• Настоящее время •
— Привет всем! Если ты нашёл это видео, значит оно попалось тебе не случайно. Я Чон Чонгук. В моём городе есть лес на горе. О нём ходят различные байки, из-за того что он заброшен. Но я пойду сегодня проверять, чтоб сказать вам, есть ли правдивый хотя бы один факт об этом странном месте, — парень снял вступление своего видео для блога и начал собирать необходимые вещи для похода в свой рюкзак. Перед выходом он зашёл за едой на кухню, где сидели его родители и убирались после обеда. — Мам, пап, я пойду в лес на ночь. Мне для блога надо. Что взять поесть? — дальше Чонгук наблюдает за тем, как мама собирает для него контейнер со вкусностями и отдаёт ему в специальной сумке. — Чонгук, будь аккуратнее. Скорее всего именно сегодня кое-что случится, — сказал отец, взяв маму за руку. — Да, но не переживай. Ты будешь в надёжных руках, — мама подошла и обняла сына, пожелав удачи. Гук вышел. Слова родителей его насторожили. — «Неужели что-то произойдёт? Этот лес же не может быть каким-то волшебным. Верно?» — думал юноша, направляясь в назначенное место, и даже теперь немного тревожился. Однако назад пути нет. — «Я должен снять видео и набрать кучу лайков. Не время отступать. Всё получится!» — он мысленно себя успокаивал и настраивал на лучший исход. Хотя это никогда не работало, потому что думаешь о хорошем — выходит плохо, думаешь о плохом — выходит плохо. В чём прикол? На самом деле эта гора ничем не отличалась от других, но люди хотели чего-то интересного и необычного внести в свою жизнь, поэтому выдумывали легенды, страшилки и просто странные истории, которыми пугают маленьких детей, чтобы они себя хорошо вели и не ходили по опасным местам. Возможно взрослые специально выдумали всё, чтоб контролировать своих детей хоть как-то, когда у них самих ничего не выходило. Чонгук оказался в лесу очень неожиданно. Он шёл в гору, погрузившись в свои мысли, обдумывая дальнейшие шаги продвижения его видео. В этом лесу оказалось очень спокойно и красиво. Здесь витала атмосфера свежести, лёгкости и беззаботности, а на душе юноши стало сразу как-то тепло. Много зелени, света вокруг, и птицы оказывается очень красиво поют, а на ветру успокаивающе шуршали листья. Здесь оказалось очень много птиц и мелких животных, поэтому Чонгук в ступоре останавливается, видя гнездо каких-то птиц с подросшими птенцами; белок, выпрыгивающих из дупла; семью полёвок на тропинке и множество бабочек и мотыльков. Юноша сразу достаёт свою камеру и начинает попутно всё снимать под нужными ракурсами. Ему кажется, что не нужно будет даже редактировать весь материал, потому что тут всё так идеально. Душа Чонгука наконец-то отдыхает. Неужели всё хорошо? Рай именно так и выглядит? Чон дошёл до какой-то поляны, на которой было невообразимое количество цветов, а в самом конце этого прекрасного природного ковра, у окраины, стоял маленький старый дом. Парень надеялся, что там никого не будет, чтоб он спокойно переночевал и ушёл, поэтому с надеждой направился ко входу. Дом действительно оказался пустым. Там было пыльно, будто его никто не трогал с самого момента постройки. В нём не было кровати, но в плотно закрытом мешке был свёрнут футон, а у окна стояла небольшая тумба, в которой лежала аптечка, карандаш и игры: карты, шашки, судоку, морской бой датированные две тысячи первым. Всё это было также никем не тронутым. Это всё было конечно очень странно, но он останется ночевать здесь, потому что не нужно будет ломать голову с палаткой. На улице было около трёх часов после полудня, а это прекрасное время для фото, поэтому Гук пошёл запечатлять всю эту красоту никем ни тронутого леса. Спустя часа четыре, когда весь материал был снят, юноша пришёл снова на эту поляну, перекусил на природе и зашёл в домик. Расстелил футон, поиграл пару часов в игры, поразгадывал судоку и неожиданно для себя заснул. На дворе двадцать первый век. Май.Чонгуку девятнадцать лет. Через три недели ему исполнится двадцать. На улице девять вечера. Начался дождь.***
Солнце было очень ярким и своими лучами будило Чонгука. Возле его головы дятел долбил прямо по бревну, на котором спал Чон. Так, а почему бревно? Гук перевалился на бок и упал на влажную траву. — Е ма-а. Какого хрена? — Чонгук ничего не понимал. Он был на той же поляне, но лежал не на футоне в доме, а прямо под открытым небом. Он быстро поднялся на ноги, огляделся и ему стало страшно. Домик исчез без следа. Вещей Чона тоже никаких не было, да и воздух был другой. — Ладно-ладно, ха-ха, это не смешно. Ни малейшей капли. Ну нахер этот блог, — Гук пошёл тем же путём из леса, но тропа была у́же в два или три раза. — Я хочу домой. Мам, пап, простите меня, я буду очень хорошим мальчиком, только заберите меня обратно домой, — необъяснимость событий до чёртиков пугала, как и возможные галлюцинации. Чонгук вышел из леса и остановился. Сердце забилось быстрее, он весь покрылся потом то ли от солнца, то ли от ужаса. Небоскрёбов не было, некоторые достопримечательности были совсем новые. Парень спустился и пошёл домой, надеясь, что он на своём законном месте. Улицы были те же, но магазины, кафе имели другие названия или отсутствовали вообще. Спустя полчаса он дошёл до калитки своего места жительства. Всё было почти как обычно, но не было любимых фиолетовых ирисов у забора, да и забор был иным. Чонгуку очень страшно, потому что он не знал, что могло произойти с мамой и папой за это время. Ключей в карманах не было, поэтому он постучал в дверь, попав в свой сердечный ритм. Сердце колотилось так, будто человек с приступом тревоги выступает перед людьми на сцене. Хотя ему кажется, в некоторых ситуациях сердце может вообще остановиться, поэтому нужно быть осторожнее и слегка успокоиться. Спустя минуту послышался скрип половиц и дверь с тихим шумом открылась. На пороге стоял парень с рыжими растрёпанными волосами, в белой футболке без рукавов с почти стёртой надписью Queen и свободных светлых шортах до середины бедра, на предплечьях красовались тату: на одной руке — какие-то ровные новые надписи, а на другой — разграниченные пейзажи. — Парень, тебе чего? — спросил сонным голосом незнакомец, массируя затёкшее лицо. — А где мои родители? — спросил Гук, ища за спиной незнакомца своих родных. Ему стало даже как-то неловко: разбудил человека и начал приставать в расспросами. — Ты заблудился что-ли? Сколько тебе лет? — он облокотился на дверной косяк и с любопытством наблюдал за напуганным и ничего непонимающим юношей, рассматривая черноволосого юношу с головы до ног. Он был в чёрных джинсах при тридцатиградусной жаре и голубой летней рубашке с коротким рукавом. — Ким Намджун мой отец, а Чон Давон моя мама. Я здесь живу. Мне скоро двадцать будет и- — Чонгук не успел договорить, как его за локоть втянули в дом. — Мин Юнги. Приятно познакомиться, — произнёс рыжеволосый, отведя Гука на кухню. — А тебя как зовут? — Чон Чонгук.• flashback •
