Рассеять тьму

      Камушек отскочил в сторону и слетел в траву, теряясь среди десятка таких же. Это происходило со всем, что попадалось на пути Фушигуро, и если бы рядом был кто-то из взрослых, то он бы непременно отдёрнул мальчика за руку, приговаривая: «Прекрати! Ты испортишь обувь». Возможно, после этого, перед его носом неодобрительно бы покачали пальцем, намекая, что так делать не стоит. Но подобное никогда не происходило, да и не произойдёт. А кому есть до этого дело? Про свою мать он ничего не знает, наверное, она ушла сразу после его рождения и проживает в каком-нибудь городе, спокойно ведя собственную жизнь, а может её уже и вовсе нет. Отец Фушигуро отсутствует дома по крайней мере лет пять и мальчик смутно помнит, как он выглядит, впрочем, ему не интересно.       Кажется, что Мегуми появился на свет без чьей-то помощи, без желания, просто так. Словно в него забыли вложить всё необходимое, оставляя внутри лишь пустоту. И единственная, кто находилась рядом, его сводная сестра - Цумики. Её мать, как и отец Фушигуро, исчезла. И по какой-то неведомой причине, именно черты этой женщины он видит иногда во снах. В них всё происходит без звука, и мальчик не знает, как такое возможно. Как будто кто-то нажал на кнопку телевизора, чтобы было нельзя понять суть происходящего.       Остаётся лишь наблюдать за сценой, являясь при этом главным героем. Женщина гладит Мегуми по волосам и что-то говорит, ни на секунду не останавливаясь. Её чёлка достаточно длинная, чтобы прикрыть глаза, и даже если мальчик попытается посмотреть в них, то лампа за её спиной не позволит. Какого же они цвета? Она мягко улыбается и подтягивает одеяло ближе, чтобы укрыть Фушигуро, чтобы ему было тепло и комфортно. Его ручка в последний момент цепляет ткань одежды, как бы останавливает, будто он не хочет, чтобы женщина сейчас ушла. Почему она уходит и что каждый раз говорит с таким нежным выражением лица. Фушигуро что-то сказал, а она внимательно послушала и наклонилась вперёд, пока губы не прикоснулись ко лбу, успокаивая. Мегуми немного морщится от чужих волос, которые проехались по щеке. Он вскидывает голову и пытается снова заглянуть ей в глаза - они ведь зеркало души и только так можно понять, что скрывается за этой улыбкой.       Может, это вовсе не сон, а лишь то, что черноволосый не хочет забывать. Может тогда произошло что-то важное, из-за чего воспоминания иногда проникают в голову, намекают, что они существуют и их не стоит вычеркивать из памяти. Всё заканчивается одинаково: женщина гасит единственный источник света в комнате и уходит, закрывает за собой дверь, отрезая от внешнего мира. Помещение погружается во тьму, она тянется по каждому квадратному сантиметру, заполняет его, и мальчик чувствует нарастающий страх в груди, который пытается сломать рёбра. Рука потянула за край одеяла и он полностью оказался под ним.       Когда отключается одно из чувств, обостряются все остальные и сейчас это ощущается как никогда. Фушигуро всеми силами пытался уснуть, но кислород заканчивается, становится горячим, а поступать новому никто не даёт. Он не раз замечал неопределенные звуки, но отмахивался, мол, показалось, воображение играет злую шутку. Правда, оно здесь ни при чём. И если каждый раз прокручивать все неопределенности, становится понятно, что подобное преследовало его уже с шести.       Возможно, эта ночь дала первый толчок к боязни темноты и именно тогда, он в последний раз видел приёмную мать собственными глазами. Её черты ещё бродят где-то в глубине, но с каждым годом становятся всё более расплывчатыми, их будто вырезают по кусочкам и аккуратно вытаскивают из головы с помощью пинцета, не оставляя малейших частиц.       После того, как она ушла, к ним в дом время от времени заходила соседка, которая стала совсем родной, но при этом вызывала сомнения, особенно у Мегуми. Он не принимал участия в их с сестрой развлечениях, молча сидел и лишь изредка косился в сторону. Сложив паззл воедино, мальчик пришёл к выводу, что появление женщины как-то связано с мамой Цумики, но спрашивать не решался, а вдруг он ошибся? Как может человек относиться с такой заботой к абсолютно чужим детям? Почему она стала приходить именно в этот момент?       Сестра приняла тётушку в семью без каких-либо раздумий, а когда Фушигуро злобно на неё зыркнул, та лишь проговорила: «Нишино-сан хорошая! Почему она тебе так не нравится?». Из-за этого Цумики какое-то время дулась на брата, а женщина засмеялась, заметив подобную атмосферу между ними. После, именно она подталкивала Фушигуро сзади, чтобы он извинился перед сестрой. Разговор прошел гладко, черноволосая крепко обняла Мегуми, утыкаясь ему в плечо, приняла его слова и сказала, что всё в порядке. Она никогда не могла долго злиться.       