Машеньки и Султан

      Давным-давно в одном сказочном городе, что находился в одном Сказочном королевстве пространственно-временного континуума, жили-были три Машеньки. Девицы были хороши собой, как на подбор — длинноноги да стройны от диет и спортзалов, свежи да румяны, ухожены да уложены. Жили они втроем в одном доме, построенном для них по специальному тайному проекту на опушке Заколдованного леса. Чтоб не путать друг дружку, когда нужно было позвать «Машкааа, у тебя котлеты горят!» или «Маааш! Телефон звонит, тебе принести или, когда из туалета выйдешь, сама перезвонишь?», придумали они себе новые имена. Машеньку № 1 прозвали Каштанкой за большие выразительные глаза и густые блестящие каштановые кудри. Машеньку № 2 прозвали Василисой — за толстую русую косу до пояса и роскошную фигуру. А Машеньку № 3 прозвали Эльвирой в честь недосожженной на костре ведьмы из одноименного фильма, которую она нещадно косплеила, будучи черноволосой от природы.       Надо пояснить, что же такие красотки делали в глуши, на отшибе от цивилизации да еще и по соседству с Заколдованным лесом одни-одинешеньки. Девушки-подружки состояли в одном из многочисленных орденов фанаток Султана, мудрого и прекрасного правителя Сказочного королевства. И из тайных писаний (а девушки были дюже умные и въедливые, почище местных чернокнижников да алхимиков!) прознали они, что в лесу этом открывается портал, через который Султан любит сбегать от бремени власти — погулять на природе, шашлычок под коньячок замутить, картины свои диковинные пописать, чтоб в придворных покоях краской не воняло. Вот и сложились они на троих, наняли работников и отстроили дом на опушке, да не простой, а по скопированным чертежам да рисункам самого Султана. Чтоб все в этом доме повторяло интерьер его летней резиденции — в Нэшвилле. Добираться до службы им было несподручно, но оно того стоило — жить тесной дружной компанией в точной копии дома любимого Султана и иметь по вечерам возможность всласть потрындеть о нем! А по выходным так и вовсе загорать на травке в мини-бикини да посматривать на лес — вдруг Султан собственной персоной появится. Правда, пока еще ни разу встретить его им не удавалось— то ли расчеты портала оказались неточными, то ли разминулись они с ним. Но девушки все равно жили на низком старте и щеголяли при параде, словно в шоу «За стеклом»: а ну как именно сейчас воссияет ярким светом портал, и выйдет оттуда их ненаглядный. Как и положено всякому сказочному султану, у их Султана было красивое имя Эшли и огромный гарем на 445 тысяч жен и наложниц. Но девушки не унывали, потому что свято верили в свою уникальность, и напрашиваться в гарем, чтобы смешиваться с толпой, каждый вечер в надежде взирающей на главного евнуха, объявляющего выбор своего повелителя, совершенно не собирались. Как только не исхитрялись гаремные обитательницы, чтоб попасться на глаза Султану: и послания ему писали, и картинки рисовали да в коридорах дворца развешивали, и, стирая в кровь пальцы, голосовали за него в межгосударственном опросе самых прекрасных султанов. Наши девицы тоже порой по дороге на службу отправляли с курьером картинку-другую, чтоб у парадного входа во дворец повесил. А у себя в доме отвели для своих культовых дел специальную комнату, увешанную всевозможными портретами Султана. Сидели они там прохладными вечерами, потягивали вискарик, любимую марку которого как-то слил в народ сам Султан, и творили литургии — пели вместо псалмов его песни под караоке, оглаживали его фото, сочиняли секретные рассказы о нем и себе — как все было бы, если вдруг… А распалившись своими фантазиями, разыгрывали в «камень-ножницы–бумага», кто сегодня будет за Султана. Косплей давно стал нормой жизни, и, за неимением лучшего, подруги устраивали мини-оргии с псевдо-Эшли. Из колонок лились напевы Султана, который был сладкоголос, как морская сирена. Кто хоть раз послушал его песню — душу готов был продать, чтоб услышать ее еще раз. Султан знал о