Отпечатки сновидений

      Мысли никак не могли уложиться в голове О’Нил, а сидящий рядом Хилл своей рукой на ее лбу выбешивал девушку ещё больше. Нет, ей приятно, что он пришел к ней посреди ночи и пытается как-то успокоить, но сейчас ее бесит абсолютно все. И даже его милое лицо с заботливой улыбкой и испуганными глазами, внимательно рассматривающими ее. Нежные пальцы, осторожно убирающие влажные прядки со лба, мягко оглаживающие каждый миллиметр кожи. Принято, но раздражительно.       — Пожалуйста, прекрати трогать мой лоб! Со мной все нормально, просто очередной идиотский сон. Ты можешь идти спать, — мужчина убирает руку, и Сара садится, обнимая свои колени. Когда все это закончится? Ей надоело просыпаться по ночам, не высыпаться и вечно видеть какие-то образы. Круговая порука из неопределённостей и гнетущее чувство внутри. О’Нил согласна уже на смерть, лишь бы больше не оказываться в своих ночных приключениях.       Столько непонятных мыслей, загоняющих ее сознание в паническое состояние. Откуда все эти люди в ее голове? И почему она? Почему проклятие выбрало именно ее? Она ведь не делала ничего плохого. Разве лишь бросила Тёрнера, но за такое ведь не наказывают целым проклятием… Или наказывают? Или Вишня что-то утаил от нее? Быть может, он так быстро сжег эти листы тогда лишь потому, что там было написано ещё что-то помимо прочитанного ей? Грёбаная эмоциональная пытка, не имеющая конца…       — Ты уверена? У тебя жар, — Аарон тяжело вздыхает, пытаясь не проявить излишней заботы и не показаться слишком навязчивым, однако все внутри него кипит, подобно чайнику на плите. Бедная девочка, он не может смотреть на нее без боли. Это сколько в ней силы, что она до сих пор не сдалась? Ещё и пытается жить нормальной жизнью, не впадая в депрессию. Сильная, умная и красивая. Как ей можно не восхищаться?       — Да, уверена. Извини, что разбудила. Ты не обязан был сюда приходить. И ещё, Аарон, — О’Нил едва заметно растягивает уголки губ в мягкой улыбке, — ты… Я не знаю, как это объяснить. Просто у меня такое чувство, словно ты очень мне важен. И все эти слезы над твоим… В общем, я не знаю, что нас ждёт дальше, но хочу, чтобы ты…       — Тише, — Хилл придвигается ближе к блондинке, приподнимает ее лицо за подбородок и оставляет сладостный поцелуй на губах. Недолгий, но безумно приятный и чувственный, показывающий все его отношение к ней, всю его симпатию или уже влюбленность. Вкусно, до чёртиков приятно. Слаще, чем спелая клубника и ярче, чем свет прожекторов, — я не хочу знать заранее, что нас ждёт дальше. Давай все будет идти своим чередом?       Сара утвердительно кивает, быстро моргая ресничками туда-сюда. Взрослый и рассудительный Аарон действует на нее очень необычно. Под его чутким и пронзительным голосом она согласна делать все, что угодно. Ей вообще очень хочется чаще делать что-то с ним, и это так необычно, что она постоянно ощущает себя неловко, боясь быть навязчивой или выглядеть глупо. Может быть, так проявляется ее симпатия к нему? Или О’Нил слепо доверяется внутренним ощущениям, попадая под их влияние? Не важно. Ей хорошо, когда он рядом или когда касается ее своими сильными руками. Уж что-что, а объяснений этим умопомрачительным впечатлениям девушка искать не хочет.       — Я не хотела бы, чтобы ты умер, а тем более из-за меня…       Блондинка укладывает голову на колени к мужчине и ощущает, как его руки начинают медленно перебирать белокурые пряди, едва заметно массируя кожу головы. Нежность на грани чего-то крышесносного, волшебного. Может быть, он и есть ее спасение? Может, сны говорят именно об этом? Вдруг ей вовсе не нужно его ни от чего спасать, а, наоборот, это он должен ее спасти из этого ужасающего положения своей любовью?       — Не умру я. Тридцать три года удавалось избегать смерти, а тут не получится? Со мной не так просто справиться. Да и разве я могу оставить такую милую девушку одну?       