***
Неся в руке пакет с одним злосчастным сельдереем, Какаши чувствовал себя по-дурацки. «И что я блин буду есть на ужин? Чертов Наруто»***
Наруто продолжал стоять как вкопанный, смотря в спину уходящему Какаши, и сгорая от стыда. «Что он теперь обо мне подумает, а? Ну узнал я, что это был сэнсэй, а дальше то что делать?» Лис посмотрел на котёнка, который с любопытством разглядывал все вокруг и ловил новые запахи. — Эх Чи, нас поймали. — Устроив малыша поудобнее, Наруто направился к кассам, а пальцы слегка покалывало после прикосновения Какаши. «Да уж, облажался я, конечно.» — лис пытался достать кошелёк, не выронив при этом корм. Мысли об учителе не давали сосредоточиться. Из головы не выходило то, что они держались за руки. Пусть это было случайно и очень быстро. Но тепло никуда не собиралось уходить. Странное ощущение заполнило тело Наруто. «Странно это. А, ладно. Мы оба просто сильно устали и все». — Парнишка с горем по полам расплатился за кошачью еду и поплелся домой. «А какого цвета глаза у Какаши — сэнсэя? Никогда внимания не обращал, хмм»***
Пакет с сельдереем полетел в мусорку. Живот Какаши предательски заурчал. «Может, успею заскочить в Ичираку рамен?» — О, Какаши-сэмпай, привет! — Ирука-сэнсэй вышел из-за угла, махнув рукой в знак приветствия. «Побыть одному сегодня явно не получится. И чего это я сегодня всем понадобился?» — Добрый вечерок, Ирука. — Мужчины пожали друг другу руки. — Не хотите рамен поесть? Я не успел на обед и сейчас буквально умираю от голода. — Ирука схватился за живот, делая смешное лицо. — А я как раз в Ичираку направлялся, буду рад компании. Приятели не спеша шли в раменную, каждый думал о своём. Прохожих на улицах становилось всё меньше, жители деревни соблюдали комендантский час, стараясь не высовываться в позднее время. У входа в заведение висел какой-то плакат с объявлением. Ирука заметил его первым, подошёл ближе и стал читать в слух. «В субботу 15ого сентября в Конохе, на центральной площади будет проходить Осенний фестиваль! В программе: ярмарка, традиционные угощения, музыка, шоу и фейерверки. Дресс код: праздничное юката. Вход свободный.» — Вау! Фестиваль! Вот здорово! Сто лет у нас праздников не было! И так скоро, неделя всего осталась. Блин, у меня нет юката, вообще никакого. А у вас, сэмпай? — Вот так новость. Нет, у меня тоже нет. Видимо, придется приобрести. «Зато не нужно будет выдумывать, чем себя занять в День Рождения» Мужчины зашли в раменную, которая из-за вечернего часа была пуста, и это только играло им на руку. — Добрый вечер, Какаши, Ирука. Рад, что вы заглянули. Чем мне вас накормить? — Хозяин заведения Тэучи приветливо улыбнулся гостям. Его дочь Аяме, работавшая вместе с ним, выглянула из-за прилавка. — Добрый вечер. Нам две порции рамена со свининой, пожалуйста. — Делая заказ, Ирука неотрывно смотрел на Аяме. Кончики его ушей и щёки покрылись едва заметным румянцем. — Сейчас сделаем! — Тэучи убрал тряпку, которой протирал прилавок, на крючок, и ушёл на кухню. Какаши повернулся к Ируке и посмотрел на него, выгнув бровь: — Так значит, Аямэ? — Сэмпай… Что вы имеете в виду? — Ирука как бы невзначай принялся изучать уже давно вызубренное меню. — Она тебе нравится? — Тише вы! — Бедолага покраснел еще сильнее, прижав палец в губам. — Оу, понял. Так чего же ты не пригласишь её? Да хотя бы на фестиваль, м? — Я как-то пока не думал об этом. Да и вряд ли Аямэ захочет пойти именно со мной. Она такая симпатичная, наверняка, меня кто-нибудь уже опередил. — Не спросив ее, уже выводы делаешь? — Какаши слегка постучал пальцем по подбородку, раздумывая над случайно пришедшей мыслью. — Аямэ, можно тебя на минутку? — Сэмпай, что вы творите?! — Ирука готов был провалиться сквозь землю. И прихватить с собой этого предателя. — Иду! — Девушка ступала неспешно, неся в руках две тарелки с дымящимся супом. Поставив их перед посетителями, девушка взяла в руки полотенце. — Вы что-то хотели, Какаши-сан? — Аямэ переводила взгляд с одного мужчины на другого, не забыв про свою нежную улыбку. — Да. Хотел спросить, позвал ли тебя кто-нибудь на фестиваль? Аямэ приподняла уголки губ. Мягко и едва заметно. Это была, скорее, грустная улыбка… — Нет. Никто не позвал. Думаю, мы с отцом… — девушка не успела закончить фразу, потому что её перебил Какаши: — А с Ирукой бы пошла? Несчастный не знал куда себя