тайной магии своего пения и старался радовать своих подданных свежим контентом, чтоб не зачахли в тоске. И вот под эти опьяняющие почище виски саундтреки горячие молодые тела сливались в экстазе, и кому какое дело, что султан-то не настоящий! Султан       Встал как-то поутру Эшли, размялся-потянулся, огладил широкой рукой любимую кошку Воробейку, почистил с ней зубы одной щеткой и только направился в кухни, чтоб соорудить себе и своей пушистой принцессе легкий завтрак (эту часть готовки он не доверял своим кухаркам), как навстречу уже выплыла Жена № 2, воинственно покачивая на ходу всеми тремя подбородками:       — Доброе утро, Эшли! Желаю тебе хорошего дня, мой Султан!       — Да-да, — привычно кивнул Эшли, почесывая пузо, нарисовал в воздухе сердечко и аккуратно протиснулся бочком мимо, с трудом огибая немелкую тушку жены. Но не успел он добраться до холодильника с правильными продуктами, чтоб сделать себе неправильный бутерброд, как из-за угла выскочила Жена № 1, потрясая еще не просохшим рисунком с Воробейкой на фоне сказочных мухоморов:       — О, Эшли! Я…       — Да-да, очень красивый эдит, — заученно улыбнулся он, завидев, как в конце коридора робко топчутся жены рангом помельче с утренними дарами, жадно разглядывая его боксеры, и помахал им ручкой. — Всем мир, любовь и репост! Свободны! Жены, радостно шушукаясь, скрылись из виду, а Эшли, наконец, занялся завтраком.       — Вот скажи мне, детка, нафига мне весь это гарем сдался, а? — риторически обратился он к трущейся о ноги кошке. — Не, я, конечно, моногамностью, как некоторые принцы, не страдаю, но зачем мне столько? Я ж их даже в лицо не знаю! А тех, кого знаю — лучше б и не знал вовсе!       — Мяяяу? — вопросительно уточнила Воробейка.       — Да потому что по статусу положено — вот тебе и мяу! — ответил Эшли. — Эх, был бы я не сказочный Султан, а простой, имел я всего трех жен — и мне вполне хватило. Но чтоб все три были красавицами писаными: грудь крутая, талия осиная, ноги от ушей. Хотя нет, если от ушей — то это ж без груди и талии получится, пусть просто длинные и стройные будут. Да еще чтоб мозги на месте были — в бизнесе мне помогать, а то что-то мои счетоводы, толмачи да государственные советники совсем обнаглели да обленились! Да, и боевые чтоб были, ну это: коня на скаку, изба горящая, все дела. То есть, чтоб в машинах разбирались и с духовкой управлялись, дом не спалив. Только где ж мне таких сыскать? — он сокрушенно покачал головой, отложил в сторону пучок сельдерея и намазал ореховое масло прямо на заначенный, скворчащий котлетой, бургер, а сверху, чуть помедлив, добавил парочку «Орео». — А, к черту, живем лишь раз! Сейчас пожру от пуза, а попозже покатаюсь часик на единорогах — вот животик и подтяну!       Воробейка, получив свой поднос с правильной, обогащенной витаминами кошачьей едой, посмотрела на него с укоризной.       — Что? Осуждаешь? Работа у меня тяжелая! Нам, султанам, за вредность вообще молоко надо давать! Хотя лучше бурбон, оно надежнее. Эх, вот разгребу сейчас государственные дела, проверю письмена на стенах, допишу вчерашнюю песню, поменяю кружево на любимых брюках, объезжу парочку непарнокопытных и… свалю на пару часиков в глушь, в деревню! Надоели!       Воробейка согласно махнула хвостом: «И то дело, Хозяин! Отвлекаться нужно!»       Эшли дожевал бургер, прихлебнул из любимой чашки простонародного чайку «из пакетика», посмотрел на часы — всего-то 9.30 — господи, еще целый день впереди! А, может, ну его? Султан он или где! Вот сейчас проветрит мозги с полчасика, а дела подождут! И устроив свою черную принцессу в комнате с двадцатью кошачьими лежанками на выбор, он натянул неприметную черную майку с рваными джинсами из собственной коллекции и бодрым шагом отправился в цветущий султанский сад, где в самом заросшем углу в неприметном сарайчике с угрожающей табличкой «Не влезай — убьет!» находился тайный портал.       