***
До гаража они доехали молча. Ни Тим, ни Джон, ни онемевшая от потрясения Люси не проронили ни звука. Тим собственноручно вывел Джона из машины, не церемонясь с ним так, как Чен. Но и не толкая грубо в спину, как обычно поступал с остальными арестованными. Кажется, строгий кодекс Брэдфорда не предусматривал поведения офицера в данной ситуации, отчего неплохо изучившая своего инструктора Люси поняла, что тот растерян не меньше неё. Унизительную процедуру снятия отпечатков и фотографирования провели быстро. Обескураженные техники, привыкшие видеть офицера Нолана по эту сторону фотокамеры, работали с профессиональной выдержкой. Люси смогла близко подойти к Джону только когда Тим захлопнул за ним дверь камеры. — Я с тобой, слышишь? — прошептала она, глядя в его тёплые серые глаза. — Молчи и слушай: я знаю, что ты не сливал информацию Рубену Дэриану. В его особняке были файлы такого уровня, к которым ты не мог получить доступа. Не сдавайся. — А затем, после небольшой паузы добавила: — Я расскажу всё Грейс. Джон очень хотел сказать ей что-то. Чен видела это в его взгляде. Возможно не хотел, чтобы она рассказала его девушке о произошедшем. Люси и сама не хотела этого, но она всё равно узнаёт. Лучше уж от Люси, чем из новостей. — Мне пора, — с сожалением пробормотала девушка, медленно отходя от камеры. В горле стоял ком: Джон смотрел на неё с той же тоской и мольбой, как и в тот момент, когда они решили расстаться.***
Департамент гудел, словно растревоженный улей. Сержант Грей заперся в своём кабинете с командором Уэстом, ещё парой шишек и офицером Харпер. Было видно, что шло бурное обсуждение судьбы Джона. Как бы ни хотела Люси слышать, о чём именно они говорили, всё, что ей оставалось — смотреть и переживать. Найла была собрана и сосредоточена. Складка между бровей говорила о том, что она решительно настроена на что-то. Все в отделении не находили себе места, неприкаянно бродя от стола к столу и говоря-говоря-говоря... Это всё, что им оставалось — строить догадки. Неужели новичок Нолан с самого начала работал на Дэрианов? Как много информации он успел выдать? Сколько операций сорвал? Что теперь станет с теми, кого посадили при участии Джона Нолана? Люси смотрела на офицеров и понимала, что медленно, но верно закипает. Они на полном серьёзе обсуждали предательство Джона. Они проработали с ним бок о бок почти год, и верили, что он мог поступить так. Они поверили, и кому? Закоренелому лжецу Сержу, который вчера застрелил Криса Риоса, их с Ноланом и Джексоном сокурсника. Почему они так легко поверили ему? Злость бурлила в ней ядовитым варевом. Люси настолько погрузилась в это болото безысходности и бесполезной ярости, что не заметила, как к ней подошёл Джексон. — Ты слышала? Привели детектива Армстронга. Он в наручниках. — Вид у соседа Люси был ошарашенный. — Я уже совсем не понимаю, что происходит. Он растерянно почесал затылок, глядя как его отец в кабинете сержанта Грея задумчиво тёр подбородок, слушая офицера Харпер. — Зато я понимаю, — сквозь зубы процедила Люси. — Они ошибочно обвиняют Джона в том, чего он никогда бы не сделал. Одно слово этого ублюдка Дэриана, и они готовы отречься от него! Ответный взгляд Джексона очень не понравился девушке. В нём читались сочувствие и какая-то неуместная жалость. Немного помолчав, он осторожно коснулся её плеча. — Послушай, тебе трудно в это поверить, — начал он с этой самой задушевной интонацией, с которой начинались все его ссоры со Стерлингом. — Мне тоже трудно, мы втроём полтора года почти каждый день вместе! Но если что я и запомнил с самого детства из работы отца, так это то, что грязным копом может стать любой из нас. У всех есть обстоятельства и слабости, которые могут подтолкнуть нас на эту кривую дорожку... К бурлению крови с каждым словом Уэста прибавлялся нарастающий звон в ушах. Взгляд застилала краснота. — То есть ты хочешь сказать, что веришь убийце Криса больше, чем Джону?! Джону, который никогда не бросал нас одних, когда было совсем плохо? Она смотрела на соседа по квартире почти с ненавистью. Обвинение в голосе Люси заставило Джексона отпустить её и сделать шаг назад. — Люси, успокойся, — сказал он абсолютно бесполезную фразу. — Я понимаю твоё негодование. Но если они смогли завербовать Эрин, а мы не замечали этого, то они вполне могли провернуть тот же номер с Джоном. Конечно, ты общалась с ним намного теснее меня, но... Намёк на её с Джоном отношения, которое Джексон упомянул