Мальчик хмурился, пока собирался в школу, видимо, обдумывал что-то колоссально важное и Нишино-сан, как будто случайно, взъерошила ему волосы, превращая беспорядок на голове, в орлиное гнездо. Теперь брови сводились к переносице по другой причине, а рука приглаживала черные пряди обратно, изредка бросая взгляд на тётушку снизу-вверх. — Ох, в такие моменты я вспоминаю Фушигуро-сан. Он был таким же- — Меня не особо волнует, какой он или где он, – равнодушно прервал её Фушигуро, поправляя лямки рюкзака. – Я не видел его уже несколько лет и думаю, что он просто оставил нас самих себе, – женщина удивлённо застыла на месте, поворачивая голову вслед мальчику. И весь оставшийся путь, пока черноволосый находился в её поле зрения, Мегуми чувствовал, как ему в спину печально смотрят.       Разве есть что-то плохое в том, что его не волнует жизнь человека, которого он не знает и знать не желает. Вначале, он слишком остро реагировал на вопросы о родителях, но со временем стал пропускать разговоры мимо ушей. Дети жестоки и не имеют представления, что можно говорить, а что нельзя и мальчик не раз убеждался в этом на собственной шкуре, им лишь бы дать повод. Поэтому Фушигуро не сильно жаждал обзавестись друзьями, ему хорошо с сестрой, а частые расспросы будут действовать на нервы, но Цумики считала иначе. Она брала брата на прогулку со словами: «Будет весело!», а потом с удивлением смотрела на детей, которые яростно затирали тему с родителями до дыр, переходили все дозволенные рамки. Черноволосая не останавливала их и даже не злилась, а лишь говорила с невинной улыбкой: «У каждого человека свои причины для совершения того или иного действия. Значит, и у них они были». Оправдание.       Если бы рай существовал, то его сестра непременно стала бы ангелом, чересчур добрая и наивная. Давала шанс каждому, даже если это было уже не в первый раз, верила, что люди меняются в лучшую сторону, а оступаются совершенно случайно. Будто её жизнь состоит только из светлой полосы, а черную она радостно перепрыгивает, наступая сразу на следующую. С уходом родителей, на её плечи легла ответственность за младшего брата, и она стала оберегать его в десять раз больше, чем раньше. Цумики старше всего на год. Какой-то жалкий год, а сколько отличий.       Ночью, когда Фушигуро не мог уснуть, он сидел на кровати, свесив ноги, и размышлял об услышанном сегодня разговоре. На самом деле, он случайно проходил мимо комнаты в самый неподходящий момент и то, что тогда произошло, сейчас приносит лишние мысли. Ноги всё-таки коснулись пола, и черноволосый пошёл в гостиную, которая стала комнатой для Цумики. — Мегуми? – сестра удивлённо моргнула, выпуская слезу, которая скользнула по щеке, – я тебя разбудила? Прости, – как у неё получается, так искренне улыбаться, даже когда душа разорвана в клочья. Она стёрла влагу и сложила руки вместе. — Почему ты промолчала, когда было что сказать? – наверное, злость - это одна из эмоций, которую черноволосый не может спрятать за маской безразличия. — Я не хочу отвечать злобой на их высказывания. Это не правил- — Не правильно то, что ты сейчас сидишь здесь и плачешь, – её губы предательски дрогнули и девочка печально закрыла глаза. Она всхлипнула и резко отвернулась к окну, оказываясь к Мегуми спиной. — Если они не вернутся, – продолжила Цумики стараясь сохранить ровный голос, – нас заберут в детский дом. И возможно, разделят по разным семьям, – черноволосая опустила голову, наблюдая как собственные руки дрожат. Она напугалась и вцепилась в чужие конечности, когда её приобняли за плечи и тепло расползалось по спине.       Наблюдать за тем, как самый родной для тебя человек страдает, заставляет всё внутри сжиматься. Мегуми уткнулся в волосы и находился рядом, пока сестра не перестала изредка вздрагивать. Её хватка ослабла и мальчик отступил назад, позволяя ей выпрямиться. — Я... подслушал разговор тётушки с опекой, – по спине девочки пробежали мурашки, отчего она сжала в руках низ платья, но продолжала сидеть в одной позе – она хочет забрать нас себе. Между ними повисла тишина. Добавить было абсолютно нечего и Фушигуро кидал взгляд на спину собеседницы, находясь в ожидании. — Вот оно как, – Цукими сказала это весь тихо и покачалась из стороны в сторону. – Значит, скоро ты будешь Нишино Мегуми? – она довольно хмыкнула и посмотрела на брата. — Тц. Твоё настроение меняется по щелчку пальцев, – «Ей бы в театральный».       Черноволосая хихикнула, будто смогла прочитать чужие мысли и рывком вскочила на ноги, рассматривая своё отражение в стекле окна. Её руки потёрли глаза, прошлись по волосам, пригладили неровности. Мегуми наблюдал, как она плавно обошла диван, подцепила подушку и направилась прямиком к нему, останавливаясь в нескольких сантиметрах. — Ты ведь снова уснуть не можешь? – она взяла брата за руку и потянула на выход из комнаты, – тогда я побуду рядом, пока ты не заснешь. Она точно не умеет читать мысли?