— Сынок, помоги мне дотащить сумки до остановки, — с улыбкой попросила местная гадалка. — Да, конечно, бабуль, — отозвался Юнги, быстро перехватив пакеты, наполненные да краёв. — Вы зачем столько накупили? Знали же, что не дотащите. — Но я знала, что ты мне поможешь, — улыбнулась женщина, рассматривая Юнги. — Какая вы хитрая. Погадайте мне на прощание, — Мин не особо в это всё верил, но поставил пакеты возле скамьи и посмотрел на женщину. Она положила между их ладоней какой-то кристалл и зажмурилась. — Скоро к тебе придёт молодой человек. Поверь ему и помоги. Сейчас ты мне не веришь, но когда он к тебе прийдёт — приведи ко мне. Для него есть важная информация, — женщина убрала руку и кристалл. А Юнги поблагодарил и ушёл, не придав её словам большого значения.• end flashback •
— Скажи, какой сейчас год, — хозяин дома сидит напротив незванного и нежданного гостя и усердно о чем-то думает. — Две тысячи двадцать второй. — Не-ет, парень. Сейчас тысяча девятьсот девяносто девятый. — Так, ха-ха. Не-ет. Это прикол? Хах, вот уж не думал, что мои двести подписчиков на такое способны, — парень заметно нервничал. — Парень, не хватало, чтоб ты ещё паничку схватил. Я тебе помочь хочу и разобраться в этом всём. Смотри, Чон Давон и Ким Намджун — мои друзья, они поженились буквально месяц назад. Как ты думаешь, откуда у них двадцатилетний сын — ровесник? — ответил Юнги, ковыряя заусенец от стресса, хотя он сам стресса не ощущает, но психика получила свою дозу. — Как я могу в это поверить? Мне слегка страшно. — Окей. Давай по порядку разбираться. Ты припёрся из две тысячи двадцать второго, а твои родители — это мои друзья, которым тоже двадцать, и плюс ко всему я живу в вашем доме, при том что это всегда был мой дом, и ты ничего не понимаешь, как и я, — констатировал факты Юн, обдумывая дальнейшие действия. А Чонгук просто сидел, уставившись в одну точку. У него даже мыслей никаких не было по этому поводу, ибо это просто невозможно. Юнги, заметив пустой взгляд, подошёл к гостю и, похлопав по плечу, привёл в чувства. — Ахиреть ситуация. — А где я буду жить? Что мне делать? А сейчас точно девяностые? — Да, малец. Кстати, мне уже двадцать, поэтому я можешь звать меня хёном. Я хочу тебе помочь, поэтому могу предложить тебе пожить у меня, если будешь мне помогать. Я татуировщик. Ко мне за день приходят минимум по пять клиентов, а после каждого из них мне нужно убирать рабочее место, на что у меня вообще порой не хватает сил, поэтому я предлагаю тебе убираться после каждого клиента и разрешаю жить у меня. Если кто-то спросит о том, кто ты такой, то говори, что мой ученик. Окей? — Д-да, — Гук хотел сказать что-то ещё, но в дверь кто-то постучался. А его сердце стучать перестало совсем — от страха. — Сколько времени? — Мин быстро взглянул на настенные часы. Показало девять утра. — До клиента два часа. Так, Чон, стой здесь и не дыши, — Юнги пошёл открывать дверь, а Гук реально почти перестал дышать. Он стоял на месте и не шевелился, стараясь слиться с домом и стать одним целым на веки вечные. Чонгук чувствовал, как потеют его ладони и спина, его взгляд судорожно бегал по пространству перед собой и старался найти хоть что-то, что ему поможет, но вообще не понимал что. Юнги открыл дверь. — Привет! — восторженно произносит парень, которому открыли дверь. Он с распростёртыми объятьями подошёл к Юну, — Я решил сделать тебе сюрприз, а себе — подарок, — произнёс парень, входя в дом. Он сразу заметил Чонгука, который столбом стоял в проходе на кухню. — А это кто? — задал вопрос милый парень, показав пальцем на Чона. — Тэ-э, э-это мой ученик, — ответил Юнги, сглотнув вязкую слюну, которая образовалась из-за волнения. — «Серьезно? Он даже не зашёл обратно на кухню? Боже, за что мне такой дурилла свалился?» — думал хозяин дома, попутно по-дурацки улыбаясь второму незванному гостю, но всегда желанному. — Ты же знаешь, что я чую ложь за километр, а сейчас между нами полметра. Со стопроцентной уверенностью могу сказать, что это не правда. Кто это? — нахмурил брови Тэхён, смотря то на незнакомца, то на друга. — Мы расскажем позже. Не сейчас. Но на данный момент он будет убираться после каждого клиента и присутствовать на сеансе, чтоб «учиться». — Ладно. Пошлите в мастерскую. А то я хочу тату, — парень пошёл к лестнице, а Юн следом за ним, позвав за собой Чонгука. Зайдя в комнату, Тэ, сразу снял свои спортивные штаны, оставаясь только в футболке и нижнем белье. Он направился к кушетке и лёг на спину, оголяя тазобедренные кости. Когда Юнги и Гук зашли, то первый внезапно ударил себя по лбу, а второй сразу оценил красоту этого белого и чистого потолка, а люстра так вообще отпад. Уши и щёки сразу покраснели. Ситуация сюр, супер неожиданная. Гука к такому жизнь не готовила. — Юнги, короче, я хочу себе над правой тазобедренной костью надпись «black» чёрным цветом, а над левой «swan» фиолетовым цветом, — улыбаясь, произнёс Тэ. — Но на буквах К и S вертикальный градиент. Мин затолкнул Чонгука в мастерскую, усадил напротив себя, а между ними располагался их внеплановый клиент. Только сейчас Гук может рассмотреть юношу, который лежал, прикрыв глаза. Его волнистые волосы шоколадного цвета закрывали брови, а длинные ресницы немного дёргались от того, что Юнги начал уже бить первую букву и было не очень приятно. У Тэ были очень аккуратные и нежные черты лица, Гук уверен, что этот парень популярен и, как минимум, является моделью. У него были очень красивые губы, которые тот, от нервов, периодически, кусал. Кстати, улыбка у парня была очень необычная и красивая. Но чему он сейчас улыбался? — Я тебе понравился? — спросил