Я уже не смогу остановить это,
Огонь распространяется слишком быстро.
Не пытайся меня остановить,
Пусть этой ночью наша любовь сгорит.
BLACKPINK — PLAYING WITH FIRE
Часто мы говорим что-то, и кто-то, кому мы это говорим, понимает нас неправильно. Это больно осознавать, что дорогой тебе человек, оказывается, совсем не понимает тебя…flashback
Было темно, я прислушивалась к каждому своему шагу, оборачиваясь при каждом шелесте листвы. Меня сковывал страх. Я шла с занятий по танцам. Очень долго простояла у выхода, ожидая папу или водителя, но никто не приехал и спустя два часа, в течение которых сильно стемнело. А добираться из центра Сеула в пригород не самое лёгкое и быстрое дело для пятилетнего ребёнка. Учитывая, что по городу ходят слухи про похищение ребёнка, задача усложнялась. Всё таки мне стоило уговорить Дженни ходить со мной, если что меня подвезла бы Госпожа Джиа… Но нет… Мои ноги болели так сильно, да и я устала. Хотелось рыдать, но не было сил и возможности… Обессиленная, я упала на траву, замарав серые спортивные штаны. Из горла вырвалось рыдание, и в груди стало больно. Господи, я же… я же одна. У меня совсем никого нет. Никто не придёт на мои похороны, никто не вызовет полицию, если я пропаду, никто не заметит… Это так… больно знать, что ты никому не нужен. Даже девочки, что они сделают? Они быстро меня забудут, как это сделали другие… Бабушка забыла меня сразу, как только узнала, что я девочка, отец будто и не подозревал, что я есть, мама… мама помнила, но никакой компьютер не откроет вам внутреннюю память, если он был облит водой… И девочки забудут, они маленькие — годик подумают, куда я пропала, а потом забудут… забудут, как сон или видение… Мама… За что? Почему? Зачем ты меня оставила, да ещё и по какой причине, лучше бы эта ведьма сдохла бы вместо тебя. Я же… я же… Когда-нибудь наступит тот момент, когда я буду счастлива?!end flashback
Я жадно поглощала воду. Я всегда выплёскивала свои эмоции через физическую активность. Вот и сегодня на спортивном кружке я сделала кругов пять, по километру каждый. А сейчас борюсь с болью в лёгких, их будто выжигают изнутри, а вода, как спасательный круг, остужает дыхательные пути, хотя и не касается их. Рядом что-то щебечет Хосок, а я как-то и не вникаю в его слова; наверное, опять говорит о том, как круто я играю и каким говном была до того, как забила первый гол. Когда я выпила всю воду, что у меня была с собой, я просто встала, вытирая чёлку от пота, высушивая от остатков лицо и шею. Стало легче. — Лиса, не будь букой! Давай поговорим, тут так скучно! — он подхватил меня под локоть. — Хосок, я ещё слишком молода, чтобы умирать от рук Йери… — я сбросила полотенце с плеч и села на скамейку, раздражённо смотря на собеседника. — А почему это она должна быть здесь? — приподнял он бровь, оглядывая ближайшее пространство. — Хоби, может, потому что это женская раздевалка? — со стороны послышалось злое шипение, будто кобра пыталась отогнать от себя козла. «Ха, хорошее и правдивое сравнение», — подумала я, представляя, что именно так теперь я буду звать эту парочку. — А-а-а! Не убивай! — он попятился в сторону тупика, пока Йери шла на него. Когда путей для отступления не осталось, Ким схватила Хосока за ухо и потащила на выход. И почему это наши встречи всегда заканчиваются так? Не хватает только: «Пока, Лиса!» — Пока, Лиса! — прокричал Хосок ойкая. Я усмехнулась, мысленно поставив галочку. Осталась только Йери, которая прошипит тоже самое. — Пока, Лиса! — по всем пунктам прошлись? Я распустила хвост — волосы водопадом рассыпались по плечам —хотела бы я сказать, если бы они были