Неоновые рощи (Neon Groves)

Белый фарфор будто бы смеялся Клаусу в лицо. Непослушные пальцы бесполезно хватались за ободок унитаза. Голова была опущена, а колени больно упирались в холодный кафельный пол. Спазм должно быть уже в миллиардный раз скрутил грудь и живот, но результат остался прежним… точнее, его вообще не было. Ничего удивительного. Рвать было нечем, но, Господи, как было бы славно выдавить из себя хоть что-нибудь после этих ужасных конвульсий. Вернувшись в относительную норму, он сел на пятки и обхватил себя дрожащими руками. На глазах выступили слёзы — отчасти от рвотного позыва, отчасти от разбудившего его жестокого кошмара. Но это ведь был не просто кошмарный сон, правда? Какой же это сон, если всё произошло на самом деле? Клаус всхлипнул и застонал, когда желудок снова скрутило. Он опустил голову ещё ниже и крепко зажмурился, пытаясь сдержать новую волну тошноты. Чья-то заботливая рука погладила его по спине. Прикосновение было нежным, но твёрдым… и холодным. Очень холодным. Конкретно сейчас это даже помогало. — Хочешь воды? — Бен сидел рядом и всеми призрачными силами пытался успокоить брата. Клаус пожал плечами и задумался над тем, чтобы снова обнять унитаз, но на этот раз тошнота отпустила. — Станет только хуже, — пробормотал Клаус и слегка подался навстречу ладони Бена. Прошёл месяц, а Клаус так и не смог выбросить из головы те страшные образы. По правде, он даже не знал хочет ли этого. Конечно, изнурительно было жить воспоминаниями о том, как пятьдесят лет назад он оставил своего парня на случайном поле битвы… но Клаус отказывался забывать. Не раньше, чем снова увидит Дэйва. Если вообще когда-нибудь увидит. Он начал сильно в этом сомневаться. — Что я делаю не так? — прошептал Клаус. Он смотрел в пустую чашу унитаза, а мысленно был где-то далеко… перебирал в уме всё, что уже попробовал — всё, что не сработало. Все свои провалы. Трезвость не принесла результатов. Тем не менее, он не сдавался и даже сейчас, к великому сожалению, в его организме не было ни грамма веществ. Но, бля. Месяц впустую — это уже слишком. Он пробовал медитировать, чтобы, как выразился Бен, достичь «предельной сосредоточенности», но длительное состояние покоя было совсем не свойственно для Клауса. Бен так же подкинул идею съездить в Миссури, Парквилл — город, где родился и вырос Дэйв, и сейчас живёт Лиззи. Подумать только… Он всё же познакомился с Лиззи, как они и планировали с Дэйвом месяц назад (или пятьдесят лет назад, тут уж с какой стороны посмотреть). Братья надеялись найти там Дэйва или узнать что-то, что могло бы помочь… укрепить связь или типа того. И снова — ничего. Эти неудачи мучили Клауса каждый день с тех пор, как он вернулся в своё время, но сегодня было особенно тяжело. Сегодня было 22 апреля 2019 года. В этот день, сорок девять лет назад, Клаус впервые встретил Дэйва. — Призраки — штука сложная. Никто не знает, как они устроены… даже сами призраки. Клаус сменил положение и сел скрестив ноги. Прижал ладони к глазам, пытаясь унять нарастающую головную боль. — У тебя сложностей не возникло. — Я точно знал куда идти. Вся жизнь связана с этим домом. Но даже несмотря на то, что тебя было легко найти, мне всё равно потребовалось время. Помнишь? Клаус фыркнул и помассировал виски. — Но не так долго. То есть… что, если… может быть, он не хочет… или мы что-то изменили в прошлом… что, если мы с Дэйвом никогда не встречались, и он даже не знает, кто я… — с каждым сказанным словом Клаус волновался всё сильнее, тошнота вернулась. Рука Бена сжала