вот так, походя, небрежно, окончательно вывели Люси из равновесия. Она очень долго переживала их разрыв, куда дольше Нолана, который смог снова счастливо улыбаться, встретившись с Джессикой Руссо. Люси ни с кем не обсуждала это расставание, мысленно наложив на любые мысли о нём табу. А Уэст напомнил об этом ровно в тот момент, когда душевное равновесие девушки и так было изрядно расшатано переживаниями за Джона. — Заткнись, — тихо прошипела Люси. Она сжала ладони в кулаки, стараясь не влепить сокурснику оплеуху. Но её тон и желание убийства во взгляде подействовали на Джексона не хуже пощёчины, заставив замолкнуть на полуслове. Нужно было поскорее уйти отсюда, пока она не сорвалась на ком-нибудь. Тогда её отстранят и Люси точно ничем не сможет помочь Джону. Она стремительно пронеслась прочь от окаменевшей фигуры Уэста, мимо проводившего её растерянным взглядом Брэдфорда. Прочь, прочь, туда где меньше людей и разговоров о том, что Джон — предатель.***
Люси повезло: женская раздевалка была почти пуста. Кэсс Моррисон расчёсывала волнистые и мокрые после душа волосы, а Миранда Донован почти оделась, оглядывая напоследок своё отражение в зеркале на дверце шкафчика. Кроме них в раздевалке была только Анджела Лопес, которая громко ругалась с кем-то по телефону. Люси довольно неплохо говорила на испанском, но Анджела приправляла свою гневную речь словечками, которые девушка раньше не слышала. Шкафчик Люси находился в другом конце ряда от шкафчика Лопес. Чен поймала взгляд Анджелы и рассеянно кивнула ей. — Adios, mama! — с нажимом в голосе завершила разговор Лопес и с облегчением нажала на кнопку сброса. — Мама всё никак не оставит в покое мою свадьбу, — пояснила она Люси, хотя ту в данный момент в последнюю очередь интересовала личная жизнь инструктора Джексона. — Чем ближе дата, тем невыносимее она становится. Люси вежливо улыбнулась ей, открыв припрятанную в недрах шкафчика банку содовой и делая большой глоток сладкой газировки. Мгновенно всосавшаяся в кровь глюкоза слегка приглушила звон в ушах и уняла мелкую дрожь в руках. Девушка залпом допила остатки и смяла банку, наслаждаясь минутным приливом сил. Бессонная ночь и стресс не прошли даром. Хоть у кого-то личная жизнь удалась, рассеянно подумала Люси. Её отношения с Эмметом после его выходки стали очень шаткими. В данный момент она даже видеть его не хотела. Жених Анджелы, судя по их частым публичным перепалкам, тоже обладал не самым простым характером. Он был адвокатом по уголовным делам и их взгляды с Лопес почти ни в чём не совпадали. Но они казались крепкой парой. Возможно это был их язык любви — ссоры, перепалки, бурное примирение. Стоп, Эверс был адвокатом. Джону нужен адвокат. — Анджела, — окликнула зарывшуюся в шкафчик девушку Чен. — М-м-м? — вопросительно промычала Лопес, сжимая во рту несколько шпилек, которыми скрепляла закрученный на затылке пучок тёмных волос. — Уэсли вышел на работу? — Анджела кивнула, не выпуская шпилек изо рта. — Ты не могла бы попросить его взять дело Джона? Лопес ничего не говорила, продолжая методично закалывать волосы. Люси тоже хранила терпеливое молчание, ожидая ответа. Казалось, Анджела оттягивала момент, когда придётся нарушить воцарившуюся напряжённую тишину. — Конечно, я попрошу Уэсли, — избегая смотреть Люси в глаза, наконец заговорила Лопес, — но не стала бы рассчитывать на успех. Иногда он творит чудеса, когда вытаскивает подонков из-за решётки. Но дело полицейского — это всегда то ещё... дерьмо. Я бы подготовилась к худшему. Знаю, ты, Джексон и Джон хорошие друзья, но... — Но что?! — даже для самой себя неожиданно громко перебила её Люси. Хорошо, что кроме неё и офицера Лопес в раздевалке больше никого не было. А, нет, именно в этот момент дверь распахнулась, и вошла слегка растрёпанная Найла Харпер. — Но Джон мог предать нас, потому что предать может любой? Вы серьезно так считаете? Вы каждый день находитесь рядом с другими офицерами намного больше времени, чем они проводят с собственными семьями. И после этого вы скажете, что плохо знаете их, что не заподозрите, что среди нас крот? — Поняв по выражению лица Анджелы, что ей следовало бы сейчас же заткнуться, она рванула к выходу, едва не сбив с ног Найлу. Вместо извинений она бросила удивленной и растерянной Харпер: — Джон — не информатор Дэрианов! — и бросилась прочь.***