хотя бы до лопаток. Но любимое дело да и вкус распределились по-другому. А ещё и зеркало, показывающее чучело с копной вспотевших волос. Вот тогда я и решилась на короткую стрижку — так хотя бы несильно похожа на ведьму. Хоть они и выглядят как копна из нескольких сосулек — это не то, как они в смотрелись бы, будучи длинными. Раздевалка находилась в отдельном здании так же, как и мужская. Они стояли по разные стороны поля и отдельно от общего здания. Всё выглядело совершенно обычно. Жёлтые бетонные стены, красные железные шкафчики с сенсорным экраном на них. Туда вводится пароль и видна краткая информация: время, погода, день недели и похожие вещи, я особо не разбиралась во всех функциях, но было достаточно необычно. Хотя чему было удивляться, учитывая сколько платят люди, поступающие сюда. А ведь экранчики, наверное, даже не меняются, их просто перезагружают, вводя информацию о новом владельце. Похоже на людей. Мы легко забываем кого-нибудь, впитывая новую информацию, думая, что всё хорошо, а ведь те, кого забывают — им больно… Иногда предметом забвения становимся и мы… Я усмехнулась, небрежно закидывая спортивную форму в шкафчик, и захлопнула его.🥈🥈🥈
Мне было неловко. Мы с Чонгуком шли куда-то, а я не понимала зачем и куда. Вдруг он маньяк? Зайдём в какой-нибудь заброшенный дом, и он задушит меня. Нет, такой красавчик не может быть убийцей. Я улыбнулась, но быстро вернула спокойное выражение лица, потому что сама выглядела бы как маньячка. Если подумать, внешность не давала точного понятия о характере человека. Вспомнить того же Теда Банди и маньяков из различных дорам, таких как: «Кап-Дон воспоминание об убийстве» Хотя можно ли считать привлекательным человека, который убил столько невинных людей. Есть оболочка, а есть душа. Оболочка — это то, что может приятно или неприятно удивить, дать первые звоночки, а душа… её не видно, она спрятана, зато, если знать душу, можно забыть про оболочку, а если знать оболочку, то душу забвению не предашь. С такими мыслями мы приблизились к сомнительному зданию. Я переводила испуганный взгляд с потенциального маньяка на здание и так несколько раз. Нет, правда, очень страшное место, да ещё и вечер: небо уже потихоньку чернеет, если быть точнее, сереет и выглядит это… пугающе. Голые деревья, холодный ветер, очаровательный мужчина, здание, похожее на заброшенное, и девушка. Выглядит как начало трэш-ужастика, где тупую грудастую блондинку грохнут в здании наитупейшим образом. Только вот я не блондинка и не грудастая… Ну ничего страшного, от смерти это никого не спасало. — Чонгук, можешь, пожалуйста, подождать, я забыла предупредить маму о том, что буду поздно, — конечно я блефовала! Всем было плевать, во сколько я приду, только может, конечно, бабушка оскорбит по типу:«Фу, шлюха, опять по парням ходила? Прямо как твоя мамаша!». Санни теперь и так занята постоянно: ходит по больницам и докторам, и, наверное, сейчас она отдыхает. Поэтому моим единственным способом не стать похороненной были девочки. Я отошла от Чона чуть подальше и кинула им своё местонахождение с подписью «Я здесь с Чонгуком, если завтра не приду в школу и не появлюсь на тренировке, звоните в полицию». Когда я вернулась к старосте, он уже зевал и переминался с одной ноги на другую. Я натянуто улыбнулась и, поймав его вопросительный взгляд, кивнула, на что он усмехнулся, будто подозревал, что я делала, когда отходила. Нет, конечно, есть вариант, что он думает, что я поссать отошла… Ведь в его глазах я явно самая пацанская девушка в мире. И тут до меня дошло: — Я надеюсь, мы сюда пришли на матч между «PSG» и «LOSC»? Если что, я