клиент, сузив глаза, внимательно смотря на удивлённого парня. — Да шучу я. Меня Тэхёном зовут. А фамилия у меня Ким. Но мама хотела, чтоб у меня была её фамилия Кан, но не срослось. Хожу всю жизнь с папиной. Ким Тэхён. Красивая внешность, красивое имя. Мин Юнги. Интересная профессия, интересное проявление его личности. Чон Чонгук. Себя не нашёл, похвастаться нечем. Стандартная ситуация. — А тебя как зовут? Где живёшь? — интересуется Ким у нового человека в его окружении. — Чон Чонгук. Живу здесь, — ответил Чон, но заметив замешательство Тэхёна, то быстро сменил тему, на что Мин облегчённо выдохнул. — Почему решил набить именно эту надпись? — В надежде на лучшую жизнь. Black swan означает маловероятное или труднопрогнозируемое событие, которое имеет значительное последствие. — Откуда ты знаешь? — Чон был заинтересован. Симпатичный парень говорит занимательные вещи. Чон пока не признаётся себе, что внешне Тэхён ему понравился. По крайней мере взгляда от него не отводит. — Я не знаю, но я убеждён в этом. Я много думал и пришёл к такому выводу. Не важно то, какое официальное значение имеет тату, надпись или что-то ещё, потому что важно только одно — это какое значение имеет для тебя, — Тэ сказал это так, будто об этом знают все, кроме Чонгука. А Чон после этой фразы окунулся в свои мысли с головой, обдумывая и соотнося со своей жизнью. Сеанс занял не сильно много времени. Юнги с Кимом разговаривали, а Чон то в себе копался, то слушал разговоры парней, то думал о своём перемещении в прошлое. Но ведь это реально невозможно. Объяснений не находилось даже малейших. Когда он вернётся домой? Для чего сие действо произошло? К сожалению, пока неизвестно. А будет? — Юни, сейчас уже должны прийти Намджун с Давон, — Мин распахнул глаза и посмотрел на Тэ, а тот, в свою очередь, лучезарно улыбался. — Блять, — послышалось еле слышно со стороны Гука. Он прикрыл рукой рот. Испуг смешался с шоковым состоянием и ладони мгновенно вспотели, стали холодными, а в голове спорили мысли о том, что же делать, говорить всем или нет, как вообще люди поступают в таком случае? Хозяин дома встал со стула, громко выдохнул, что-то под нос раздражённо пробубнил и вышел из комнаты, хлопнув дверью.***
До прихода первого клиента остался час. Все собрались в зале. В центре стоял журнальный столик, с одной его стороны сидели на диване только прибывшие Намджун с Давон и Тэхён, а напротив них на креслах сидели Юнги и Чонгук. Троица смотрела на них с любопытством, потому что в доме новый человек и из-за этого Мин сам не свой, а обычно хозяин своего уютного гнезда сам вводит всех в ступор или неловкое положение, а не наоборот, обычно он спокоен, а не вытирает потные ладошки каждую минуту о ляжки, но обо всём этом как-нибудь позднее. Из-за поведения Юнги гости себе уже всего напридумывали и даже не знают, что им делать. Чонгук сидел с ровной спиной, опустив глаза в пол, но порой пробегался взглядом по прибывшим людям и Юнги, ища ответов, но так и не находилось ничего подходящего. Порывшись в памяти про жизненные уроки и не найдя ничего подходящего, Гук сжал челюсть. Влажные ладони — верные спутники, которые не покинут его ни в один страшный период жизни, тахикардия в паре с тошнотой, а иногда и головокружением тоже обнимает со спины и шепчет, что всегда будет рядом, а Чонгук просто мечтает о спокойной жизни. Такие друзья ему не нужны. Хотя они уж точно его одного в беде никогда не бросят. — Может уже начнёте? Время не резиновое. Мы, как бы, волнуемся похоже не меньше вас. Юнги, что происходит? — начала первая Давон. — Он всё расскажет, — кивает в сторону Гука Юнги, засовывая кисти рук меж коленей. — Я? — с испугом спросил тот, умоляюще смотря на Юна, а парень на это только кивнул, тяжко выдохнув. — Ладно. Меня зовут Чон Чонгук. Я не знаю, как так вышло, как я здесь оказался, но я из две тысячи двадцать второго года. Ма-, — осёкся Гук, на что Юнги резко повернул голову в его сторону. — Давон, Намджун, вы — мои родители, мы живём в этом доме, но почему-то я ни разу не видел Юнги и Тэхёна, я никогда о них не слышал, хотя, — парень что-то начал вспоминать, — Ваша совместная фотография стоит в кабинете папы! Боже… — Чон посмотрел на Джуна, а там и все остальные. — Я плохо помню это фото, потому что редко там бываю. И родители всегда запрещали смотреть один большой альбом, говоря, что ещё не пришло время. Я спрашивал о том, когда оно придёт, на что вы, — обратившись к Наму с Давон, — Говорили, что сам пойму. И я, похоже, понял.***
— Блин, Юнги, это что за розыгрыш. Конечно круто, но мы в такое не поверим, — отвечает Намджун, поглядывая на Чонгука. — Может тогда расскажешь то, что могут знать только твои родители, Чонгук, — обращается Тэхён, надеясь хоть как-то помочь с этим разобраться. Давон на его предложение кивнула. Она одобряет рациональность, особенно в таких непредвиденных ситуациях. — А, ну, мама архитектор, а папа стал пару лет назад директором строительной компании; мы живём в этом доме; перед забором, на клумбе, посажены фиолетовые ирисы. Если бы родилась девочка, а не я, то её бы назвали Ким Руда, у неё была бы фамилия отца. У нас была чёрная кошка с белым пятнышком на лбу, её звали Мари́, но она умерла от старости лет семь назад, ну, в две тысячи пятнадцатом, — Чонгук ещё хотел что-то сказать, но его перебили. — Всё, мы поняли, — сказала Давон. — Чонгук, значит. У нас будет сын, — задумчиво произнесла она, взяв мужа за руку. — Ты видишь, какой он у нас будет красивый? — Так, стоп, ребята. Вы ему поверили? Почему? Я вот до сих пор в прострации, — удивлённо смотрел Юнги на супружескую пару. — Да, я верю ему, Юни. Тэхён сегодня утром нашёл маленького чёрного котёнка с белым пятном на лбу и назвал Мари. Она такая милашка, — произнесла девушка, мягко улыбаясь. — И мы действительно хотели бы назвать дочку Рудой, — Намджун сидел, теребил край футболки и дёргал коленкой. — А насчёт мальчика мы не думали. И не придётся. — А почему тогда моя кошка будет у вас? Почему о нас с Юнги Чонгук не будет знать? А Хосока знаешь? — нервно спрашивал Тэхён, с надеждой смотря на Гука. — О, хён! Да, он к нам несколько раз в год приезжает из-за выступлений. Дядя — танцор, — Чонгук где-то достал ручку и от нервов начал стучать ей по стулу. — Хосок-хён приезжает к нам на свой День рождения в январе, где-то двадцать девятого мая иосиаётсч до моего Деня рождения. — У Тэхёна День рождения шестого января, а у Хо — седьмого, у меня — двадцать девятого мая, то есть завтра, а у тебя? — спросил Юнги шёпотом у Чонгука, потому что громче он не мог сказать. Может из-за атмосферы, а может из-за каких-то догадок. — У меня девятнадцатого июня, а что? — Чтоб просто знать.***