Главарь драконов ложится на подушку, и Сара укладывается на его плече. Аарон ставит ладонь ей на талию и крепко к себе прижимает, пока О’Нил утыкается носом в его бок, приятно щекоча кожу своими длинными ресничками. Безумная милашка, такая беспомощная и необыкновенная, когда что-то не понимает и боится. Она определенно ему нравится. Даже больше, чем просто нравится. Мужчина до сих пор не может забыть ее губ на своих, и этих чёртиков в ее глазах, готовых позволить ему абсолютно все. Она, подобно зажигательной смеси, смогла возбудить в нем давно умершее ощущение какой-то нужности и важности. Не использует его для своих собственных целей, а пытается защитить, непонятно от чего и практически совсем его не зная. О’Нил в его глазах выглядит либо сумасшедшей, либо слишком отчаянной. И как бы Аарону не хотелось этого признавать, но он чувствует, как его сердце сильно сжимается, когда она появляется на его горизонте. Наверное, это он сумасшедший…       — А если Вишня увидит нас вдвоем?       Хозяин казино ухмыляется такому вопросу. Заботливая Сара боится обидеть сердцееда Вишню? И почему эта девушка все ещё одна? Нужно скорее хватать ее и забирать себе, пока настойчивые друзья не опередили его.       — Увидит, позлится и успокоится. Мы же не собираемся ничем особенным заниматься, верно? Просто переночуем в одной кровати, — Хилл довольно улыбается, уже представляя лицо Вишни, зашедшего в комнату с утра и заставшего такую прекрасную картину. А ягодный ведь зайдет, иначе он не будет собой.       Демоны в голове Аарона начинают отплясывать победный танец. Такая картина точно заставит ягодного задуматься о многом и, возможно, отобьёт у него все желание дальше завоёвывать сердце блондинки. И если до этого Хилл ещё хотел покинуть О’Нил, как только она уснет в его руках, то сейчас он точно останется с ней до самого утра. Пусть друг немного позлится, не все же ему уводить у него девушек. Когда-то и Хилл может так поступить. Тем более, всем очевидно, что О’Нил тянется к главарю драконов больше, чем к вишневому. Иначе стала бы она приходить к нему в кабинет полуголой и пытаться извиниться?       Удивительно странно и приятно действуют на Сару объятия Аарона. Его горячая кожа ощущается даже через ткань футболки, а руки, нежно оглаживающие ее спину, усыпляют и заставляют тело наполняться приятным спокойствием и невероятной лёгкостью. Она действительно ощущает себя рядом с ним так, словно он и есть вся ее жизнь. Слишком большой, теплый и такой родной, как будто бы их связывает многое, очень многое. О’Нил засыпает, даже не успев опомниться и заметить, как проваливается в сон. Спокойный впервые за несколько дней. Самый обыкновенный сон без картинок и видений, без ощущений и переживаний. Человеческий и здоровый сон рядом с горячим мужским телом. Вот бы так было всегда…       Утром Сара просыпается от громкого хлопка или удара чего-то тяжёлого об поверхность пола. Она вскакивает с кровати, не обнаруживая рядом Аарона. Этот звук кажется ей пугающим. Теперь любые хлопки вызывают у нее страх. Ей каждый раз кажется, что это выстрелы. Страшно, безумно страшно, когда ты просыпаешься под такое звуковое сопровождение. Она должна убедиться, что все хорошо. Девушка срывается с места и быстро бежит вниз. Лестничный пролет, гостиная сменяется кухней, и О’Нил застет двух мужчин, стоящих друг напротив друга, а между ними осколки от цветочного горшка и много земли. Живые и невредимые. Облегчение заполняет каждую клеточку ее организма, прекращая учащенный ритм биения сердца.       — Мы тебя разбудили? — Вишня первым реагирует на подругу и притягивает ее к себе за руку. Осторожно целует О’Нил в нос, заставляя ее засмущаться от косого взгляда Аарона в их сторону. Ревнует.       — Если только немного, — блондинка отстраняется от кудрявого, только сейчас замечая грозные взгляды мужчин друг на друга. И какая кошка между ними пробежала? У нее складывается такое ощущение, будто горшок с цветком не случайно оказался на полу, а должен был прилететь в одного из них, — а что с цветком?       — Я случайно смахнул его рукой, — Аарон собирает оставшиеся осколки и подметает землю, выкидывая все в мусорное ведро, — как спалось?       Вроде, совершенно обыкновенный вопрос, но Сара готова провалиться под землю от стыда. Как ей спалось рядом с ним? Слишком хорошо, даже лучше, чем это могло бы быть.       — Надеешься услышать в ответ что-то наподобие, — Вишня садится на подоконник, искривляя лицо от злости, — Аарон, с тобой было великолепно, да?       — Ви, хватит, мы уже все выяснили, — Хилл недовольно шикает в сторону ягодного и попутно ставит на стол тарелку с завтраком, предназначенную для девушки, — завтракай. Мы с ним уже поели.       — Спасибо, — Сара садится на стул, мысленно проклиная себя за то, что выбежала в рубашке Аарона. Она, конечно, отлично прикрывала ее бедра, пока девушка стояла, но не в данную секунду. Сейчас же О’Нил ощущает, как ткань натянулась и чуть приподнялась, приковав внимание обоих мужчин. Придется есть так.       Саре неловко даже больше не от своего внешнего вида, а от атмосферы в кухне. Двое взрослых мужчин готовы наброситься друг на друга в любую секунду и все из-за нее. Ей нужно срочно все съесть как можно быстрее и сбежать отсюда. Сегодня у нее много планов. Она должна попытаться изменить свою судьбу.       — Скажи, принцесса, почему ты побоялась озвучить свое желание спать с Аароном вчера в гостиной? — Вишня садится на соседний стул, а Аарон громко выругивается. Ему непонятен этот вопрос, ибо он уже сто раз объяснил другу, почему оказался в одной кровати с, как выразился ягодный, его практически уже девушкой. Хотя с этим выражением он бы поспорил.       — Не было никакого такого желания. И почему я должна перед тобой оправдываться? Мы не парень и девушка, чтобы ты мог задавать мне такие вопросы и вообще иметь хоть какие-то претензии насчёт моего пребывания в одной кровати с другими мужчинами. Я свободная девушка и могу спать хоть с десятью мужиками в одной постели, и никто не имеет права меня за это отчитывать!       Блондинка негромко стучит кулачками по поверхности стола, вводя в ступор ягодного. Он и не собирался ее отчитывать. Мужчине просто очень хотелось узнать, почему Аарон, а не он. До вчерашнего дня Вишня был уверен, что Сара чувствует к нему что-то очень теплое и приятное. Однако вчерашний день внёс коррективы. Эти двое неровно друг к другу дышат, и этот факт не устраивает вишнёвого. Раздражает и заставляет все гореть огнем.       — Я и не отчитываю, а интересуюсь, чем он лучше меня.       Ягодный замечает, как Аарон произносит одними лишь губами «идиот» и нервно закуривает.       — Господи, ты серьезно? Сначала с Майклом цапаешься, теперь с Аароном. Тебе совсем скучно или энергию некуда девать? Не знаешь, чем заняться, тогда просто молчи! Вот эти твои высказывания лучшим тебя не делают точно, — О’Нил встаёт из-за стола и убирает тарелку в замеченную ей посудомоечную машину, — спасибо, было вкусно.       Ей очень хочется обнять главаря драконов и крепко прижаться к его сильной груди, но это точно приведет к драке между двумя мужчинами. Поэтому она просто ему улыбается по-доброму и счастливо. Он и сам желает того же, но знает, какой будет реакция друга.       — Не за что, но отблагодарить нужно не меня, а этого ревнивого, — Аарон весело хмыкает, заранее понимая, что сейчас его глаза встретятся с вопросительным взглядом девушки, — Вишня готовил. Я не особо люблю это дело. Мне проще поехать в ресторан, чем возиться с посудой.       Суровая, но правда. Хилл никогда не любил стоять у плиты несколько часов подряд, чтобы потом съесть все это дело за пару минут. Как-то несправедливо получается: тратишь уйму сил, эмоций и времени, а все это дело исчезает буквально за несколько мгновений. Неравноценный вклад, а хозяин казино любит, когда все по полочкам и равнозначно друг другу. Этот мужчина не считает правильным, когда труд отнимает больше времени, чем удовольствие. Должно быть наоборот.       — Лучше делай кулинарные шедевры, чем безосновательно ревнуй меня к другу, что просто проявил заботу. Готовить у тебя получается явно лучше, чем сдерживать свои эмоции, ревнивый дракончик.       Сара не может долго злиться на Вишню. Это просто невозможно. Он смотрит такими щенячьими глазами, что под ними грех не растаять. Она легонько целует его в щеку, получая в ответ обворожительную улыбку. Дурачок. Милый, весёлый и смешной. И кто же он для нее в будущем? Ревнивый парень, отдающий себя на все сто процентов ради своей любимой принцессы? Или хороший друг, готовый всегда прийти на помощь и поддержать в трудную минуту? А, может, он та самая фигура, что ненавистно столкнулась с другой фигурой явно из-за нее? Головоломка.       — Я могу готовить завтраки тебе каждый день, — Вишня ерошит волосы, делая невинный вид. И ударить хочется, и крепко обнять, поэтому Сара просто демонстративно громко вздыхает и закатывает глаза.       — Пойду переоденусь и поеду домой, и чтобы вы ненароком не подрались из-за желания отвезти меня до дома, то я лучше закажу такси, — она скрывается на лестнице, и мужчины удивлённо друг с другом переглядываются.       — Красотка, — заключает ягодный, расплываясь в улыбке, — по-доброму завидую Тёрнеру, что когда-то имел возможность ей наслаждаться.       Вишня закидывает ногу на ногу и расслабленно располагается на стуле, представляя, какими были бы прекрасными его дни, если бы в них присутствовала она.       — Лесная нимфа, безудержная и сногсшибательная, а не просто красотка, — Аарона резко бросает в жар, когда в его голове возникает картинка из вчерашнего дня. Горячие тела, прижатые друг к другу, губы на губах, глаза в глаза. Нежность, страсть, возбуждение. Он бы снова повторил тот поцелуй в его кабинете, но уже с продолжением.       — Что у вас было в твоём кабинете? Только честно, — вишневый поднимает грозный взгляд на друга, улыбающегося идиотской улыбкой и с чуть покрасневшими щеками. Он выглядит так, словно ему пятнадцать и его только что поцеловала самая красивая девочка школы. Вишня давно не видел Аарона в таком состоянии, и это может значить только одно, — Хилл, только не говори, что влюбился в мою принцессу.       — Может быть, — хитрая улыбка озаряет лицо главаря драконов, и ягодный крепко сжимает руки в кулаки, — а чья она принцесса, мы ещё посмотрим, мой дорогой друг.       — Вот ты и посмотришь на то, как она будет моей, старик. Готовься кусать локти, я своего не упущу, — Вишня встаёт и становится напротив Аарона.       Молчание повисает в гостиной, где два сильных мужчины сталкиваются между собой при помощи суровых и грозных взглядов. Им не ново делить одну девушку, но в этот раз все куда серьезнее, чем в предыдущие. Сара О’Нил смогла зацепить их обоих, и никто не станет упускать своих шансов. Однако у Аарона всё-таки есть маленькое преимущество, знать о котором вишневому необязательно. Их с Сарой поцелуи и нежности останутся в тайне. В этом главарь драконов абсолютно уверен. О’Нил не станет обижать таким образом Вишню, ей не хватит сил вынести его боли.       Сара хотела зайти на кухню и попрощаться с друзьями, но случайно услышала часть их беседы, расстроившись. Приятно нравиться трем симпатичным мужчинам одновременно, это даже как-то льстит блондинке. Однако становиться причиной их возможного разлада ей очень не хочется.       О’Нил покидает дом под шумок тихо и незаметно, пока эти двое прожигают друг друга ненавистными взглядами. Зато теперь у девушки есть время хорошо обдумать последний сон и узнать, кто же такой этот Эрик. Он упомянул Майкла, а значит, скорее всего, знает его или когда-то с ним пересекался. В любом случае, общество Тёрнера сейчас будет ей как никогда кстати.       