К рваным ранам души ты кота приложи

Антон немигающим взглядом смотрит на экран и гулко сглатывает, оседая на диван. «Арсений Попов сотрёт вас из памяти через двадцать три минуты сорок восемь секунд. Сотрите контакты упомянутого выше человека и не пытайтесь с ним связаться, избегайте возможного столкновения на улице. Всего хорошего, ваша Служба Удаления» Когда несколько лет назад люди впервые смогли стереть память человеку, это стало грандиозным событием, которое развивалось всё усерднее, и вскоре такая услуга стала доступна почти каждому, кто в этом нуждался. Причина для удаления человека из памяти должна быть существенна, но если воспоминания вызывают боль — стирание произойдёт без отложения. И Арсений всегда был против этой процедуры, он всегда был против того, чтобы кто-то копался в его уникальной голове, но, кажется, Антон многое упустил. Он упустил самого Арсения ещё полгода назад, когда разрушил всё из-за своих принципов и сомнений. Мир принял нововведения, а вот однополые пары принять до конца так и не смог, и Антон тоже. Он Арсения любил, но каждый раз, после того, как тело горело от поцелуев и его рук, Антон себя ненавидел, считал, что это неправильно и мерзко, чем обижал Арсения. Он причинял ему боль, а Арсений всё прощал, терпел, принимал и пытался помочь: не касался лишний раз, нашёл хорошего психолога, только Антон всё равно струсил. Струсил принять себя и просто ушёл, пока Арс был на работе. Арсений его не искал, не писал и не звонил, он принял его выбор, но вот легче жить не стало. Все эти полгода Антон словно находился в вечной агонии: Арсений ему снится, Арсений видится ему в прохожих. Снова кричу о прошлом Но мне совсем не тревожно Ведь я скучаю днем и ночью Вспоминая твой образ После месяца таких пыток Антон и сам ступил на порог центра, надеясь найти там спасения от боли, от воспоминаний, но не вышло. Он просто не смог отказаться от того, что у них было, от их моментов, в которые Антон был счастлив. Да, он боялся, ненавидел себя, считал это чем-то неправильным, но отказаться не смог. Лучше любить и страдать, чем забыть того, кто улыбался так ярко, кто любил тебя больше самого себя, поэтому и отпустил. После того, как Антон всё осознал — Арсений пропал. На прошлой квартире никого не было, и никто из общих знакомых не знал, куда он исчез. Он заблокировал номер и просто стёр себя из жизни Антона, но из памяти никто не смог, потому что Антон никому не позволил. Арсений — это только его человек, его память и, даже если это причиняет боль, он хочет его помнить. Но это ненадолго, потому что скоро Арсений его забудет, скоро он сотрёт себе память и Антон останется ему никем, совершенно чужим человеком. Антон не думает больше ни секунды, быстро собираясь и выбегая из квартиры. Машина в ремонте, а такси будет слишком долгим, поэтому Антон бежит так, надеясь успеть. Пусть он его не отговорит, но он сумеет сказать напоследок, что сожалеет и что не перестанет любить его никогда. И его памяти хватит на них двоих, потому что Антон не сумеет его забыть. Никогда. Арсений — его звёзды, он его небо и океан. Арсений — сокровище, которое Антон упустил, но ради которого готов отдать что угодно. На улице холодно, моросит дождь, но Антону всё равно на быстро промокающую футболку и холод. Он дрожит при мысли, что потерял их так просто. Он сумел отказаться от него, а теперь не может смириться с тем, что Арсений его забудет. Как же сильно ему плохо, что он разрешил копаться кому-то в своей голове? Как же Арсению больно, что он переступил через свои непоколебимые принципы? Антон останавливается возле стены какого-то магазина и загнанно дышит, смотря на время. Осталось всего жалкие семь минут и всё изменится: Арсений будет жить дальше, даже не зная, что Антон Шастун когда-то существовал. Существовал, потому что без Арсения его больше нет, лишь пустая оболочка. Остались последние минуты, когда Арсений помнит, как будил Антона поцелуями, как они вместе спалили завтрак, а потом на «камень-ножницы-бумага» играли, кто будет отмывать посуду. Последние минуты, когда Арсений помнит, как Антон фальшиво пел в караоке, а потом лез целоваться. А так же последние минуты, когда Арсений помнит, как Антон пытался его обнять, будучи пьяным, потому что на трезвую он чувствовал себя отвратно. И это, вероятно, стоит забыть. Но память нельзя отформатировать частично, и Антон исчезнет из его памяти навсегда. Отчаяние подгоняет Антона всё быстрее, сердце бешено стучит в груди, а слёзы собираются на глазах, когда он замирает возле центра. Он опоздал. Он видит это по тому, как Арсений выходит из дверей со спокойной улыбкой. Он счастлив. Вероятно, он рад, что