повторы не смотрю! Не интересно! Даже счёт помню! — послышался хохот со стороны Чона, и я сконфуженно расслабилась. Хотя это только на вид — в душе я готова была бить, драть и убегать. А он всё продолжал смеяться. — Ли, я не притащил тебя сюда, чтобы убить, я не маньяк… — я перебила его. — Так все маньяки и говорят! — он расслабился ещё больше. Всю дорогу он был очень напряжён, но с начала этого диалога ему становилось легче. Видимо, ссора с родителями давила на него. Мне, наверное, тоже было бы больно, если бы моя семья не одобряла мое хобби; хотя почему "бы" — балет я забросила именно из-за этого. Та ночь, когда про меня забыли, была с маленьким намёком, что танцы не моё. Наверное, именно в этот день я наконец-то осознала цену жизни. В тот день, когда я дошла до дома, я осознала, что мы забыли про Дженни, которую не видели несколько дней и именно это дало мне толчок начать её поиски. Были весёлые времена, у нас не было плохих мыслей, только азарт и авантюрность… Тогда всё воспринималось за игры, а оказывалось, что это жизнь, но осознание приходило слишком поздно. Мы зашли в здание и поднимались по тёмной лестнице, пока не дошли, как я поняла, до четвёртого этажа. Там мы пошли по длинному коридору, освещённому какими-то приглушённым, тёплым светом. Множество слабых лампочек оставляло тёмные промежутки между бликами света, из-за чего коридор казался поездом с вагонами, только с очень короткими вагонами. Мы дошли до конца этого коридора и попали в ещё один, но гораздо короче. Зашли в какую-то студию. Нигде не висело никаких вывесок о названии, нигде не было признаков жизни, никаких вещей, только зеркала, колонка и пара вешалок. Я удивлённо посмотрела на Чонгука, он улыбнулся краешком губ. — Моим хобби всегда были танцы… Моя тётя была одной из первых знаменитых хип-хоперов в Корее, считай с неё и её друзей и пошёл данный культ… И она обучала меня, когда приходила к нам, я тогда маленьким ещё был. Мама всегда из-за этого с ней ругалась, она вообще была против искусства среди членов нашей семьи, принять это она могла только как коллекционирование. Но так как я уже взрослый, всё, что она может сделать, только капризничать. Я её очень люблю… — он сел на пол, скрестив ноги, и я села рядом. — Я тоже в детстве занималась балетом, только вот после одного случая перестала… А кем бы ты хотел стать? — я перекинула вес тела на стену, расслабившись. — Я хочу открыть свой собственный салон… Ты не слышала слухов, которые ходят по школе про мою гениальную физику и химию? — он усмехнулся, а я улыбнулась. — Я этим не увлекаюсь, мне интересней узнать, кто завтра победит на матче по баскетболу. Я, наверное, немного странная… Но я знаю человека, который знает всё и про всех… Чеëн очень любит слухи… — я услышала, как он глубоко вздохнул, и усмехнулась. Ну, конечно… Кому нужна девушка, которая перескажет всех игроков заочной сборной Испании по футболу… Чеëн лучше… Она перескажет все модные цвета года… Господи, я ужасная подруга, как я могу завидовать Че. Я ведь сомневаюсь в ней, когда ей сложнее всего, когда она страдает… Как я вообще могу кому-либо завидовать! Наверное, вот он результат всех побед, когда ты коршуном их выбивал и получал эйфорию победы, потому что проигрыш — это то, чего быть у тебя не должно. Проигрыш — это, оказывается, невероятно больно. — Лиса, а… Чеëн… какие цветы она любит? — он с энтузиазмом повернулся ко мне, я отлипла от стены и грустно улыбнулась. — Розы… Она обожает розы, её второе имя Розэ, если ты не заметил, мы ласково зовём её Рози… Только не дари ей маки, она их ненавидит. — Лиса, ты просто прекрасный друг! Я тебя