Пицца с ананасами? Звучит по-гейски.

      Слава не выспался от слова совсем. Сидя в персоналке на стареньком, но вполне себе удобном диванчике, он как мог старался оттянуть начало очередной рабочей смены. В пиццерии стояла полнейшая тишина. То что нужно, чтобы расслабиться и побыть наедине с самим собой. Ещё вздремнуть бы не помешало, но такой роскоши Слава себе позволить уже не мог. Стрелки часов медленно приближались к девяти. Пора было уже вырубать вывеску на входе, но выключатель находился возле кассы, а вставать было крайне лениво, да и в конце концов, пока он не нажал на рабочем ноутбуке зелёненькую кнопочку «открыть смену», теоретически, на месте его всё ещё нет, так что вывеска подождёт и ничего с ней не случится. Славку очень забавлял тот факт, что здесь буквально всё контролировал искусственный интеллект. Целая система, которая фиксировала время выхода на смену и ухода, принимала заказы через приложение, выводя информацию на планшеты пиццамейкеров, чтобы тем было удобно готовить, а не как в пиццериях старого образца — всё на листочках. Рабочий график, ревизии, контроль количества теста и база знаний по рецептуре всех продаваемых в заведении продуктов. Славку, как айтишника по образованию, но как менеджера пиццерии по факту, поражала рациональность и эффективность данной системы. Да, дорого. Но оно того реально стоило, так как очень упрощало жизнь всем: и начальству, и сотрудникам. Особенно выручало то, что бумажной волокиты стало намного меньше. Практически вся документация велась в электронном виде. А это было как никогда кстати, так как забот и так хватало.       Стрелки часов сдвинулись на десять минут десятого. Перебирая в голове список дел, которые нужно успеть сделать в течение дня, чтобы снова не оставаться до двух ночи, Слава тяжело вздохнул, но всё же решил, что пора приниматься за дело. Поднять задницу с тёплого насиженного места оказалось не так-то уж и легко, но Слава привык считать это своей очередной маленькой победой над прокрастинацией. Натягивая на себя рабочую форму, он с досадой обнаружил, что футболка на животе уже превратилась в решето. Жалко, придётся новые заказывать. Вечно он цепляется за острые углы раскаточного стола. Ещё одна галочка в голове: проверить форму всех сотрудников. Может уже давно пора гардеробчик-то обновить. Пиццерия у них, конечно, была не самой популярной в городе, но и оборванцами перед гостями шастать не дело.       К слову о пиццерии. Называлась она «ПиццыНЕТ». Скажете странно? Да, Славка согласен, но кто сказал, что странно значит плохо? Вообще-то история этого названия весьма забавная. Пару лет назад Славка пришёл устраиваться сюда кассиром, ну так, подработать на досуге, и тогда эта забегаловка называлась «Империей пицц». Контингент сюда захаживал своеобразный, в основном пропустить пару стаканов пива разливного, так как было дёшево и они всегда задавали один и тот же вопрос: а у вас есть пицца? Славу это бесило до ужаса. Ну, чувак, серьезно? Ты заходишь в место, где на вывеске русским языком написано слово «пицца» и задаёшь самый тупой вопрос в этом мире! В итоге в один прекрасный день Слава не выдержал и со словами: «Пиццы нет и не будет!» закрыл кассу и пошёл к управляющему увольняться. Но по счастливой случайности он влетел в его кабинет именно в тот момент, когда там находился владелец этого сарая — Фёдоров Мирон Янович, который оказался очень приятным и сговорчивым мужичком. Итогом этого разговора стало увольнение практически всего персонала, ну как практически… уволили всех, кроме Славки. За этим последовал ремонт, радикальная смена концепции и, естественно, новое название. Вот так и появилась уютная