К рваным ранам души ты кота приложи

— Арс, ну прошу тебя, быстрее, — Антон показательно стучит по часам на запястье, поджимая губы. Время неумолимо, и с каждой минутой они все больше рискуют опоздать на рейс до Воронежа, но Арсений и так торопится, и Антон лишь устало вздыхает, помогая надеть своему мужчине пальто на плечи, и сам перехватывает чемодан. — Мы всего на три дня, дурачина, мог и не собирать с собой весь Питер, мама не особо по нему скучает, — шутит Антон, на что Арс лишь закатывает глаза, пытаясь забрать ручку своего чемодана назад, но Антон не позволяет и лишь смеётся, нежно перехватывая запястье упёртого мужчины и целуя, вызывая слабый выдох, сорвавшийся с губ. — Ты милый, когда злишься. — И именно поэтому ты меня постоянно злишь, — недовольно вздыхает Арс, но руку не вырывает, удобнее перехватывает пальцы Антона и сам тянет его на выход. И им обоим нравилось это чувство легкого головокружительного счастья. Они вместе уже достаточно давно, знают друг о друге всё, но чувства всё равно оставались такими же трепетными, нежными и сильными. Не обходилось и без ссор, конечно, но какая пара не ссорится? Наверное та, в которой нет чувств и каждому плевать на то, какой исход примут отношения, но парни за друг друга держались с первого дня. Они столкнулись за время отношений с недопониманием, с сопротивлением, сами не раз избегали этих отношений, но, сколько бы они друг от друга ни бежали — любовь сделала своё дело. И сейчас они оба были счастливы, когда садились в такси и сокрыто от посторонних глаз касались рук друг друга кончиками пальцев, без слов, одним взглядом говоря: «Люблю тебя». Мама Антона приняла Арсения как родного. Она сразу увидела в парнях нечто большее, чем просто дружбу, поэтому не раз и сама намекала сыну, а когда же до Антона дошло и он привёл Арсения уже как своего парня, Майя лишь показательно поблагодарила Бога за то, что на это ушло не сто лет, и обняла обоих, искренне желая им счастья. И вот сейчас Арс улыбался, глядя в окно, потому что любил ездить к маме Антона. После пары дней у неё они поедут в Омск, погостят у родителей Арсения, которые тоже приняли настоящую любовь, а потом вернутся обратно в Питер до следующих съёмок и прочей лабуды, которая была в радость обоим. Антон заботливый, он помогает Арсу убрать вещи на полки, пропускает к окну, потому что Арсений любит смотреть в иллюминатор, а также сам пристёгивает его, проверяя ремень, а потом уже и сам пристёгивается, чувствуя на себе горячий взгляд по уши влюблённого Арсения, у которого разве что над головой надпись не крутится «Этот мужчина — мой». Они достают наушники и пусть у каждого свои — включают они один фильм, переглядываются и прячут руки под пледом, переплетая пальцы и смотря какой-то новый фильм, о котором так судачил Серёжа. Но Арсений засыпает первый, и Антон это чувствует по тому, как рухнула на его плечо голова мужчины. Улыбнувшись, Антон погладил Арса по мягким волосам и, положив на его голову свою, тоже прикрыл глаза, блокируя планшет и заодно останавливая фильм. Просыпается Антон тоже быстрее Арсения, и от того, что самолёт нещадно трясёт. Он пару раз моргает, трёт глаза, поглядывает на Арса, но тот безмятежно спит, укрывшись пледом почти с головой, оставляя на поверхности только глаза. Люди потихоньку просыпаются, тоже пытаются понять, в чём дело, но стюардесса сдержанно говорит отрепетированную фразу, что нет причин для беспокойства, и лишь просит не вставать с кресел. Антон слушается, на всякий случай проверяет ремень Арсения, удостоверяясь в его функциональности, а также подкладывает свою подушку к нему поближе, чтобы при следующей неудачной встряске он случайно не ударился об иллюминатор головой. Антон пытается успокоиться, поглаживает Арса по руке, но мягко, осторожно, чтобы не разбудить уставшего мужчину. Арс и правда трудился много, и Антон знал, что тому сейчас просто необходимо выспаться, пусть время полета и составляло всего ничего для нормального сна. Да и беспокоить его не хотелось, потому что Арсений всегда паниковал чуть больше, но сейчас Антон тоже не был спокоен, когда самолёт тряхнуло снова, и где-то в конце самолёта закричала женщина. Теперь становилось по-настоящему страшно, посыпались куча вопросов, и стюардессы лишь вежливо кивали, бормотали бессвязные фразы и тут же убегали. Антон