К рваным ранам души ты кота приложи

Шастун, блять, вообще не удивлён. Уже ничему, кажется. Как только Арсений Сергеевич Попов появился в его жизни, выступая ещё одним импровизатором из четвёрки — всё пошло под откос. Он был сумасшедший, с первого взгляда, но с другой стороны — начитанный питерский интеллигент, граф, чтоб его. Антон знал Арсения таким, каким не знал никто другой. Этот человек был чертовски умным и безумно странным, он мог носить разноцветные носки и очки в строгой оправе одновременно, мог вбросить какую-то ерунду в любой момент, и неважно: подходящий он или нет. Он был самым неожиданным человеком в жизни Шастуна, потому что именно Арс заставлял его смеяться до искр под веками. Иногда простое присутствие этого брюнета уже поднимало настроение куда-то к небу, но надо отдать должное — Арс отвечал взаимностью. Они оба друг друга понимали больше, чем остальные. Им хватало одного взгляда, пока другим не хватало и слов. Но тупая привычка Попова прикрывать в холодную зиму всё, кроме щиколоток — уже знатно бесила Шастуна, когда Арсений третий раз за последние полтора месяца слёг с простудой. И Антон правда не догоняет, какого хера сейчас делает на его кухне и готовит этот сраный чай с лимоном вместо того, чтобы поехать к себе домой и заняться чем-то более правильным. Дима даже не стал слушать, когда Шаст сказал, что Арс заболел и вылет придётся отложить. Позов махнул рукой, сказал: «Он не маленький, справится», и спокойно сбросил вызов, а Серёга и вовсе хохотнул: «Так твой мужик, ты и разгребай». Друзья не боялись за Арсения, потому что у Попова всегда будет где-то рядом Антон. Это закономерность. И хотя шуточки Серёжи частенько бесили Антона, но почему-то казались правдивыми, ведь он всё же готовит грёбанный чай для графа Попова, пока в Воронеже его ждёт девушка и семья. Но бросить Арса на произвол судьбы было бы слишком жестоко, тот иногда напоминает ребёнка, неспособного выживать в этом мире одному. Ему нужна забота, хотя бы толику внимания, и Антон вообще не вкуривает, почему он тот, кто пытается ему эту заботу дать. Когда он входит в комнату, Арс всё так же сидит на кровати, в пледе, шмыгает носом и как-то по-детски счастливо улыбается, замечая Антона с чаем в руках. Смотрит так, словно Шастун — лучший человек в жизни, но для Арса так и было. Он может приводить аргументы до бесконечности, может даже слушать отрицания Антона, но для него Антон всё равно лучший. Во всём, везде, во всех смыслах. И Арсений честно не знает, когда это чувство появилось впервые, но разрасталось оно как снежный ком. Просто в один момент он увидел, что глаза Антона нереально красивые, редкие — зелёные. И волосы мягкие, пшеничные такие, до жути приятные, особенно когда на сцене он гладит его, как кота. Зал разрывается криками, а Арс просто наслаждается волосами Шастуна, ловя себя на том, что ему всё это нравится так же сильно, как и Антону, который довольно щурится и мурчит, как большой ручной кот. — Что бы ты без меня делал, — хмыкает парень, отдавая в руки мужчины горячую чашку и еле слышно вздыхает, когда пальцы Арса чуть касаются его собственных, а на лице Попова расцветает тёплая улыбка. — Не знаю, Тох, правда не знаю. Так искренне, что мурашки по коже. С Арсом — всё до дрожи. Антон нервно улыбается, неровно выдыхает и садится рядом, покручивая кольцо на пальце. Он окидывает друга заботливым взглядом и снова вздыхает, потому что правильнее бы оставить его, пойти разгребать проблемы с Ирой, которая заебалась быть верной псинкой, пока он с Поповым, но иначе не выходит — Арс болен. Красные глаза, нос, которым он постоянно шмыгает, бледное лицо, но чёртовски счастливый взгляд и довольная улыбка. Ведь Антон сейчас с ним, а не с ней. И Арсений правда болен, но простуда не ужаснее, чем то, что он чувствует к своему коллеге и другу. Это неправильно, но желанно, и Арсений готов быть эгоистом, потому что считает Антона своим. У них гармония, особая связь и знают они друг о друге куда больше остальных. — Когда улетаешь? — разрывает тишину Арсений и кашляет в кулак, потому что горло свербит, и не от простуды, а от нежелания услышать ответ, от нежелания его снова отпускать к ней. Без Шаста всё не то, даже чай не такой вкусный. Антон жмёт плечами и трёт затылок, встречая взгляд Арсения — глубокий такой, как океан, даже цветом схож. И чёрт подери, Антон ненавидит это чувство, словно и вправду боится утонуть. И ни один круг не спасёт, ни одна лодка, потому что это же Арсений. С ним только на самое дно. — Когда тебе станет лучше, — он говорит это так просто, а Арс вздрагивает и прикрывает глаза, потому что это всё слишком. Слишком хорошо, чтобы верить. — Ты можешь заразиться, — зачем-то напоминает очевидные вещи Попов, словно уговаривая его уехать, но в душе просит обратное — остаться с ним навсегда. — Ну, ты же меня, если что, вылечишь, верно? — Антон улыбается лишь краешком губ, и Арсений кивает, а потом задыхается, потому что парень напротив крепко обхватывает его за плечи, притягивая к себе в объятия и утыкаясь носом в шею, чуть царапая кожу щетинистой щекой. Арсений силится не разлить чай, а потому отставляет его в сторону, жмётся ближе, и когда Антон поднимает голову, утыкается губами в его щеку. С ним тепло, слишком хорошо. Антон, конечно, всё-таки заразится, на что никто удивлён не будет, но болеть вместе приятнее, а лечиться — ещё лучше. И неважно: чем и как, важно — что вместе.