17.01.2020. Токио, Япония
— Думаю, что всё закончится таким же образом, как и с атипичной пневмонией ещё тогда, в 2003. Читал про неё в справочнике. Вероятно, что в ближайшие месяцы вирус удастся локализовать, а дальше заражаемость пойдёт на спад, — произнёс Асихиро, радуясь вниманию к своей персоне. Планируя пойти учиться в медицинский институт, парень уже будто бы мнил себя врачом, прочитав десяток книг. Большей частью научно-популярных.
— Китайские власти всегда лгут. Там могут быть уже тысячи заражённых, — прокомментировал его высказывание Ичиро. Остальные слушающие лишь покивали в знак согласия. — Узнаем правду, когда ситуация уже из-под контроля выйдет.
— Тогда мне поверь. Если локализовать очаг заражения, пусть и не совсем демократичными мерами, распространение удастся остановить.
— Но они же не имеют право просто закрывать людей, не давать им покинуть территорию Уханя? Я будущий юрист, но знаю положения только об умышленном заражении вирусом иммунодефицита.
— Думаешь, что китайские власти это остановят? — спросил кто-то из слушающих.
Но тут прозвенел звонок, после чего собравшиеся расселись за парты, ожидая учителя. Ягами Лайт, победитель десятков конкурсов и блестящий ученик, признанный лучшим в Японии, и вовсе не покидал своего места у окна. Парню дискуссия одноклассников не была интересна. Мнящие себя способными найти ответ на столь сложный вопрос, они слишком многого не понимали. Лайт не пылал любовью к медицине, изучал в большей степени законодательство Японии и других стран. В целом он склонялся к романо-германской системе права, а роль прецедентов считал достаточно незначительной. Жестокость же китайских властей в некоторой степени ему импонировала убийством реальных преступников. Коррупционеров, к примеру.
Ягами Лайт был умным парнем, даже гениальным, поэтому, как и многие одарённые люди, он обладал широким кругозором и разбирался в самых разных областях: от английского языка до статистики, биологии, математики — его знания по всем предметам выходили далеко за рамки школьной программы, а стремление быть лучшим побуждало его искать всё новые и новые, в чём ему очень помогали врождённые способности. Он оправдывал гордое звание лучшего ученика Японии, всеми силами пробивая себе дорогу наверх. Уж он-то сможет в будущем стать блестящим прокурором. Планировалось поступление в Токийский государственный университет, на бюджет. Ему отказать никто не сможет, ибо настолько успешных студентов там годами не видели, и хотя умников среди японцев хватает — он будет лучшим.
В эпидемиологии он немного разбирался, поэтому, пользуясь своей способностью к анализу, из обрывков скудных новостей смог составить весьма целостное представление о положении вещей. Парень пришёл к выводу, что этот вирус не поубивает большинство носителей, а продолжит распространяться стремительными темпами. Вероятно, летальность у него не слишком высокая, но для полноты картины не хватает данных, а в Китае эта информация если и имеется, то спрятана за семью замками. Для вирусов убийство носителей в целом не лучшая стратегия, ибо заражённые люди — более эффективный способ распространения, нежели трупы.
Но вдруг он заметил её. Она сразу привлекла его взгляд.
Тетрадь.
Чёрная.
Она падала прямо с небес. Не будучи выброшенной из окна школы, она будто бы летела из какого-то воздушного транспорта, что само по себе нелепо, да и звуков он не слышал, хотя на слух никогда не жаловался. Поэтому Лайт заинтересовался: эта почти сюрреалистичная картина словно гипнотизировала его.
Но кроме него никто и не заметил её, все продолжали слушать учителя, больше всего мечтающего сбежать из школы. Ну или же продолжали шептаться о новом вирусе, словно эксперты в области эпидемиологии. Но ему было всё равно. Нескончаемая скука впервые за долгое время исчезла, не оставив и следа. Мысли его занимала только она. Тетрадь.
Лайт даже и не заметил окончание урока, пришёл в себя, когда прозвенел звонок, мигом заставивший учеников вскочить с мест, продолжая вести разговоры о новом вирусе; но парню не было до этого никакого дела. Сложив свои учебные принадлежности в портфель, Лайт придирчиво поправил красный галстук, глядя в своё отражение в экране смартфона, после чего криво ухмыльнулся: выглядел он идеально, как и всегда.