обожаю! Ты поможешь мне с Рози, — друг, всего лишь друг. Больно. Его щёки порозовели, а губы накрыла идиотская улыбка. Такая влюблённая, я тоже хочу смотреть на него так, только эта улыбка не моя… Видимо, ему очень понравилось прозвище Чеëн, потому что он, хихикая, как идиот, смаковал это прозвище, смотря куда-то в потолок. А я… я смотрела на него, и мне было больно. Всё, что я могу сделать с этим, — это просто смотреть… А ещё плакать, чувствовать боль, ждать и, может когда-нибудь забыть. Господи, я даже не знаю, как влюбилась. Просто он был красивый и такой добрый. Самый-самый добрый староста в мире. И такой милый, умный. Несмотря на боль, я улыбалась. Знаете, та самая улыбка сквозь слёзы, когда ты счастлив и несчастлив одновременно. Когда ты стираешь слезу и отворачиваешься, чтобы привести себя в порядок и сделать вид, что всё прекрасно. Но ведь это не так, хотя ты и счастлив, будучи несчастным. Как там говорят? Если любишь — отпусти; я отпущу, не его отпущу, а чувства. Отправлю их далеко, туда, где летают птицы. Но как мы все знаем, птицы летают и у земли, особенно когда приземляются.🥈🥈🥈
Движение ногой, поворот и финальная поза. Чонгук показал какую-то связку. Лиса сидела и смотрела куда-то сквозь него. При этом она улыбалась в хлопала. Влюбленному в другую девушку Чонгуку было просто невозможно заметить такое состояние непривлекательной для него девушки. — Знаешь, я часто сюда прихожу. Особенно в этот год, это помогает мне выплёскивать напряжение и злость. Я и так тут часто был, сама понимаешь… «Нет, не понимаю», — пронеслось в голове Лисы, но она продолжила болванчиком кивать. — … староста. Вся эта ответственность за жизни других, их оценки, постоянное метания между канцелярией, учителями и учениками… «Ответственность? За их жизни? Да ты их больше погубишь своей заботой, как погубил меня!» — Лиса незаметно усмехнулась. — Я даже не помню почему именно я стал старостой… — он сел рядом, открывая бутылку с водой, и, как только та поддалась, он жадно начал делать глотки. Его дыхание было тяжёлым, слова выходили с трудом, но он продолжал говорить. — Ли, станцуй, ты готовишься к сборной, тебе надо расслабиться. «Ваша гениальность! После пяти часовой тренировки ещё и танцевать! — но не это было основной мыслью. Больше всего её взволновала его фраза о её скором выступлении для сборной. — Он знает, значит, я ему небезразлична!» Лиса встала и подошла к колонке, она подсоединила её к телефону при помощи провода и включила. Она не танцевала… уже пять лет.🎹Two Feet — I feel like I'm drowning🎹
Заиграло вступление, песня была похожа на блюз из-за сильных битов и небольшого количества текста и голоса, но завораживала. И Лиса, и музыка. Взмах рукой, резкий поворот, не забыть подмигнул отражению и улыбнуться. О, а ещё здесь присесть и покрутиться. Под конец стихающего голоса сесть и отвернуться. Всё. Послышались хлопки. А ещё и правда отпустило. Больше её не бесил Чон и она сама. Ведь то, что её бесит Чонгук, бесит её, потому что виновата во всём только она. Да, больше никто. Какая же она дурочка — беситься из-за такой фигни! — Полегчало? — Лиса сидела в той же позе и не двигалась. Играла другая песня, ещё и с говорящим названием.sometimes I want 2 die
Манобан усмехнулась. Жизнь и правда её ненавидит. Чонгук коснулся её плеча и успокаивающе погладил. Даже ему, эмпату нулевого уровня, стало понятно, что девушка в плохом расположении духа. — Лиса, кто бы ни был виноват в твоём ужасном настроении, он придурок, — Лиса вдруг рассмеялась. Чонгук подумал, что это всё просто всплеск эмоций. Пусть думает, мы ведь ему ничего не скажем.Ведь не скажем?
