Новая жизнь

Локи плохо помнил первые годы своей жизни. Смазанным пятном осталась позади мать, подбросившая свёрток с крохотным младенцем в Асгард. Отец, громогласный ётун, был лишь пустым звуком, блёклой тенью из рассказов Одина. Много воды с тех пор утекло. Локи рос смышлёным и не в меру вольным, юрким и изворотливым. Любил поглазеть на небеса ночью, побродить в одиночестве и подстроить что-нибудь так, чтобы подумали на кого угодно, кроме него — худенького мальчика с россыпью мелких веснушек, с очаровательно острым носиком и большими янтарными глазами в обрамлении выгоревших на солнце ресниц. Пожилым валькириям особенно нравился непоседливый приёмный сын Асгарда. Локи то и дело получал от них лакричные конфеты и столь большие порции кушаний, что и Тору их хватило бы на неделю. — Локи, Локи, иди сюда! — крикнула Фригг. К ней поднёсся рыжий вихрь в великоватой распашонке цвета охры и новых штанишках с травяными пятнами на коленях — Ну что-о-о, Фригг? — озорник явно томился, переминаясь, немного насупившись, с ноги на ногу рядом с любимой женой Одина. Улль и остальные уже давно разбились на команды и собирались играть в Рагнарёк, и он должен был, большой ведь уже мальчишка. Да даже не должен, просто обязан был! — если не возглавить одну из команд, то как минимум оказаться в лучшей. — Хеймдалль сказал мне, что ты опять пытался пробраться на Биврёст. Сколько раз мне нужно сказать, что только взрослым можно ходить по радужному мосту? — Нет! Я проходил мимо и подошёл поздороваться, как ты учила! — состроил удилвённо-оскорблённую рожицу Локи. — Правда? — Фригг, казалось, была очень тронута вежливостью пасынка. — Да, — обезоруживающе улыбнулся Локи. — Ну смотри, проказник, в этот раз верю. Иди играй с ребятами, — улыбнулась богиня. — Локи, далеко не уходи! — крикнула она напоследок, но было уже поздно, рыжая макушка скрылась в ближайших кустах. Локи уступал сверстникам в военных играх, и хоть из лука стрелял сносно, но всё же не столь великолепно, чтобы ему хотелось это демонстрировать. На уроках травников маленький Локи развлекал себя, силой мысли пытаясь подпалить кончик каштановой косички Улля. Однажды ему это удалось, и с тех пор пошёл слух о ведьме, сжигавшей брошенные дома на окраинах Асгарда. В проказах и одному ему понятных шалостях детство пролетело совсем незаметно. Годы шли. Как бы молодой ётун ни приспосабливался, он не вписывался в ряды верных воинов Одина, не походил на его союзников и побратимов. И даром что сам верховный бог был ему названым братом, в Асгарде Локи было тоскливо, слишком бравадным, нарочито «правильным» и строгим было местное общество. Его весёлый нрав притягивал асов, но не было никого, кто мог бы по достоинству оценить его шутки или же хорошенько рассмешить его самого. Поэтому Локи веселил и развлекал себя сам, веря, что когда-нибудь встретит близких ему по духу. Со временем из угловатого, нескладного мальчишки Локи вырос в длинноногого и харизматичного юношу с шелковистыми рыжими волосами и подтянутым телом, а чуть позже привил себе насмешливо-саркастичную манеру общения, отгораживая себя от умников, пытавшихся уязвить его самолюбие. Воина из него не вышло, но своим острым языком и гибким умом Локи мог заткнуть за пояс тех, кто пытался делать выпады в его сторону. Местные девушки заглядывались на чужеродную красоту молодого ётуна, бывало, что и сами с охотой расставляли для него любовные сети, но Локи избегал их так же изобретательно, как в детстве отмазывал себя от справедливых тумаков за каждодневные шалости. — Вот скажи мне, Локи, чего твоей душе не хватает? — издалека начал Сагр, подбросив ещё одно полено в костёр у своей лафетовой бани. — О чём ты, приятель? — поднял брови вверх ётун. От его поблёскивавшего капельками пота тела шли клубы банного пара, а в руках была большая кружка мёда, который Сагр, ворча о незваных гостях, всё же достал для него из погреба. — Да о Фрее, о ком ещё! — возмутился завёрнутый в полотенце Сагр, вспомнив милые черты лица девушки. — Она за тобой хвостом ходила, разве что в рот не заглядывала, а ты всё нос воротил! — Сагр-Сагр, наивный мой друг, я сделал ей одолжение, не вскружив ей голову, теперь она будет счастлива с каким-нибудь воякой, — безразлично пожал плечами Локи. На это заявление Сагр только махнул рукой. Было уже понятно, что он упустил свой шанс на откровенность, и из Локи теперь клещами правду не вытянешь. Такая была у его рыжего приятеля натура: если Сагр и натыкался на откровенность от него, то всегда это случалось совершенно неожиданно, когда, казалось, ётуна об этом и не просили. Ван уже который год безуспешно пытался выведать у Локи причины его скрытности и отрешённости от сердечных дел, он всем сердцем желал другу лучшего и искренне не понимал, почему тот своим безразличием отталкивал одну девушку за другой. Казалось, что тут поможет только чудо.