Поскорее выскочив из школы, он заметил увеличившееся количество учеников в масках. Для Японии ношение масок было частью традиций, но для Лайта это стало лишним подтверждением того, что если вирус доберётся до его страны, распространение будет минимальным. Мысленно он сделал в уме заметку купить пару масок. Так, на всякий случай. Если большинство будет носить маски, то лучше не выделяться из толпы, чтобы не встретить осуждение. Да и заразиться не хотелось. От этого одни лишь трудности.
Но быть белой вороной в подавляющем большинстве случаев крайне невыгодно, ибо приводит к осуждению, а зачастую и к более плачевным последствиям. Лайт усвоил это ещё в младшей школе — ведь прозорливости ему не занимать, — поэтому и старался походить на своих одноклассников, перенимая те привычки, что и делали их частью нормального общества. А вот измываться над тихонями, как некоторые его одноклассники, он не хотел, всегда презирая подобное отношение, но на защиту вставать не стремился всё по тем же причинам: не хотел стать объектом травли. Зачастую он поступал разумнее, старательно меняя вектор насмешек на мучителей. Когда это возможно, конечно же. Справедливость была ему не чужда, как и желание защитить слабых. Это качество было одним из тех, что в итоге и породили желание работать в правоохранительных органах, а также во многом сформировали характер Лайта. Однако профессия отца также стала одним из факторов, которые легли в основу выбора парня. Даже если учитывать минусы профессии, вроде вечной усталости и слишком раннего старения отца, у которого уже начали появляться морщины, а также седые волосы. Но ничто из этого не смогло избавить Лайта от захватившей его полностью мечты о становлении прокурором. До прокурора ему придётся долго расти, но это того стоило.
Впрочем, от размышлений его отвлекло то самое место, куда упала тетрадка, о которой он ещё недавно думал. Она всё так же лежала там, никем не замеченная. Осмотревшись, Лайт направился к ней, идя медленно, чтобы не привлекать лишнего внимания. Вблизи она выглядела ещё занимательней. Чёрная, с белой надписью «Тетрадь Смерти», она завораживала. Подняв её, Лайт несколько секунд рассматривал надпись на английском, прежде чем открыть.
«Инструкция. Любой, чьё имя будет записано в этой тетради, умрёт», — прочитал он.
«Глупость», — отметил Лайт.
Он хотел было оставить её там же, где и взял, но в последний момент передумал и закинул её в портфель. Осмотревшись ещё раз и не заметив никакого внимания к своей персоне, облегчённо вздохнул: это вроде бы не пранк, столь любимый многими его знакомыми. Именно знакомыми. Друзей у него не было, была лишь потребность притворяться, чтобы вписываться в компании других людей, ибо интроверты часто становились мишенью для травли, а Лайту это не нужно. Лучше уж быть частью компании, изредка подавая признаки жизни.
Он улыбнулся, направившись домой. Тетрадь покоилась в глубине сумки, на самом дне. Мыслей о ней у него не возникало до самого дома. Но на душе было удивительное спокойствие, будто бы от самого её наличия. Впрочем, Лайт этого не заметил.
«Вы должны знать этого человека в лицо, иначе написанное не возымеет никакого действия. Таким образом, людям с одинаковыми именами ничего не угрожает. Если в течение сорока секунд после написания имени будет указана причина смерти, так всё и случится. Если причина смерти не будет указана, человек умрёт от сердечного приступа. После указания причины смерти точные обстоятельства должны быть изложены в течение шести минут и сорока секунд».
— Хм, — протянул он. — Кого-то можно сразу убить, а иного заставить изрядно промучиться. А шутник всё неплохо продумал.
«Действительно оригинальная шутка. Но как объяснить падение тетради смерти с неба? Очень высоко пролетал самолёт, и…»
«Нет, глупость. Вертолёт? Молодец, Лайт, верно. Два, — усмехнулся он. — Может, дрон-доставщик чего-то? В общем, появление тетради ещё страннее написанного в ней».
— Надо отдать этому чудаку должное, — проговорил он, направившись к кровати. Расположившись на ней прямо в одежде, Лайт уставился в потолок. — Напишешь имя — и убьёшь. Да. Как-то в это не верится.
Но, вскочив с неё, он с ухмылкой приблизился к столу. Сев за него, парень раскрыл тетрадь и занёс над ней ручку. Мыслей о реальном убийстве у него в голове не возникло: поверить в столь бредовую концепцию он не мог, не веря в паранормальное. Ибо этим люди объясняли то, что не могли понять и осознать, а многие просто были слишком ограничены. Лайт не из их числа.