День оказался невыносимо долгим и изматывающим. Девушка на негнущихся ногах добралась до ближайшего к мидуилширскому отделению бара, в который захаживали одни лишь копы. Устало плюхнувшись за барную стойку, она кивнула бармену и попросила водки. — Заткнись, — буркнула Люси в ответ на его выразительно изогнувшуюся бровь.— Денёк выдался паршивый. И только залпом опрокинув в себя первый шотгласс, скривившись от ощущения обжигающей жидкости на языке и нёбе и попросив жестом второй, она почувствовала, что тугой комок внутренностей в её животе слегка ослаб. Люси бездумно смотрела на холодный блеск алкоголя в шотглассе, ожидая, когда спирт доберётся до вен и разольётся по телу. Нужно было позвонить Грейс, как она пообещала Джону, но девушка была слишком вымотана. Объяснять, выслушивать огорчения новой пассии Джона, успокаивать её — всё это было слишком утомительно, а ведь у неё и так уже почти не было сил. Но раз обещала — значит надо. Свой единственный положенный звонок Джон (по крайней мере как надеялась Люси) скорее всего потратит на вызов адвоката. Она сидела и оттягивала неприятный разговор, совершенно не замечая, что творилось вокруг. Поэтому слегка вздрогнула, когда кто-то плюхнулся на соседний стул и бросил бармену короткое: «Как обычно». Рациональная часть Люси осознавала, что она должна быть благодарна Талии Бишоп. Чен была слишком влюблена в Джона Нолана, чтобы допустить даже намёк на мысль о том, чтобы расстаться. Они знали, что их отношения невозможны, если оба хотели остаться работать в одном патруле, но предпочли поцелуи украдкой, когда никто на них не смотрел нормальным, полноценным отношениям. И Люси, и Джон были слишком опьянены запретной близостью, чтобы замечать реальность. Но она встала между ними и отвесила отрезвляющую оплеуху в лице инструктора Талии Бишоп. Офицер спокойно посмотрела в глаза девушке и просто и понятно объяснила расклад ситуации: либо карьера, либо отношения. Что тебе важнее, Люси? Люси не знала. Ей нужны были и униформа, и Джон. Но обоих она получить не могла. Чаши весов склонялись то в одну, то в другую сторону. Она молода, он же годился ей почти что в отцы. Между ними разница поколений. Она была его первой девушкой за долгие годы после жены. Он смеялся и извинялся за свою неуклюжесть на свиданиях, говоря что подрастерял опыт. Джон был восхитительным любовником — намного более чувственным, чем те, с которыми она спала раньше. Таким искренним и уютным, словно плюшевый медвежонок. Рядом с ним она не испытывала бури страстей и эмоций, но именно это так сильно и привлекало Люси в нём. Спокойствие и надёжность. С другой стороны — именно из-за разницы в возрасте и интересах они скорее всего и так бы разбежались. Руссо и Грейс были его ровесницами и с ними он выглядел счастливым. Он мог открыто целовать их и это доставляло ему удовольствие. Никаких больше глупых пряток. В его жизни больше не было Люси и он не страдал от разрыва. А Люси решила, что найти спутника жизни ещё успеется — какие её годы? Сейчас была важнее работа. И пусть ей было невыносимо больно, когда он сказал, что ради её карьеры им лучше расстаться. И пусть их тянуло друг к другу словно магнитом так сильно, что их последняя близость, уже после расставания, была просто феерической. Пусть... Ему нужна более зрелая женщина. Не молоденькая беспокойная Люси Чен, которую даже обнять прилюдно нельзя. Почти позабытая волна боли от расставания с Джоном снова восстала из глубин души, грозясь затопить Люси. Девушка одним залпом опрокинула в себя второй шотгласс водки и опять поморщилась — в носу защипало. — Вот дела, да? — сделав глоток холодного тёмного пива из запотевшего бокала, пробормотала Бишоп, обращаясь вроде как бы и к Чен, но одновременно в никуда. Она не смотрела на девушку, пробегая рассеянным взглядом по рядам бутылок за спиной бармена, но кроме Люси рядом никого не было. — С меня уже затребовали характеристику на Нолана. Типа какое впечатление он о себе оставил, когда я была его инструкторшей. И если он предатель, то какого хрена я, детектив Бишоп, могла это проморгать? Из-за этой ситуации меня могут лишить значка. Это будет рекорд — пробыла детективом всего лишь полгода. Люси промолчала, предоставив Талии возможность жаловаться в пустоту. Да, рациональная часть девушки была благодарна Бишоп за заботу о добром имени Люси. Но нерациональная, которая взяла верх над разумом после двух порций водки, винила её в разрыве самых искренних отношений в жизни офицера Чен. Люси ненавидела Талию Бишоп. Как хорошо что теперь, когда та сдала экзамены на детектива и перешла