Юнги отменил все сеансы на неделю, потому что не каждый день приходят гости из будущего. Все решили, что нужно погулять компанией, сфотографироваться для того альбома и показать местность гостю. Сначала все пошли до Хосока. Сейчас он находился на занятиях по танцам, но Юнги вывел его, ничего не объяснил и поставил перед фактом, что сейчас они все идут веселиться. Хосока познакомили с Чонгуком, быстро введя в курс дела. Сначала он не поверил, но потом просто завизжал, как дельфин и направился вверх по улице, улыбаясь лучезарно, держа своего племянника за руку. Ребята с этого только посмеялись, ведь это же Хосок, а Гук его впервые видит таким эмоциональным и счастливым. Все были такие свежие, светлые, позитивные, а в его времени всё как-то не так. Они будто живут сейчас по-настоящему. Сначала компания пошла в кафе, где они дурачились, ели черничные кексы, пили мятно-имбирный фруктовый напиток и смеялись с глупых шуток. Они много фотографировались на фотоаппарат Мина и кривлялись, а у Хосока оказался полароид, поэтому ещё и на него делали снимки. Директор этого заведения собрался их выгнать, из-за того, что никто из них не мог контролировать громкость своего голоса, но Хосок поставил условие, что если их выгонят, то за заказ платить не будут, поэтому либо они здесь остаются, либо уходят и не платят, но мужчине это не понравилось, и он не собирается идти на компромисс. Чонгук занервничал и сказал, что они больше не будут шуметь, а директор, с неверием, но ушёл. Хо на салфетке пишет «На счёт три!» и начинает свой отсчёт. Показывает один палец, два, три и кричит «Бежим!», и все ломанулись прочь из этого кафе, в спешке забрав недоеденные кексы. Компания со смехом бежит куда-то. Чонгук впервые так веселиться и получает адреналин, он впервые живёт. Единственное, что он может делать — смеяться и соглашаться на что-то новое и весёлое с этими людьми. Похоже любимыми и родными. Могут незнакомые люди стать близкими за пару часов? Впереди виднеется баскетбольное поле, где находился только один игрок. Вскоре они добежали до него и предложили тому парню сыграть вместе. Чонгук сразу узнал в незнакомце Сокджин-хёна. Он отец Чимина. Гук решил промолчать и просто пойти играть. Намджун был на замене и делал снимки, запечатлял беззаботные моменты их жизни, когда они вместе, когда они счастливы, и из души огромными потоками струится свет. Замена. Тэхён меняется с Джуном. Теперь его очередь делать фото такого мира, каким именно он его видит. Внимание Тэ привлёк вспотевший и раскрасневшийся от игры Чонгук, который бегал по полю в своей расстёгнутой рубашке, зачёсывал мокрые от пота волосы назад и победно улыбался, когда забрасывали мяч в кольцо противнику. Однозначно, что эти снимки будут его любимыми. Случайным образом в кадр попали переглядки Хосока и Юнги. — Юнги, Хосок, вы встречаетесь? — крикнул Тэхён, на что парни остановились, пропуская мяч. У обоих глаза напуганные, растерянное выражение лица и неловкие попытки что-то сказать. — Н-нет, откуда т-такие мысли, Тэ, — Хосок заикался, но старался вести себя непринуждённо. — Ну, он просто мне нравится, — ляпнул Мин, на самом деле случайно, поэтому сейчас он просто сел на корточки на середине поля и закрыл лицо руками. — Ты мне тоже нравишься, — сказал Хосок, удивлённо смотря на Юна. Вот и образовалась новая парочка — созвездие. — Ой, Юнги, я забыл, что мне нельзя заниматься активностями, — испуганно произнёс Тэхён. — Тату-у, — для драматичности Мин упал на асфальт звёздочкой и притворился мёртвым. Все рассмеялись.***
Подобным образом проходит целая неделя. Они сближаются, становятся настоящей семьёй, Чонгук чувствует себя в нужном месте, с нужными людьми. Вечер. Все сидят в зале съёмной квартиры у Джуна и Давон, на фоне сам с собой разговаривает телевизор, а ребята зажгли свечи, выключили свет и начали разговаривать, сев в круг. Тэхёна не было, потому что были дела у родителей, но он обещал приехать. — Ребят, а что бы вы делали, если бы сегодня был ваш последний день? — задал вопрос Гук. — Ну, я бы пришёл к маме и гостил у неё весь этот день, говоря, как сильно люблю её, — ответил Юнги. — А я бы пошёл есть свои любимые сырные лепёшки у тёти Пак вместе с Юнни, — ответил Хосок, гладя себя животу и смотря на своего парня. — Мы бы с Джуном остались вдвоём и гуляли бы по берегу моря, — ответила Давон и положила голову на плечо мужа. — Гуки, а ты? — А я бы сказал, как сильно мне нравится Тэхён, — прошептал Чонгук, опуская голову. Все молчали. — Так говори, — послышался голос Кима в проёме зала.***
Что ж, прошла ещё неделя. Недавно образовавшееся созвездие Тэхёна и Чонгука не отлипало друг от друга. Парни узнавали друг друга и проводили всё свободное время вместе. Да, Ким был удивительным. Его видение мира и мысли казались Чону такими непостижимыми, что он хотел узнать этого сказочного человека ближе, хотел узнать о чём он думал, что чувствовал, что считал правильным, а что нет, хотел узнать его мнения на разный счёт. Он всецело хотел познать Тэхёна. Пару дней назад Тэ показал Чонгуку своё любимое и тайное место — оранжерею, которую его друзья построили для своего проекта и подарили Киму, а обустраивал он тут всё сам. Множество растений, лейки, баночки с жидкостями, пакетики с удобрениями и всякого прочего неважного оборудования для Чонгука, но важного для Тэ и растений, стояло в разных местах этого мини мира. В самом конце было место для релаксации, где Тэхён часто бывал: несколько стульев и небольшой стол, тетради и ручки. — Знаешь, у меня была подруга в университете. Мы с ней очень хорошо дружили, помогали друг другу, но однажды после одной её фразы я понял, что не хочу иметь с ней больше ничего общего, — внезапно начал Ким. Ему нужно было поделиться с Гуком этой неприятной историей. — Что она такого сказала? — присел на стул Гук, вопросительно