Отпечатки сновидений

      Выстрел. Громкий грохот, свист пули по воздуху, что плавно рассекает его своими большими волнами. Она летит буквально несколько секунд, но эти секунды оказываются для Сары О’Нил вечностью. Девушка успевает вспомнить всю свою жизнь маленькими вспышками, быстро сменяющими друг друга и заставляющими пережить весь спектр эмоций, что имеются у человека в момент осознания своей скоропостижной смерти. Страх.       Это истинный страх, тревога, испуг, ужас. Блондинка напряжённо открывает глаза, сильно поднимая верхние веки, обнажая склеру, а нижние раскрывает, напрягая, и тем самым чуть закрывая часть радужной оболочки глаз. Приподнятыми оказываются и ее широкие брови, медленно сводящиеся друг с другом и создающие морщинки на лбу. Рот О’Нил приоткрывается, обнажая ровный ряд зубов, что начинают слегка постукивать. А губы сильно напрягаются, до невозможности оттягиваясь назад. Весь испуг на лице.       Сара и не думала, что ей будет настолько страшно. Но, как говорил ее отец, уже поздно пить боржоми. Она закрывает глаза, стараясь принять свою участь смело, но подрагивающие пальчики рук и ног, да и вся дрожь в теле выдают ее истинное состояние. Проходит минута, а может две, или даже бесконечность, но О’Нил не чувствует ни боли, ни слабости, ни огненного ощущения стали в своем теле — ничего. Разворачивается и видит, как в одной из тумбочек красуется маленькая лунка от прошедшей в дерево пули. Облегчение заполняет каждый дюйм тела девушки, и она обессиленно садится на мягкий ковер, зарываясь лицом в руки. Слезы — единственное, что сейчас может хоть как-то выразить ее ощущения. Ей ещё никогда не было так страшно, и она очень благодарна Хиллу, что он не сделал с ней этого.       Мужчина убирает пистолет на место, высвобождая его перед этим от всех пуль, и садится рядом. Он прислоняет любимую к своей груди и ласково гладит по голове. Аарон должен был так сделать. Он должен был вывести ее из этого сумасшествия, отрезвить, показать, как может быть страшно расстаться с жизнью. И как глупо хотеть этого. Ещё и просить его застрелить ее. Безумие. Хотя чего ещё главарь драконов ожидал от девушки, что видит какие-то странные видения? Хилл сам ввязался во все это, теперь придется принимать ее такой. Да и поздно уже что-то менять. Хозяин казино чувствует, как сильно она ему нужна. Это идёт изнутри, из самых глубин его сознания, и это не объяснить. И он готов бороться со всеми трудностями, что встанут на их пути. И даже с таким бредом. Он не оставит ее одну, она его женщина.       — Успокоилась? — Аарон обхватывает лицо Сары обеими руками, пристально заглядывая в заплаканные глаза. Ей страшно и больно, а у него кошки на сердце скребутся от такой картины.       — П-прости меня…— О’Нил шмыгает носом, хрипит и выглядит ужасно. Все лицо щиплет от слез, а в горле пересохло. Голова отказывается воспринимать реальность, а сердце, кажется, взлетает куда-то в небеса. Никогда прежде ей не хотелось так сильно жить, как в ту секунду, когда пуля была выпущена из дула пистолета, как думала она, прямиком в нее.       — Маленькая, ну ты чего? Ты просто устала, тебе нужно отдохнуть. Иди в душ, приводи себя в состояние адекватного человека, — Хилл стирает пальчиками слезы с личика возлюбленной, оставляя мягкий поцелуй на каждой щечке и на губах, — и спускайся вниз. Я закажу нам еду, мы с тобой покушаем вкусно. Что ты больше любишь: французскую, итальянскую или испанскую кухню?       Аарон доволен своим решением сделать именно так, как он сделал. Ее испуг в момент выстрела показал все ее истинные желания, и желание жить дальше отчётливо было выражено на миловидном личике. Пусть ей и пришлось пережить этот отвратительный страх, зато теперь она больше не захочет так поступить. И не заставит его так сильно за нее волноваться, как сегодня. Он, кажется, за сегодня постарел внутренне лет на десять. Так много нервов мужчина ещё не тратил буквально за несколько часов.       — Я не хочу кушать и умываться тоже не хочу, можно мне просто полежать с тобой в обнимку?       Блондинка трёт кулачками глазки, умилительно улыбаясь. Главарь драконов капитулирует, разводя руки в стороны. Он поднимается с ковра, осторожно берет любимую за руку и всё-таки заводит ее в ванную. Включает воду в умыльнике, набирает в ладонь немного и бережно промывает О’Нил лицо, ласково, очень осторожно, чтобы не причинить боли. Она морщится, глотает воду, но все же улыбается от такого его проявления заботы. Настоящий мужчина. Рядом с ней даже тогда, когда не знает, что будет дальше.       — Я могу сама, — Сара обиженно дуется, ловя руку мужчины и оставляя на его ладони нежный поцелуй.       Такая большая и сильная рука, такая рука точно никогда не выпустит ее маленькой ладошки. В ней чувствуется сила и надёжность. В нем, вообще, чувствуется что-то особенное, и О’Нил даже не знает, что больше ее привлекает в нем. Наверное, весь его этот благородный образ холодности и какой-то загадочности вперемешку с грубоватой нежностью и заботливостью.       — Знаю, но мне нравится так, — Аарон заканчивает с помощью в умывании лица возлюбленной, ненастойчиво отодвигает краешек халата с правого плеча и оставляет пылкий поцелуй на теплой коже, — ты серьезно собиралась заставить меня себя застрелить?       Серьезный голос и вид. Ее ждёт разбор полетов, а она уже надеялась, что обойдется без этого.       — Я не знаю, это все…я запуталась и меня разрывает на части от вечных переживаний. Мне показалось, что это выход, но когда ты выстрелил, я испугалась ни на шутку. Зачем ты стрелял, если не собирался меня убивать?       Россыпь из ласковых поцелуев проходится от плеча до шеи О’Нил, мгновенно покрывая ее кожу мурашками. Хилл обхватывает талию любимой обеими руками, сильно сжимая пальчики на животе и вжимая девушку в себя.       — Тебя надо было отрезвить, ты была не в себе и не отстала бы до тех пор, пока я бы не совершил бы этого. Я схитрил, — главарь драконов перехватывает блондинку на руки и относит ее обратно в спальню, все это время заговорчески улыбаясь и сгорая от нетерпения снять с нее свой халат. Она безумно сексуальная, когда ничего не понимает, — пока не снимешь пистолет с предохранителя, он не будет стрелять. Ну, я и сделал вид, что выстрелил в тебя, и только потом снял с предохранителя, сделав уже выстрел в тумбу. Зато ты точно подумала, что это реально, и испугалась. Думаю, после такого ты больше и не подумаешь о своей смерти, иначе я правда в следующий раз запущу пулю в тебя.       Аарон крепко обнимает Сару, замечая на себе ее испуганный взгляд. Собственно этого он и добивался своей последней фразой. А то удумала тут умирать, он только ее заполучил, а она помирать собралась. Никуда мужчина ее от себя не отпустит. Теперь только с ним.       — Я больше не буду так делать. Это было глупо. Обещай, что никому не расскажешь, особенно Тёрнеру. Он меня точно прибьет, — О’Нил зарывается носом в грудь Хилла, игриво запуская руку ему под футболку.       — Я первым его прибью, если он посмеет тебя тронуть, — хозяин казино развязывает пояс на халате и медленно распахивает махровую ткань, проходясь изучающим взглядом по открывшемуся виду на прекрасное женское тело, — ты безумная красавица, О’Нил. Ты не должна думать о смерти, ты должна наслаждаться жизнью и всеми ее прелестями.       