***

Однако чуда не пришлось ждать долго, и девушка в жизни ётуна всё же появилась. Причём появилась настолько внезапно, что это стало сюрпризом даже для самого огненного Бога. Кто вообще ожидает обнаружить мидгардскую девушку в своём теле? Намедни Уллю всё-таки удалось поймать двух увесистых кабанов, и по этому случаю они решили, — то бишь Локи потребовал, — устроить богатый пир с реками мёда. Кто был на асгардских пирах, тот знает, что проснуться после бурного трёхдневного застолья — задача весьма нетривиальная. Только к полудню Локи разлепил веки, лениво потянулся и с большим удивлением обнаружил в своей постели спящего парня. И не просто парня, а точную свою копию. Если ещё точнее, — в этом уже не было сомнений, — он обнаружил себя. Себя. Спящего. В своей постели. Решив было, что последняя кружка была лишней, Локи потёр глаза и проморгался. Видение не исчезло. Тогда он похлопал себя по щекам и вновь вперился взглядом в собственную мерно вздымающуюся во сне грудь. Морок не желал исчезать. Ётун обессилено прикрыл глаза рукой и тут только обратил внимание на свои миниатюрные ладошки. Почуяв неладное, он слетел с кровати и стремглав метнулся к зеркалу. — Ох, суртова борода! — изумлённо уставился на своё отражение Локи. Из зеркала на него смотрела крепкого телосложения девушка со светлой, растрепавшейся косой и припухлыми со сна губами. Про себя Локи сразу отметил: «Красивая». Но как она, чёрт возьми, заняла его прекрасное, божественное тело, оставив для него свои покатые девичьи бёдра и прочие радости женской телесности?! Обернувшись назад, на ненаглядного себя, раскинувшегося на ложе в гостевом доме Сагра, Локи начал подозревать... — Если я в этом симпатичном теле, то моё, стало быть, тоже не пустует, — задумчиво произнёс он в полголоса и решил воспользоваться сонным состоянием гостьи, чтобы выиграть время и решить, как со всем этим быть. Спящая дева казалась безмятежной, но Локи на всякий случай проверил, не остались ли способности к магии в его прежней ипостаси. Вздохнул с облегчением, понимая, что ворожить мёд может и женскими пальчиками. Тут без бочки мёду не разберёшься. После пары глотков было решено повнимательнее изучить прибывшую. Сделать это оказалось ещё удобнее, находясь в её теле. Большие серые глаза, нежная кожа, мозоли на ладонях, — неужели от меча? Проверив карманы, Локи нашёл мятую зелёную бумажку с цифрой 50 сбоку и портретом бородатого полного мужа в очках — безвкусица, он бы и то нарисовал лучше. Ещё он нашёл очень маленький складной меч с ножницами, клещами и напильником. Странная конструкция, есть знак кузнеца — белый крест на красном фоне. Обнаружился и мусор, еловые иголки и немного песка. К сожалению, как раз когда Локи начал проверять карманы на груди и заднице, невольно отмечая приятную упругость последней, сзади послышалось шевеление. Дева в его теле морщилась и слепо шарила по постели рукой. После с трудом приоткрыла один глаз. — О, проснулась, золотко?