посмотрев на парня. — У меня был очень тяжёлый период однажды, из-за которого я бросил учёбу. Я с ней советовался по этому поводу. Я много с кем советовался, но никто меня не понимал совсем, кроме наших ребят, но Джун с Давон просили подумать о переводе, но я даже не знаю, что я хочу. Я сходил с ума полтора месяца каждую секунду, и это было не просто «Я ненавижу этот мир и всех остальных», не «Я хочу умереть», а «Я искренне не хочу так жить», «Я этого больше не вынесу», «Я так больше не могу», «Я лучше умру, чем буду жить так, чем такое испытывать». Так было, когда я просыпался, шёл на учёбу, сидел на парах, делал домашнее задание и засыпал. По сто и более раз за день я испытывала это. Я не мог этого вынести. Это было совершенно не моё место. Я насиловал сам себя на протяжении этих шести недель, и это было невозможно вытерпеть. Я делился своими мыслями с подругой по поводу того, что я хочу уйти из университета, а она сказала то, что навсегда разрушило моё мнение о ней. Она сказала «Если бы ты был моим сыном, то я бы заставила тебя доучиться». И знаешь, у меня в голове возникли одновременно две мысли. Первая мысль — «Мне очень жаль твоих будущих детей» и «Если бы ты была моей матерью, то я бы тебя ненавидел». Ведь для меня это было невыносимо терпеть полтора месяца, а она хотела, чтобы я испытывал всё это ещё два года. Говорю на полном серьёзе, — произнёс Тэ, заглянув в глаза напротив. — Я бы не дожил до конца обучения. В прямом смысле. Я бы не смог, — с грустью вспоминает парень, подняв взгляд кверху, смотря на стеклянный потолок оранжереи. — Ещё у меня был друг в универе, такой симпатичный. Он мне даже нравился. Мы с ним круто общались, было очень весело, но потом он стал просто ужасно себя вести, но и прекрасно учиться. Не знаю, что произошло, но в погоне за идеальным дипломом он перестал быть собой? Мне кажется, очень важно в погоне за чем-либо не забываться и не терять свою личность, — для Тэхёна было важно находиться на своём месте и быть самим собой. — Знаешь, мне кажется, что татуровка помогла. У меня действительно случилось в жизни то, что не могло произойти на самом деле, — он посмотрел в глаза Чонгука и очень нежно улыбнулся, взяв своего парня за руку. — В моей жизни появился ты, и я даже не хочу думать о том, что будет,***
— Гу, расскажи о своём времени, чем ты занимаешься, — Тэхён сидел на кровати Юнги, подогнув под себя ноги. Он опустил голову, разглядывая свои колени, обтянутые брюками. Парни сидели в доме Юнги, который любезно уступил Чонгуку свою комнату. — Ну, я веду свой блог в социальной сети о различных местах в Пусане. После школы никуда не пошёл учиться, потому что пока не знаю, с чем хочу связать свою жизнь. — Гу, извини, я перебью тебя, но хочу сказать, что невозможно выбрать одну единственную профессию на всю жизнь. Во-первых, интересы и вкусы меняются, а во-вторых, скучно делать одно и то же. Даже знаменитые певцы сначала поют, потом становятся актерами или моделями, а может и свой бизнес открывают, но очень редко человек может концентрировать своё внимание на одном всю жизнь. А обычно у знаменитостей есть основная работа и множество хобби, которые потом могут стать чем-то серьёзным, ведь занимаясь одним и тем же — выгораешь. Мне кажется в случае, когда кто-то может жить в дне сурка, то это уже проблемы с психикой. А теперь можешь продолжать, я закончил, — произнёс Тэ, подгибая под себя ноги. — Оу, я подумаю об этом. Спасибо, Тэ. Правда, ты такой замечательный, я не смогу без тебя, зная, что ты был в моей жизни. Когда я вернусь в своё время, то найду тебя. Обязательно. Наступила ночь. Парни вдвоём делили кровать. Тэхён уже спал, уткнувшись в изгиб шеи Чонгука. Любопытная луна освещала всю комнату холодно-серым светом, а может это был фонарь с улицы, в любом случае, это было вне зоны видимости Чонгука, но он хотел надеяться, что это ночное светило. Так романтичнее. Созвездие садовода и блогера сегодня ходило гулять в парк. Тэ ел сахарную вату, но он слишком увлёкся с жестикулированием и испачкал волосы в сахаре. Теперь эта прядь вкусно пахла и лезла прямо в нос Чонгуку. Он, расчувствовавшись, поцеловал своего парня в макушку, сказал, что любит его сильно-сильно и окунулся в свои мысли: «Что будет дальше-то? Я нашёл своё место, если подумать, то не на долго. Когда-то меня отбросит в настоящее, и Тэ без меня будет где-то лет двадцать, ведь почему-то я с ним не знаком. Может он боялся, что он мне разонравится из-за возраста? Или он калекой стал? В другой стране сейчас? Он обзавёлся семьёй и родные не хотят меня травмировать? А с Юнги что? Неужели Тэ с ним в паре, поэтому их в моей жизни нет? Но это единственный логичный ответ. Надеюсь завтра мы поговорим.» Последняя мысль уже расплывалась в сознании. Чонгука убаюкивали объятия любимого, а он и не сопротивлялся. Завтра новый день, а значит и новые возможности.***
— Чонгук, мы так и не спросили, как ты здесь оказался? — спросила Давон, озвучивая то, что хотели спросить все, но никак темы не доходили. — Ну, я пошёл в лес, остался там на ночь в домике, а проснулся уже на бревне в поляне, — Чонгук без подробностей сказал факт, а зря. — Дорогая, у нашего сына какие-то странные фетиши, — Джун не смог ни подколоть. Внутренний дьяволёнок сидел и хотел проявления, а ангел позволил. Равновесие и баланс в приоритете. — Так это он весь в тебя, — Давон тоже не промах, но её брат похлеще будет конечно, но только когда выпьет. Нам ему часто проигрывает, а жена часто над этим заливисто смеётся. — Вообще-то, Чонгук-и ходил туда, чтоб видео снять. Он хочет стать популярным в интернете. Он же рассказывал, — защитить своего парня — долг Тэхёна.***