в ОБН, им не приходилось видеться каждый день. Бишоп была невыносимой карьеристкой. Даже сейчас она беспокоилась о своём значке куда больше, чем о судьбе Нолана, которому в худшем случае грозил Ломпок. И даже не пыталась скрыть это. Люси пришла в бар расслабиться, но из-за появления Талии задача оказалась невыполнима — девушка снова начала закипать. Наверное ещё минута — и уже начавший действовать алкоголь позволил бы Люси высказать в лицо Талии всё, что она о ней думала, и посоветовать, куда детектив могла бы засунуть свой значок. Но ситуацию спасла неожиданно ворвавшаяся в бар Найла Харпер. Она за пару секунд обнаружила в толпе копов сгорбленную фигуру Люси у барной стойки и направилась прямиком к ней, не реагируя на приветственные оклики коллег. — Не-Нолан! — слегка запыхавшись, окликнула она девушку, садясь на пустующий барный стул слева от неё. — Хочешь помочь Джону? Люси слегка растерялась от напора Найлы, да и подтормаживающий нетрезвый мозг не позволил ей ответить инструктору Джона мгновенно и чётко. Но, тем не менее, Чен невнятно выдохнула: — Да! Да, конечно! — Тогда шевелись, ты мне нужна. Жду снаружи, — и, бросив на Бишоп настороженный взгляд, так же стремительно вышла из бара. Люси порылась непослушными пальцами в кармане куртки и выгребла на стойку пару мятых купюр. — Нолан не работает с мафией, — услышала Люси слова Талии, когда направилась к выходу. И после всех осторожных слов, которые ей сегодня говорили, смысл которых сводился к тому, что Джон вполне мог бы быть кротом, это уверенное утверждение было таким неожиданным, но очень приятным, что она остановилась и обернулась. Бишоп внимательно и спокойно смотрела ей в глаза. — Я не ошибалась в нём. — Я знаю, — кивнула ей в ответ Люси и поспешила к Найле. Ненавидеть Талию Бишоп стало немного сложнее.***
— Ты не ответила на мои звонки, — отрывисто и очень недовольно выговаривала девушке офицер Харпер, весьма лихо подрезая лениво плетущийся шевроле и дав по газам. Машина Найлы азартно загудела мотором, разрезая душный и влажный воздух вечернего Лос-Анджелеса. — Не перезвонила. Хорошо что Смитти видел, как ты направилась в бар. — Прости, — ответила Люси, впиваясь пальцами в мягкую обивку сиденья под собой. Лихачество Харпер заставило её понервничать и протрезветь. — Выключила звук. Джордан звонил ей три раза. Люси не хотела говорить с ним, поэтому отключила звук и убрала телефон во внутренний карман. Теперь, взглянув на уведомления, она увидела семь пропущенных от Уэста и четыре — от Найлы. Чёрт. — Неважно, — отрезала Харпер. — Главное что я тебя нашла. Воцарилось молчание. Найла сосредоточенно крутила руль, лихорадочно виляя с полосы на полосу и временами превышая положенную скорость. Люси поглядывала на неё, ожидая, когда Харпер объяснит, куда они направлялись и чем она может помочь Джону. Но говорить наставница Нолана не спешила. — Куда мы едем? Зачем я тебе понадобилась? — наконец не выдержала Люси. Найла поджала губы, не сводя напряжённого взгляда с тёмной ленты дороги. Казалось, она раздумывала, стоит ли посвящать девушку в какую-то тайну. — В Ломпок, — после непродолжительного молчания ответила она. — К Розалинде Дайер. Ответ ошарашил Люси. Как серийная убийца могла помочь вытащить Джона из этой ситуации? — Джона подставили, — всё так же коротко и напряжённо продолжила говорить Найла. — Перед смертью Коул успела сообщить ему, что Армстронг — грязный коп. Он понял это, когда пересматривал видео со своей камеры. Потом мы вместе пересмотрели все записи с позавчерашнего дня. На них было видно, что Армстронг постоянно с кем-то списывался с одноразового телефона. Мы пытались узнать номер, но не вышло. Армстронг понял, что мы его подозреваем и подбросил улики в дом Джона. Он и Сержа подговорил назвать Нолана кротом. Я сообщила всё сержанту Грею и он выслал людей за детективом. Его нашли у него дома, закованного наручниками Джона и раненного. Люси не сдержала возглас. Он был непонятным и выражал не то испуг, не то гнев, не то негодование. Офицер и сама не понимала, что именно ощущала в этот момент. Одно было ясно: Джон не виновен. Как хорошо, что она не одна верила в него. — Как Армстронг? — нахмурившись, спросила она у Найлы, усилием воли взяв себя в руки. Если он умрёт, то доказать невиновность Нолана станет почти невозможно. — Жить будет, — с ноткой презрения в голосе процедила Харпер. — Пуля прошла по касательной. Говорит, Джон стрелял в него. Якобы хотел подставить