его плечо. — Клаус… Клаус. От того, что ты себя изводишь, никому легче не станет. Слушай, ты делаешь потрясающие вещи. Ты чертовски силён… Да меня от живого человека не отличить благодаря тебе. Ты делаешь всё, что в твоих силах. — И этого всё равно недостаточно. Делу не помогало и то, что в последнее время отношения с братьями и сёстрами стали ещё напряжённее. Отсутствие наркотиков и результатов делало Клауса раздражительным. А братья и сёстры, живущие теперь в одном доме, бесились от необходимости ладить друг с другом. Не всегда, но достаточно, чтобы действовать Клаусу на нервы. Позже тем же утром, когда он спустился в гостиную, громкая болтовня родных начала раздражать уже с порога. Он решил не вмешиваться и лишь поблагодарил Эллисон за протянутый кофе. Клаус занял любимое место на диване возле бара, подтянул колени к груди и сосредоточился на тепле, исходящем от стакана в руках. — Рад, что ты смог присоединиться к нам, принцесса, — Диего поддразнил его за опоздание на запланированное семейное собрание. Да. Лютер заранее планировал каждое собрание, будто они не находились под одной крышей двадцать четыре часа в сутки. К тому же Клаус был не в восторге от приказов просыпаться в девять утра в воскресенье. — Мхм, — Клаус поднял свой кофе, как тост. — Клаус… — Мама. — Дорогой, ты так исхудал. Тебя не узнать. — Так говорят все мамы, — отметил Клаус и устало отстранился, когда рядом прошла обеспокоенная Грейс. — Тем не менее, согласно моим данным, текущий показатель индекса массы твоего тела равен восемнадцати, что является… — Уф, — Клаус застонал и закатил глаза. В этом доме может быть хоть что-нибудь нормальное? Он ценил мамину заботу, но, чёрт возьми, как ещё реагировать, когда родители сканируют тебя продвинутым суперкомпьютером и докапываются — только представьте себе! — из-за грёбаного «индекса массы тела». Клаус заверил её, что постарается больше есть, сделал глоток кофе… и сразу же его выплюнул. — Клаус, какого хрена?! — Пятый возмущённо вскочил на ноги, чтобы не попасть под кофейный фонтан. — Ваня, это твоё, — Клаус поморщился и вытянул в сторону руку со стаканом. Ваня нахмурилась, попробовала свой напиток и застенчиво улыбнулась. — О, чёрт. И правда, — Ваня пересела к брату, и они обменялись кофе. — Козявка карамельная, — Клаус ткнул её локтем в бок, чем заставил скромно хихикнуть. — Ты здесь единственный, кто не любит карамель, чудила. — Ладно, ладно. Ребята. Нам нужно кое-что обсудить, пока Эллисон не уехала, — Лютер стоял у бара с поднятыми руками и пытался утихомирить родных. — Есть-есть, капитан, — саркастично отсалютовал Клаус. Похоже Лютеру это не понравилось. — Нам нужен план действий, — и бла-бла-бла. — Временные линии очень хрупки, — и ля-ля-ля. Клаус это уже слышал. Они прыгнули в прошлое и изменили собственное детство, чтобы предотвратить апокалипсис, а после обнаружились все те последствия, о которых постоянно напоминал Пятый. В созданном ими «новом» настоящем времени то и дело случались аномалии и несоответствия. Например, недавний переворот в правительстве был делом рук таинственного «избирателя с супер-способностями»… одного из сорока трех необычных детей. И, конечно же, случившееся привело к новым проблемам. А ещё из-за изменений в прошлом возникла преступная группировка, которая теперь охотилась на семью Харгривзов. Никто не знал почему и как именно на это повлияли их действия. Не суть важно. Да, они наворотили дел и обязательно со всем разберутся. Но сейчас Клаус мог думать лишь о том… «Что, если между мной и Дэйвом