Включив ноутбук, он устремил взгляд в монитор, размышляя над тем, чьё бы имя записать в тетрадь, уже практически начиная ощущать себя идиотом. Решившись было запихнуть её в ящик стола, а затем и забыть о ней, Лайт неожиданно нашёл ролик на ютубе с прямой трансляцией. Для просмотра новостей он чаще всего и пользовался им. Телевизора-то у него не было уже много лет. Усмехнувшись, он включил трансляцию с громким названием «Террорист взял заложников в детском саду. Прямой эфир».
«Преступник, накануне убивший и ранивший шесть человек в торговом квартале Синдзюку, в настоящий момент забаррикадировался в детском саду, взяв в заложники восемь воспитателей и детей. Полиция идентифицировала преступника — это сорокадвухлетний безработный Отохарадо Куро. Сейчас с ним пытаются вступить в переговоры…» — услышал он голос ведущего.
События его не порадовали. Покачав головой, он лишний раз побранил себя за глупость, а затем нерешительно написал в тетради, вспоминая правило:
«Отохарадо Куро. Закупорка лёгочной артерии вследствие тромбоэмболии».
Сначала он хотел просто написать имя и фамилию, но почему-то вспомнил про эту болезнь, убивающую прежде, чем врачи успевали спасти. Даже бриллиантовая минута не поможет. Тем более, сорокалетний мужчина без работы. Слишком уж много факторов в пользу болезни. Возможно, что именно вид преступника заставил Лайта вспомнить о тромбоэмболии.
Понимая глупость своих действий, он неожиданно для себя начал пристально смотреть на часы. Даже слишком пристально. Подивившись себе, он отвернулся от них, закрывая тетрадь.
«Какая же глупость», — хмыкнул он, намереваясь закрыть вкладку, но тут голос ведущей прервал его намерение.
«Ах, постойте-ка. У дверей что-то происходит, — услышал Лайт. — Заложники вышли наружу. С ними всё в порядке. Тем не менее, спецподразделение пошло на штурм. Преступника арестовали? Да? Внимание, мы только что получили информацию! Преступник, взявший заложников, погиб. Преступник погиб в детском саду».
— Погиб? — ошалело спросил Лайт, в неверии смотря в монитор ноутбука.
«Командир спецподразделения утверждает, что его люди не стреляли, — услышал он. — Куро понял, что загнан в угол, и покончил с собой? Один из заложников заявил, что преступник просто упал, без видимых на то причин».
— Тромбоэмболия, — прошептал он. — Но этого не может быть. Просто совпадение. Ну с кем не бывает?
Лайт усмехнулся.
— Да, совпадение.
Но участившийся пульс говорил лишь о панике, почти несвойственной Лайту. Слишком уж невероятными казались обстоятельства смерти того мужчины.
— Лайт, — услышал он голос матери. — Уже почти половина седьмого. Ты идёшь на подготовительные курсы?
— Да, я как раз собираюсь, — ответил он, скрывая дрожь в голосе.
Собирая вещи, он было захватил тетрадь с собой, но в последний момент передумал, спрятав её в ящик стола. Родители всё равно не входили в его комнату, а убираться он предпочитал сам. Покачав головой, он закинул портфель за спину, бросил взгляд на стол, а затем выключил ноутбук и направился вниз.
«Может, проверить ещё раз?»
***
— Привет, малыш Рия.
— Что тебе, Судо?
— Одолжи-ка мне пару тысяч йен.
— Что, опять?
«Вот такие уроды и становятся преступниками. Судо уже на пути к этому. Убить его, что ли? Нет, начнётся расследование. Меня могут расспросить о нём, а дальше моё имя может фигурировать в протоколах. Ко мне не придерутся, но лишнее внимание мне вовсе не нужно. Чревато», — подумал он.
Но учёба вскоре подошла к концу. Лайт направился домой по той же дороге, что и всегда. Та же рубашка, тот же галстук. Те же люди. Всё было скучным и однообразным. Практически каждая деталь была такой, как и раньше, но в этот день одна выбивалась среди прочих: он дико жалел, что не взял её с собой, ибо все мысли его были пропитаны ей, словно наркотиком.
«Идиот», — подумал он, медленно шагая в сторону магазина.
Зайдя в него, он заметил на улице нескольких идиотов, домогающихся до девушки. Лайт даже подумал, что не прочь бы записать все их имена в тетрадь, но не был уверен в том, что она обладает способностью убивать, да и не было её с ним. Отойдя подальше от окон, он позвонил в полицию. Приехала она достаточно скоро, но, услышав сирены, преступники тут же скрылись. Девушка почти что не пострадала. Увлёкшись, отморозки погнались за ней, навалились, а там уже и прохожие показались.