Рука мужчины скользит к плоскому животику и ласково-играючи, щекочет пальчиками область возле пупка, то поднимаясь выше и едва касаясь продолговатого шрама, то опускаясь к тазовым косточкам, но нарочно не опускаясь ниже и не задевая ничего интимного. Он словно спрашивает разрешение на свои дальнейшие действия, надеясь увидеть положительную реакцию. Он хочет, чтобы после всего этого стресса она пережила невероятно приятные эмоции, заполнив свою голову мыслями о чем-то положительном, а не обо всем этом.       — Так нечестно, — Сара выгибает одну бровь, принимая условия игры возлюбленного, и ее встречает его вопросительный взгляд, — я раздета, а ты все ещё одет.       — Так ты меня раздень, — Аарон косо улыбается, играя бровями, — я разрешаю.       О’Нил избавляется от халата окончательно и садится верхом на Хилла, чуть потираясь ягодицами об его таз. Полностью обнаженная, с распущенными длинными блондинистыми локонами, причудливо завитыми от попавшей на них воды и ниспадающие по плечам, раскрасневшаяся, загадочная и увлеченная — его женщина. Она нравится ему всякой, но такая горячая и смущенная больше всего. Так она выглядит настоящей, живой и безумно привлекательной.       — И откуда у тебя всё-таки эти шрамы? — Сара приподнимает края футболки и плавно ведет ее вверх, снимая с возлюбленного не без его помощи. Проводит коготками по трём длинным отметинам, чуть оцарапывая кожу вокруг них. Хилл закрывает глаза от удовольствия, а девушка уже давно ощущает, как натянуты его джинсы под ней, упираясь в ягодицы своей настойчивостью.       — Получил в одной из драк. Мы с Ви остались вдвоем, пришлось делать ноги. А на заднем дворе оказалось ещё несколько ребят, ну и они своими ножичками. Это мы еще нормально отделались, — мужчина прикусывает нижнюю губу, когда О’Нил сладко целует его в солнечное сплетение, чуть прикусывая кожу и оставляя красноватые следы. Безумная. И как только в одном человеке может помещаться сразу же несколько разных людей? То испуганная, бедная и такая беззащитная со смущенными щёчками, то дико сексуальная, до невозможности притягательная и раскрепощённая.       Аарон тяжело вздыхает и, не дожидаясь действий Сары, самостоятельно расстёгивает ремень на джинсах, за что получает по рукам. Запрещает, вошла во вкус. Точно его женщина.       — Это моя игра, и я сама решу, когда тебе будет можно снять штаны, будь терпеливее, — блондинка проводит языком от груди до тазовых косточек, не забывая оставлять сладкие поцелуи. Обводит контур татуировки, вырисовывая поверх новую, невесомую. Считает родинки, сбиваясь на втором десятке. Оттягивает волоски на груди, изучает каждое ребро, чуть надавливая на него. Мучает щекоткой каждый кубик стального пресса, запоминая его выступы и рельеф. Она запоминает его во всей красе. Таким горячим, красивым, сексуальным. Её.       Эрекция мужчины уже очень сильно упирается в ягодицы девушки, и Сара дрожащими пальцами спускает джинсы с любимого, захватывая резинку трусов и оттягивая ее вниз. Уже давно возбуждённый орган высвобождается из тесных оков, упираясь О’Нил в плоский животик. Она несколько минут неподвижно рассматривает достоинство мужчины, теперь понимая, почему ее тело так отчаянно требует его присутствия в ней. Он прекрасен.       — Оу, нифига, — и ее реакция это ещё раз подтверждает.       Аарон удовлетворённо улыбается, больше не сдерживаясь, приподнимает девушку за ягодицы и медленно насаживает на себя, помогая ей ощутить его полностью. Он позволяет ей самостоятельно выбрать темп и руководить движениями, принимаясь за изучение ее груди. Пусть сегодня все будет так, как захочет она. Приподнимаясь на локтях, Хилл целует одну из молочных желез, вбирая в рот возбужденный сосок и срывая сладостные стоны с губ любимой. Он делает всё максимально нежно и чувственно.       