не пытался спросить, в чём дело, но страх постепенно разрастался в сердце, как ком, особенно в момент, когда Арс заворочался и приоткрыл глаза. И в его глазах было столько любви и доверия, что Антон лишь сжал его руку. — Что случилось? — Арсений приподнимается, смаргивая последний остаток сна, но Антон лишь отмахивается, пытаясь выглядеть расслабленным. Пугать Арсения ему хотелось меньше всего. — Небольшая тряска. Всё хорошо, но мы можем пошутить, что нас везут как картошку, — Антон нелепо шутит, и Арсений даже улыбается на глупую шутку, но тут же хмурится, когда их снова подкидывает на месте и у девушек-стюардесс что-то громко падает за шторкой. Снова раздаётся крик и паника начинает разрастаться с каждой секундой всё больше, потому что трясти почти не перестаёт, свет мигает, и крики заставляют душу сжиматься от ледяного страха. Парни ничего не говорят, но крепко стискивают пальцы друг друга и просто переглядываются, пытаясь внушить друг другу спокойствие. Не так страшно за себя, сколько за любимого человека, чья жизнь для тебя значит чуть больше, чем все остальные. Арсений верит, что всё будет хорошо, пока видит глаза напротив, пока держит руку Антона, но с каждой секундой уши закладывает от перепада давления, люди кричат, и, кажется, все начинают понимать неизбежное — рейс «Питер-Воронеж» никогда не приземлится. Что могло пойти не так? Наверное, причин много, ведь так бывает, самолёты падают, но Антону важнее лишь рука любимого человека, которая сжимает его сильнее от страха и осознания, что вот они вместе, вот они летят к маме Антона, но вот им уже не суждено её увидеть. И вообще больше ничего не суждено, потому что этот самолет — последнее, что они видят. И это страшно, но они всё равно не перестают касаться друг друга, взглядом говоря о том, что даже если это конец истории — у неё было прекрасное начало. И они были счастливы. И они любят друг друга, а значит, всё было не напрасно. Арсению жаль, что он не успел попрощаться с Серёжей. Этот человек так многое для него сделал, что был куда больше, чем просто лучшим другом, жалел, что не успел купить Антону ту игру, потому что хотел сделать подарок на годовщину. Не успел, не сделал и теперь всего так много в голове, но мысли разлетаются стаей, когда Антон тянет его к себе и мягко целует в губы, запоминая их вкус, заминая его тепло и запах. С ним он по-настоящему был счастлив, с этим человеком Антон нашёл себя, обрёл настоящий дом, в который хотел возвращаться каждый день. Многие не имеют даже этого, многие уходят слишком рано, не оставляя после себя ничего, а они оставляют друзей, семьи, свои имена и любовь, которую сумели сохранить. — Я люблю тебя, так сильно, — шепчет Арс, заглядывая в глаза Антона, который был для него вечным ребёнком: шумным, непоседливым, но таким чистым и искренним, что после каждого его касания Арсений чувствовал себя удивительно, потому что этот парень с забавными ушами выбрал его. — И я тебя, Арс, бесконечно сильно, — Антон перебирает его волосы и зажмуривается от шума в ушах и от того, как на фоне всё трещит и крики страха людей порождают внутри целую бурю эмоций. — Я с тобой, Антон, посмотри на меня, — Антон слушается, распахивает глаза и тонет в голубых океанах, которые внушают спокойствие и дарят любовь. — Мне жаль, что ты со мной, я не хочу, чтобы ты… — Антон задыхается от сознания, что Арсений больше не откроет глаза, что мир потеряет этого человека, даже не понимая, что он теряет так много. Антон боится не за себя, он думает о человеке, о котором привык заботиться постоянно: он всегда поправлял ему одеяло, всегда покупал тёплые носки и шапки, всегда оберегал… и вот теперь он бессилен. Антон ничего не может сделать, чтобы его спасти. Совсем ничего, полное бессилие перед судьбой. — Тш, не надо, думай лишь о том, что я рядом, вот моя рука, чувствуешь? Я с тобой. Не бойся, Антон, мы всё равно вместе, и будем, всегда, — Арсений улыбается, и Антон снова тонет в этой улыбке, которая покорила его ещё много лет назад. Самолёт падает — и это неизбежно. Скоро всё закончится, скоро прервутся крики, стихнет шум, но любовь не перестанет существовать, пока два человека навсегда замирают в руках друг друга, принимая свою судьбу и давая обещание найти друг друга в других измерениях. Потому что пока они вместе — любовь никогда не умрёт.