ничего не было? Знал бы я об этом? Наверное, тогда я бы забыл обо всём, что случилось во Вьетнаме? Мог ли Дэйв забыть? Будто мы никогда не встречались и меня никогда для него не существовало?» От этих мыслей Клауса затошнило. Ведь не было никакого другого объяснения тому, что Дэйв не отвечал на призыв. Я всегда буду рядом. И если появится возможность увидеть тебя снова… что бы это ни значило… Я найду тебя. Чего бы это ни стоило. — Клаус, — громадная ручища несколько раз щёлкнула пальцами у его носа и Клаус отпрянул. Окинул недовольным взглядом возвышающегося над ним Лютера. — Ну же! Тебе, как никому другому, будет полезно послушать. — На что ты намекаешь? Клаус понял, что все в комнате смотрят на него. Что… ЧТО? Боже, они опять за своё. Опять… осуждение и недовольство. — Я пытаюсь сказать, что мы не можем нянчиться с тобой только потому, что ты не способен уделить хотя бы минуту… — Ну простите, что моё существование доставляет такие неудобства. — Я этого не говорил. — Ребята, — Эллисон в другом конце комнаты предостерегающе покачала головой. Братья проигнорировали её просьбу о перемирии. — Клаус. Я просто вежливо прошу хотя бы ненадолго взять себя в руки и сконцентрироваться. Пожалуйста. — Я слушаю! — Хорошо. Ладно, — уступил Лютер и глубоко вздохнул, прежде чем продолжить. Клаус фыркнул и откинулся на спинку дивана, игнорируя сочувствующий взгляд Вани и ощущение, что Бен пристально смотрит ему в затылок. — Как я уже сказал, думаю нам ещё рано выходить из дома поодиночке. Слишком опасно разделяться. — Я буду в поряде, — сразу же выступил Диего. Он хотел вернуться в свою комнатушку в боксёрском зале, потому что, как он любезно выразился: «Люблю вас всех и всё такое, но бесите страшно». Клаус не понимал зачем он это слушает. Всё и всегда заканчивалось перепалками Лютера и Диего… Будто у остальных не было личных, мать его, проблем. Клаус начал отключаться, когда сознание вдруг ухватилось за мелодию, звучащую из комнаты Эллисон. Должно быть, она забыла выключить радио. В детстве ему нравилось просыпаться под звуки музыки в коридоре. Стоит сказать, что даже сегодня утром этот ритуал успокоил его. Но сейчас музыка вызывала совершенно другие ощущения. Играла «Tightrope» группы Electric Light Orchestra. — А ты… ты… — Клаус хихикнул и запустил руки под куртку Дэйва, прячась от ночной прохлады, — Тогда ты — моя синяя птица. — У тебя теперь пунктик на синий цвет, да? — Он подчёркивает цвет твоих глаз. — Мне нравится. — У Electric Light Orchestra есть песня… О синей птице. Я не могу… Почему я не могу ее вспомнить? — Ничего страшного, детка. Пойдем… — усмехнулся Дэйв, — Нужно найти наш отель. Похоже, мы заблудились. Синяя птица мертва. Та самая песня, которую Клаус никак не мог вспомнить. Она так и называлась — «Bluebird Is Dead». Словно грёбаное, издевательское предупреждение, которое Клаус не заметил из-за собственной глупости. Проклятая вселенная кричала о будущем, но он не слушал. Он вскочил с места прежде, чем понял, что делает. Все резко замолчали, но Клаусу не было до этого дела. Он слышал только его смех… пьяный смех Дэйва той ночью, когда они возвращались в отель. Шум улиц Бангкока после того, как часы пробили полночь. Гул двигателей самолёта, летящего по маршруту Безопасность — Ад. Конечная остановка — Смерть. Слышал свист пули, пробившей грудь Дэйва. Клаус думал, что она попала в мешки с песком… Как он мог подумать, что это были всего лишь мешки с песком? — Что… — Мне нужно… эм, — голос подвёл Клауса… горло перехватило, руки задрожали. Если он