Армстронга и выдать его за крота. В его истории было множество дыр. Отчего Джон тогда только ранил детектива, а не добил? Гораздо удобнее подставить мёртвого копа — тот не заговорит. Отчего заковал в наручники? Однако все эти неувязки только доказывали нежизнеспособность наспех состряпанной легенды Армстронга и невиновность Нолана. — Хорошо, — почувствовав небольшое облегчение, выдохнула Люси. — Но зачем нам ехать к Дайер? Найла в первый раз с тех пор, как села в машину, бросила короткий, но внимательный взгляд на Люси. — Джон сказал, что Дайер кое-что знает об Армстронге. Он поехал к ней, чтобы добыть информацию. Мне он сказал, что Розалинда не выдала ему ничего полезного. А потом оказался в доме детектива. — Желваки Найлы вздулись и расслабились. — Очевидно, он решил не впутывать меня в эту историю ещё больше. Дур-р-рак! — с чувством прошипела офицер Харпер и стукнула ладонью по рулю. В салоне машины воцарилось неловкое молчание. — Если бы я знала, что он задумал, может он сейчас не сидел бы в камере, — пробормотала Найла себе под нос. Люси усомнилась в этом заключении, но предпочла оставить это мнение при себе. — В общем, я выехала в Ломпок, чтобы разузнать, что именно она наплела ему, но Дайер отказалась говорить со мной. — Кривая усмешка скользнула по лицу Харпер. — А так как стерва и так уже сидит в камере смертников, угрожать ей бессмысленно. Великолепно. Люси нахмурилась ещё сильнее. — Но она сказала, что расскажет всё тебе. — Улыбка, искривившая уголок рта Найлы, очень не понравилась Чен. — Почему? — искренне удивилась Люси. — В прошлый раз мы не сказали друг другу ни слова. Какой у неё ко мне интерес? — Есть только один способ узнать это, — всё так же криво улыбаясь, заявила Найла, паркуясь у серой стены федеральной тюрьмы.***
Уголком сознания Люси отметила, и даже удивилась тому, что охранники беспрепятственно пропускали их внутрь, несмотря на неурочное для посещений заключённых время. Наверняка не обошлось без влияния командора Уэста. Но основные мысли роились вокруг одного-единственного вопроса: зачем скромная офицер Чен понадобилась серийной убийце Розалинде Дайер? Они не были связаны ничем. Не обмолвились ни словом. Вряд ли Дайер даже взглянула на неё в тот раз, когда они откапывали тела её жертв. Единственное, что между ними было общего — Калеб Райт, который считался последователем Дайер. Тот Калеб Райт, который заставил Люси залезть в бочку и закопал на пустыре. Нестерпимо зачесался левый бок. Люси снова пообещала себе, что непременно сведёт клеймо Калеба, чего бы там Тим не говорил о шрамах. Надзиратель завёл её в пустое в столь поздний час помещение для свиданий с заключёнными и оставил одну. Люси огляделась вокруг, чувствуя себя неуверенно, затем уселась на прикрученный к полу металлический стул, стоявший у точно такого же прикрученного к полу металлического стола с кольцом, в которое вдевали цепь наручников. Ждать долго не пришлось. Через несколько минут в абсолютной тишине, девушка расслышала приближающиеся по коридору шаги. Скрежет замка — и двое надзирателей ввели в комнату невысокую, сухопарую женщину с неестественно-огненным цветом волос. Минута возни, когда охранница закрепила наручники в кольце стола — и оба вышли, оставив Люси и Дайер наедине. Говорить Розалинда не спешила. Верно, этой женщине уже некуда торопиться. После того как Райт едва не убил офицера Чен, было назначено ещё одно расследование с целью выяснить степень причастности к этому делу Дайер. Ей эта отсрочка была лишь на руку: вряд ли её смертную казнь можно каким-либо образом заменить на более тяжёлое наказание, а вот время, которое требуется для следствия, у неё теперь было. Ещё немного времени, чтобы организовать побег. Люси не нравился взгляд женщины. Её холодные голубые глаза были немного воспалены и лихорадочно блестели. Они бесцеремонно и внимательно изучали девушку, словно стремясь разглядеть в ней что-то. Люси чувствовала себя букашкой под микроскопом. — Добрый вечер, мисс Дайер. Я офицер полиции Люси Чен, — коротко представилась девушка и сразу перешла к делу. — Что вы можете рассказать об офицере Нолане и детективе Армстронге? — Вряд ли Дайер так просто ответила бы на её вопрос, так что следовало подстегнуть события. Сухие и растрескавшиеся губы женщины растянулись в довольной улыбке. Словно кошка, игравшая с мышью, прежде чем съесть её. — Офицер Люси Чен, — слегка хриплым голосом проговорила она. — Вы прибыли довольно быстро. — Да, я очень