Не моя игра

POV Эрик Красивая. Безумно красивая со своими вьющимися волосами, длинными пушистыми ресницами и тонкой шеей. Но больше всего меня привлекали её губы — полные, слегка приоткрытые. В них хотелось впиться, прижимая её к себе до боли, до хруста. Прочувствовать её всю, слышать каждый удар её сердца, каждый вздох, наблюдать за каждым её движением. Я наивно полагал, что это поможет мне её понять. Понять — это значит потерять интерес, разгадать загадку, пересытиться. Я ненавидел весь мир за то, что не мог узнать, что у неё в голове, не мог читать её мыслей, не мог разочароваться в ней, поняв, что она не особенная, что в ней нет ничего необычного и привлекательного. Я мечтал избавиться от этой зависимости. От этой безумной потребности быть рядом, смотреть, мучать себя и её. Но не получалось, не хватало сил вычеркнуть её из своей жизни, вернуть все на свои места. Оставалось только убеждать себя в том, что она лишь забава для меня, игрушка, что наступит время, когда я спокойно, без эмоций вызову охранников, и они уведут её. И мне будет неважно куда, мне будет плевать! Да, этот момент обязательно наступит. Она обязательно мне надоест, и мне не захочется больше целовать её, касаться её тела, смотреть ей в глаза, мне будет не интересна её жизнь, её мысли и чувства. А сейчас, а сейчас нужно потерпеть. Все пройдёт. И я, чтобы не усомниться в своём решении, обогнал её и пошёл быстрее. Зная, что она нервничает и волнуется, я решил не говорить ей, куда мы идём. Стараясь не оборачиваться и не смотреть на неё, я прислушивался к её шагам. Это было не сложно. Туфли, которые я принёс ей вместе с платьем, были на высоком каблуке. И она, бедная, пыталась не показывать, что ходить в них не умеет. Но это было так заметно, что я невольно усмехнулся. Войдя в зал, я почувствовал, как сотни взглядов устремились на нас. Люди были удивлены, шокированы. Я больше не мог себя сдерживать и повернулся, желая увидеть все эмоции на её лице. Но она, кажется, не обращала внимание ни на меня, ни на толпу самых богатых, известных и влиятельных людей всех фракций. Она пристально рассматривала убранство зала, в её глазах возник странный блеск, она с жадностью поглощала все новые эмоции. Но как только её восхищенный взгляд наткнулся на моё лицо, она резко выдохнула, взяла себя в руки, и уверенно зашагала ко мне. Усадив её за стол, я пошёл к Максу. Нужно было доложить о своём приходе. Перекинувшись парой-тройкой необходимых фраз, я поспешил к Лиз, зная, с каким успехом она притягивает к себе неприятности. И я не ошибся. Девчонка стояла, гордо расправив плечи, а рядом с ней, что-то громко вещая, возмущалась блондинка, Кристен, кажется. Вот тупица! — подумал я, поняв в чем дело. Она что, не видит ошейника на шее Лиз? Подойдя к ним, я завёл мою девочку за спину, давая всем понять, что она находится под моей защитой. Только коснувшись её, я понял, насколько она была напряжена. Я уже начал сомневаться в своём решении, правильно ли было приводить её сюда? Не слишком ли тяжелое это испытание? Плевать. Просто плевать. Мне захотелось посмотреть на неё в обществе её врагов — я привёл.Она — моя игрушка, она будет делать то, что я прикажу. — думал я, при этом внимательно слушал её порывистое дыхание. Когда я заметил это за собой, она начала бесить меня ещё сильнее. Поэтому я воспользовался возмущением Макса как ещё одной возможностью её унизить, сделать ей больно, доказать, что мне нет до неё дела. Я решил публично показать ей её статус, усадив на пол. После того, как я принял это решение, я резко посмотрел ей в глаза. Заплачешь? Ну, заплачешь? Начнёшь возмущаться? Выбежишь в слезах из зала? Сделай уже хоть что-нибудь! -мысленно орал я на неё, глядя на то, как она молча, не поднимая головы, садится на четвереньки у моих ног. В этот момент я понял, что ненавижу себя и всех окружающих. Себя — за то, что хочу поднять её, усадить к себе на колени и целовать каждый сантиметр её лица. Их — за то, что смотрят на неё с усмешкой, смеются над её положением. Это могу делать только я, причинять ей боль могу только я! Я не