пиццерия «ПиццыНет» с мягкими диванчиками, игровой приставкой и вкусной, ароматной пиццей с хрустящей корочкой. Славка прекрасно помнил, как он старательно собирал небольшую библиотеку в зале на полочках из Икеи, чтобы посетители могли обмениваться книжками, и вешал неоновые вывески, чтобы «стильно, модно, молодёжно» было. Поэтому сказать, что он безумно любил это место — ничего не сказать. В принципе, как и Мирон Янович. Он стал больше интересоваться делами своего заведения, а в итоге они и вовсе отказались от концепции «управляющий и неизвестный никому и не факт, что существующий, директор». Славка стал простым менеджером, выполняя обязанности старшего на смене, а за всё остальное отвечал сам Фёдоров, что безусловно пошло заведению на пользу. Единственной несправедливостью Славка всегда считал только тот факт, что менеджер обязан приходить раньше всех, а уходить позже. Но халявный капучино в объеме 0,4 по утру легко поднимал настроение и снижал уровень ворчливости по этому поводу. Вполне себе неплохая компенсация за переработку. Какой же это кайф, когда приятный терпкий аромат моментально забивается в нос, как только по стенкам картонного стаканчика начинают течь тонкие шоколадного оттенка струйки. Славка считал, что это круче первого в его жизни оргазма.       Пока белый фирменный стакан наполнялся молоком, Слава успел пробежаться по кухне: включил печь, чтоб прогрелась, вытяжку, чтобы пиццамейкеры от жары не померли, пока работают, и кондиционер. Потом запустил кассовую систему, проверил терминал и включил музыку в зале. Осталось лишь столики проверить с туалетом на чистоту и можно вешать табличку «открыто».       После первых двух глотков свежего кофе мозг немного активировался и думать стало намного легче. Так что можно было заняться уже более серьезными вещами, например заполнением журналов и заявок. Отслеживать температуру холодильников дабы избежать поломок — это наше всё! Так сказать градус ниже, градус выше и продукт испорчен. А когда всё это находится под контролем избежать лишних списаний не составит труда. Заполнив всю «обязательную» документацию, Славка потопал на склад. На часах к тому времени уже была половина десятого. Холодильник со свежими овощами оказался пуст. Причём подчистую. Овощи обычно закупал Мирон Янович, но сегодня, видимо, что-то пошло не так. Поэтому Славка, недолго думая, отправил директору гневную смску с заявкой и направился к холодильнику на линии начинения. Это такой длинный своего рода стол, на котором начиняют пиццу и хранят в течении дня все ингредиенты для неё. Он находится в передней части кухни вместе с раскаточным столом и печкой, чтобы гости могли наблюдать за процессом приготовления их заказа.       Пока Славка писал список продуктов на заготовочный цех, кто-то включил на кухне музыку. Не то чтобы треки Кровостока были лучшим саундтреком на это утро, но да, так оно и было. Фраза: «цветы в вазе, говно в унитазе» это про него, и он явно был не цветком.       — Так… — потеряв на секунду мысль, задумался Слава, а затем, глянув на таблицу с нормами заготовок, снова принялся черкать на листочке, прихлебывая из стаканчика бодрящий напиток.       — Карелин, опять воруешь у меня кофе?       Славка подпрыгнул от неожиданности, едва стакан из рук не выронив, когда услышал за спиной звонкий голос начальника:       — Да что ж вы так пугаете-то, Мирон Яныч! Вовсе нет, это компенсация за моральный ущерб! — ответив, Славка улыбнулся, хитро прищурившись, а затем демонстративно сделал ещё один глоток из стакана.       — Какой такой ущерб? Я плачу тебе за переработку! — возмутился Фёдоров, поставив на пол коробку со свежим салатом.       — Это да, — подходя ближе, ответил Славик, — Но я всё равно очень стрессую. Вот прям сейчас пульс зашкаливает.       — От количества выпитого кофе?       — Нет, от количества закупленного салата. Мирон, куда? Он испортится.       Фёдоров тут же забыл и про кофе, и про сверхурочные. Нахмурился, глядя на ящик:       — Что? Не уйдёт?       — Так будни же. Это в выходные уходит. Пора уже как-то запомнить.       — Отчитывать меня будешь? — вскинув одну бровь, усмехнулся Фёдоров.       — Естессна. Ещё и припоминать буду при любом удобном случае, — подтвердил Славка.       — Пей свой кофе сколько хочешь.       Карелин ухмыльнулся, взял ящик с салатом и направился к холодильнику:       — Мне только по утрам, чтоб проснуться. Я вообще-то чай люблю.       — Балбес… — беззлобно хмыкнул Фёдоров ему вслед и вышел на улицу, а на часах тем временем было уже без десяти десять.       У Мирона к Славке всегда было особенное отношение, потому что он с ним огонь, воду и медные трубы в своё время прошёл. Они не дружили семьями, не ходили в кино по выходным, но каждый раз, когда случалась какая-то лютейшая херня, Слава всегда оказывался рядом и всеми силами старался помочь. Мирон это очень ценил. Он прекрасно понимал, что, по факту, вся эта пиццерия держалась на Славкиных худых, острых плечах, и поэтому всегда прислушивался к его мнению. Да, может быть, у Славы порой были странные методы работы, например, он мог заполнять документы по ревизии лёжа на диване в персоналке, но как ни крути дела-то делались. В пиццерии всегда был порядок, вся документация заполнена и прибыль шла, а это самое главное. Плюс он вполне себе спокойно мог починить любые неполадки, возникающие в системе во время работы, поэтому Мирону было грех жаловаться на пару стаканов выпитого Славиком кофе. Да и что уж греха таить, даже с его постироничным юморком Фёдоров давно смирился и даже в какой-то степени его полюбил. Даже порой звонил ему ради того, чтобы Славка хорошенько его пропесочил да очередного пинка дал ментального, чтоб Фёдоров не раскисал понапрасну.       Пока Славка, ворча себе под нос проклятья, разгружал багажник с овощами, в пиццерию постепенно начали подтягиваться и остальные сотрудники, коих на самом деле было немного. И всё бы ничего, если бы не тот факт, что они все должны были быть здесь ещё полчаса назад, чтобы подготовить всё для работы.       Первым под горячую руку попал кассир — Данька Мейлихов, который шёл к пиццерии лёгким прогулочным шагом, вместо того чтобы лететь со скоростью света и готовить зал к открытию!       — Давай я помогу, — обратился Мирон к Славе, когда тот попытался вытащить томаты, но Карелин отодвинул его в сторону, не дав даже прикоснуться к ящику:       — У тебя вон, сотрудники есть. Побереги пиджачок, — ответил он и тут же обратился к Дане, повысив тон:       — Живее, блять!       Услышав угрожающие интонации, мальчишка тут же прибавил шагу.       — Сколько опаздывать можно? — прошипел Карелин, вручая парню ящик, — В холодильник неси.       Мирон какое-то время молча наблюдал за происходящим, а затем многозначительно перевёл взгляд на Славу:       — Это ведь ты его нанял.       — И? — не отрываясь от накладной, решил уточнить Слава, так как не понимал, к чему была сказана эта фраза.       — Если он постоянно опаздывает, то стоит…       — А своего дружка уволить не желаешь? — резко отозвался Карелин, заглядывая Фёдорову прямо в глаза.       — А ничего, что я здесь? — отозвался сидящий всё это время за рулём иномарки блондин, — Я вам тут не мешаю себя обсуждать?       — Не мешаешь, Вань. Вообще не мешаешь, — разведя руками, с вызовом ответил Слава, — Только вот толку, что ты здесь?       