхарт, чуть улыбнувшись. – Если же не получится с ними, то попробуйте наладить отношения со своими родственниками-магглами. - Они меня ненавидят, - нахмурился мальчик, вспоминая кислую физиономию тети Петуньи и красного от злости дядю Вернона. – Называют ненормальным и всегда ругают. - При этом они Вас кормят, одевают и дают крышу над головой, - вкрадчиво возразила преподавательница. – Ваши приемные родители, - тут Гарри скептически хмыкнул, но прерывать не стал, ожидая, что скажет профессор Локхарт дальше. – Ваши приемные родители, - повторила она, - позволили ходить Вам в школу, привили Вам хорошие манеры и воспитали Вас в уважении к труду. Они не должны любить Вас, ведь Вы не их родной сын, но свои обязанности по Вашему содержанию они все же выполняют. Ваша тетя не отдала Вас в приют, где Вам, мистер Поттер, пришлось бы драться каждый день за одежду и еду, не бросила на улице и не дала Вам погибнуть от голода. Ваш дядя обеспечивает вас всех, вкалывая на своей работе, при этом не попытавшись от Вас избавиться и терпя в своем доме лишний рот, ведь вряд ли Дурсли получают какие-то средства из Вашего сейфа, настроенного, скорее всего, только на магических опекунов. - Да, но… - Гарри никогда не задумывался над этим вопросом, хотя нечто подобное ему уже говорил в прошлом году директор. Странно, почему те же слова, произнесенные Дамблдором, в устах профессора ЗоТИ звучат как-то по-другому? Более весомо, что ли? – Но они ненавидят меня, - беспомощно промямлил мальчик, не зная, что сказать еще. - Скорее боятся, - мягко поправила его учительница, отпуская его плечо и беря за руку. – Маленький колдун доставляет кучу трудностей даже волшебной семье, а Вы попали в маггловскую. Сгоревшие шторы, разбитые стекла, взорванные водопроводные трубы…последствия стихийных выбросов магии у ребенка могут быть поистине страшными и непредсказуемыми. Мистер Поттер, Вы не помните, но возможно и Вашу приемную семью подобное не миновало... – профессор Локхарт замолчала, пристально вглядываясь в бледного Поттера, ярко представившего все эти ужасы. - И я мог так? – прошептал он, глядя на преподавательницу расширившимися от страха глазами. - Главное, что Вы сейчас так не поступаете, - учительница смотрела на него доброжелательно и спокойно. – И не поступите в будущем. Уходил Гарри от профессора Локхарт в тот вечер еще более задумчивым, чем пришел. Полчаса разговора с этой женщиной дали ему пищу для размышлений на всю ночь, если не больше. Ситуация с Сириусом Блэком, причины поведения Дурслей, странные оправдания директора…Голова пухла от обилия новой информации, мыслей, сомнений и тревог, вызывающих сумятицу в душе мальчика, заставляя вглядываться в окружающую его действительность под другим углом. Волшебный мир теперь не казался Поттеру доброй и красивой сказкой, больше походя на темный лабиринт, в котором он сейчас бродит в поисках выхода без единой подсказки извне. «Хотя нет, - возразил Гарри себе, поднимаясь в башню Гриффиндора. – Не нужны мне чужие подсказки, надо самому искать ответы и задавать правильные вопросы. И первым делом необходимо разобраться с крестным, что он вообще из себя представляет и помнит ли, что у него есть крестник. Может все не так плохо, как говорила профессор? И кто может знать о мистере Блэке больше, чем пишут в газетах?» Через два дня после этого разговора из Хогвартса в Малфой-мэнор полетела белоснежная полярная сова с письмом, адресованным миссис Нарциссе Малфой, в девичестве Блэк. Как и посоветовала профессор Локхарт, Гарри Поттер начал налаживать связи со своими родственниками.