Ему хочется, чтобы это была не просто близость двух горячих тел, но и душ. Главарю драконов очень хочется, чтобы это было особое единение, показывающее все, что они друг к другу испытывают и полностью перекрывающее стресс Сары, заполняя ее тело приятной истомой, невероятной нежностью и любовью. Они наслаждаются поцелуями и сладкими ласками, двигаются друг другу в такт, улыбаются и смотрят прямо в глаза, запоминая эти счастливые лица. Они есть друг у друга, и больше им в данный момент ничего не нужно. Плевать, что будет завтра. Сейчас есть только он и она, и этот прекрасный миг любви и страсти.       Спальня постепенно заполняется звуками удовлетворения двух любящих людей, и они обессиленно падают на влажные простыни, продолжая нежные поцелуи, не в силах оторваться друг от друга. Сара чувствует в Аароне силу, поддержку и любовь. Рядом с ним ей хочется кричать от удовольствия и улыбаться идиотской улыбкой, показывая ему весь спектр своих эмоций, благодаря за его отважное принятие ее такой безумной и странной. Аарон же видит в ней самую настоящую нежность, грацию и безумную заботу. Он не знает, откуда у него такое непонятное ему ощущение, но все внутри так и просит его, чтобы она всегда была рядом с ним. И как бы он ее пытался отнекиваться от того, что в нем постепенно зарождается любовь, так оно и есть на самом деле.       — Кажется, во входную дверь кто-то звонит, — Сара переворачивается на живот и оттягивает одну щёчку мужчины, любуясь его нежной улыбкой и безумно красивым лицом прямо сейчас. Он счастлив, а от этого красив ещё больше, чем обычно.       — Сейчас посмотрю, — Хилл мягко прикусывает указательный пальчик любимой и встаёт, надевая боксеры и облачаясь в свой халат, — возьми у меня в шкафу футболу, рубашку или свитер. Короче, вся одежда в твоём распоряжении. Если вдруг решишь спуститься вниз, то одень какие-нибудь мои спортивные штаны. Думаю, если покрепче затянешься, то не спадут. Белье уже высохло, скорее всего.       — Иди, сейчас звонок тебе сломают. Не переживай, я найду что-нибудь в твоём огромном шкафу, — О’Нил раскрывает дверцы шкафа, начиная изучать ассортимент, удивляясь тому, как там много одежды. И почему он все это не носит?       Она забирает из ванной высохшее на батарее нижнее белье, надевает синюю, чуть растянутую футболку и спортивные серые штаны с белыми полосками по бокам, сильно затягивая их на своей талии при помощи шнурков. Смотрится в зеркало, улыбаясь. Ей очень идёт его одежда, что безумно вкусно пахнет им. Пожалуй, она заберёт себе этот комплект и будет так ходить по своей квартире, чтобы всегда ощущать запах любимого рядом с собой.       О’Нил начинает рассматривать спальню Хилла, ощущая себя так, словно это и ее спальня тоже. Внутренне ощущение почему-то отзывается именно так. Возможно, когда-то оно так и будет. Светлые стены, высокий потолок и паркетный пол. Большая и уютная кровать, аккуратные шторы на панорамном окне, несколько белоснежных тумбочек в сочетании с огромным черным бельевым шкафом. Какие-то картины на противоположной от кровати стене, в основном изображающие природу во всей ее первозданной красоте. Ее внимание привлекает небольшой стеллаж с декоративными цветами и несколькими рамочками с фотографиями. Сара не понимает, как в ее руке оказывается одна из фоторамок, но вот ее глаза изучают изображение, а рот приоткрывается от удивления и испуга.       Ничего особенного. Обычное фото трёх друзей. Справа стоит Майкл. На нем черная кожаная куртка, в одной руке лежит мобильный телефон, а вторая приобнимает стоящего по середине Аарона все в той же куртке. Руки Хилла обнимают Тёрнера и стоящего слева Вишню, так же обнимающего главаря драконов одной рукой, а второй держащего бутылку с виски. Веселые, жизнерадостные лица с большими улыбками и горящими глазами. Однако не это пугает О’Нил, ее пугает местность, что позади дружной компании. Блондинка подносит рамку максимально близко к лицу, и испуганно откидывает ее в сторону, ощущая, как дикий холод пронзает ее пальцы. Рамка падает на пол, разбиваясь четко по середине. Паутинка из осколков искажает изображение ее возлюбленного, чуть задевая и Майкла с Вишней. Знак? Или ей уже просто видится? И откуда взялся этот дикий холод в руках?       