***
22.01.2020. Токио, Япония.
Он улыбался. Слишком уж сверхъестественно манящей она была, будто бы в ней и вправду было что-то особенное. На второй день он повторил свои действия, обрекая на смерть ещё одного человека, который как раз проходил по делу о растлении. Отличная мишень, поэтому Лайт извратился, расписывая смерть в результате неудачного падения с ударом височной доли. Нелепая смерть, унизительная.
Вскоре он узнал, что тот человек действительно умер. Умер от неудачного падения. В тот день Лайт и решил свою судьбу, принявшись искать преступников через VPN, чтобы хоть как-то защитить себя. Результат пока был скромный, но он продолжал искать имена.
— Увлекательное занятие? — послышался голос у него из-за спины.
Ужас. Лайт застыл на месте, не в силах обернуться. Кто-то был в его комнате, но кто? Он не мог бы не заметить того. Если только тот не спрятался за занавесками…
«Глупость! Невозможно…»
Мысли лихорадочно проносились в голове парня. Придя в себя через секунды, он сжал в руке ручку и обернулся.
Матерь божья. Он захотел закричать, но споткнулся о кресло, рухнув на пол.
Огромная, двухметровая тварь стояла у окна, глядя на него инфернальными глазами, слабо светящимися жёлтым. Кожа существа была серой, а губы синими, словно у только что задушенного человека. Глаза желтоватые, а чёрные зрачки смотрели в разные стороны. Зубы же были настолько остры, что оно могло бы запросто откусить ему руку, оставив лишь кровоточащий обрубок. Тварь, будто бы сошедшая со страниц манги Дзюндзи Ито...
— Похоже, ты здорово испугался. Я хозяин этой тетради. Я Рюук, Бог смерти. Насколько я понимаю, ты уже успел написать парочку имён…
— Я вовсе не испугался, Рюук, — произнёс Лайт, старательно собираясь с мыслями. Врать он умел отлично.
Ухмыльнувшись, он продолжил:
— Да, я ждал тебя, Рюук. Сначала я не поверил, что это тетрадь смерти, что это действительно тетрадь Бога Смерти, но, последовав оставленной тобой инструкции, я убедился, что эта тетрадь и впрямь убивает.
— Скажу честно, тебе удалось меня поразить. Тетрадь смерти уже не раз попадала в мир людей. Но обычно ею пользовались с большей осторожностью, а ты уже успел написать парочку имён. Занятно.
За окном шёл дождь. Парень обратил свой взор в окно, смотря на падающие капли несколько секунд.
— Я готов понести наказание, Рюук, — грустно улыбнулся он, переводя взгляд на инфернальное создание. — Я знал, что это тетрадь Бога Смерти, но всё равно делал записи. И Бог Смерти пришёл. Что со мной будет? Ты теперь возьмёшь мою душу?
Он ухмыльнулся. В душу он не верил, но как тут не обретёшь веру?
— Ну надо же. Странные представления о нас у людей. Я не собираюсь ничего с тобой делать.
Лайт удивился. Действительно удивился. Не этого он ожидал.
— Как только тетрадь попадает в мир людей, она становится частью вашего мира, — Рюук указал на него костлявой рукой, на пальцы которой были надеты устрашающие кольца. — Теперь эта тетрадь принадлежит тебе.
— Принадлежит мне? — удивился Лайт.
— Можешь передать её кому-нибудь другому, но в таком случае мне придётся стереть этот эпизод из твоей памяти.
«Нет. Я впервые почувствовал себя живым. Я будто бы очнулся ото сна, в котором находился семнадцать лет…» — подумал он.
— Я не понесу никакого наказание за пользование ей? — Лайт кивнул на тетрадь.
— Тебя ожидают страдание и страх, как и всех людей, которые пользовались тетрадью. А когда ты умрёшь, я запишу твоё имя в моей собственной тетради смерти.
Только в этот момент Лайт заметил вторую тетрадь, которая располагалась у твари на бедре, зацепленная цепочкой черепов.
— Но тот, кто пользовался тетрадью смерти, не попадёт после смерти в Рай или Ад. Вот и всё пока.
Уже мельком слыша хриплый смех Рюука, Лайт задумчиво смотрел в стену.
— Остальное узнаешь, когда умрёшь.
Неожиданный стук в дверь почти что заставил сердце уйти в пятки. Условно, но пульс подскочил так, что потемнело в глазах.
