Минуту на объятья.

– БЛЯТЬ, ТЫ ДОЛБОЕБ? Сначала ебёшься с левыми пацанами, а потом это? Ваня проснулся от громких слезливых криков. Источник тепла в виде Романа потерялся, и он обнимал одеяло в попытке согреться, но прямо сейчас лежал в клубочке, боязливо косясь на друга. – Ром, можешь объяснить, что случилось?.. – ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, БЛЯТЬ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ? Последнее, что я слышал, когда заснул, были твои слова о том, что ты, тьфу блять, "любишь" меня. – Стой, подожди, я объясню... – Да нахуй ты мне вообще сдался? Ты – чистое воплощение мрази. Или вы, пидоры, все такие? Я же вчера и пытался тебя поддержать, думая, что ты нормальный, а ты ведь ничем не хуже шлюхи... Понимаешь вообще, что творишь? – Ром... – Ваня пытался ухватиться за рукав его свитера, но тот только брезгливо смахнул его руку. – ИДИ НАХУЙ, СЛЫШИШЬ? НАХУЙ, ты просто никчёмный. Мне противно общаться с тобой. Пидор. – выплюнул он с невероятной злостью. Дверь захлопнулась с невероятной силой. С такой же силой Иван сейчас пытался понять, что произошло. Вчерашний вечер вдарил в голову, как красное вино. Итак, они завалились на кровать уставшие, умылись, накрылись одеялом, он что-то сказал... Блять. "Я люблю тебя" – слова, которые лучше бы не появлялись совсем. Ему было так тошно от самого себя, от своих чувств, поступков, боже, что он натворил... Ему как никогда сейчас нужна была поддержка, но не было даже, кому позвонить или написать... Хотя зачем? Он же, как бездомный щенок, так и будет привязываться к людям в поисках тепла и любви, а потом его кинут. Так было всегда, Рома не был прав, жизнь совсем ничему не учит, всё до ужаса бессмысленно. Хотелось убиться об стену головой, закричать, зарыдать, причинить себе максимум боли, только вот оно ему надо?.. Определённо. Как никогда больше. Что-то мешало ему свести себя с ума окончательно, но и продолжаться так не могло, хотелось взять и просто умереть, раствориться, вскрыться, убиться. И сейчас ему точно ничего не мешало. *** – Чувак, ты какой-то злой. Утро недоброе? Что-то случилось? Тебя Ваня обидел? – как всегда, оптимистично-взволнованно произнёс Андрей. – Да пошёл он нахуй. – Понял. Я к детям. Ты, может, полежи, поспи пока?.., – Андрей? – Мм? – и Роман кинулся ему на шею, тяжело дыша в попытке не разреветься прямо сейчас. – Понял, постарайтесь помириться быстрее. – он аккуратно обнял друга в ответ и почувствовал истеричное сопение. – Так, тшш, спокойно, всё хорошо, пошли детей доставать. Рома всхлипнул. – Так, блять, Ромаш?.. Всё хорошо, ты лучше с Ваней обнимайся, а не со мной. – на испуганный взгляд он только улыбнулся. – Я же не слепой. Не нужно искать любви в другом человеке, если осознаёшь, что он не твой. Я обещаю помочь тебе с этим делом, любой поймет, что тебе без него плохо. – Андрей отстранился и тыкнул пальцем где-то в области сердца. – Вот тут. Тут ты. И тебе тоже нужна любовь, каким бы уёбком ты не был. Так что... Я тебе помогу. Всё будет хорошо. Роман даже не знал, что ответить на такие слова, поэтому только сильнее задрожал и попытался что-то выдать, но друг только усадил его на диван и, сказав напоследок "Тебе отдохнуть нужно. Полежи пока, а лучше поспи вообще" он ушёл будить детей, продвинувшись в женский коридор. – Дамы, на зарядку. – Девочки, просыпаемся. – Доброе утро, встаём. – На зарядочку раз-два. – Красавицы, с утром. – А можно не идти-и, – со всхлипывающим смехом произнесла одна из девочек. – Зачем он нас будит вообще... Спали бы себе спокойно. – Полин, он всё ещё тут. – А. Послышался дружный женский смех, под который вожатый и ушёл из комнаты: он привык к подобному. – Андрей Василич, извините её! – всё ещё смеясь, прокричала одна из девочек. *** – ПАЦАНЫ, СРОЧНЯК! – Саша влетел в комнату к друзьям с таким видом, как будто сейчас взорвётся от