забыл… Кого? Антона для него больше нет. Шастун прячется за ближайшей машиной и зажимает рот ладонью, чтобы сдержать крик. Вот и всё. Не успел. Опоздал. Упустил. Он лишился всего, он потерял Арсения. Он потерял того, кто любил его, кто сумел переступить через принципы, чтобы жить дальше без боли, без Антона в сердце. Звезды Антона только что упали, а их свет померк навеки. Каждый свет звёзды — уже мёртв, но мы всё равно продолжаем восхищаться ими, понимая, что смотрим в пустоту. То, что мы видим — уже нет. Это лишь пыль, и Антон — теперь тоже. Он без Арсения — ничто. — Я всё равно тебя не забуду, я не смогу отказаться от памяти с тобой, как бы больно мне ни было, — шепчет Антон, видя удаляющуюся спину. Он понимает, что нельзя, понимает, что нарушает сотни правил, но бежит следом, а когда Арсений оборачивается, захлебывается вздохом. Как же сильно он скучал… Эти глаза, родинки на щеках… Всё настолько родное, что Антон начинает буквально задыхаться, смотря на того, для кого он простой чокнутый. — Ты меня не знаешь, ты не помнишь, кто я, и… Ты поступил правильно, я бы сделал так же, если бы смог отказаться от воспоминаний с тобой, но не выходит. Я боюсь потерять то единственное, почему ещё жив — мысли о тебе. Я хочу, чтобы ты был самым счастливым на свете, хочу, чтобы ты, наконец, уехал туда, куда мечтал, слышишь? Ты сумел это сделать, и я… Я так чертовски горжусь тобой, потому что у меня не хватит смелости, — Антон задыхается в слезах и понимает, что пугает мужчину, понимает, что оставит ему после себя память об этом моменте, который разгадать не выйдет, но он не может уйти навсегда, не сказав самого важного. — Я так бежал к тебе, но я всё равно опоздал. Я опоздал сказать тебе вовремя, как сильно люблю тебя, но скажу сейчас: ты — самый лучший человек на свете, ты — мой свет во тьме и…чёрт побери, ты тот, кто сделал меня лучше. Я не ценил этого, когда ты был моим, теперь надеюсь, что ты найдёшь того, кто будет ценить каждый миг с тобой, потому что я этот шанс упустил. Антон хочет сделать шаг вперёд, и Арсений, ожидаемо, шагает назад, заставляя Антона замереть. Он поднимает руки, отступает, пытается улыбнуться дрожащими губами и не умереть от боли в груди. Оказывается, не касаться того, кто для тебя целый мир — больно. Он не смеет его больше касаться, Антон лишился всего. Теперь у него остался любящий Арсений лишь в памяти, а этому он не нужен, потому что Арсений его не помнит. И сейчас Антон не понимает, как мог считать их отношения неправильными. Как он мог позволить себе поступать как мудак с тем, кто был всем? Антон отступает, позволяя Арсению пройти мимо, но мужчина не двигается, смотря на Антона внимательным взглядом. — Если я правильно понимаю, вы… любили меня? — он выгибает бровь, а Антон жмурится от его голоса. Любил… Боже. Нет. — Люблю. Сейчас, тогда, всегда, Арсений. И буду, даже если это ничего не меняет. Я просто уже не могу иначе, я не могу перестать тебя любить. Арсений задумчиво кивает, а потом выдыхает, опускает глаза. — Чёрт. Я ненавижу тебя, Шастун, потому что после всего, что ты сделал, я готов…простить снова, понимаешь? Лучше бы я, и правда, забыл тебя, потому что сейчас я снова хочу тебе поверить… Антон непонимающе качает головой, ловит ртом воздух, а Арсений усмехается. — Удивлён? Я тоже не смог, представляешь? Я уже был готов, но взгляд упал на твой браслет и… я не смог. Просто не смог жить без тебя в своей голове. Я хотел тебя помнить. Хочу и сейчас, — Арсений задирает рукав куртки, показывая браслет, который Антон подарил ему ещё в первый день их знакомства. Собственно, из-за этого браслета они и познакомились тогда. Сейчас Антону плевать, он делает шаг вперёд, обнимая Арсения, и беззвучно трясётся в его руках, вжимая в себя. Он его не забыл, а значит, ещё не всё потеряно. Он вернёт его назад. Он сделает что угодно, чтобы Арсений его простил. — Дай шанс, и я обещаю, что ты не пожалеешь, — Антон отстраняется лишь на пару сантиметров, чтобы видеть его глаза, но этого достаточно обоим. Арсений молчит достаточно долго, и он бы рад сказать нет, рад бы никогда не вступать в эти отношения снова, потому что Антон причинил ему много боли, но не может. Он не способен отказать этим глазам, в которых стоят слезы и искрится еле заметная надежда. — Хорошо, — сдаётся Арсений и чувствует влажные солёные губы на своих, пока сам Антон прижимает его ближе. Он надевает свою куртку на продрогшие плечи Антона и ведёт в свою машину, вспоминая, как и раньше делал так же. Память — сложная вещь, она может убить, а может возродить из пепла, но Арсений согласен помнить всё, что с ним было, потому что лишь это делает его самим собой.