торопилась услышать то, что вы хотите сообщить лично мне об офицере Нолане и детективе Армстронге, — твёрдым тоном ответила девушка. Она не желала играть в игры с этой ненормальной. — Решительная, — с одобрением отметила Дайер. — Красивая, молодая. Понятно, что Джон нашёл в вас. Люси почувствовала, как от неожиданности заявления её брови поползли чуть выше положенного им места, на лоб. — Что, простите? — заморгала она, нахмурившись. — Теперь я вижу, почему Джон полюбил вас, — всё так же холодно улыбаясь, ответила Дайер. — Ещё тогда, на выезде, было заметно, что к вам он относится по-особенному, не так как к остальным. Он оглядывался, чтобы знать, где вы находитесь. Смотрел, стараясь поймать ваш взгляд. Несколько раз без особой нужды подходил к вам, пытаясь влиться в разговор, который вы вели с коллегами. После того, как в меня стреляли, первой, кого он осмотрел после меня в поисках дырок от пуль, были вы. А как он угрожал и торговался, пытаясь узнать, где бедный Калеб мог вас держать... — Она театрально сдвинула брови, закатила глаза и вытянула губы трубочкой. — Было понятно, что он без ума от вас. Я была восхищена его страстностью и даже немного позавидовала вам. Это приятно — когда кто-то испытывает к тебе такие горячие и искренние чувства. Люси отстранённо отметила, что её дыхание и пульс участились. Ладони вспотели. Однако всё это меркло в сравнении с ощущением, будто ей отвесили унизительную оплеуху. Эта мерзкая женщина сидела перед ней и смеялась над нею. Ей было смешно! Но что именно развеселило её? — Вижу, вы не удивлены, — перестав насмехаться, слегка разочарованно протянула Дайер. — Вы знаете, что Джон влюблён в вас. Люси только сейчас осознала, что сжимала ладони в кулаки с такой силой, что полулуния ногтей впились в мякоть, оставив ряд отпечатков. Она медленно разжала их, незаметно выдыхая. Не время выходить из себя, необходимо было вытянуть из сумасшедшей как можно больше информации. Её злость не поможет Джону. — Вы позвали меня сюда, чтобы обсудить мои с Ноланом отношения? — спокойно переспросила она, надеясь, что Дайер осознает всю абсурдность ситуации. — О, так между вами есть отношения! — довольно улыбнулась ненормальная, становясь похожа на Чеширского кота. Очевидно, абсурдной ситуация была лишь для Люси. Что ж, раз информацию можно было получить только таким путём, ей всё же придётся играть по правилам Розалинды Дайер. — Да, у нас с Джоном Ноланом были отношения, — всё так же спокойно, и даже как-то отстранённо, ответила девушка. Словно вела светский разговор о погоде. И испытала небольшое чувство гордости за то, что впервые говорила о расставании с Джоном с кем-то именно таким безразличным тоном. — Нет, вы не правы. Джон не влюблён в меня. С тех пор, как мы расстались, у него уже были и есть другие девушки. В данный момент он счастлив и совершенно не думает обо мне в таком... ключе, как вы полагаете, — слегка запнулась Чен. Потухший было взгляд Дайер снова загорелся нездоровым азартом. Розалинда усмехнулась. Люси почувствовала себя неуютно. — Счастлив, значит? — Зубы заключённой были на редкость красивы. Ровные, белые, они говорили о работе дорогого стоматолога. — Знаете, офицер Чен, почему Калеб похитил именно вас? Расслабившиеся было после дозы алкоголя внутренности снова нехорошо заворочались. По рукам и ногам Люси растеклось холодное ощущение дурного предчувствия. Было очевидно, что ей очень не понравятся слова Розалинды. — Он сказал, — слегка дрожащим голосом ответила девушка, — что это случайность. Что ему было некогда искать другую жертву. Калеб Райт с первого момента знакомства показался ей интеллигентным, спокойным и дружелюбным человеком. Оглядываясь назад и анализируя, почему именно он так привлёк её внимание, Люси с удивлением и непонятным недовольством осознала, что он показался ей молодой версией Джона Нолана. Поэтому она подсознательно доверилась ему и не ожидала подвоха. Неужели она всё ещё хочет тех же отношений, что были у них с Джоном? Стало очевидно, что Люси никак не могла отпустить его. Но очень скоро Райт проявил свою истинную натуру: хладнокровный, расчётливый, бесчувственный психопат. Чен всё никак не могла поверить в то, что ей удалось выбраться из этой передряги живой. Теперь напоминанием о ней служила лишь татуировка на левом боку, под дугами рёбер. Её всё ещё трясло, когда она вспоминала, как стенки бочки сжимались вокруг, а воздух заканчивался мучительно медленно, заставив Люси