Через пару минут он уже топтал начищенными ковбойскими сапогами мягкую тропку среди дышащего буйной летней свежестью Заколдованного леса. Вокруг посвистывали птички, трещали цикады и стоял сладкий дух распускавшихся на солнце цветов. Эшли блаженно прижмурился и улегся прямо в траву на самой опушке. Но только он успел расслабиться и подставить солнышку свое и так смуглое от природы лицо, как из приятной неги его вырвал звук собственного голоса. «They won’t take me alive, no! Can’t you see the danger in my eyes?» — истошно неслось откуда-то сбоку. Эшли приподнялся на локте и с удивлением уставился на симпатичный двухэтажный коттедж, сокрытый от случайных взглядов густыми кронами старых кленов. Звук явно шел оттуда. Живо заинтересованный внеплановым актом собственного пиара, он упруго вскочил на ноги и направился к дому. На перилах открытой веранды заливался дурниной забытый кем-то телефон. Эшли покачал головой и крикнул в сторону выходящего на веранду окна:       — Эй, есть кто дома?       Ответа предсказуемо не последовало. Он поднялся по ступенькам, подошел к входной двери и бодро постучал в украшенное по периметру витражом стекло. И снова тишина. И тут у Эшли окончательно взыграло любопытство: кто ж это живет на отшибе, рядом с Заколдованным лесом, и имеет на телефоне звонок с его песней? Он пошарил под ковриком, посмотрел за кадкой с огромным фикусом и в итоге нашел спрятанный ключ сверху, за наличником. Воровато оглядевшись, Эшли открыл дверь и ступил в мягкий полумрак прихожей. Ну, что ж, предсказуемо — по стенами висели его постеры с фотосессий разных годов, его же портреты, надо признаться, отлично написанные, и… погодите-ка, его собственные картины, периодически выставляемые им на продажу для поддержания государственной казны. Эшли прошелся по искрящемуся желто-рыжими бликами натертому паркету, заглянул в кухню, вернулся к небольшому, но ладненькому черно-белому камину, обошел широкий темный пуф с кучей пультов для видеотехники — спасибо, что не в целлофане! — коснулся лежавшей на диване мешанины из бежевых покрывал и черно-белых пледов с диковинными узорами из лун, мордочек черных котов и таких же черных свечей, что навевало мысли о колдовских чарах и, собственно, ведьмах, и присел на этот ворох, удивленно подцепляя и шевеля кованым мыском сапога ворсистый коврик перед ним. Он словно оказался дома, в своей летней загородной резиденции, куда периодически сваливал на пару со своим верным визирем — бухнуть да отдохнуть без помех. Решив проверить свои догадки, он поднялся на второй этаж по обтянутой светлым ковролином лестнице и с не меньшим удивлением уставился на точную копию своего интерьера, сделанного, на минуточку, не по штамповке из журнала, а по его собственному проекту! Тот же кремовый палас, сиреневые шторы, окна в пол, забранные в белые жалюзи, широкая кровать с черно-красным постельным бельем на ней. Эшли, повинуясь порыву, заглянул в ванную — надо же, и столешница, и зеркало и шторка в ванной, и даже сама ванна — все как у него! Он снова спустился вниз, заглянул во вторую ванную, и тут его тонкие брови окончательно взлетели вверх — его любимая щетка, гель для душа и крем для лица — все было на месте! Кто здесь живет? Всевидящие волшебницы? Острым взглядом Эшли заприметил пару деталей женского кружевного белья, забытых на спинках стульев, и проницательно догадался — обитали тут дамы. А судя по стоящим на кухонном столе чашкам и тарелкам с остатками завтрака, жильцов было трое. Но волшебников ведь не бывает, ладно, Гарри Поттер не в счет! Неужели все это — дело рук боготворящих его подданных, которые воссоздали убранство его дома, как паззл, по обрывкам фотографий, выкладываемых им на свой султанский аккаунт для поддержания близости с народом? Эшли, поддавшись порыву, заглянул в огромный холодильник, одобрительно хмыкнул на примостившийся на дверце его любимый «Buffalo Trace» и стянул с тарелки маленький кусочек тыквенного пирога, с удовольствием сжевав его прямо на месте. Кто бы ни были эти девушки, они ему уже