радости. – Блять, Сань, ты заебал. – высказался Паша, его бывший. Ну, как бывший: они просто сосались по приколу, и им это нравилось. Они сами даже не поняли, как расстались, но Паша всё ещё в сашиной компании вместе с Лёхой и Аней. – Хотите пиздец? Я видел, как Роман злой выходил из корпуса, где живёт мой Ваня, и слышал его крики из вожатской комнаты, он другу своему жаловался, наверное. – Пиздееец, – улыбаясь, протянул Лёха. – То есть тебе даже не пришлось что-то делать? – Да. – просто ответил он. – Осталось только заполучить его насовсем. – Сашик, ты же меня не оставишь? – Аня мило ухватилась за его руку, на что Саша с неприязнью повернул голову к друзьям, и по губам они прочитали что-то вроде "Блять, как же она заебала". – Конечно, не оставлю, солнышко. – А докажи, что не оставишь. – игриво улыбнулась девушка. Саша умоляюще посмотрел на друзей. Лёша прыснул, а Паша в открытую ржал, но Ане было всё равно. Брюнет твердо взял ее щеки в ладони и, последний раз помолившись в голове, нежно (насколько он пытался) поцеловал. Девушка уже взяла ситуацию в свои руки, а пацаны просто угарали с ситуации. – Ребя-ят, я, конечно, всё понимаю, но давайте уже думать, может? Парочка оторвалась друг от друга, но Аня всё ещё лежала у парня на коленях. Саня всё же решил подумать, как ему остаться с Иваном. – Чуваки, смотрите, есть идея... Ему же сейчас типа грустно из-за Ромочки, да? Может быть, мне сделать что-то такое, чтобы он сразу решил, что я лучше, ну там, поддержать или попробовать поговорить?.. – Ты хоть умеешь? – насмешливо бросил Лёша. – После твоей поддержки только хуже становится. – Да ладно тебе, давай он попробует. – отозвался Паша. – Итак, Ссань, смотри. Мне изменила девушка, которую я очень любил, и я обратился к тебе за помощью. Твои действия? – Ну-у, я бы не особо расстроился... – поймав на себе недовольный Анин взгляд, он сглотнул. – Ну, в плане если девушка тебе изменила, то нахуй такая нужна? – Нет-нет, чувак, – рассеянно покачал головой Паша. – Чувак, ты совсем не туда думаешь. Я её очень любил, и она дала мне надежду на то, что мы будем вместе, и сама же её разбила. Саша убрал чёрные волосы за ухо и задумался. – Ну, думаю, я бы постарался как-то найти плюсы, и... – Смотри. Ты безнадёжен, но мы это исправим прямо сейчас. – с разочарованной надеждой произнес Паша. – Спасибо, блять. – Итак, смотри. Про плюсы ты правильно подумал, но у человека-то жизнь кончается. Тебе нужно сказать что-то такое, что заставит его не убиваться настолько сильно, найти ему новый смысл. – Блять, ты серьезно? "У человека жизнь кончается", "новый смысл"? Что за бред, на бабе жизнь не кончается, можно всегда найти другую. Не все же девушки такие мрази, чтобы кидаться пацанами, и если тебе такая попалась, то я тебе, блять, сочувствую, конечно, но нахуя грустить из-за какой-то бабы? Это не самое главное. Смысл? В чём смысл, в сиськах? Только не заливайте, блять, что вам бабы не ради сисек нужны: те, которые дают, блять, направо и налево, те нужны ради сисек, а остальные? Есть такие, у которых нет сисек, но они хотя бы, блять, не уходят, у них хотя бы мозги есть, так что блять, кого ты потерял? Тебе, блять, радоваться надо, а ты сидишь и на кулак слёзы наматываешь, долбоеб. Раздались дружеские апплодисменты. Паша улыбался, а Лёха театрально смахивал с себя слёзы. – Браво, браво! Только это можно высказать немного понежнее, но суть абсолютно правильная, ты молодец! – Поддерживаю Лёху, ты крутой чувак! – Сашенька, ну со мной же ты из-за моего сердечка, а не того, в чём оно находится? Сашенька выходнул и намотал её нежно-розовую прядь себе на большой палец. – Конечно, заинька, с тобой я навсегда. – с интонацией синоптика, передающего прохладную погоду, выдал он. – Люблю тебя! – Мгм, и я. *** Время близилось к двенадцати. Время, когда младшие отряды носятся по всему лагерю, старшие играют в волейбол или