Завтра у Чонгука День рождения. Невероятно, но прошёл уже почти месяц его пребывания в прошлом. Все свыклись, и события, работа, учёба идут своим чередом. Юнги принимает клиентов, а Чон-ученик убирается после сеансов и вникает в работу. Кажется, ему начинает нравится. Может быть он когда-нибудь задумается об этой работе посерьёзнее. Хосок готовится к прослушиванию в одной компании, которое будет уже через десять дней. Чонгук хочет присутствовать и поддержать своего дядю в начале карьеры. Джун и Давон усердно учатся, чтоб после практики их сразу взяли на работу не окончив университет. А Тэхён утром уходил в свою оранжерею, потому что соседка захотела приобрести полугодовой росток лимона, а оставшееся время был с мамой на кухне, параллельно смотря сопливую дораму по новому телевизору, который отец купил на премию. Где-то в четыре часа после полудня все собрались у Юнги, кроме Тэ, ведь они все пойдут в магазин недалеко от его дома и по пути зайдут за Кимом. На день Чонгука все подумали и решили купить какой-нибудь парный аксессуар или одежду, но главное, чтоб имениннику нравилось. По пути к дому парня Гука Хосок всё говорил о том, что нервничает из-за прослушивания, а сестра его успокаивала, ведь Хо действительно много практиковался и у него всё получится, потому что это же Чон Хосок. А Юнги и Чонгук рассказали о недавнем клиенте, который захотел тату на ступне и весь сеанс ржал как не в себя, Гук его держал, пока мастер пытался набить какую-то фразу на китайском. Как выяснилось позже — это был спор. Вскоре друзья дошли до дома Тэхёна, а Чонгук стоит в шоке от габаритов. И в этом доме живёт его парень? Очуметь! Кем же работают его родители? На порог вышла мама Тэхёна и сказала, что сын скоро выйдет. Глава семейства неожиданно подошёл сзади и сказал друзьям сына, смотря на жену: — Ровно двадцать два года назад я сделал ей предложение. До сих пор люблю её так же сильно, как и тогда. Найдите себе любимых людей, ребята, и ваша жизнь изменится в лучшую сторону, — мистер Ким обошёл их и подарил своей любимой её любимые фиолетовые ирисы. Не догадываясь, что все ребята нашли своих людей и каждый понимал то, что мистер Ким хотел донести. Тэхён вскоре вышел из дома в джинсовых шортах до колена и заправленной голубой футболке на выпуск без рукавов, увдител Чонгука и побежал к нему в объятия. Прижавшись губами к уху именинника, произнёс: — С Днём рождения, солнышко, — на это Чонгук улыбнулся, благодаря только взглядом. Кажется, что самый лучший подарок — наличие Тэхёна рядом. — Что может быть лучше любимого человека? — обратился Хосок ко всем. — Подарки! — но никто не поддержал его энтузиазма. — То есть ты хочешь сказать, что если б у тебя был выбор между мной и подарками, то выбрал бы не меня? — всё, Юнги начинает злиться, но если по секрету, то не всерьёз. Но почему это его парень выберет подарки, а не его? — Ну Юни, я не это хотел сказать, — Мин пошёл вверх по улице, Хосок побежал за ним — оправдываться, а остальные в компании именинника идут за конфликтными. Через минут двадцать они оказались у нужного торгового центра. Сначала они не могли определиться, что же выбирать: кольца, браслеты, футболки, рубашки, кеды или очки. — Я бы хотела кольца, — предложила Давон, которая любила украшения. — А я отдам предпочтение кедам, — Юнги не изменяет себе. Будет странно, если кеды будут не красные. — А мне кажется, браслеты будут универсальнее, — сказал Хосок, у которого сто браслетов на руках. А этот уж точно затеряется на одной из и особенность будет утеряна. — А что насчёт очков? — Намджун не учёл то, что они не каждого украшают. — Гуки, а как тебе кулоны? — Тэхён показал в сторону ювелирной лавки, где сейчас были сезонные скидки. Цепочка с подвеской — вещь, слава Богу, универсальная и удобная, поэтому этот вариант устроил всех. Рассмотрев каждый вариант, мнения сошлись на подвеске с волной океана. Нежно голубой камешек полукругом напоминал небесный месяц, а свисающая звезда являлась путеводной. Конечная точка сегодняшнего дня — дом Юнги. Закупившись снеками, пиццей, курочкой и газировкой, толпа направилась в милый дом, который полюбился очень сильно. Так как сегодняшний вечер должен быть продуктивным, то все кулоны сложили в одно место, чтоб не потерять, Юнги отнёс в свою комнату и спустился на кухню. Чонгука попросили выбрать диск с фильмом, который они будут смотреть утопая в грехах, а может только в одном. Он сел на диван и разложил перед собой всё, что имелось в наличии. Но через пару минут он слышит: — С Днём рождения тебя! — Гук оборачивается и встаёт с мягкой мебели. — С Днём рождения тебя! — именинник идёт навстречу. — Наш любимый, Чон Чонгуги! — слёзы. — С Днём рождения тебя! — Чонгук смотрит на лица дорогих ему людей. Они такие счастливые, радуются его празднику. У некоторых в глазах видна гордость, у других эту гордость скрывает пелена слёз, как и у Чонгука. Его семья так широко улыбаются, держат торт со свечами и смотрят на именинника с нежной любовью. — Давай, родной, загадай желание, — Давон аккуратно погладила сына по руке. Он закрыл глаза и сосредоточился. — «Я прошу тебя, вселенная, пусть мы будем счастливы. И я хочу ещё встретиться с Тэхёном в своём времени. Умоляю…» — Гук открыл глаза, сделал самый глубокий вдох, на который был способен его организм и задул все свечи до единой. Юнги торжественно в центре держал торт, Давон и Намджун взглянули друг на друга, улыбаясь, Хосок и Тэхён еле сдерживались, чтоб не заплакать окончательно. Дом заполнился аплодисментами. На кухне разрезали торт, съели по кусочку и пошли в зал праздновать всеми вреностями самый важный праздник. Чонгук остановил свой выбор на одном фильме, который где-то смутно помнил, будто как-то слышал в разговорах родителей, когда в один из приездов Хосок-хёна Гук нечаянно подслушал разговор.flashback Чонгуку пятнадцать лет
— Хо, брат, расскажи о выступлении в Индии. Как тебя приняли? Ты же был приглашённым гостем, — Давон взяла его за руку и погладила костяшки, где был одинокий старый шрам, который почти уже невидим. Он образовался из-за одной ссоры с Юнги, когда они не могли договориться о какой-то фигне по типу знакомства с потомством любимой коровы у внучки пожилой соседки приёмного дяди в деревне на рассвете. Хосок усмехнулся. — Я мельком слышал, что одна половина ждала моего выступления, а вторая — не знала обо мне вообще. Однако менеджер передал, что эта вторая половина после окончания моего номера не осталась равнодушной. — Покоряешь новые сердца, а мы и не сомневались, — Нам немного помолчал и спросил. — Сегодня посмотрим «Шири»? — Намджун смотрел на своего друга и следил за его мимикой. — Да, надо бы. Давно я его не видел, — Чон теребил серебряное кольцо на безымянном пальце, тускло улыбаясь. — Ровно год, Хо. Ровно год, — Намджун встал из-за стола, чтоб заварить жасминовый чай.end flashback