определенно нравились! А что это именно молодые и красивые девушки, Эшли, ведомый безотказным чутьем охотника, почему-то не сомневался. Глянув на часы, он с сожалением понял, что пора возвращаться во дворец — султанские дела сами себя не сделают. Он вышел из коттеджа, аккуратно сложил ключ на прежнее место и, насвистывая себе под нос жизнерадостную песенку о длинноволосом сельском парне, бодро зашагал к порталу. Да, сюда определенно стоило вернуться и познакомиться с хозяевами поближе. Машеньки       Тихим летним вечером сидели три Машеньки на веранде своего дома и, ловко орудуя палочками, лакомились суши и потягивали по глоточку любимый бурбон Султана, умом понимая, что стоило бы обойтись сливовым вином, но… чего только не выпьешь, чтоб познать вкус губ своего повелителя! Вот упомянет он в ежемесячной субботней речи вино — будет вино. Чувство единения с повелителем зашкаливало у них с каждым съеденным роллом, которые, как известно, Султан тоже обожал. Играющая на заднем плане кантри-музыка навевала мечты о стройном литом торсе, усыпанном бисеринками пота и развевающихся подобно гриве единорога длинных черных волосах Султана. Подруги вели неспешную беседу:       — Кабы я была султаншей, — начала Каштанка, — я бы для начала разогнала на хрен весь этот гребаный гарем и всю бюрократическую свору вокруг Повелителя! Сама бы ходила с ним на важные встречи! А что, поумней некоторых буду! А в свободное время рисовала бы Султана с натуры, а не по фотографиям. Ну, а по ночам… — она мечтательно закатила серо-зеленые глаза. — Фу, блин, надоели эти кальмары! — вернулась она с небес на землю, отпихивая подальше суши с упомянутым кальмаром, и подцепляя сяки-маки.       — Кабы я была султаншей, — по-деловому начала Василиса, не зря дополнительно прозванная Премудрой, — я бы перевела Султана на удаленку! Ну, хоть частично. Сделала бы ему пару сайтов, настроила каналы связи с забугорными королевствами, а то понаехали тут, понимаешь, всякие, заморские! Только заразу разносят да Султана утомляют! Даже поесть бедному некогда. А я б ему китайский томатный суп с цветком из яйца сварила, и пирог с пеканом испекла… А то поди ж, голодным сидит в своем дворце, весь в делах да заботах, — она грозно перекинула через плечо свою косу, намекая, что если что не так — передушит супостатов! — Ну, а по ночам… — она тоже мечтательно закатила глаза, не иначе как представляя Султана, выходящего из ванной в одном полотенце, сверкая капельками воды на смуглой груди, скатывающимися с кончиков сексуально мокрых, черных как вороново крыло, волос.       — Кабы я была султаншей, — подхватила эстафету Эльвира, — я б для нашего Султана ребеночка родила. И пела бы ему «уно-уно-уно-уно моменто»… ну, или «if I were king for a day».       Машеньки подавились рисом с суховатыми нори и в недоумении уставились на подругу:       — Ты че, Элька, в инсте пересидела или головку напекло? — участливо спросила Каштанка. — Не говоря уж о тебе, на хрена ему-то ребенок сейчас сдался, у него Воробейка есть!       — И вообще, что-то ты далеко так замечтала, остановилась бы на первой ночи, что ли, как все приличные девушки? — урезонила Васька, кивая на себя с Каштанкой, тонко намекая на скромное «делиться надо, а не узурпировать!» — И вообще, тебе не по имиджу, знаешь ли.       — Хочу бэби! — уперлась Эльвира, упрямо замотав головой. А когда подняла глаза — обомлела: прямо за спинами подруг на лужайке перед домом материализовался сам Султан, улыбаясь ей своей самой солнечной улыбкой, впрочем, почти тут же трансформировавшейся в ехидную ухмылку. Султан приложил было палец к губам, показывая девушке, чтоб не портила подругам сюрприз, и начал по-кошачьи тихо подбираться к веранде, но было поздно.       — Эль, ты что, призрака Султана увидела? — спросила Каштанка, глядя на спавшую с лица подругу. И обернулась вместе с Васей, чуть не падая со стульев прямо в ноги подкравшемуся Султану.       — Ну, что, девушки, мечтаем? — довольно осведомился Султан, привычным жестом расправляя по плечам длинные пряди блестящих волос. — Подслушал тут вас невольно. И вот он я, перед вами, и готов исполнить ваши мечты!       Машеньки замерли с прикрытыми ладошками ртами, во все глаза уставившись на взаправдашнего и еще более прекрасного, чем на экране монитора, Султана, стоявшего всего в двух шагах от них.       — Понятно. Шок, — резюмировал Султан. — Спасибо, не обморок! Ладно, попробуем по-другому!       Он шагнул еще ближе и протянул унизанную замысловатыми перстнями и оплетенную разноцветными браслетами руку сидевшей ближе всех Василисе, переходя далее по часовой стрелке:       — Здравствуйте, Султан! Здравствуйте, Султан! Султан, здравствуйте!       Девушки, все еще в ступоре, пожали горячую царскую длань и, наконец, разом отмерли, осознав, что это не сон, а Султан реальный, живой и, ох, какой знойный, аж в жар бросает! И наконец нашли в себе силы представиться, не сговариваясь и решив не пугать Повелителя одинаковыми именами.       — Каштанка!       — Василиса!       — Эля!       Султан одобрительно кивнул на первые два имени, а на третьем запнулся:       — Как? Эльа? Элиа? Элайя? Какое у тебя сложное имя!       Эльвира густо покраснела и пробурчала:       — Сам ты сложный! Эльвира я!       — А, как Властительница тьмы? — разулыбался Султан и, ничуть не смущаясь, поинтересовался. — А сиськи такие же зачетные?       — Сиськи как сиськи, — ошалело выдала Элька, чуть ли не в клубок сворачиваясь под рентгеновским взглядом Султана.       Конечно, вся троица в мокрых снах видела, как их прекрасный Султан утыкается своим точеным личиком в их пышную грудь, но такие откровения в реале все же пугали. Девушки нервно прихлебнули для храбрости и дружно выпятили бюсты вперед.       Но Султан, успокоившись, что обмороки от счастья ему больше не грозят, уже переключил внимание на накрытый стол с огромным блюдом с роллами, суши и сашими посередине, предвкушающе потирая ручки:       — О, сушики!       — Ааа, эээ… Присаживайтесь, Ваше Величество, — подскочила со своего кресла Каштанка, подталкивая его к Султану. А сама метнулась в угол веранды, спешно таща себе стул и пристраиваясь под бочок к Повелителю, практически вплотную.       Эльвира, с пылающими щеками сорвалась в дом и вернулась с тарелкой и чистым стаканом, дрожащей рукой ставя их перед Султаном.       Машенькам кусок в горло больше не лез, вместо суши они жадно ели глазами вольготно развалившегося в плетеном кресле Султана, который, ни капли не смущаясь всеобщим шухером, принялся угощаться дарами моря и «Якитории».       Палочек ему не досталось, но он, не стесняясь, подцеплял роллы пальцами, макал в соус и отправлял в рот. И выглядел при этом ужасно голодным.       — У вас во дворце с поварами совсем плохо, Ваше Величество? — сочувственно спросила Вася, которая единственная еще могла связно мыслить, да еще и умудряться облекать мысли в слова.       — Ам-ваха-буу-бо-ву! — прошамкал тот в ответ, только запихнув в рот целую «Калифорнию» и отчаянно крутя кистью — дескать, сейчас прожую и отвечу.       Капля соевого соуса медленно стекла на подбородок, а над верхней губой прилипло несколько рыжих икринок летучей рыбы.       — Повелитель, у Вас… — Каштанка протянула было руку к лицу Султана, но тут же отдернула, показав на себе, что именно нужно исправить для достижения идеала. Султан обтер губы тыльной стороной руки и подмигнул:       — А, это? Все? Мне часто говорят, что у меня грязный рот!       Дружный вздох был ему ответом.       — Так что там с моими поварами? Думаете, повыгнать взашей? Кто-то из вас недавно хвастался пирогом из пекана, мм? Не ты ли? — Султан обратил горящий взор на замершую Василису, которая в ответ смогла лишь судорожно кивнуть. — Вот тебя и поставлю шеф-поваром, как тебе идея? А если еще и в сетях и сайтах шаришь — могу на полставки взять сисадмином.       