сейчас же не уберётся из гостиной, то разрыдается на глазах у родных (которые не знают о существовании Дэйва). А может с ним случится паническая атака или ПТСР. — Сядь, чувак, — Диего встал и попытался положить руку Клаусу на плечо, но тот шарахнулся в сторону. Все взгляды были прикованы к нему — озадаченные и, что ещё хуже, скептические. — Я не могу. Я… мне нужно идти, — Клаус попытался проскочить мимо брата, но Диего удалось поймать его за плечи. — Эй, в чем дело? — Об этом я и говорил. — Заткнись, Лютер. — Тебя трясёт, Клаус, — заметил Пятый. Он уселся по-турецки на ковре и уже принялся за второй стакан кофе. Недавно Эллисон взяла за правило брать для Пятого две порции. — Да. И что с того? — Клаус сбросил руки Диего. Несколько голосов просили его вернуться, но Клаус услышал лишь одно обращение. — Наркоман — это навсегда. — Тебе есть что сказать, Пятый? — он повернулся и сердито бросил великовозрастному младшему брату. Тот лишь высокомерно изогнул бровь. — Это реально всё, что вы обо мне думаете? Предел вашей фантазии? — Эй, не впутывай нас. По утрам Пятый всегда ведёт себя как ворчливый придурок, — Ваня слегка пнула Пятого и заработала суровый взгляд от мелкого засранца. — Ребята, эй… Давайте закончим собрание вместе, пожалуйста. Клаус, если ты уйдёшь, мы не сможем поговорить с Беном, — Лютер пытался рассуждать логично, но Клаусу от этих слов стало только обиднее. — Ах, понятно, — Клаус закатил глаза и, скрестив руки, снова уселся на диван. Иногда казалось, что его держат рядом исключительно для того, чтобы общаться с Беном. Клаус был достаточно силён, чтобы… ох, конечно же дело было не в нём, а в его способностях. Бен был видим и слышим для окружающих… Осталось только поработать над осязаемостью. — Ты какой-то раздражительный в последнее время, Клаус. Ты… Ты не… Ты всё ещё… — Трезв? Господи. Серьёзно? Невыносима мысль о том, что у вас есть козёл отпущения, но повод доебаться всегда один и тот же? Разумеется, ведь на фоне моих проблем куда проще притворяться, будто вы, неудачники, идеальны… — Ради всего святого, Клаус. Успокойся. — Бен у него за спиной подал голос и положил руку на плечо. Удивительно, но когда они с Божьей помощью добрались до номера, наиболее трезвым из них оказался Клаус. К тому времени Дэйв едва стоял на ногах и то только потому что держался за плечо Клауса, навалившись на него всем своим весом. — Вау. Ты такой… такой сильный. — Тш-ш, — Клаус засмеялся и успокаивающе погладил Дэйва по руке, когда они рухнули на кровать. Снова оказаться на мягком матрасе было похоже на исполнение заветной мечты. — Я… Эм… Ого… Клаус слушал неразборчивое бормотание у себя на плече, пока наконец не спихнул Дэйва на спальное место рядом. Тот истерически захохотал и внезапно замолк. У Клауса перехватило дыхание и он отшатнулся от прикосновения Бена. Мир вокруг начал вращаться, две реальности слились в сплошное месиво. Голос Дэйва… эхо его смеха в голове. Голоса братьев и сестёр. — …нервный… — …раздражительный… — …я думал, мы покончили с этим… Клаус слышал, как они рассуждали о том, о чём понятия не имеют. Наркотики, наркотики, наркотики… Это всё, что они о нём знали. Всё, что они хотели о нём знать. Вдобавок ко всему в голове загудели мертвецы. Клаус научился заглушать мерзкие крики и сейчас было почти невозможно различить отдельные голоса, но сам факт их присутствия затуманивал разум. — Ладно, — Клаус снова поднялся, едва не споткнувшись о Пятого и с трудом удержался от желания специально его пнуть. Впился ногтями в ладони, в нём кипела