Ребята разбились по парам и смотрели фильм. Тэхён лежал на бёдрах Чонгука и ел чипсы с беконом, а Гук сидел, гладил волосы своего парня и ел молочный шоколад с фундуком. Намджун и Давон доедали оставшийся торт за журнальным столиком, а Хосок с Юнги склеились пельмешками и пили газировку, прикусывая в перерывах пиццу с вялеными томатами. В кинокартине начался напряжённый момент, и все до единого перестали жевать, чтоб, не дай Боже́, пропустить что-либо. Открытые рты помогали сосредоточится, сконцентрироваться. В тёмной комнате, освещаемой телевизором, никто не смел даже дышать, потому что кульминация не отпускала. Конец фильма был неожиданный. На пару минут ребята погрузились в свои мысли, обдумывая смысл и детали данного произведения. Тэ нарушил тишину. — Мне очень понравился момент, когда они целовались под дождём у аквариума. — Да, согласна. Было очень романтично. — Интересная связь с рыбами была запоминающейся, — сказал Юнги, указывая на тату рыбок напредплечье. — Но никто же не будет спорить, что мы все офигели с того, что девчёнка оказалась с Севера, — констатировал Хосок. Друзья закивали. — Печальный конец, — подвёл итог Чонгук. — Очень печальный, — ответил Тэ.***
Намджун и Хосок складывали мусор в пакет, а Давон и Чонгук относили грязную посуду на кухню. Тэхён выбирал косету, а Юнги зажигал и расставлял свечи по всему залу. Тэ включил магнитофон, чтоб проверить его работоспособность. Началась литься мягкая мелодия, а медленный танец так и напрашивался. Каждый подошёл к своей паре. Женатики кружились лодочкой и о чём-то хихикали, танцор и татуировщик в обнимку, будто приросшие или приклеенные, а садовник и блогер робко по всем правилам и стандартам — Ким приобнял парня за шею, а Чон — за талию. Слегка, а не как у некоторых. Эти драгоценные мгновения длились всего пару минут, а было похоже на вечность. Времени же не существует. Это хорошо или плохо? Это был умиротворённый вечер, ценный день и один из драгоценных моментов их общей жизни, как компании родных друзей. Это ли не та семья, которую надо приобрести в жизни? Не то ли пристанище, которое нужно сыскать во тьме? Те ли это люди, которые пройдут плечом к плечу через всю жизнь и пронесут верность друг ко другу? Чонгук в это верил.***
— Ну что, спать? — Мин похлопал по плечу засыпающего Гука, обращаясь к своим друзьям. — Давайте решим, где нам можно бросить наши тела, — Намджун тоже был сонный, но держался. Прилежному ученику университета было чуждо бодроствовать в столь поздний или ранний час, ведь уже было около трёх утра. Ещё и дождь начался, убаюкивая своими звуками. — Я с Юни, — выкрикнул Хосок и побежал к нему в комнату, которая вообще была для Гука, но ничего страшного. Один раз поспит в другом месте. — Мы с Гуки тогда в мастерскую на диван, — отозвался Тэхён, ведя Чонгука на второй этаж. Ким отправился мыть руки в ванную, проследив, чтоб его сонный парень зашёл в нужную комнату, а Чон заверил, что без проблем дойдёт до дивана сам. Когда Тэ зашёл в рабочий кабинет, то Чонгука не обнаружил.***
Солнце пробирается сквозь окно и светит прямо в лицо Чонгука. Птицы во всю его будят, напевая любимые мелодии. Наконец он открывает глаза и улыбается, вспоминая вчерашний день рождения. Нет, этого не может быть. Снова этот дом в лесу. Почему он проснулся не у Юнги? — Нет, не-ет. Это всё не правда. Не может быть, чтоб всё было сном. Я же всё чувствовал, ощущал, я там спал. Это сто процентов была реальность, — Чонгук подорвался с места, собрал все свои вещи и побежал домой. Побежал туда, где получит ответы на свои вопросы. — «Родители же всё знают. Они всё знают!» — от осознания этого у Гука открылось второе дыхание, и он побежал не сбавляя скорости. Он не устал. Он не замечает вспотевшую футболку и мокрую от дождя траву, которая намочила его обувь и низ джинс. Он не замечает грязи под ногами. Чонгук видит перед собой только дорогу домой. Он знает только то, что хочет всех скорее увидеть, потому что они его так долго ждали. Он не обращает внимания на людей, которые недоумённо смотрят, не обращает внимания на мигающий зелёный свет и сигналящие машины. Он не обращает внимание на своё сердце, которое ограничили тугой грудной клеткой. Чонгук понял, что ему страшно. Сердце хочет вырваться и спрятаться, потому что боится. Боится узнать правду. Хочет, но ноги повинуются не разуму, а сердцу, которое приказывает не шевелиться. Руки сжал в кулаки и через силу, переступая свой страх, Чонгук посмотрел на свой дом, который был в ста метрах от него. Вон его фиолетовые ирисы, которые, как оказалось, любила мама Тэхёна, а её любовь передалась и сыну. Перед Чонгуком дом Юнги, где был проведён самый прекрасный месяц в его жизни. — Чонгук, без колебаний. Давай, — для уверенности надо было сказать. Чон открыл дверь и зашёл в дом. Картина в прихожей висит другая, зеркало немного другое, ковёр другой формы и светильник новый. Когда Чон только попал в дом Юнги, то и не особо заметил разницы со своим временем, а сейчас разница их домов сильно заметна. На кухне кто-то был. Родители и Хосок-хён. — Привет, — Хосок старался улыбнуться как тогда, но усталость и боль на лице читались явно. — Хо, — Чонгук подлетел к нему и обнял, вкладывая все счастливые моменты в прикосновения. Парень посмотрел на родителей. — Мама, папа. Это всё правда? — они все сели. Каждый знал, что будет разговор. — Да, солнце. Тебе понравилось с нами? — Давон нежно улыбнулась. — Я был на своём месте. Я был счастлив. Я нашёл часть себя, — он посмотрел на Хосока. — Хён, где Юнги? — Гук оглядел родных. — Где Тэ? — Гуки, мы тебе всё расскажем, но по порядку. Хорошо? — Давон взяла его за руку. Намджун сходил на второй этаж и принёс альбом, который Чонгук никогда не смотрел. — Сын, здесь все фотографии того времени. Посмотри, — Джун придвинул тяжёлый альбом к сыну. Тот неуверенно его открыл. — Некоторые моменты мы будем объяснять и уточнять. Мы рядом. Свадебные фото родителей. Посиделки в доме Тэ, потому что его родители уехали за город. Кафе и баскетбольная площадка. Это же первый день? На первой фотографии Чонгук что-то рассказывает, далее позирует Давон с братом, Юнги и Тэхён чокаются бокалами, а Намджун смотрел в окно на яркое солнце. Вот момент, когда Юнги и Хосок признались друг другу