🥈🥈🥈
Скольжение подошвы о пол спортивного зала, удар мяча о руку и визг с трибун. Это тренировочный матч. В понедельник я еду в другой город на матч и вернусь только в среду, потому что первый день — освоение, второй — игра, третий — отдых и празднование. Я предпочла бы третий провести с девочками. Я хоть и люблю моих напарниц, но стараюсь сильно не сближаться, из-за чего моя репутация в команде почти на нуле, только парочка девочек, что остались с начала моей карьеры, знают, что я не «заносчивая сучка», просто не хочу делать им больно и себе тоже… Наверное, это слабость. Пусть это будет так. Лучше быть слабой и признавать это, чем быть сильной и делать из себя слабую, хотя, наверное, иногда все хотят получать заботу и ощущать себя беззащитной. Это ведь так приятно, расслабиться и не думать о победе, думать о том, что за тебя победит кто-то другой. Свисток. Игра всегда была для меня временем, чтобы подумать. Ты вовлечён в процесс игры и рассуждаешь о какой-то непостижимой другими и даже самим тобой морали. Просто смотришь на мяч и ведёшь монолог с собой где-то в закоулках сознания, а мяч — это просто твой концентрат. Он твоё солнце, которое даёт начало этим мыслям. Вот он — истинный секрет моей игры. Я часто даже не слышу других девочек, просто играю и, когда знаю, что мяч не мой, отдаю его. Весь секрет в доверии. И всегда был в нём. Доверие в отношениях, доверие в дружбе, доверие мячу, который на время игры твой самый лучший друг. Я пошла в раздевалку, быстро переоделась и вышла к девочкам. Они улыбались, а Чеëн даже подпрыгивала и повизгивала на месте. Я тоже счастливо хихикнула и обняла их. Дженни со всей нежностью стукнула меня по плечу и пробурчала невнятное: — От тебя воняет, Манобан, — я усмехнулась и, ложно отпустив девочек, немного отошла. Ким улыбнулась, а я кинулась на неё, занимая голову между рукой и торсом, она сразу же начала шлёпать меня, куда только попадали её руки. — Йа! Лалиса, как только я выберусь из твоих объятий смерти, ты побываешь в моих, только после них тебя уже можно хоронить! — её голос звучал как-то зажато, будто она задержала дыхание. — Вот же зараза! — зашипела я, зажимая её ещё крепче. — Ты привеличайшая задница, Госпожа Ким, — я услышала смешок и зашипела сильнее. — Лисёнок, успокойся, отпусти бедную Джен, — ласково проговорила Чееюëн, а я скептически посмотрела ей в глаза, как и Джису, впрочем. Мне кажется, если бы Дженни могла бы смотреть выше пола, то тоже сделала бы такое лицо. — Че, я ещё хочу жить и хочу хотя бы умереть не в спортивном центре, — я улыбнулась, выпуская Ким из своих «объятий», она попятилась и бросилась мне на спину. Послышался смех Джису и Чеëн, они что-то шептали друг другу и улыбались. Я скинула Дженни и под её бурчания, «случайно» произнесённые громко, убежала в гардероб, чтобы одеть пуховик. За мной слышался топот как и подруг, так и других зрителей: скорее всего, девочки из команды пошли другим ходом, чтобы посидеть в кафе и поговорить об эмоциях, что получили во время сегодняшней игры.🥈🥈🥈
Тёмная улица, освещённая только фонарями и фарами большого количества машин, была завалена снегом. Где-то визжали дети, где-то ругались их родители, где-то курила группа подростков, которые совсем не стеснялись общественного места и осуждения более взрослого поколения, просто так сидели и болтали о будущем. А мы кружились, наслаждаясь снежинками, что охлаждали разгорячённую от прыжков кожу. Как капельки дождя, только с эффектом приятного холода. Голые деревья были покрыты таким слоем снега, который отсвечивал каким-то тёплым оттенком из-за уличного освещения. Вдали виднелись небоскрёбы, что совсем не сочетались с новогодней атмосферой: до Рождества, конечно, ещё долго, но само ощущение зимы и редкие, но уже появившиеся гирлянды, украшающие разные заведения, навевали это самое чувство праздников. Я выдохнула, выпуская пар изо рта. Смотреть в почти ночное небо очень интересно, особенно когда в нём тысячи, а может и миллионы звёзд. Я улыбнулась и полностью расслабилась, пока в моё лицо не прилетел снежок. Это было самое гнусное предательство со стороны Джису. С моего лица начал спадать почти растаявший слой снега. Я начала отплёвываться, когда в мою спину прилетел ещё один. Сделав максимально спокойное лицо, я продолжила стоять