осознать, что она умирает и друзья, как бы ни старались, скорее всего найдут лишь её труп. После вопроса Дайер, Люси почувствовала, как её постепенно накрывает волна жаркой, липкой паники, давящей на грудь и мешающей сделать полноценный вдох. Словно она снова в бочке, стягивающей её плотным кольцом. Розалинда откинулась на спинку стула, презрительно фыркнув и взглянув на Люси достаточно высокомерно. Было странно, что заключённая демонстрировала превосходство над нею, офицером полиции Лос-Анджелеса. Ненормально. Впрочем, как и всё остальное в Дайер. — Калебу нравилось думать, что он контролирует ситуацию и что-то решает самостоятельно, — снисходительно улыбнулась женщина. — На самом деле всё, конечно же, было не совсем так. Ваше с ним знакомство, свидание, похищение — всё было подробно описано в указаниях, которые я ему отправила. Он похитил вас потому что я ему приказала. Во время учёбы в Академии, на одной из тренировок основ рукопашного боя, Люси оказалась в паре с Эрин. Чен решила, что быстро разделается с более субтильной и скромной противницей. Эрин удивила её в том спарринге, оказавшись весьма юркой и проворной. Полторы минуты — и острый кулачок Коул впечатался в солнечное сплетение Люси, остановив на мгновение её дыхание и сердцебиение. Поражение оказалось очень позорным — девушка ещё пару минут лежала на спине и беспомощно хватала ртом воздух, стараясь восстановить дыхание. Вот и сейчас она испытывала то же ощущение. Слова Розалинды Дайер словно выбили из лёгких весь воздух, смешав мысли и лишив возможности говорить. — Зачем? — едва слышно, но всё же смогла выдавить из себя Люси, глядя на довольную улыбку на лице серийной убийцы. — Зачем вам моя смерть? Мы же даже не говорили... Я и близко к вам не подходила... Растрескавшиеся губы раскрылись и из разверзшегося рта ненормальной раздался странный, отрывистый звук. Словно приглушённый треск рвущейся бумаги. Смех. Эта тварь смеялась над Люси. — Для офицера полиции вы не особенно сообразительны, — отсмеявшись, соизволила ответить Дайер. — всё же очевидно: я завидовала тому, что Джон влюблён в вас. Я хотела убрать вас с дороги, чтобы посмотреть, как он отреагирует. С ним, знаете ли, интересно играть. Люси остро осознала, что ещё одно мгновение — и она собственноручно придушит эту женщину, не дожидаясь пока начальство соизволит привести её приговор в действие. Для Розалинды Дайер смерть Люси была бы всего лишь ходом в игре, которую она вела с Джоном. Она всего лишь пешка в их шахматной партии. Всего лишь игрушка в их больных отношениях. Она считала, что Джон любит её (что, безусловно, ошибочно, так как он был вполне счастлив и с агентом Руссо, и с доктором Грейс Сойер, которую любил ещё с университетских времён — а это почти столько же, сколько Люси живёт на свете) и хотела устранить Чен руками своего посредника Калеба... чтобы что? Сделать ему больно? Заставить обратить внимание на себя? Чего бы она не хотела, она руководствуется теми же мотивами и сейчас. Люси сжала и разжала кулаки, чтобы успокоить бешенство в груди. Всё что ей нужно — узнать, почему Джон оказался у Армстронга. И потом она уйдёт и увидит Дайер лишь в новостях, когда сообщат о её казни посредством смертельной инъекции. — Вы и теперь играете с ним? — Люси задала вопрос спокойным тоном, который стоил ей немалых трудов. — Поэтому офицер Нолан после визита к вам направился к детективу Армстронгу? — О нет, офицер Чен, — воскликнула Дайер, всё ещё глядя на Люси взглядом, полным превосходства. — Вы не получите от меня ответов просто так. Офицер Харпер не могла дать мне взамен то, что мне нужно. Поэтому я попросила её привезти ко мне вас. — И какова цена ваших ответов? — отбросив профессионализм, с неприкрытой ненавистью и горечью спросила Люси. — Снова хотите убить меня? Угол рта Розалинды изогнулся в ленивой улыбке. — Не беспокойтесь, ваша смерть мне больше не нужна, — нетерпеливым тоном отмахнулась заключённая. — Мне нужна правда. — Она облокотилась о холодную металлическую столешницу и нависла над нею, приблизив к Люси лицо, усыпанное бледными веснушками. Цепь наручников оглушительно звякнула в пустой тишине. — Вы любите Джона Нолана? Первым порывом Люси было рассмеяться. Она ожидала чего угодно, но только не такого нелепого вопроса. Любила ли она Джона Нолана? Джон был замечательным другом. Весёлым, понимающим, добродушным. К нему всегда можно было обратиться за советом и они всегда были дельными. Он мог увлекательно