Как Сара и ожидала: Майкл не отказывается приехать к ней, он даже очень радуется тому, что она его позвала. Они наконец-то смогут обсудить ту тему, что терзает рыжеволосого уже второй день подряд. О’Нил же не теряет времени, пока дожидается школьного друга и поднимается к соседу, чтобы выставить ему счёт за ремонт.       Ее вновь встречает серая дверь, из-за которой доносится чуть слышная музыка. Значит мужчина дома. Она стучится. Дверь открывается через пару секунд.       — Привет, соседка снизу, — блондин вытирает голову полотенцем, а по достаточно подтянутому телу скатываются капельки воды. Любопытный взгляд О’Нил скользит по заманчивой картине, вызывая у мужчины довольную ухмылку, — нравится?       — Видела и лучше, — и Сара не врет. Вчерашний перформанс Аарона с переодеванием и расстегнутой рубашкой дал ей прекрасную возможность рассмотреть его атлетичное тело во всей красе. И Хилл явно превосходит этого напыщенного блондина, хотя старше него лет на десять, — и я не за этим. Вот счёт за ремонт.       О’Нил протягивает чек, и Эрик с удовольствием принимает его из маленьких ладошек, скептически оценивая сумму.       — Хорошо, верну через два дня, — он убирает бумажку на тумбу, пуская изучающий взгляд по девушке, — интересно, и кто же может быть лучше меня?       — Кто-то говорил, что уезжает на неделю, но раз планы поменялись, то это даже к лучшему. Не придется больше с тобой пересекаться, Эрик.       Ход конем, и Сара отходит на несколько шагов назад. Попытка изменить свои сны, опередить их события. Ей ведь не просто так даются все эти знаки, она должна их использовать. Хотя бы попытаться. И эта попытка, видимо, ей запомнится надолго. Лицо Эрика заставляет блондинку улыбнуться. Мужчина расширяет глаза до невозможности, брови уходят максимально вверх, а рот немного приоткрывается. Он удивлен ее таким познаниям, и теперь О’Нил нужно срочно валить. Кто знает, чем это обернется.       Быстрый спуск по ступенькам, и вот она уже стоит перед своей квартирой, собираясь ее открывать. Ее глаза накрывают чьи-то теплые и большие ладони, а в нос моментально ударяет запах ментоловых сигарет. Знакомый аромат. Тёрнер никогда особо не курил, а если и делал это, то использовал только ментоловые папиросы.       — Ты снова стал курить?       — Балуюсь иногда, — Майкл опускает руки подруге на талию и сильно вжимает ее в себя, — помнишь до сих пор, какими сигаретами я отравляю свою организм?       — Естественно, — они проходят в квартиру, — ты же как будто бы специально курил, а потом приходил ночевать ко мне, чтобы я травилась этим запахом.       Тёрнер тихо смеётся, проходя в гостиную. Он садится на диван и закладывает руки под голову, приглашая Сару расположиться рядом с собой. Эта картинка заставляет ее смущенно улыбнуться и вспомнить момент из прошлого.       Летний вечер. За окном ещё не потемнело, но уже отчётливо виднелся закат. Птички отпевали свои последние серенады, а животный мир готовился ко сну. Пустая гостиная дома Тёрнеров так и осталась бы пустой, если бы не блондинистая особа, решившая навестить своего любимого парня в последний вечер перед отъездом на месяц в Балтимор к отцу. О’Нил часто проводила там свои летние каникулы, и этот год не стал исключением.       — Так не хочу никуда уезжать. Целый месяц без тебя. Я сойду с ума, — Сара стояла напротив Майкла с грустным выражением лица. Ее щёчки горели, а глаза слезились от подступивших к ним слез.       — Ну ты чего? — Тёрнер ласково обвил талию любимой и бережно усадил на свои колени, заставив ее смущенно отвести взгляд вниз.       Она все ещё стеснялась такой нежности с его стороны, не позволяя ему практически ничего, кроме поцелуев. А он терпеливо ждал, когда его малышка будет готова к большему и позволит хотя бы раз прикоснуться к себе. Майклу хотелось не только иметь возможность ее целовать, а насладиться каждым миллиметром ее кожи, однако ей всего шестнадцать. И этот пункт был единственным аспектом, который не позволял ему сделать желанное. Да и встречался он с ней не из-за этого, а из-за большой любви.       — Я уеду, а ты начнёшь отношения с Адель или с кем-нибудь ещё. Я не хочу так, ты мой! — ее ручки сильно ударили по достаточно окрепшей груди парня, и он невозмутимо улыбнулся. Вот в чем была причина ее грусти.       — Ни одна Адель не сравнится с тобой, маленькая моя, — рыжеволосый пронзительно посмотрел в два загоревшихся омута, — я всегда буду только твоим. Мне не нужен никто другой. У меня уже есть самая лучшая девушка, зачем мне другие?       — Самая лучшая? Но ты не можешь так говорить, пока не попробуешь других. И это можно расценивать как ложь, — Сара обиженно надула губки.       Умилительная для парня картина. Он иногда специально злил ее, чтобы увидеть то, как мило она дует свои губки, превращаясь в безумно обворожительную леди.       — Я не хочу пробовать других, малышка, — Тёрнер оставил лёгкий поцелуй на виске блондинки, игриво проведя пальчиками по шее, — ты всегда будешь для меня лучшей, и никто не сравнится с тобой. Маленькая моя, я ведь люблю тебя.       Признание в любви — зелёный свет для любой женщины, а особенно для наивной и доверчивой О’Нил. Тёрнер знал, как она радуется, когда слышит из его уст эти слова, и бессовестно пользовался этим приемом. Но не сейчас. Сейчас его слова были правдой и отличным завершением сказанного им до этого.       — И я тебя люблю, Майкл, — ей было сложно, но она сделала это — впервые озвучила свои чувства к нему, за что получила сладостный поцелуй в свои искусанные губки.       Сара садится рядом и крепко обнимает Майкла, наслаждаясь таким реалистичным воспоминанием. Тёрнер даже удивляется ее столь резкому проявлению нежности по отношению к нему.       — Соскучилась по мне?       — Немного.       — И только? — Майкл криво улыбается.       — И только, — О’Нил ударяет его в бок кулачком и отодвигается, — у меня вообще-то к тебе дело.       Дракон принимает серьезный вид, напрягая мышцы лица и пытаясь проявить задумчивость, но у него это не выходит. Поэтому он просто внимательно смотрит на подругу, готовый слушать ее в оба уха.       — Я весь во внимании.       — У меня сверху живёт какой-то мужик. Позавчера ночью он меня залил, ну и попросил потом выставить ему счёт за ремонт. Однако, мне кажется, что он немного странный. И, в общем, — Сара спотыкается, совершенно не зная, как преподнести следующую информацию. Она решает немного соврать, чтобы не грузить друга лишними переживаниями. Ей достаточно уже двух сердобольных, ещё одного она не выдержит, — он упомянул тебя так, словно знает давно. Может быть, ты сможешь мне рассказать, кто он такой.       Тёрнер кивает на каждое слово, показывая всем своим видом, что слушает подругу, однако это не то, о чем ему хотелось бы с ней поговорить. Он все ещё не получил вразумительного объяснения и рассказа о возникновении шрама на ее теле. Парень, плюс ко всему, сильно бесится с того, где она пропадала весь вчерашний день. И если бы не Бурый, случайно отрубивший всю систему видеонаблюдения в казино, то он был этого и не узнал. Ему ведь пришлось ночью перезагружать все сервера, во время работы дракон как раз случайно и наткнулся на заманчивое видео с его горячо любимой подругой в коридоре, бегающей от Вишни к Аарону и обратно. Ладно, если бы просто ходила, но то, в каком она была виде, разозлило его ещё больше. Майкл встречался с ней чуть меньше трёх лет, но ни разу не видел на ней такого сексуального наряда. А эти двое не знают ее и месяца, а уже успели посмотреть на тело его бывшей девушки со всех сторон сквозь то сексуальное боди.       — Я попробую, но сначала ты поведаешь мне увлекательную историю возникновения твоего шрама, а потом расскажешь, что ты вчера вечером делала в кабинете Ви и Аарона в кружевном боди, — Тёрнер крепко сжимает ручку дивана, глубоко вдыхая и медленно выпуская воздух, чтобы успокоиться. Гнев — не лучший способ что-то узнать.       — Ты не меняешься, — О’Нил недовольно качает головой, — фиг с тобой. Расскажу я тебе все, только не выноси мне мозг. В школьные годы натерпелась.       — Говоришь так, словно все наши отношения были тебе противны, но я ведь знаю, что это не так, — Майкл складывает руки на груди, перекрещивая их между собой.       Пытается его обидеть? Не выйдет. Он все равно от нее не отстанет. Она обещала, а значит обязана сдержать свое обещание.       — Не все, а лишь та часть, где ты выносил мне мозг своими вечными наездами и упреками. То с Дереком не гуляй, то не ходи со Стеф на вечеринку, там ведь парней много, то не прикасайся к другим парням во время занятия по физкультуре. А как не прикасаться, если мы должны вместе проводить разминку? — Сара переходит на повышенный тон, и это выводит Тёрнера из себя окончательно.       Он ненавидит, когда она так делает. Парень в принципе не воспринимает информацию, когда ее произносят на повышенных тонах. А когда это делает О’Нил, то ему хочется размазать кого-нибудь по стенке, а в данном случае начать ответное наступление.       — И это говорит девушка, которая заставила меня разрушить дружбу с Адель, потому что та неровно ко мне дышала? Или та, кто каждое лето боялась от меня уезжать, потому что ожидала от меня измены? И это я не меняюсь? Нет, Сара, это ты не меняешься! Ты выросла, стала умнее, но характер остался таким же невыносимым. Ты не видишь в упор того, что очевидно, — дракон зажмуривает глаза, прерывисто дыша. В его планы не входило выяснение отношений, но, видимо, этого не избежать, — я больше не тот Майкл, которого ты тогда бросила. Я изменился, стал сильнее и жёстче. Во многом благодаря именно тебе. Одно, правда, осталось неизменным, но тебе это неинтересно. Твои проблемы и чувства у тебя всегда на первом месте. И какие мы друзья, если за все время после твоего приезда, ты даже ни разу не попыталась узнать у меня, как я тут жил без тебя? Мы отдалились, и это факт.       Тёрнер встаёт и разворачивается, медленно проходя в прихожую. Он начинает обуваться, и Сара выходит за ним. У парня больше нет желания здесь находиться. Не сегодня. Иначе это плохо кончится.       — А я и не знала, что ты обо мне такого мнения. По-твоему, я эгоистичная тварь, интересующаяся только собой? Спасибо, родной. Я от тебя такого не ожидала, — она начинает учащенно дышать, ощущая, как внутри все сжимается. Как он посмел? Боль разрывает каждую клеточку ее организма неприятными уколами.       — Заметь, ты снова свела всю нашу беседу к себе. И я такого не говорил. Я по-прежнему считаю тебя лучшей девушкой в своей жизни, однако всячески пытаюсь тебе показать, что меняться нужно не только мне. Маленькая моя, — он наклоняется к лицу О’Нил, собираясь поцеловать ее в щеку, но девушка отстраняется, — я не знаю, что произошло, пока мы не общались, но я заслуживал знать правду. И если бы ты хотела, то рассказала мне сама. Но ты не посвятила меня ни в одну подробность этой истории, а, пообещав ее мне поведать, попросту перевела наш разговор в другое русло.       — Майкл, уходи! Я поняла, что ты хотел мне сказать, — Сара открывает входную дверь, всем своим видом намекая на нежелание больше продолжать разговор, — эгоистичная, безалаберная и отвратительная. Спасибо, горячо любимый друг.       — А знаешь, что больше всего меня бесит?       Дракон не унимается, совершенно не замечая, какую боль причиняет своими словами и действиями Саре. Блондинка уже не скрывает своих слез, беспорядочно скатывающихся по ее щекам. Не так она представляла себе сегодняшнюю беседу с ним.       — Давай, скажи ещё, какая я ужасная! — она крепко сжимает кулачки, протыкая кожу ладоней ногтями.       — Вместо того, чтобы попытаться вернуть наши отношения, ты крутишь за моей спиной шашни с Аароном и Вишней. Знаешь, это обиднее всего, — парень спокойно выдыхает, и гнев покидает его тело, высвобождая разум из мутных оков.       