спиной к нападавшим, которые уже попытались укрыться за спиной Дженни. «Сучки, — дружелюбно выдохнула я, — хотят, чтобы я попала в Джен, а потом забыла о мести и бежала бы по всему Сеулу до Великой Китайской стены». Я покачала головой: не дождётесь, дорогие. Я резко нагнулась и услышала визг Пак. Удостоила проходящего мимо паренька улыбкой Дьявола и сделала вид, будто что-то поднимаю. Сзади послышался стук каблуков сапог Джису, и я, хватанув горсть снега, бросила его в неё. И всё-таки попала в Дженни. Беги, Лиса, беги. Именно это пронеслось в моей голове перед тем, как я кинула снежок в Джису и попала, а затем, рванув вперёд, убегала от двух Ким и одной Пак. Они сговорились? Точно.🥈🥈🥈
Тишина. Библиотека. Вот оно — счастье — когда у тебя три подруги-бестии. Я наслаждалась минутами чтения какой-то книги по социальным наукам, что-то вроде обществознания. Могла, конечно, бросить школу после девятого класса, чтобы заниматься только спортом, но нет. Хочу поступить в университет на факультет психологии, чтобы после спортивной карьеры не потерять заработок. А то что? В тридцать кончится вся сила и придётся садиться на шею какому-нибудь мужику, чтобы не умереть голодной смертью или от язвы желудка, вызванной десятью пакетиками «Доширака». Не-не-не! Лучше стану мозготрахом. Что там? Биология и обществознание? Легко. Сказала бы я, если бы не читала сраные учебники каждый день, чтобы хоть что-то сдать. Послышался шорох, а потом шёпот со стороны каких-то девочек, которые сидели недалеко. Я подняла глаза на девушку, что встала у нашего столика, как и другие девочки. Но та смотрела только на Дженни. — Ким, ты ведь знаешь, что он тебя использует, а потом уйдёт к какой-нибудь девушке получше тебя, — без слов было понятно, что это обращение к Дженни по поводу Тэхёна, я усмехнулась. Что-то в последнее время мне жалко всех тех, кто хочет доставать Джен. — А ты видишь здесь кого-нибудь лучше меня? — Дженни вопросительно подняла бровь, ухмыляясь. Со стороны Джису послышался смешок, а Чеëн хихикала в кулак. Ким-же-Дженни вернулась к чтению. Явно-крашеная-Рыжуля просто застыла. Мозги, видимо, не варят, когда кто-то ей отвечает, либо просто Windows старый и грузит долго… — Да, например, зеркало, — ого, неужели XP слегка обновили и загрузка идёт не сорок лет, я уже хотела за кофе в кофейню идти. В ту самую, которая в другом конце города. Там просто отменные булочки с корицей. — Дорогая, если ты про то зеркало, то ты в него не попала, — Дженни нацепила самую милую улыбку, что мог сделать дьявол, и быстро потеряла интерес к собеседнице. Я же не выдержала эту «рыбку Дороти» или как её там звали? А-а-а, впрочем не важно. — Извините, можете обновлять свою оперативную систему где-нибудь подальше от нас, я тут учусь, как и все другие. Библиотека не место ссорам, давайте Вы придёте за школу через час, и мы поговорим уже не так мило? Вы ведь ссориться пришли? Не слышали, почему мы из прошлой школы ушли? — я, конечно, нагло блефовала, но у неё не хватит духу ответить после такой явной угрозы. Как только «Дороти» ушла, Дженни улыбнулась и рассмеялась. — Обещаю себе и вам, что, как только Ким Тэхён покажет свою задницу рядом со мной, он больше не сможет на ней сидеть! Сколько проблем! Проблем из-за одного мужика, представляете! Ну нафиг этих мужиков, девочки, что думаете обо мне? Я достаточно симпатичная, чтобы вы бросили этих гнустных предателей и посвятили всех себя на одну меня? — она поиграла бровями и упала лицом на стол, подёргивая плечами. Смешно ей, а вот XP явно придётся переобновляться, чтобы восстановить оперативную систему. Я покачала головой. — Дженни! — Чеëн перестала истерить и теперь заплаканная, с потёкшей тушью вытирала рукавом кардигана тёмные капли. Джису, кстати, выглядела не лучше, только вот у неё были влажные салфетки, хотя Пак тоже явно не пренебрегала ими, а просто забыла. — Господи, я не знаю, что сказать. Я готова оплатить вам с Тэхёном свадьбу, только чтобы смотреть эту комедию каждый день и похороны тоже готова взять на себя! Плевать на всё, просто… — она, как и Дженни, зарылась в руки, подобно страусу в песке. Даже я издала задержанный смех; как минимум, задержать я его пыталась, и вышло так, будто я пыхтела.Господи, это не просто комедия — это жизнь. Жизнь, в которой мы явно шуты.