***
— Бенгал, вот скажи мне, почему Юнги такой засранец? Последние письмо им было отправлено две недели назад! — Оставь кота в покое. Хочешь, чтобы у него случился припадок? — Чонгук выхватил кота с измученно выпученными глазами у Пака и уложил животное на свои колени. — Представляю, чего он натерпелся летом. Чимин на это заявление громко хмыкнул и, сложив руки на груди, отвернулся к окну. Летом Чимин действительно не бросал кота, всё время таская того на руках, как куклу, и говорил с ним намного чаще, укрываясь в тени деревьев соседнего парка. Субин чувствовал себя лучше и полноценно проводил летние каникулы, успев подружиться даже с соседскими маглами, которые не знали о том, из какой на самом деле семьи этот мальчишка с серыми глазами. Родители делали всё, чтобы ему было комфортно, и когда те заговорили о переезде домой, тот вставил своё слово о том, что ему здесь нравится и по окончании лета он хочет учиться в магловской школе как обычный человек. Родителям же пришлось изменить свой ритм жизни, чтобы ужиться с местными в этом городе и не выделяться. Они стали заниматься всем тем, что и остальные, по необходимости не брали в руки палочку, притворяясь обычной семьёй. И, сказать честно, Чимин не узнал своих родителей, особенно спокойно-улыбчивого отца, который даже обнял его на пороге. Было непривычно, о чём он сразу рассказал Юнги в письме, но тот его заверил, что так и должно быть. Чимин видел, как его родным было хорошо здесь и без магии, чувствовалась и другая атмосфера, которая была неуютна ему, и какого было его счастье, когда родители приняли спокойно его дальнейшую жизнь с Юнги. Те даже и не знали об их отношениях, Мина он всегда представлял им как друга, но и здесь они улыбнулись, пожелав удачи. Остался всего лишь год. Обычно волшебники с трепетом и одновременно ужасом к нему относились, не зная, чего ожидать от будущего, Чимин же трясся только от незнания, как он проведёт этот год с Юнги, ведь у того обязанностей прибавиться как помощника и второй руки профессора Горация. — Ты знал, что на самом деле Воющая хижина пуста? Я был там в прошлом году! — Тэхён, не надо, — Чонгук отодвигал от себя напирающего на него волшебника с красным шарфом на шее. Чимин заметил гриффиндорца только сейчас. Самый гиперактивный волшебник, с которым его свела судьба, а точнее, Чонгука ещё на четвёртом курсе. И ведь Гук сам тогда предложил свою помощь с рунами, а Тэхёну это тогда показалось чем-то большим, и не было ещё ни дня, чтобы Тэ не нашёл младшего в коридорах, запрыгивая на широкие плечи ловца команды Слизерин. Гиперактивный орёл и тихо дремлющая змея было жутким сочетанием, но их взаимоотношения забавляли Чимина и скрашивали вечера в те дни, когда Юнги был очень занят, чтобы увидеться. — Я клянусь тебе, я видел там тело! Без кожи и мяса, конечно, только кости… — Господи, избавь меня от подробностей! Знать не хочу, что ты там видел. Тэхён смеялся взахлёб от трепыханий Гука и лишь сильнее, подобно змее, оплетал его конечностями. — Сомна, ты должна нападать, а не спать, на меня покушаются! — вопил Чонгук, пихаясь. — Или на твоё достоинство, — вставил своё слово Чимин и, подмигнув Тэхёну, покинул вагон. — Чимин! Замок был уже близко, в окнах Большого зала было видно свет свечей, он отражался и в озере, где плескались русалки, встречая учеников. Будучи первокурсником, он этим восхищался, сейчас же уже привык и лишь со стенами замка и подземельем расстаться ему было тяжело. Длинный коридор всё тот же, приведения, пролетающие под потолком, им приветственно кланялись и желали приятного вечера. Чимин невольно облизывал губы, ожидая пира, домовые эльфы опять расстараются. Он обязательно поблагодарит их позже, а сейчас зал встречал новеньких, но взгляд Чимина упал на длинный стол профессоров, и в углу, рядом с профессором Горацием, сидел Юнги. На нём не было привычной формы факультета. Темные брюки, чёрный свитер с высоким горлом, с левой стороны которого на груди была вышита белая лилия, и глубоко-синяя мантия соединяла края под горлом голубым камнем наподобие чиминового. Юный практикант поднял на него томный взгляд и расплылся в улыбке. В голове у Пака промелькнула мысль, что это будет ещё один увлекательный год.***