карты, а Иван опять идёт готовить суп и рассчитывать, кому на этот раз в тарелке попадётся лавровый листик. Но не сегодня. И слава богу, иначе бы каждый человек, увидевший его, убегал с криками, что это зомби. И было даже понятно, почему: тёмные кудри стали похожи на максимально неудавшуюся химическую завивку, губы иссохли и потрескались так, что смотреть было страшно, а весёлый, живой блеск карих глаз изменился на такое ужасно-грустное сияние слёз, и от этого сияли и щёки, и пальцы, и открывашки алюминиевых банок, которыми он исцарапал уже все запястья. Прямо сейчас он чувствовал себя просто невыносимо. Он корил себя, свои чувства, мысли, поступки, он себя просто ненавидел, нет, он не мог себя терпеть, выносить. Опухшее от слёз лицо выглядело совсем не эстетично, как это описывают в красивых книжках, и глубокие царапины совсем не ласкали взгляд, а скорее отворачивали, будто бы кричали, что никому тут не место. А из-за чего всё это?.. Такая мелочь, ужасная мелочь, способна разрушить абсолютно всё. Они оба понимали, что так это оставлять нельзя, но пока один медленно, но верно сходит с ума в одиночестве, другой сквозь невероятную злость и ненависть думал, что же делать. Он бы и оставил всё также, только вот что-то двигало им, заставляло идти навстречу. Были это слова лучшего друга, или оправившийся мозг, а может, и то и другое, он не знал. Знал только то, что ситуацию срочно нужно спасать. "Что же я натворил?.." В дверь опять постучали. Но совсем непривычно: стуки были не быстрые и робкие, а вальяжные и сильные. На этот раз никто точно не мог знать, что Иван дома, поэтому он постарался лежать как можно тише, затаив дыхание, На следующий звук Иван вообще выпал из реальности: дверь нахер вышибли. Хозяин комнаты изо всех сил притворялся спящим, но сбивчивое дыхание и трясущиеся руки всё выдавали. Он почувствовал, как на него смотрят, вот же блять. И тут же из другого конца комнаты раздался до ужаса и боли знакомый бойкий голос: – Иван, всё хорошо? – этот вопрос был задан так, будто бы гость просто зашёл спросить о погоде. Парень решил вынужденно молчать и сопеть до последнего. – Иван, ответь, пожалуйста. Ты же не спишь. – заметив какое-то шевеление, он продолжил. – Такое дело, Иван. Насколько ты понял, ты мне и правда... нравишься, я не боюсь этого осознавать, и поэтому я замечаю всё, абсолютно всё. И я вижу, что тебе плохо... Ты уже давно не выходишь на готовку, а сегодня вообще целый день сидишь в комнате. Я случайно заметил выходящего из твоей комнаты ужасно злого друга, ты не хочешь поговорить об этом? Мне правда хочется помочь. Ваня резко поднялся, испугав тем самым мальчика. За одно мгновение голос изменился с такого раздражающего до невероятно робкого и нежного. – Саш?.. – безжизненно сказал он. Саша подбежал ближе и вгляделся в тёмные, грустные глаза, – Тебе правда интересно? – Пиздец... Что же с тобой произошло? – Ну, я поссорился с... лучшим другом. – Он тебе нравится, да? – Иван впервые за весь день выразил единственную эмоцию: удивление. – Это видно, правда видно. Даже когда мы, ну, поговорили за сценой... Я сразу понял, что такая любовь не может быть адресована абсолютно незнакомому человеку, взятому с небес. Да и ходите вы вместе постоянно, за ручку бегаете, а тут ты один, так ещё и в каком состоянии. – Блять, если всем всё и правда так понятно, то почему сам Рома ничего не видит?.. – он так сдавленно произнёс имя друга, словно бы через силу, нехотя. – Если он так разозлился, значит, он не замечал раньше, и... – Стой, подожди. – Саша аккуратно, но уверенно положил руку ему на плечо. – Можешь подробно рассказать, как всё произошло? – Хорошо... – парню всё ещё была непонятна такая забота со стороны малознакомого человека, но он продолжил. – С утра он пришёл ко мне, ну вот прямо как ты сейчас... И он увидел, что со мной что-то не то, ну, понимаешь, будем