— Лайт, открой.
— Можешь открыть дверь. Не бойся.
«Открыть? Ты спятил?» — подумал он, уставившись на Рюука в немом вопросе.
— Она не увидит меня, — добавил Бог Смерти.
Парень поверил, что мать не сможет увидеть Рюука, посему спешно спрятал тетрадь под кроватью и подошёл к двери.
— Что, мама? — он опять изо всех сил постарался придать своему голосу доброжелательные нотки, скрывая недавно охвативший его ужас.
— Я принесла тебе яблоки. Соседи нас угостили. А почему ты сидишь в темноте? Ты же глаза испортишь.
Он поблагодарил мать, после чего закрыл дверь и поставил тарелку с яблоками на стол.
— Мне понятно твоё изумление, но раньше это была моя тетрадь. Теперь ты стал её обладателем. И поэтому только ты можешь меня видеть. Ну и слышать, конечно. Короче, тетрадь смерти незримо связывает Бога Смерти Рюука и человека Лайта, — тварь взяла в руки яблоко, откусывая знатный кусок.
— Сладко, — отметил Рюук.
— Ответь ещё на один вопрос. Почему выбор пал на меня?
— Я вовсе не выбирал. Тетрадь случайно у тебя оказалась. А ты, наверное, решил, что ты избранный? Не льсти себе. Она случайно пролетела мимо тебя. Ты случайно её заметил. Это всё игра случая. Поэтому правила изложены на английском, самом популярном в мире людей языке.
Лайт не поверил. Тетрадь случайно упала так, что её заметил только он. Допустим. Но на земле семь с половиной миллиардов людей, а городов сотни и сотни тысяч. Но её подобрал он, лучший ученик Японии. Нет, он точно избранный. Зачем же тогда Рюук так распинается, отмечая ничтожность Лайта и игру случая? Нет, Бог Смерти определённо недоговаривал ему.
— Зачем же ты уронил тетрадь? Да ещё и инструкцию к ней написал? Только не говори, что это вышло случайно, — произнёс Лайт. Добиваться ответов о том, случайность ли это, он не собирался. Ответ уже был ему известен.
— Я и не собираюсь. Я это сделал от скуки. В наше время Богам Смерти нечем заняться. Они целыми днями спят, либо же играют в карты. Если захочешь внести имя какого-то человека в тетрадь, тебя никто не поймёт, только всех рассмешишь. Вносить в тетрадь имена Богов Смерти бессмысленно. Они всё равно не умрут. В общем, в обители Богов Смерти не принято кого-либо убивать. А вот в мире людей этим всё ещё любят развлечься.
Закончив рассказ, Рюук сделал паузу, а затем спросил:
— Ты успел написать десяток имён, а причины смерти у всех мудрёные, разнообразные. Не расскажешь, почему?
— Если ничего не делать, а писать лишь имена, человек умрёт от сердечного приступа через сорок секунд. Банально. Слишком быстро да ещё и подозрительно. Если кто-то начнёт интересоваться статистикой по сердечным заболеваниям, может понять, что многие из них были здоровы, как быки. А дальше всплывёт и то, что они все являются преступниками. Тут уже может заинтересоваться и полиция, а если информация просочится в сеть... Ты даже не представляешь, что будет. Через месяц об этом уже заговорят все. Может, я чуть утрирую.
Лайт рассмеялся:
— А в конце концов меня найдут пользователи «Реддит». Не такого финала я себе хочу.
— А почему ты их убиваешь? — поинтересовался Рюук.
— Таким лучше не жить. Я нашёл самый эффективный способ борьбы с преступностью! Их не исправляют тюрьмы, так пусть исправит могила. Она всем помогает исправиться. Я хочу очистить наш мир, сделать что-то полезное. Теперь я тот, кто вершит правосудие.
— И всё-таки, почему ты решил очистить мир и вершить правосудие? Почему это произошло?
— От скуки. Надоело одно и то же. Сначала я не поверил тому, что там написано. Счёл это розыгрышем, но тетрадь обладает большой притягательной силой. И я вписал имя. Кто-то должен это сделать! Даже пожертвовав своим рассудком и жизнью! Эту мразь больше нельзя терпеть! Если бы эту тетрадь нашёл кто-то другой, смог бы он убрать из этого мира ненужных людей? Конечно же нет! Но я смогу! Я смогу. Несомненно, только я на это способен. Я сделаю это с помощью тетради смерти.
Я изменю мир.
Я убью всех преступников.
Я стану Богом нового мира.