Чимину казалось, что этот год будет до того загружен, что свои дни он будет проводить исключительно в библиотеке и спальне, отсыпаясь, а общение с Юнги сведётся к минимуму, но Мин умудрялся всегда выловить младшего в коридорах, затащив того в тёмный уголок, чтобы поцеловать и обнять настолько сильно, насколько нуждался в этом. В замке, как помощнику профессора по Зельеварению, ему была отведена отдельная комната, в которую Пак по ночам часто прокрадывался, а Юнги с утра отплевывался от комков шерсти кота, который следовал за хозяином по пятам. Юнги коротко вздыхал, поглаживая Чимина по щеке, и всегда улыбался от того, как тот ворочался во сне. Младший всегда спал на боку, плотно прижавшись к нему, и тихо сопел. Волшебнику никогда не хотелось его будить, тормошить за плечо, чтобы тот открыл глаза, целовать с целью забрать из лап Морфея, но тот боялся, что он пропустит обед, а голодным он его оставлять никак не хотел. В Рождество Юнги не покидал Хогвартс, а Чимин этому был только рад, так как у них было больше времени побыть наедине. В его комнате всегда было тепло, на прикреплённых балках висел тяжёлый балдахин и, падая в кровать, Чимин всегда чувствовал себя защищенным, особенно когда ткань развязывали, она закрывала всё пространство. Когда Мин наваливался сверху, становилось жарче, к горлу подкатывал томный вздох, который Юнги ловил своими губами. В такие моменты у волшебника дрожали колени, по его бёдрам блуждали ладони, затрагивая особо чувствительные места, от которых звёзды мелькали перед глазами. Юнги был нежен, осторожен, в свою очередь Чимин ласкал губами каждый кусочек кожи, до которого мог дотянуться, поглаживая ладонями грудь и острые лопатки, будто крылья, обтянутые кожей. У Мина она была необычайно светлая с розовым отливом, особенно в области щёк, что пылали в ту ночь, как и губы, которые горели и плавились от трепетных нескончаемых поцелуев. Было так приятно дарить кому-то свою любовь и получать её ответно в неменьшей степени. Так приятно от ноющих мышц и судорожных искр, пробегающих по всему телу, будто разряды тока, и то, как сердце билось о грудную клетку под ладонью, будто сейчас пробьёт рёбра. Слова «люблю», слетевшие губ и ленивый, но не менее приятный поцелуй перед сном. Год пролетел, как гонимый ветром вздох. Чимин успешно окончил школу чародейства и волшебства по специализации Травологии и Зельеварению, а Юнги закончил практику, которая очень пошла ему на пользу, благодаря ей он понял, какого это работать с людьми разных мастей. После церемонии все собрались у главных дверей Хогвартса в ожидании напутственных слов от профессоров в их новую жизнь. Юнги протискивался сквозь толпу, ища взглядом своего волшебника, и, найдя, встал напротив него, взяв его ладони в свои, крепко сжимая. — Сделаем напоследок что-нибудь? — спросил Юнги, игриво улыбаясь. Чимин заинтересованно облизнул губы. — Есть идеи? — Да, перед тем, как мы уйдём, хочу, чтобы все кое-что знали, — неожиданно для Чимина Мин прильнул к нему всем телом и на глазах у половины школы поцеловал, сжимая в объятиях по-собственнически. С разных сторон послышались удивлённые вздохи и свист, кто-то истерично смеялся вперемешку с аплодисментами. Даже те, кто лично не был с ними знаком, отчего-то были счастливы, сегодняшний день был для каждого очень значимым в жизни, и всё, что происходило вокруг, казалось таким правильным. Никто доныне не знал, что они состоят в отношениях, разве что Чонгук, который был даже не удивлён их поступком, его больше поверг в шок чмок от Тэхёна в щёку, что подкрался со спины незаметно. И чёрт его знает почему, но в который раз было приятно. — Шалость удалась? — вопросительно прошептал счастливый Чимин в приоткрытые губы напротив. — Шалость удалась.