рассказать о чём угодно и всегда внимательно слушал, когда Люси нужно было выговориться. На него можно было положиться. Определённо, Люси испытывала к нему симпатию. Возможно больше, чем к кому бы то ни было на свете. Ну так почти все любили Джона. Он был из тех людей, кого невозможно не любить. Но любила ли она его больше, чем друга? Она радовалась его успехам, волновалась, когда Коул Мидас обьявил на него охоту. Сочувствовала, когда Джон винил себя в смерти капитана Андерсен. Ей было дискомфортно, когда он целовался с агентом Джессикой Руссо на виду у всего отделения. Стоп, дискомфортно? Нет, конечно же, она была рада за него. Он смог оправиться после разрыва с Люси и даже после их послеразрывного секса. Достаточно быстро, надо сказать, оправился. Намного быстрее самой Люси. Какого рода дискомфорт она испытывала? Обиду, за то, как он быстро забыл о ней и смотрел влюблёнными глазами на Руссо? Тоску оттого, что раньше он смотрел так на неё, Люси? Грусть, потому что в его объятьях всегда было так спокойно и надёжно? Люси осознала, что уже довольно долго молча сидела напротив терпеливо ждущей Дайер и смотрела на неё пустым взглядом, стараясь отыскать ответ на такой, казалось, обманчиво простой вопрос. Любила ли она Джона Нолана? — Да, — наконец ответила Чен хриплым голосом. Говорила она тихо, но уверенно. — Да. По тонким губам Розалинды скользнула удовлетворённая улыбка. — Я рассказала ему, как пять лет назад, перед моим арестом, детектив Армстронг вломился в мой дом без ордера. А я в ответ наведалась к нему. И узнала все его маленькие грязные тайны. Люси судорожно сжала кулаки, желая поторопить её, но сдержалась. И Дайер не разочаровала девушку. — В прачечной тайник за задней стенкой в шкафу. В нём детектив хранил всё: деньги, документы, оружие, — Розалинда театрально вздохнула, скромно опустив взгляд на браслеты наручников. — Не знаю правда, какой прок офицеру Харпер от этой информации. Скорее всего детектив от всего избавился после визита Джона. Но Люси уже не слышала её последних слов. Она вскочила на ноги и позвала охранников, а затем направилась к двери, торопясь сообщить информацию Найле. — Он расстался с ней. Слова Розалинды словно с размаху толкнули Люси в спину, заставив замереть на полпути. — Джон расстался с Грейс.***
— ...тайник в прачечной. Разумеется, он избавился от содержимого, но может осталось хоть что-нибудь. Да даже пепел вызовет вопросы! Да, сержант. Да, скоро буду. Голос Найлы был полон решимости и энергии. Она говорила как всегда отрывисто и чётко, совершенно не теряя концентрации внимания на дороге. — Подбросить тебя до дома? — закончив разговор с Уэйдом Греем, спросила она у Люси. — Вроде, мне по пути до отдела. — Да, пожалуйста, — вяло согласилась Чен. В окнах мелькали размазанные в расплывчатые полосы огней ночного Лос-Анджелеса. Они окрашивали бледное лицо Люси в оранжевые, красные и синие цвета. Девушка смотрела на них широко раскрытым, немигающим взглядом, но совершенно ничего не видела. Она была зла, расстроена и совершенно выжата. Слишком много всего произошло за последние двое суток. И всё бы ничего, если бы при ней была та волшебная способность, окутывавшая в уютный защитный кокон, которую безжалостно отняла Розалинда Дайер. Способность врать себе. Способность смотреть на Джона и уверять себя, что рада за него. Что не хочет вернуть отношения, что были между ними раньше. Что не зла на него за то, что он спокойно живёт дальше, не тоскуя обо всём том хорошем, что было у них. Внезапно Люси осознала, что уйти на стажировку в другое полицейское отделение Лос-Анджелеса — не такая уж и большая жертва. На Мид-Уилшире свет клином не сошёлся. Эрин и Крис встречались не таясь и спокойно работали в разных отделах. Никто и слова не сказал бы Люси и Джону о том, что их отношения неуместны. Сейчас она даже не могла вспомнить ни одной внятной причины, почему ей так хотелось остаться именно в этом отделении. Люси ненавидела Розалинду Дайер. Ненавидела потому, что та с садистким удовольствием раскрыла девушке одну очень неприятную правду: Люси — дура, которая самостоятельно загубила отношения с замечательным человеком. Отношения, которых, вполне вероятно, в её жизни больше никогда не будет. Всё, что ей оставалось — придти в квартиру, упасть в пустую, холодную постель и обнять большого, не самого симпатичного розового плюшевого мишку — подарок от Джона. И засыпая, надеяться, что он выберется из этой истории без больших потерь.