Он замечает слезы на щеках подруги, только сейчас понимая, как был груб. Это не он, это его чувства к ней. Ревность и обида за то, что она всячески его отталкивает, будто бы специально выбирая Аарона и Вишню. Как будто бы они лучше, чем он. Ещё и ведёт с ними тайные дела, в подробности которых его не посвящает. Ему стыдно, и все эти слова не больше, чем просто злость. Майкл собирается уже открыть рот, чтобы произнести извинения, а потом крепко ее обнять, но не успевает. Его опережает крик подруги.       — Пошел вон! — О’Нил набирается смелости и выталкивает Тёрнера из своей квартиры, захлопывая перед его грустным видом дверь. Она больше не хочет его сегодня видеть.       Сара скатывается по стене, ощущая себя как никогда хреново. Лучший друг наговорил столько гадостей и все потому, что она высказала очевидный факт. Майкл ведь и правда не смог изменить в себе эту требовательность и настойчивость, что всегда раздражали девушку. Они и раньше часто ссорились подобным образом, наговаривая друг другу глупостей со злости, а потом мирились. Страстно, горячо и по нескольку раз. Но не сегодня. Мириться таким способом больше не выйдет. Если вообще выйдет помириться после такого количества злостных выражений друг другу прямо в лицо.       О’Нил заходит в спальню, переодевается и выходит из квартиры. К ее огромному удивлению, на лестничной площадке все ещё стоит Майкл, виновато изучая пол, но девушка категорична. Она не собирается с ним сегодня говорить, поэтому быстро его обходит.       — Сара, подожди! — Тёрнер ловит ее за руку, но О’Нил хорошенько прикладывается ногой ему по детородному органу, выбегая из подъезда. Пусть тоже чуток помучается, но от физической боли.       Блондинка оказывается на улице, учащенно дыша. Нервы провоцируют слабость в ее организме — последствия от перенесенной операции. В глазах рябит от слишком яркого солнечного света, все звуки кажутся невыносимо громкими и давящими на голову. Местность расплывается, а земля уходит из-под ног. Что-то холодное касается ее ноги, а потом возникает очередная картинка. Снова видение.       Она практически ничего не видит. Темно и страшно. На нее кто-то пристально смотрит, но лица не видно из-за отсутствия света. Вдруг темное помещение сменяется светлым, и ее тело оказывается в какой-то спальне. Знакомое место. Она точно тут уже была. О’Нил оглядывается и испуганно прикрывает рот ладонью. Спальня Стефани. Ее голубые стены отдают знакомыми ощущениями и приятной теплотой, но что блондинка делает в ее спальне в своем сне? Девушка не успевает поразмышлять, как вдруг ее прерывает смех.       Смеющаяся Стефани вваливается в спальню в обнимку с каким-то мужчиной. Они мило друг другу улыбаются, страстно целуются. Мужчина настойчиво роняет брюнетку на кровать, оказываясь нависшим над ней, но зачем-то поворачивается в ту сторону, где стоит Сара. И ей открывается его лицо. О’Нил с ужасом округляет глаза, узнавая мужчину. Этот не может быть.       — Эрик, ты чего завис? Кажется, у нас есть очень интересное занятие, — голос подруги заставляет Сару ужаснуться ещё больше. Вот кто тот таинственный парень Стефани, о котором она практически ничего не говорит.       — О да, моим занятием на ближайшую ночь будешь ты, любимая, — Эрик произносит последнее слово, и О’Нил улавливает в нем фальшь.       Эрик и Стефани… Что же это может значить? Сара пытается найти хоть какие-то вразумительное объяснение появлению этого сна, но резко ощущает адскую боль прямо под сердцем. Что-то острое и длинное протыкает ее плоть, заставляя свалиться на пол в спальне подруги, а тело ощутить слабость.       Сара буквально чувствует, как ее покидает жизнь, но проснуться не может.       — Это все ты! Это все ты! Ты! — снова тот же голос, что и несколько снов назад, но теперь гораздо громче. О’Нил пытается подняться, хоть как-то двинуться, но все, что она может делать, — это быть во власти какого-то невыносимого ощущения леденящего страха и присутствия смерть.