Новый план

***

      Самаэль впечатлённо присвистнул, глядя на Dominus Liminis, зависший над городом, как огромный угрожающий дирижабль. От него разливался холодный ровный свет, и в сравнении с разрушающимся Токио это действительно выглядело средоточием жизни и надежды, будто бы весь мир ещё держится только благодаря Люциферу и его летучей цитадели.       — А на землю посадить не проще? — Самаэль поглядел на Тодо глазами рациональной практичной личности, осуждающей лишний пафос и помпу, — Кого вы этим впечатлить пытаетесь, если все радостно гниют по своим квартирам?       Вместо ответа Тодо сделал непонятный жест рукой, который, очевидно, был обращён к кому-то на цитадели, потому что в следующее мгновение к ногам Самаэля упала верёвочная лестница.       — После вас, Милорд, — голос пожирателя Каруры звучал по-прежнему безэмоционально, но его спутник не желал следовать этому примеру. Самаэль для себя решил, что, если уж иллюминатам приспичило взять его в плен, то они за это поплатятся. Ушами, нервами — чем угодно, второй сын Сатаны оторвётся на полную. Пусть даже не рассчитывают на молчаливое повиновение, не говоря уже о том, что, судя по всему, ещё не все люди впали в статик. Вон там, на горочке стоит его Академичка, и будь он проклят, если и там хозяйничает любимый брат. Самаэль полез вверх по лестнице, стараясь побольше её трясти, чтобы Тодо, идущему за ним следом, жизнь мёдом не казалась. Добравшись до высоты, на какой обычно заканчиваются пятиэтажки, демон повернул голову в сторону Академии и улыбнулся довольно и гордо. Стоит его детище. Трещит, но не сдаётся. И есть в этом что-то бесконечно красивое; такое, что не позволяет оторвать глаз от освещённых свечами окон. Пожалуй, Самаэль так и бы и стоял, но в этот момент лестница вдруг двинулась и поползла вверх. Интересно, почему нельзя было сделать это сразу?       — Здравствуй, Хомаре-сан, ты значительно похорошела с нашей последней встречи. Хотел бы сказать, что рад тебя видеть, но увы, что-то язык не поворачивается. С куда большей радостью я увиделся бы с тобой на фестивале или в ресторане, чем на этой сверкающей посудине. Уверен, платье смотрится на тебе не хуже формы иллюминатов.       Телохранительница Люцифера, встречавшая прибывших на входе в цитадель, с ледяным видом выслушала поток самаэлевского красноречия, поклонилась, произнесла короткое приветствие и попросила (читай — велела) следовать за ней. Она не отреагировала на комплимент, не посчитала нужным улыбнуться, и Самаэль пожал плечами, но в тот же момент снова оживился.       — Окумура Юкио, ты здесь, я и не сомневался. Ты не поверишь, но вот тебя я как раз очень, очень рад встретить.       И демон многозначительно подмигнул юному экзорцисту, на что тот тоже никак не ответил.       — У вас тут какой-то отдел заморозки, ей-богу, — громко, на всю цитадель возмутился Самаэль, — Как это понимать? Люцифер издал официальный указ, запрещающий вам со мной общаться?       Хомаре уже открыла рот, чтобы ответить на эту тираду, но размеренные шаги за спиной заставили её прерваться.       — Люцифер-сама, — она согнулась в поклоне перед высоким статным мужчиной в сверкающих золотых доспехах.       Самаэль вздрогнул и в первое мгновение даже слегка растерялся. Старший брат выглядел ну очень внушительно и в самом деле ослеплял, как в прямом, так и в переносном смысле. Куда делись былая немощь и вечно усталый вид? Люцифер источал активность, силу и потоки энергии, как сверхновая звезда. Его тело окрепло, обрасло мышцами, напиталось соками; он снял маску и взглянул на младшего брата приветливо; улыбнулся скромно, но открыто, как ангел и отнюдь не павший.       — Здравствуй, Самаэль, — произнёс король света, и его голос прозвучал, как звон драгоценного металла.       Самаэль сглотнул. В самом центре его мироздания что-то отчётливо скрипнуло, треснуло и посыпалось. Люцифер не выглядел, как кто-то, кого очень легко победить. Как кто-то, кого победить вообще возможно.       Впрочем, Самаэль не был бы Самаэлем, если бы мгновенно не взял себя в руки: он широко и как можно лучезарнее (хотя и не без небольшой доли озорства во взгляде) ухмыльнулся, шаркнул ножкой в рваном ботинке и отвесил свой фирменный, снимая при этом несуществующую шляпу.       — Моё почтение, Люцифер.       Король света внимательно просканировал взглядом фигуру брата, и в его сияющих глазах зародились искорки удивления и скепсиса, происхождение которого было очень понятно. Вид второго сына Сатаны, особенно на фоне первого, вызывал жалость вперемешку с абсолютным недоумением, ведь не может же быть такого, чтобы один из Королей Геенны носил растянутую рубаху, продранную на локтях и ещё в нескольких местах; стянутые верёвкой на поясе бесформенные штаны и ветхие ботинки с дырьями. Кроме того, недоедание и бурная активность средневековой жизни значительно сказалась на телосложении, и демон, который без того не отличался большим слоем жира, умудрился сделаться ещё худее.       — Пойдём, — деликатно предложил Люцифер, закончив первичный осмотр, и, повернувшись, двинулся по одному из коридоров цитадели.       Самаэль, пожав плечами, повиновался. Как раз сейчас выбора у него действительно не было.       — Эти дорожки совсем не предназначены для того, чтобы по ним ходили такими ногами, — сказал       Самаэль, заметив оставляемые им грязные следы.       — Кстати об этом, — не поворачивая головы тут же подхватил Люцифер, — что с тобой случилось? Отчего непременно Франция и тысяча четыреста…       —… Восемьдесят второй год, — закончил повелитель времени и пространства, заметив, что его брат испытывает по этому поводу некоторые затруднения.       Люцифер скосил глаза и бросил на Самаэля взгляд, полный холодного недовольства, который тот предпочёл проигнорировать.       — Я, дорогой братик, знаешь ли, проникся желанием путешествовать. У меня такие силы, такое могущество, а я так непозволительно ими пренебрегаю и ограничиваюсь этой эпохой.       Люцифер затормозил так резко, что Самаэль едва не врезался в его спину.       — Хочешь сказать, что твой побег не преследовал никаких целей, кроме удовлетворения любознательности?       — Мне не нравится слово «побег», — в голосе демона послышалась лёгкая брезгливость, словно ему предложили взять голыми руками дождевого червя, — если бы я хотел сбежать, мне не было бы никакого резона добровольно отправляться с Тодо к тебе. Я мог бы легко переместиться в новое время, и поминай, как звали.       Ничего не сказав, Люцифер пошёл дальше. Самаэль не обольщался, вряд ли ему удалось в чём-то убедить своего брата, скорее уж, тот остался при мысли, что совсем другие, менее невинные причины удержали короля времени от перемещения в другую эпоху.       Спустя десять минут блуждания по коридорам Dominus Liminis, Люцифер открыл дверь и без всяких тодовских «после вас» вошёл в кабинет, который с первых же шагов поразительно напомнил Самаэлю его собственные апартаменты, о чём он хотел было упомянуть, но вовремя сдержался. Бесить старшего брата что-то внезапно расхотелось.       Люцифер прошёл вглубь кабинета, аккуратно положил маску на письменный стол, сел в кресло и повернулся к огромному окну, из которого открывался прекрасный вид на Академию Истинного Креста. Самаэль остался топтаться перед столом. «Как крепостной перед барином, только шапки в руках не хватает», — промелькнуло в голове, но демон тут же попытался отогнать эту мысль. Щелчком пальцев материализовав себе кресло, Самаэль уютно в нём устроился и тоже лицом к окну.       — Я думаю, ты провёл в созерцании много приятных часов, потому как это действительно превосходно, но неужели ты позвал меня сюда только для этого?       — Не прикидывайся, тебе всё известно, — теперь голос Люцифера звучал более резко, в нём явно ощутились признаки приближающегося гнева, — ты видишь, что стало с Ассией. Исправь это.       Самаэль хмыкнул и в предвкушении закусил губу. Ассоциации с крепостными испарились, будто и не бывало, и второй сын Сатаны ощутил сладость возвращающейся власти. О да, детка, теперь сыграем.       — Дай подумать…       Озорник закатил глаза и задумчиво прижал палец к щеке.       — Вот верну я планете привычную скорость и что? Что мне-то с этого? Что я буду иметь?       Люцифер повернулся и взглянул на брата уже с искренним и неприкрытым изумлением. Такой поворот событий ему как-то не проходил в голову.       — Уж не шантажировать ли ты меня собрался?       — Шантажировать? — Самаэль замахал руками, — Нет, что ты, мне ничего от тебя не нужно. Я просто… Не стану исполнять твоей просьбы.       Люцифер открыл рот. Затем снова его закрыл.       — Ассия гибнет.       — Я вижу.       — Ты любишь Ассию и не хочешь её спасти?       — Чтобы ею завладел наш отец и ты с ним до кучи? Нет.       — Если Ассия погибнет, мы все вернёмся в состояние идей. Я рассматривал такой вариант, он меня устраивает…       — Тем лучше для тебя, — Самаэль лучезарно улыбнулся.       —… Но он никогда не устраивал тебя. Теперь же отчего-то ты переменил мнение.       — Такое случается. Мнения меняются, и это нормально. Такова жизнь.       Люцифер не знал, что возразить. Теперь после достижения полноценного воплощения возвращение в состояние идей казалось немыслимым. Король света наклонился вперёд и, пронзив брата полным ярости взглядом, процедил:       — Ты уже даже не скрываешь своего предательства. Знаешь ли ты, где я сгною тебя, подлый…       — А, а, — Самаэль двинул ритмично головой сперва влево, затем вправо, — Я король пространства, и даже ты не сможешь меня удержать. Тебе нечем меня запугать и нечего предложить. Единственная причина, по которой я здесь нахожусь, это моё желание здесь находиться.