деть от предвкушения и стыда одновременно. Какаши специально измывался над ним! А если девушка скажет «нет», как же Ирука потом сможет снова прийти сюда? — Я? — Аямэ указала на себя рукой, оторопело глядя на друзей. Секунда, другая. Ирука забыл, как дышать и упёрся взглядом в столешницу. «Убью его, убью его». — Он повторял про себя эти слова, будто мантру. — Конечно, пошла бы! — Девушка смущённо улыбнулась. Ирука изумленно уставился в давно полюбившиеся глаза. Ему не послышалось? Девушка, в которую он уже давно был влюблён, только что сказала, что пошла бы с ним на свидание? — П-правда…? — Ну конечно же! Если хочешь, можем завтра увидеться. — Аямэ, дорогая, помоги мне с посудой! — Голос Тэучи вернул троицу в реальность. — Ой, иду, отец! Девушка медленно, как-то неуверенно обернулась к Ируке, выпалила быстрое «я работаю до восьми!» и скрылась в подсобном помещении. — Буду ждать! — Он крикнул ей вдогонку. — А ты говорил, смотри, как все хорошо обернулось, а? — Какаши решил напомнить о своём присутствии. Он мужественно ожидал, когда парочка закончит общаться, все это время борясь со зверским желанием отхлебнуть желанного бульона. — Даже не знаю, как вас отблагодарить, хотя, признаюсь, сначала я подумывал убить вас, — Ирука потянулся обнять сэмпая. — Я буду рад, если мы поедим, а то сил уже нет терпеть. И всегда пожалуйста, Ирука. Ты заслужил это свидание. — Какаши взял в руки палочки, и разломил их пополам. — Почему вы так думаете? — Почему, почему. Каждый из нас пережил слишком много боли и потерь. Мы заслужили свой кусочек радости и счастья. Живи и люби, пока можешь. Никто не знает, чем нас встретит завтрашний день. — Тогда как насчёт вас? — Ирука тоже разломил палочки, и сложил две ладони вместе. — Itadakimasu! — Itadakimasu! — А что насчёт меня? — Какаши подцепил палочками кусочек свинины, и отправил его в рот. «Как же вкусно… Ну, наконец» — Как бы, вам нравится кто-нибудь? «Кто-нибудь?» — Нуууу. Мне… да как бы нет. Я, знаешь ли, не задумывался об этом. Ирука кивнул, раздумывая над его словами, и случайно засмотрелся на внешний вид сэмпая. — Слушайте, сэмпай. Вопрос не в тему, но все же… А что у вас под маской? Почему вы ее никогда не снимаете? Мы как-то были на миссии с Пак-куном, и я у него спросил, вы уж простите. Оказалось, что ни одна из ваших собак не помнит, как выглядит ваше лицо. Простите, если я лезу не в своё дело. «Он это серьезно?» — Как много всего и сразу. Что ж. Я просто не хочу привлекать к себе лишнее внимание, знаешь ли. Я редко кого подпускаю к себе. Одному мне спокойнее. — Какаши неуверенно и медленно стянул маску вниз и повернулся к Ируке. — Ну, посмотри на меня. У меня самое обычное лицо. — Мужчина улыбнулся. — Ааа?! Вы почему скрывали, что такой красавчик? — Ирука привстал со своего места и указал пальцем на своего друга. Серебристые пряди челки аккуратно лежали на повязке, почти прикрывая собой свободный от ноши глаз, а вот оголенное точеное лицо привело Ируку в ступор: правильные черты лица, заметная, даже вызывающая, родинка под губой и завершающий общее впечатление краешек шрама, выглядывающий из-под повязки. — Вот об этом я и говорил, друг мой. Мне не нужно какое-либо внимание. — Какаши продолжил есть, оставив маску нетронутой. — Но я ведь имел в виду не это. — Ирука, нахмурившись, обернулся всем телом к другу. — Вы сами сказали, что нужно жить и любить… А сами скрываетесь от мира. — Мои слова были адресованы именно тебе, Ирука. Я слеплен немного из другого теста. — Вы такой же человек, сэмпай! Я не вижу никаких преград для банального человеческого счастья. Может, и вам стоит задуматься? — Ну, хорошо. Скажу прямо: мне боязно. В сердце давно поселился страх, что, если я подпущу кого-нибудь слишком близко, то потом обязательно потеряю этого человека. Двоих потерял уже. Моё сердце не бесконечно. Я понимаю, что Рин и Обито… погибли давно. Но вот такой я человек. Мне сложно заново открыться кому-нибудь, показать себя настоящего. Это как стоять голым перед другим человеком и думать, а примут ли тебя со всеми твоими шрамами и изъянами. — Какаши потерял всякий аппетит и хотел скорее оказаться наедине с собой. Мужчины, увлёкшись разговором, не заметили, что были какое-то время не одни. Наруто, который тоже решил поужинать раменом, стоял у входа и слышал последнюю часть разговора. Его сердце сжалось. «Сэнсэй»