честны, я и сам сильно переживал после твоего признания и того, что произошло, мне казалась значимой разница в возрасте. И я ему всё рассказал, прости... – Я бы также сделал, всё хорошо. Продолжай. – Ну так вот, и он меня так поддержал, успокоил, я подумал, что всё не так уж и плохо, и мы потом ещё целый день в комнате сидели, и он принёс мне пива, и ещё он так шутил смешно, и настроение мне поднимал, и так хорошо было, а ещё у него кудряшка так крутилась... – Иван. – Извиняюсь. Ну так вот, он не хотел меня оставлять и отпросился у Андрея на ночёвку, и мы пришли и лежали, обнимались, потом пошли умылись и опять обнимались, а потом я сказал, что люблю его, и мы вырубились. А с утра он столько наговорил, собрал вещи и ушёл, и всё... – Стой, только не плачь опять, хорошо? Что именно он наговорил? – Он сказал, что я ебусь с одним, люблю другого, и что мы, пидоры, все такие... – Блять, он же понимал, что это было не по твоему желанию, а по моему? Вот же запал ты на долбоёба... А ты не думал, что он просто приревновал? Может, ему важна твоя любовь, но он не чувствует её, потому что ты рассказал ему про меня? Но в любом случае... Ты же его любишь? Значит, бейся до последнего, люди любят и это прекрасно, что ты чувствуешь такое. Знаешь, мне почему-то кажется, что у вас это взаимно всё, он же тоже точно к тебе неровно дышит. Но, опять же, как бы оно ни было, ОН ТВОЙ, понимаешь? И тебе ни за что не нужно отпускать его, каким бы идиотом он ни был, потому что вы нужны друг другу... Послушай, может, это прозвучит неубедительно, потому что мы незнакомы толком, но я буду с тобой, я помогу тебе, если нужно, потому что ты стал мне дорог... Да, я тебя не знаю, но это не мешает мне осознавать, как сильно ты мне понравился, и поэтому я не буду стоять между тобой и Романом, я сделаю ещё хуже... Но просто знай, что я в любом случае рядом, хорошо? И, тут такое дело, раз уж нам вместе ничего не светит, могу ли я, ну... – Иди сюда уже... – Иван встал, приобнял его за шею и поцеловал так, как даже Аня не умела: долго, нежно, чувственно, с любовью, свойственной только ему, выражая всю свою благодарность, и прижал к груди. – Это адресовано тебе, не сомневайся. Я не знаю, как отблагодарить тебя за то, что поддержал меня, я правда чувствую себя лучше и знаю, что делать дальше. "Я бы хотел полюбить тебя" – Ты уже отблагодарил. Я рядом. Помни это. Но пока тебе нужна любовь только одного человека, и ты понимаешь, какого... Я помогу тебе, чем смогу, потому что я люблю тебя, даже если не дождусь того же, мне неважно, что ты чувствуешь ко мне, и я буду рядом, сколько потребуется... – Я тебе верю, я знаю, что ты будешь рядом, спасибо тебе... *** Хлопнула дверь в Сашину комнату. – Пацаны, мем отменяется. – Саша зашёл к друзьям и кинул сумку на чью-то кровать. – Что произошло? Ничё не получилось, да? Тебя послали? – Нет... Ему плохо. Ему сейчас нужна любовь, но не моя. Ребят, я к нему правда что-то чувствую. – Сашик, зайчик, ну а как же я? – Ань... – он растерялся. Вдруг ему стало жаль девушку. Он, наверное, понял, что она всё же любила его, как он Ивана, как Иван Романа, как Лёха чипсы... – Сань, да что с тобой сегодня такое? Ты с ним только поебаться должен был, забыл? – Да идите вы... – он ушёл, также хлопнув дверью, только немного сильнее, ушёл в туалет и стал напротив зеркала, потирая виски. Что же за день сегодня такой... Он не скрывал, он на самом деле полюбил повара, он понимал, что он не чувствует того же, а ему и не нужно было: он был готов отдать всего себя, независимо от чувств Вани. Но у него в голове не укладывалось, что он самый настоящий предатель: ведь девушка любила его, а он так, за одно мгновение, просто растоптал её... Но с другой стороны, она ведь сама начала считать его своим парнем без должного согласия. Охх... Надо бы с ней поговорить. Но не сейчас, сейчас он просто устал...