заметил, как сжал бокал с водой с такой силой, что он треснул. Меня отвлекла блондинка, севшая на соседний стул, которая начала призывно смотреть на меня. Кристен, кажется. Она начала что-то мне говорить, а я отвлеченно кивал головой, делая вид, что слушаю её. На самом деле, меня больше интересовала маленькая сжатая фигурка, сидевшая у моего стула, чьи плечики подозрительно вздрагивали. Очнулся я, когда почувствовал руку блондинки на своей ноге. Она бессовестно пыталась возбудить меня, нарочно затрагивая своими длинными пальцами мой член. Я удивлённо взглянул на неё, чувствуя непреодолимое желание скинуть её руку. Но не сделал этого, заметив, как голова Лиз напряжённо застыла. Я чувствовал, что она наблюдает. Я хотел, безумно хотел вызвать её ревность. На секунду я представил, что это она сейчас возбуждает меня, что это её рука уверенно ласкает мой член. Мне этого хватило, я резко почувствовал тесноту в штанах. Блондинка, приняв это на свой счёт, довольно улыбнулась. Тупица, вот тупица. Почувствовав какое-то движение внизу, я нацепил довольную улыбку и посмотрел на поднявшую лицо Лиз. Она захотела пройтись. Не успев задуматься о смысле её просьбы, я разрешил. Всем своим видом мне хотелось показать ей, как я не нуждаюсь в её присутствии, как я не нуждаюсь в ней. Как только она отошла, я с отвращением скинул руку блондинки. — Эй, ты что? — возмутилась она. Но взглянув на выражение моего лица, она встала и вышла из-за стола, не забыв обиженно толкнуть стул. Дура. С удовольствием потягивая дорогой коньяк, я пристально следил за девчонкой. Вскоре мне надоело сидеть за столом, видя, что каждый второй мужчина в этом зале пялиться на мою собственность. Я возненавидел себя и её за эту треклятую идею. Я уже собирался идти к ней, когда заметил, что молодой Блэк, племянник Макса, подошёл к ней. Заставив себя остаться на месте, я начал следить за каждым её движением, за каждой эмоцией, появляющийся на её лице. Моя! Ужасное, отвратительное чувство ревности. Я ощущал запах предательства. Навязчивая идея того, что история с моим отцом повторится не выходила из моей головы. Шлюхи! И она и мать. Заметив, как она позволяет ему целовать свою руку, я почувствовал гнев, который невозможно вынести одному. Вскочив со своего места, я направился к ней, видя на её лице глупую улыбку. Он ей понравился, сука, понравился. Это было заметно по румянцу на её лице, по странному блеску в глазах. Она резко перевела взгляд и увидела меня. Боится. Так и надо. Я хотел задушить её в тот момент, я хотел самолично оттереть, отчистить её руку от мерзких губ Блэка. Шлюха! Я больно схватил её за руку и потянул за собой к двери. — Куда мы? — осторожно спросила она. — А что, тебе не хочется уходить? Из-за чего, интересно! Или вернее из-за кого? — дергая её за руку и пережимая маленькую ладонь, ответил я. Видя, что она даже и не собирается отвечать, я распалялся ещё сильнее. Ярость, клокотавшая во мне, застилала глаза. Я чувствовал, что она уже смирилась с предстоящим наказанием и болью. Боже мой, как это бесило! Эта её притворная кротость на лице! Ложь, вокруг одна ложь. И Лиз только ждёт нужного момента, чтобы предать, улизнуть, оставить меня. Оборачиваясь и поглядывая на её лицо, я желал только одного — выбить из неё все мысли о Блэке, о жизни за пределами моей комнаты, обо всём кроме меня. Я владею её жизнью, а значит её чувствами и сердцем. Это всё моё. Открыв дверь, я затолкнул её вовнутрь, не включая свет. От мысли, что предпочла бы другого, в голове взрыв на атомы злости. Чистейшей ненависти. С примесью дикой похоти. Налетел на нее, не давая опомниться. Пригвоздил к стене, перехватив ладонью ее запястья, задирая руки вверх, впиваясь в губы. Кусая, заставляя всхлипывать от боли, рыча, когда она начала отвечать, проникая языком в мякоть приоткрытого рта, сдерживая стоны, сходя ума от ее всхлипов, от ее запаха. Спускаясь губами по шее к груди, кусая соски, ладонью сжимая бедра и потираясь членом о ее лоно. Чувствуешь, как сильно хочу тебя, малыш? Чувствуешь, как унесло крышу. От тебя. К дьяволу все. Хочу! Моя!