Сара подбирает фоторамку и выбегает из комнаты, спускаясь вниз. Ей срочно нужно выяснить, где сделано это фото. Девушка знает это место и тихо его ненавидит. В гостиной она натыкается на Аарона, очень громко отчитывающего расстроенного Вишню, глаза которого начинают сиять от вида целой и невредимой О’Нил, бесцеремонно вбегающей и останавливающейся перед мужчинами.       — Принцесса, боже, ты почему не берешь телефон? Я весь испереживался, — ягодный пытается встать и подойти к подруге, но оказывается остановлен Аароном. Он пробегается взглядом по ней и расстраивается ещё больше. Одежда Хилла, конечно, отлично на ней смотрится, но какого хрена она вообще в его вещах?       — Ты, вроде бы, уехал по делам. Так и занимайся ими дальше, — О’Нил выцепляет взглядом пепельницу и осторожно снимает осколки с рамки прямиком в нее, но всё-таки умудряется порезаться указательным пальцем.       Небольшая алая капелька скапывает на высвобожденную из оков рамки фотографию, попадая прямиком на главаря драконов и плавно растекаясь по его изображению, а именно по области живота. Что это вообще такое? Почему снова кровь именно в этой области? Почему рамка оказалась сколотой больше всего на изображении Хилла, и кровь тоже попала именно на него? Что за странные знаки? Или это просто очередные совпадения?       Взволнованный вид блондинки оказывается мгновенно замечен хозяином казино, и он быстро вынимает фотографию из ее рук, стирая с изображения кровь. Вишня протягивает ей свой бокал с виски, и она неловко отпивает один глоток, присаживаясь на стол рядом с пепельницей. Смотрит на свой кровоточащий палец, быстро моргая. Какая-то бурая, слишком темная кровь. О’Нил ещё никогда не видела такой.       — Сара, зачем ты принесла это фото? И как умудрилась разбить рамку? — Аарон ставит ладонь ей на лоб, боясь снова ощутить на ней жар. Ему уже было достаточно одного раза.       — Эй, принцесса, ты чего зависла? Кровь никогда не видела что ли? — Вишня берет ее руку в свою, осторожно стирая салфеткой кровавые следы с пальца.       — Не называй меня так больше и не трогай, пожалуйста, — Сара отдергивает руку, готовая расплакаться прямо сейчас, — ты оставил там меня одну! Ты знаешь, что мне пришлось там пережить? Если бы не Аарон, то я не знаю, что было бы со мной. Я понимаю, ты обиделся, да и я была не права. Но неужели твоя обида была превыше моей безопасности? Оставить девушку одну рядом с лесом — идиотский поступок. И ладно бы вернулся, но нет же, ты просто свалил в закат. Вот и вали туда дальше, а я меня не трогай!       Блондинка делает несколько шагов назад, оказываясь за спиной возлюбленного, прячась за ним от пытливых глаз Вишни.       — Я вернулся через два часа, когда осознал, что был не прав, но тебя там не было. Я прочесал каждый участок, где ты могла бы быть, но не нашел. Прости меня, принцесса. Я вспыльчивый идиот, безалаберный и немного дурак, но к тебе у меня только искренние чувства. И я очень сожалею, что поступил так с тобой, — вишневый встаёт со своего места, делая несколько шагов вперёд, но ловит на себе взгляд друга, что так и говорит «не сейчас, дай ей время».       Ягодный садится обратно, тяжело вздыхает, наливает себе полный до краев бокал виски и залпом опрокидывает его в себя, занюхивая рукавом куртки.       — Сара, так зачем ты принесла фотографию? Если хотела сообщить о случайно разбитой рамке, то ничего, я куплю новую, — Хилл отстраняется от любимой, пытаясь быть холоднее, чем есть на самом деле. Они же имеют тайные отношения, и Вишне лучше ничего не знать, хотя он не дурак. Догадался уже наверное. Аарон бы уже догадался. Сара смотрит на него слишком влюблёнными глазами.       — Нет, не поэтому. И она разбилась не случайно, я выкинула ее в сторону, когда она долбанула меня каким-то зарядом холода, — О’Нил с опаской забирает фото из рук Хилла, ещё раз всматриваясь в место, что позади дружной троицы, — что это за место? Вы знаете, где это?       Вишня осторожно забирает фото, улыбчиво рассматривая запечатлённый на нем момент. Драконы тогда праздновали его день рождения на природе, устроили большой пикник со всеми составляющими. Ну и сделали фото на память, пока были трезвыми. Это был его тридцатый день рождения. Один из прекрасных моментов его жизни, и фото вышло отличным. Хорошо показывает эмоции всех в этот день.       — Это за лесом, минут десять езды от него, а что такое? — он внимательно смотрит на подругу, заметившую его улыбчивый вид.       — Мы такие счастливые на фото получились, хоть и были ещё трезвыми, — Аарон ностальгирующе улыбается, прокручивая в голове картинку из воспоминаний, — ты напился тогда в говно, а Тёрнера вообще вытошнило на Бурого.       — А ты как всегда был суров и скучен, — друзья улыбаются друг другу очень тепло, и это не ускользает от внимательного взгляда блондинки.       Она обязана их всех спасти, и пусть это, возможно, будет стоить ей жизни. Невозможно разрушить эту теплую связь между ними. Они должны сохранить ее сквозь года, и О’Нил им поможет. Как бы это ни было ей дорого и сложно.       — Ага, пока ты не дал мне попробовать какую-то фигню. Что ты тогда вообще туда намешал? — Хилла передёргивает от резко появившегося на его языке вкуса того гремучего коктейля, что он испробовал в тот день. Фу, гадость ещё та.       — Ты думаешь, я помню? Но раз тебя так с этого унесло, то всего и понемногу, — мужчины один за другим начинают громко смеяться, и Сара не может налюбоваться на их отношение друг к другу.       И вся злость на Вишню куда-то пропадает, и все кажется уже совсем другим. Такие взрослые и большие, а как только дело касается их взаимоотношений, то они мгновенно превращаются в ее глазах в двух мальчишек. Два таких смешных мальчугана с весёлыми улыбками, ещё неокрепшими телами и жизнерадостностью в каждом действии, открыто встречающие мир своими огромными глазами. Эти двое рядом друг с другом именно такие, а не как по-отдельности. Суровый и холодный Хилл уже совсем не такой, он становится очень даже весёлым и улыбчивым. А и так весёлый и милый Вишня становится рядом со своим лучшим другом ещё эмоциональнее и прекраснее. Она восхищается тем, что сейчас видит, и теперь ещё больше хочет сохранить эту неразрушимую связь. Никакое проклятие не должно разрушить то, что они имеют, а именно отнять у одного из них другого. Они не переживут этого.       Но судя по всем знакам и видениям, кто-то всё-таки погибнет. И девушка уже даже догадывается, кто именно станет жертвой. У О’Нил практически не остаётся сомнений в том, что это будет ее любимый человек — родной Аарон. И Сара сыграет в его смерти не последнюю роль.       Только вот все будет не так. Блондинка найдет способ разрушить это чёртово проклятие и не позволит Аарону умереть. Не позволит она умереть и Вишне, и Майклу. Никому из этих прекрасных мужчин. Они все ей слишком дороги, и потерять хотя бы одного будет огромным ударом по ее и так неустойчивому сердцу. Лучше умрет она. И если понадобится, то она сделает это трижды. Она готова пожертвовать собой ради их жизней.       — Мальчики, отвезите меня туда, пожалуйста, — Сара прерывает громкий унисон двух смеющихся мужчин безумным и непонятным им предложением. Зачем ей понадобилось ехать в это место?       — Это ещё зачем? — Аарон стреляет в любимую грозными глазами. Если она думает, что он ее туда отвезёт, то очень сильно в этом ошибается. Сегодня она будет целый день под его пристальным присмотром. Он не выпустит ее никуда, а тем более в место, что недалеко от леса. Ей жить снова надоело?       — Это место из моего основного сна. С него все и началось. Я обязана там побывать. Пожалуйста, мне очень сильно нужно хотя бы на пять минут оказаться именно там. Я уверена, — О’Нил делает щенячьи глазки, но эти два дракона — не Майкл, чтобы вестись на эту уловку, — там прояснится очень многое.       — Ни за что, ты сегодня уже слишком многое на себе испытала. Хочешь вновь оказаться на грани жизни и смерти? Я не хочу видеть тебя в том состоянии, в котором видел сегодня. Даже и не думай, О’Нил, — Хилл чуть повышает голос, пытаясь показать интонацией и командным тоном, что с ним лучше не спорить и свое решение он не изменит ни за что.       Сара обиженно отворачивается и садится в кресло. Она подбирает ноги под себя, не понимая, почему он не хочет ее туда отвозить. Возможно, это единственный шанс найти хоть какой-то выход из ее положения, а Аарон просто отказывает. Ей нужно там побывать. Там должна прийти в голову разгадка. Она так ощущает.       — Вишня, отвези меня туда и считай, что ты прощён, — О’Нил обращается к ягодному, но он лишь отрицательно мотает головой. И он не отвезёт. Ну что за мужики такие? Никто не хочет ей помочь.       — Я с ним спорить не буду, прости. Проблемы со своим мужиком решай сама, я тебе в этом не помощник, — Вишня ловит на себе два непонимающих и невинных взгляда, закатывая глаза.       — Но он не мой мужик, — блондинка пытается выглядеть убедительно, однако звучат ее слова слишком неуверенно, а пущенный в сторону «не ее мужика» взгляд оказывается замеченным вишнёвым в ту же секунду. Спалилась уже в который раз за вечер.       — Ви, мы не вместе. Тебе показалось, — Аарон звучит убедительнее своей возлюбленной, но Вишня прекрасно знает, как искусно тот умеет врать, поэтому даже и не верит его словам.       — Возможно, я и похож на идиота, но таковым точно не являюсь, — ягодный закуривает, расслабленно располагаясь на диване, — Сара неловко смотрит на тебя каждый раз, когда ты произносишь ее имя. У нее краснеют щёчки. Ты же искоса поглядываешь на свою девушку, расплываясь в этой идиотской улыбке, которую я не видел уже лет пять точно. Ну и финалочка, — он ухмыляется, воздвигая себя в ранг победителей, — у тебя засос на шее, друг. С утра его не было, делаем вывод, что вы здесь не просто чай пили. Сара в твоих вещах, а ты в принципе просто так не позволяешь девушкам носить свои вещи. Ах, и ты в халате, когда в твоём доме обычная гостья? Ой, Хилл, только не ври мне. Ты халат надеваешь только в двух случаях: либо ты только из душа, либо кого-то трахнул. В душ ты так рано не ходишь, ну и как бы остаётся второй вариант. Дальше продолжать? Или вы сами сдадитесь?       Вишня саркастически обводит взглядом сначала смущенную О’Нил, а потом недовольного Хилла. Ему неприятно, но зато теперь хотя бы понятно, почему блондинка отказала ему в поцелуе с утра. Выбрала Аарона, а он ведь старался быть для нее лучшим. Не оценила и повелась на загадочного Хилла. Немного больно. А ягодный ведь первый заявил о своих правах на девушку, но она, видимо, изначально решила, кто ей симпатичнее всего. И снова дракон в пролете. Только на этот раз больнее, чем в прошлый. Сара действительно ему очень полюбилась. Он даже спокойно может назвать свои чувства к ней влюбленностью, однако ничего не вышло. Как и всегда. И когда он только найдет уже свое счастье? Нет, он рад за друга, но самому тоже уже очень хочется найти единственную и неповторимую. Ягодный заслуживает как никто другой именно такого счастья.       — Не говори ничего Майклу, — Сара прерывает тишину резкой просьбой. Снова думает обо всех, кроме себя. Ну или пытается сохранить хорошие отношения со всеми. Зачем? Правда все равно выйдет наружу рано или поздно.       — Не буду я ничего и никому говорить. Сами с этим разбирайтесь, — Вишня недовольно скользит рукой по поверхности стола, раздражённо хмыкает и очень хочет выпустить на ком-нибудь свой гнев. Но рядом лишь ручка дивана и собственное тело. Даже здесь ему не повезло.       — И давно ты стал таким внимательным к деталям? — Аарон усмехается, удивляясь проведенному другом логическому анализу. Совершенно на него не похоже.       Ягодный докуривает, тушит сигарету и складывает руки на груди. Давно? А с тех пор, когда в его руках оказались бумажки из библиотеки. Он ведь намеренно отдал О’Нил не все, боялся ее совсем сильно испугать. Но рассказанное Аароном до того, как Сара ворвалась в гостиную и то, что он сам лично мог наблюдать несколько раз, постоянно заставляет его передумать и отдать ей последний лист. Но он просто не может. Это точно разрушит ее изнутри.       — Я всегда таким был, — вишневый криво растягивает уголки губ, прикусывая язык.       — То есть никто из вас меня не отвезёт в это место?       Девушка становится перед мужчинами, и оба отрицательно кивают. И почему они не хотят ей помочь? Почему они просто не могут выполнить ее просьбу?       — Маленькая, — Хилл добродушно улыбается, — давай завтра, хорошо? Отдохни сегодня.       — Аарон прав, проведи хотя бы один день в спокойствии, — добавляет Вишня, и Сара ощущает себя в какой-то клетке. Она сама может принимать решения. Они не имеют права ей что-то запретить, но почему блондинка тогда слушается беспрекословно своего мужчину?       Никто и никуда не выпускает. Как она может спокойно провести свой день, когда ощущает, как присутствие смерти с каждым днём становится все больше, а календарь сменяет дни один за другим, приближая постепенно все к свершению самого главного сна. Сара крепко сжимает кулачки, а ноги ее начинают подрагивать. Каждый раз, когда девушка думает о том, что ей придется кого-то потерять в этой схватке, она ощущает себя невыносимо плохо. Ее терзают изнутри, заставляя проживать смерть каждого из тех, кто умирал в ее сне. Ужасно.       О’Нил начинает злиться. Она берет фотографию снова в руки, пытаясь сосредоточиться на месте и самостоятельно вызвать видения. Раз не отпускают ее, значит она поступит так. Ей нужна информация, и она использует любой способ. В ее голове начинает закипать кровь, а по телу проходится электрический заряд. Она встаёт и резко садится обратно, хватаясь за голову. Самодеятельность наказуема, и вот ее наказание.       Резкий прилив сил превращается в адскую головную боль и жар во всем теле. Саре начинает не хватать воздуха, и блондинка судорожно пытается поймать его ртом, а потом и вовсе как будто бы начинает задыхаться.       Мужчины мгновенно подскакивают со своих мест, пытаясь привести ее в чувства. Но все их действия лишь усугубляют положение, вызывая у О’Нил кровь из носа, а потом и вовсе потерю сознания. Она просто не реагирует ни на что. Даже принесённый Аароном нашатырный спирт не смог привести ее в чувства. Что за фигня?       Вишня прощупывает пульс О’Нил, испуганно выпуская руку подруги. Нет, такого не может быть. Ему показалось.       — Что такое? — Аарон замечает в его взгляде тревогу, ощущая, как сердце начало быстро сжиматься. Что он там такое ощутил?       — У нее нет пульса, Ар. Она как будто бы неживая, — ягодный сглатывает. Ему страшно. Он не поверит, что принцесса вот так резко покинула их мир. Это просто нереально. Так не бывает.       Хилл не верит ему и сам проверяет пульс сначала по руке, но не обнаруживает его. Потом и всеми остальными способами, которые он знает. Ничего. Никаких признаков жизни. Она даже не дышит. Неужели она мертва?