на баскетболе, а это Джун сфоткал Тэ и Гука, когда они обсуждали приёмы друг друга. Потом шли кадры с Дня рождения Мин Юнги. Много смазанных, но смешных и живых. Фотосессия Тэ с каким-то цветком, фото, где все спят на разложенном диване. Поход на репетицию Хосока, посиделки в оранжерее Тэхёна, ночная прогулка, настольные игры, боулинг, стажировка Чонгука у Юнги на помощника тату-мастера, заснувшие Тэ и Гук на кресле после очередной ночи игр в интернет-кафе. Дальше идут фото с Дня рождения Чона. Это же было прям вчера. Только для него одного это было вчера. Здесь наспех сделанная фотография, когда Тэхён и Давон зажигали свечи на торте, потом то, как Гук выбирает фильм, а эту фотографию сделал Хо, когда Юнги зажигал свечи перед медленным танцем, а Намджун запечатлел на плёнке ярко-жёлтый закат. Цветные фотографии были в перемешку с чёрно-белыми, полароиды с обычными, удачные и свободные. Но на Дне рождения Гука альбом не заканчивался. Дальше были кадры, как жили без Чонгука: Давон показывает макет домика в лесу, Хосок сдал на права и теперь сидит в новенькой машине, начало строительства, Тэ с их кошкой Мари, законченное строительство дома и его родители на его фоне держат снимок с УЗИ, далее фото, где на фоне лесного домика стояли Хо, Тэ и Юнги, где танцор держал свою выпущенную книгу по танцам, тату-мастер — ключи от своей новой студии, а Тэ — сертификат о курсах флористики и модельном обучении. Следующие развороты были о рождестве и Дне рождения Тэ и Хо-хёна. Всё похоже праздновали в один день. Давон была уже на приличном сроке и в руках держала несколько кусочков мела. Потом шли кадры с выписки. Тэхён нежно смотрел на маленького Чонгука, как и на взрослого. Как обычно, всем надо подержать ляльку и сфотографироваться. Все соскучились по нему и не могли сдержать сентиментальности. Вот первый Новый год Чонгука, где он сидит перед ёлкой в куче подарков. Не дождавшись боя курантов, Тэ заснул с Гуки на руках, прижавшись губами к макушке. А на другом фото Юнги и Хосок демонстрировали свои обручальные кольца, хоть официально они не расписались. На свой первый День рождения Чонгук уже купался в море. Под внимательной охраной любимого, и с безусловной его поддержкой Гуки ходил по мелководью, а иногда даже и плавал в море Пусана. Тэхён не отходил ни на шаг. Он оберегал своё сокровище. На этом альбом прерывается. Чонгук поднимает непонимающий взгляд на родных. Он растерян, опечален и одновременно напуган. — Почему дальше ничего нет? — парень аккуратно водит пальцами по фотографиям и взглядом умоляет объяснить. — Вот мы и дожили до этого момента, — Хосок теребит своё, как оказалось, обручальное кольцо и начинает. — Мы в Пусан ездили на машинах. Я и Тэ хотели с тобой нянькаться, но вдвоём неудобно, поэтому мы решили, что туда с тобой едет Тэ, а обратно — я. Давон, Намджун, я и ты ехали в одной машине впереди, а Юнги и Тэ были в машине сзади, — у танцора начали дрожать руки, в горле был ком, который захотел остаться. Джун продолжил. — Юнги был за рулём. Проезжая перекрёсток в Пусане, на красный свет проехала иномарка, которую забыли поставить на ручник. Внутри этой машины никого не было. Скатываясь с горы, она набрала большую скорость и врезалась в машину с- — Нам посмотрел на жену. Та всё поняла. — Юнги не смог бы никак среагировать. Это была безвыходная ситуация. Удар пришёлся на его сторону, он скончался стразу. А Тэ… Он просил передать тебе это, — Давон протянула руку к сыну и вложила в его ладонь тот самый кулон со Дня рождения Чонгука, на котором висел ещё и маленький ключ. — Это от его шкатулки. Она у нас в спальне. Мы не открывали её, потому что она для тебя, — Чонгук подорвался с места и через пару секунд уже стоял перед камодом, на которой стояла шкатулка Тэхёна. Все щёки уже красные и мокрые. Ком в горле мешает даже дышать. Перед глазами пелена из солёных слёз. Ощущение, будто находится под водой. Его мозг сдавливают мысли и жестокие факты. Руки Чонгука без сил тянутся к вещи его возлюбленного, он целует ключ и открывает коробочку. Там письма. Гук глухо стонет, запрокидывая голову назад, сил нет на полноценный крик. Как сильно болят глаза, как они щиплют, горло в спазме остро пронзает болью, а сердце… Оно пробито насквозь. Хлещет кровь, скорость биения около двух сотен ударов в минуту, виски пульсируют, голова дико болит. Душа рвётся к Тэхёну. Душа хочет вырваться из тела, но никак, потому что сковано цепями здоровья и логики. Чонгуку потребовалось пару часов, чтоб прочесть все письма. Они были аккуратно вертикально сложены и написаны очень красиво от руки. Парень делал перерывы на вой, плач, крик и всё вперемешку. Он бормотал о несправедливости мира, о том, что не сможет жить без Тэ, и всё стало бесполезным без него. А на дне шкатулки лежало пару снимков полароида. Чонгук даже не знал об их существовании, потому что Тэхён сделал их когда Чон спал. Первый кадр — Тэхён обнимает сонного Чонгука в кровати Юнги, второй — Ким целует спящего Гука в щёку после игр в интернет-кафе. Чон прижимает их к сердцу, чтоб попытаться почувствовать объятия Тэ. Высохшие щёки стянуло, ком в горле пропал, но теперь была душевная боль, которая поглотила всё тело. Было безразличие к этому времени, к этому миру. Было бессилие перед ситуацией и временем. В это время в ванной комнате пытался подавить собственные всхлипы танцор, который почти две декады назад потерял свои крылья, свои ноги, свой свет и свой смысл. Он пытался найти другого, но было так противно от себя и дешёвых замен. Он пытался справится, запивая жгучим алкоголем, в предсмертном состоянии видя того, о ком грезил так сильно и много. Он почти вырвался из жестоких оков реальности, но суициду, замаскированному под несчастный случай, не суждено было сбыться, потому что трёхлетний Чонгук взял мамин телефон и решил позвонить любимому дяде. Умывшись, как будто всё хорошо, Хо вышел из ванной комнаты и пошёл к затихшему племяннику. — Хён, я обещал Тэ, что мы ещё встретимся. Свои слова я держу и готов многим пожертвовать, чтоб сдержать это обещание. Даю слово, — Чонгук встал с пола, надел кулон Тэ и со шкатулкой пошёл к себе в комнату, давая понять вселенной, что это ещё не конец.Самый короткий путь встретиться с покинувшим этот мир человеком — жить.
끝