Иван Евстигнеев, ну или как его все называли — Рудбой, оказался здесь, потому что Мирон когда-то попросил его пропиарить пиццерию на стриме. Аудитория у Рудбоя была достаточно большая и тут спора нет, именно благодаря ему, здесь начали собираться нормальные люди, но то, с каким надменным ебалом он вечно сюда приходил, перечёркивало вообще всё. А уж когда Мирон нанял его в качестве пиццамейкера, Слава вообще сгорел. Во-первых, было непонятно зачем это Рудбою — вкалывать в какой-то простенькой пиццерийке за минимальную зарплату, а во-вторых со временем стали раздражать толпы странных девочек, приходящих поглазеть на великого стримера и его татуировки, из-за чего приходилось чаще мыть стекло перед линией. Но основная претензия Карелина к нему всё же была в том, что он вечно опаздывал. Вообще был челом ненадежным. Захотел вышел на смену, захотел ушёл. А на вопрос: «Извините, а какого хуя?» всегда один ответ: «Мирон в курсе».       — В каком смысле? Ты хочешь сказать, что я нихуя не делаю? — захлопнув дверь машины, спросил Руд, не понимая суть претензии.       — Я разгружал багажник, ты не помог. Ты снова опоздал на смену и…       — Достаточно! — рявкнул Фёдоров, выставив вперёд ладонь, когда заметил, что Руд дёрнулся в сторону Карелина. Мирон ещё пару секунд всматривался в возмущённое лицо друга, а затем потребовал, обращаясь к Ване:       — Иди работай.       — Но…       — Ваня, иди работай. Смена началась. И час ты работаешь бесплатно.       Евстигнеев замолк и, раздраженно цокнув языком, всё-таки направился ко входу в пиццерию.       — И это всё? Эта привилегированная барышня вечно…       — Прекрати, — уже более спокойно, но всё ещё достаточно твёрдо прервал его Фёдоров.       Этой интонации Слава боялся больше всего, поэтому тут же закрыл рот. Мирон вздохнул тяжело, взгляд отвёл. Меньше всего ему хотелось, чтобы в команде был разлад.       — Сделай мне кофе. И давай пока время есть, рассмотрим отчет за август. Хорошо?       Славка молча кивнул. Мирон глянул на него, тихонько по плечу похлопал:       — Я знаю, что ты устал, но я доверяю ему. И я хочу, чтобы меня окружали только хорошие люди. Найдите общий язык.       Слава снова кивнул и, круто развернувшись, направился внутрь пиццерии, но не успел он зайти, как его окликнули:       — Эй! Твой друг, кстати, тоже пунктуальностью не блещет! Так что один — один!       Мирон улыбнулся, кивнув в сторону приближающегося к ним невысокого худенького парня, а затем добавил:       — Светло, опаздываешь! Шевелись маленько!       — Бегу! — едва переводя дух, отозвался тот.       — Объяснительную мне на стол! — процедил Слава, когда парнишка ловко проскользнул под его рукой, забегая внутрь.       — Не ругайся, начальник, во всем виноват Гриша…       Слава подошёл к менеджерской стойке.       — У тебя вечно кто-то виноват, но не ты, Вань!       Ещё один Ваня. Славку это имя преследовало как злой рок. Но если Евстигнеева он терпеть не мог, то Светло это совсем другая история. Ну, знаете, из разряда «дружбы с пелёнок» и прочей сентиментальной херни.       — У вас обоих две минуты на то, чтобы переодеться! — вытаскивая из стола папку с отчётом, крикнул Карелин и направился в зал, где его уже ждал Фёдоров.       — Привет! — поздоровался Светло и тут же принялся рыться в рюкзаке, доставая форму.       — Ага… — отозвался Руд, натягивая чёрную фирменную футболку с надписью «ПиццыНЕТ» на груди.       — Я сегодня буду за горячий цех.       Евстигнеев поправил волосы и натянул на голову снэпбэк с логотипом пиццерии козырьком назад:       — За горячий тот, кто пришёл раньше, — отозвался он, затем снял с запястья часы и аккуратно положил их в шкафчик, — И, как видишь, это не ты. Так что удачи на мойке.       