злость. Отчасти он понимал, что вымещает на родных боль от потери Дэйва, но с другой стороны… Какие же они придурки. — Если вы действительно этого хотите, то и я не прочь, — Клаус врезался локтем в барный шкаф и чудом успел поймать опрокинувшуюся бутылку виски. — Клаус… — Ну перестань. — Чувак. Да брось! Комната взорвалась недовольством. Клаус взял бутылку за горлышко и драматично вскинул руки. — Вы ведь этого ждёте, да? — Почему ты всегда сводишь все проблемы к себе и своему саморазрушению? — Диего настороженно поднял руки и занял оборонительную позицию. И это, стоит признать, задело Клауса. Если не считать Бена, Диего был единственным, кто за него вступался. — Ты прав. Вы, ребята, всё обо мне знаете. Обо всех неприятностях, которые я, разумеется, сам на себя навлекаю, — Клаус развернулся на пятках и направился к двери. Теперь родные видели только его спину и бутылку виски, поднятую над головой, как трофей. — Что ж, прошу прощения, но я пойду и навлеку на себя этот прекрасный «Балвени Карибиан», так что… — Брось бутылку. И, чёрт побери, Клаус послушался. Не то чтобы он собирался. Он сделал это даже не из вредности. Пальцы разжались от шока, бутылка выскользнула и в следующую секунду комнату наполнил звук бьющегося стекла, а осколки разлетелись во все стороны. Это был не голос Лютера. И не голос Диего. Ни Эллисон, ни Вани, ни Пятого… И даже не голос Бена. В комнате повисла тишина, все застыли… Клаус тоже. Тело будто превратилось в лёд и не слушалось, но всё же он медленно опустил руку. Повернись. Повернись. Повернись. Он слишком боялся, что, обернувшись, не увидит того, кому принадлежал прозвучавший голос… Что это снова самообман… Последнее время разум всё чаще играл с ним злые шутки. Поэтому он просто остался на месте. К глазам подступили слезы, горло сжалось до боли. — А ты нахрен кто такой? — бормотание Диего было последним, что услышал Клаус перед тем, как время практически остановилось. Он спиной почувствовал чье-то присутствие. Позвоночник покалывало, а тело охватила дрожь, как это бывало, когда грань между миром живых и мертвых истончалась… совсем как когда он был рядом с Беном. — Всё такой же драматичный, — прошептал тот же голос, и Клаус услышал в нём напряжение, которое и сам сейчас испытывал. Он почувствовал ледяное прикосновение, как подушечки пальцев пробежали вниз по его рукам, задержались на ладонях, а после вновь скользнули вверх и остановились на плечах. В эту секунду вся комната перестала существовать. Клаус забыл, что братья и сёстры вообще были где-то поблизости. Было только отрицание и ужас — страх, что все это сон, или галлюцинация, или… или… — Клаус? — мягко спросил голос, явно обеспокоенный оцепенением Клауса. Он сглотнул ком в горле и поднял глаза к потолку, как раз когда слезы сорвались с ресниц и оставили следы на щеках. Грудь сдавило и он закусил губу, чтобы не сорваться. Это не могло быть реальностью… Но это должно было случиться. Должно было. «ТЫ ВЕДЬ ЭТОГО ТАК ДОЛГО ЖДАЛ, ТУПИЦА!» Клаус умолял себя сделать, блядь, хоть что-нибудь. Что угодно. Однако, он точно не ожидал от себя того, что в итоге сделал, бессознательно и под влиянием шока. Иногда тело Клауса действовало самостоятельно, по собственному наитию. Он не знал была ли это импульсивная вспышка удивления, или наружу, наконец, выбрались гнев и разочарование, которые он пытался подавить. Может это была странная попытка выразить облегчение, или банальная потребность убедиться в том, что он действительно здесь, но… Клаус повернулся и с размаху влепил Дэйву пощёчину.