После этих слов он накинул на шею фартук и неспешно пошёл к менеджерскому столу.       — Так не честно! Я уже который день мою посуду эту, но мы одинаково опаздываем!       — Твои проблемы! — ответил Руд, на ходу завязывая фартук, — Слав, открой мне смену!       — Нет! Вань, это не честно!       Светло влетел на кухню ровно в тот момент, когда появился Слава. Ещё и чуть не поскользнулся, благо успел за Рудбоевское плечо ухватиться:       — Я не буду мыть посуду… — снова процедил он сквозь зубы.       Руд на это только слегка плечом повёл, скидывая с себя его руку.       — Слав, я хочу за горячий быть! Ну что за дела? Я уже третий день на мойке! — тут же затараторил Ванечка.       — Он пришёл позже меня, — невозмутимо сказал Евстигнеев.       — Но ты тоже опоздал! — возмущённо воскликнул Светло, глядя на него снизу в верх.       — Я опоздал меньше, чем ты.       — И поэтому ты за чистоту, — сказал Слава, обратившись к Рудбою и первому открыл смену Светло.       Ванечка довольно улыбнулся, многозначительно глянув в сторону Рудбоя и демонстративно поправив свой бейджик, пошёл в холодильник, довольный собой.       — Ты в курсе, что это не честно?       — Честно. Потому что это чудовище хотя бы понимает, что опоздал. А ты считаешь это нормой, — глядя на Евстигнеева, объяснил Слава, — Мирон хочет, чтобы мы поладили, но мы не поладим, пока ты вот так относишься к работе.       Ваня замолк на секунду, а затем согласно кивнул и молча пошёл набирать воду в раковину.       — И что, ты даже не поспоришь? — глядя ему вслед, спросил Слава.       — А ты примешь мои аргументы?       — А они есть?       — В общем и целом, да, но… — начал было Руд, но Славка его оборвал:       — А всё уже!       — Что всё? — в непонятках спросил Руд.       — А надо было раньше аргументы приводить! — ухмыльнувшись, ответил Карелин и отправился обратно в зал, попутно вставив трындюлей Дане за грязные подносы.       — Ну ты и говнюк, конечно… — пробурчал Евстигнеев, проходящему мимо Светло.       — Зато посуду не мою, — поставив на металлический стол огромную коробку с мясными изделиями, ответил Ванечка.       Руд оперся ладонями на мойку и снова глянул на Светло:       — А давай пари, если начиная с завтрашнего дня я хоть раз опоздаю в течение недели, то буду мыть посуду месяц. А если ты опоздаешь, то ты.       Ванечка достал из коробки несколько пачек с пепперони:       — И зачем мне это?       — Чтобы честно было, — ответил Руд и протянул ему ладонь для рукопожатия.       Светло задумался на секунду, сначала смерил Рудбоя подозрительным взглядом. Даже брови густые нахмурил, но всё же отставил коробку в сторону и уже потянулся к Ваниной руке, чтобы её пожать, но Евстигнеев резко её одернул и, снова ухмыльнувшись, принялся складывать в лексан чистые бутылки от соусов.       — Мирон Янович, нам бы лексанчиков новых заказать, а то старые все потрескались. Моцареллу некуда девать, да и…       — Да погоди ты со своей моцареллой, — перебил Славку Фёдоров, — я посоветоваться хотел на счёт закупки.       Мирон выглядел как-то уж излишне обеспокоено. Хмурился, губу нижнюю покусывал.       — Что-то случилось?       Славка пододвинул к нему стакан с кофе. Фёдорову очень нравилось, как Слава делал ему кофе. По-особенному. В меру сладкий капучино с кокосовым сиропом и веточкой мяты. Это то, ради чего Мирон был готов душу продать. Поэтому после пары глотков ему стало немного, но спокойнее и он продолжил:       — Ничего не случилось. Просто… Мы можем в этом месяце как-то обойтись без пармезана? Дороговато выходит…       — Не хватает? — с досадой почесав в затылке, спросил Славка, пододвигая к себе бумагу со сметой по закупке.       — Ага, в августе затишье было. Прибыль упала на двадцать пять процентов.       Мирон подпёр щеку кулаком и вздохнул тяжело, глядя на то, как Славка, морща лоб, всматривается в документы, ища решение. Карелин долго себя ждать не заставил:       — Знаешь, у нас на складе много смеси сыров лежит. Мы можем в салаты вместо пармезана эту самую смесь добавлять. Там такой же пармезан, только с чеддером вперемешку идёт, на вкус это в целом не влияет, но зато месяц перебьемся. Потому что салаты убирать нельзя. Их часто берут.       Мирон согласно кивнул:       — Отлично.       — Ты из-за этого переживал?       — Немного. Очень странно себя чувствую, когда что-то идёт не так.       — Лексанов нам не видать значит, да?       — Слав…       — Не объясняй, — махнув рукой, бросил Карелин, — На вот, лучше подпиши мне бухгалтерию. Я парням часы все посчитал. Зарплату выдавать уже в понедельник надо.       Мирон пробежался глазами по строчкам:       — Премию себе поставь.       — Да ладно, не надо, — Слава поднялся из-за стола, старательно запихивая бумаги в папку.       — Слав…       — М-м?       Он поднял на Фёдорова вопросительный взгляд.       — Спасибо.       — Лексаны нам купи! — хмыкнул Карелин, расплывшись в полуухмылке и неспешно пошёл на кухню.

— Новая пицца! — Ещё новая пицца!

      — О, говорилка проснулась! Светло, где тебя носит? На раскатку в темпе вальса! Гости уже заказ сделали, а вы всё никак не проснётесь! — крикнул Карелин.       — Бегу! — выкатывая из холодильника тележку с лотками, крикнул Ванечка.       — Рудбой! Вали на начинение!       — Окей, босс, — спокойно отозвался Евстигнеев и поплёлся мыть руки.       Ванечка тем временем расставил лотки с тестом по размеру справа налево. Маленькие — двадцать пять сантиметров, средние — тридцать и большие — тридцать пять. Вытащив из лотка две двадцатьпятки, Светло ловко выделил пальцами бортики, а затем легкими круговыми движениями ладоней растянул плюшку в небольшой кружок, при этом сохраняя форму бортиков. Потом взял докер и резкими движениями проделал им проколы в тесте, чтобы оно не вздулось при выпечке, а затем отправил готовую основу для пиццы на металлический кружок, именуемый экраном для выпечки, чтобы придать ей форму.       — Это пепперони, — смазывая тесто ароматным пицца-соусом ярко-красного цвета, уточнил Ванечка и легким движением отправил экран на линию начинения.       Рудбой в свою очередь ловко его поймал, быстро выложил моцареллу, равномерно распределив сыр по всей основе, затем колбаски пепперони и отправил пиццу в печь.       — Ты слишком сильно тянешь середину, — сказал Руд, наблюдая за действиями Светло, — Пицца порваться может, когда лопатой поддеваешь на выходе.       — Ничего не сильно, — пробурчал Ванечка, продолжая старательно раскатывать основу.       — Дай-ка сюда… — Руд подошёл к столу раскатки и весьма бесцеремонно выхватил тесто буквально из-под докера.       — Положи на место!       — Ага, щас…       Евстигнеев резкими движениями пару раз перекинул плюшку с одной ладони на другую, тем самым растянув её до нужного размера, а затем подкинул тесто над головой. Плюшка подлетела вверх, сделала в воздухе несколько оборотов, тем самым сообщая о том, что раскатана идеально, а затем удачно приземлившись прямо на вторую руку Рудбоя, отправилась на экран.       — Вот теперь то что надо… — возвращаясь на линию начинения, сказал он.       — То фто нядо! — скорчив недовольную гримасу, передразнил его Светло.       Ваня на это никак не отреагировал, лишь ухмыльнулся, бросив на Светло снисходительный взгляд.