От такого предложения Вася чуть не мимикрировала под настил веранды, катаясь по нему и вереща от восторга, но вовремя вспомнила, что она умна, прекрасна и, вообще, крута. И горделиво вскинув голову, она ответила:       — Почту за честь, Ваше Величество!       — Тьфу ты, достали уже этим церемонии! — фыркнул Султан. — У нас посиделки тут, а не официальный прием или отдел кадров, так что зовите меня просто — Эшли! В любом случае, если утром забуду — напомните! — кивнул он девушкам.       — Хорошо, Эшшшлиии, — хором вымолвили подруги, сладко перекатывая на языке любимое имя. И через несколько мгновений осознав последнюю часть фразы Султана, так же хором выдохнули. — Утрооом?       Султан довольно усмехнулся: уж что-что, а намекать он умел! Он потянулся за пузырем с бурбоном, галантно налил дамам, щедро плеснул себе и откинулся на спинку кресла, сыто облизываясь и салютуя им стаканом:       — Ну — за понимание!       Машеньки выпили залпом и до дна, от стресса забыв про манеры.       — Так, кто у нас там дальше по списку с трудоустройством? — Султан перевел взгляд на притихшую рядом Каштанку. — Кто-то в эскорт-услуги хотел попасть?       — И вовсе не в эскорт, а в толмач-услуги, — обижено поправила она. — Ну, то есть, и в эскорт можно, но не в том смысле… — она все же запуталась в изъяснениях, потому как в глазах Султана хотелось выглядеть не просто глупой пустышкой, а деловой леди. Но и в самый откровенный эскорт с самыми непристойными последствиями при этом тоже хотелось!       Султан показательно, один за другим облизал, даже скорее — обсосал свои перепачканные соусом невероятные, завораживающие, ловкие пальцы, и ехидно уставился на Каштанку:       — Считай, что ты принята в бизнес-помощницы, список обязанностей обсудим дополнительно, — он интригующе подмигнул, а Каштанка, нервно облизнувшись, все никак не могла отвести глаз от его пальцев.       — И у нас остается Эльа! — Эшли посмотрел на ожидающую приговора девушку, чей виш-лист был предельно прост и ясен. Ну, то есть им всем так казалось, пока Султан не озвучил распределение:       — Ребеночка хочешь, значит? — он выжидающе посмотрел на съежившуюся под его взглядом Эльку, совсем не похожую сейчас на свой раскованный и порочный прототип. Еще бы, если сам Султан сейчас — о боже, вот прямо — сейчас?! — поведет ее в спальню делать бэби?! — Это можно! И даже не одного! Как раз при дворце детсад переполнен, а воспитателей не хватает. Будешь заведующей отделением, наберешь команду — и все придворные детишки будут в надежных руках!       Эля, да и все остальные Машеньки потеряли дар речи, а Султан, оглядев свой разориентированный курятник, бросил, как ни чем не бывало:       — Да что это мы все о работе? Гуляем же сегодня! У меня во дворце Энди за главного остался, прикроет! Что-то душно сегодня, не находите? Я бы принял прохладный душ. Хотя нет, — он поежился от липкой вечерней прохлады, — лучше горячий.       — Это как обычный, но только с тобой? — на автомате ляпнула Элька, после такого феерического облома уже ничего не боявшаяся.       — Молодец! Матчасть учила! — усмехнулся Эшли. — Зачет могу принять лично!       — Султан владеет в совершенстве сказочным диалектом, сарказмом и языком секс-намеков, — тут же отчеканила Вася.       — И у нас второй зачет-автомат! — поощрительно похлопал Султан и, приподняв бровь, глянул на Каштанку.       — Динг-донг, кто твой босс? — без запинки выдала та.       — Браво, дамы! Вижу, что я в вас не ошибся, — ухмыльнутся Эшли. — В любом случае, предлагаю принять водные процедуры хором. В тесноте, да не в обиде, верно?       Машеньки сконфуженно потупили глазки. Нет, не потому, что им было стыдно предъявить Султану свои прелести, кремами умащенные и тренажерами подтянутые. Просто как увидит Султан, что интерьер всех комнат слизан с его собственного один в один, да еще и все стены его плакатами увешаны, и поймет, что ни фига они не крутые бизнес-леди, а фанючие фанатки. Разочаруется в них и уйдет, только каблуки сапог засверкают. Чтобы как-то оттянуть момент ужасного разоблачения, Каштанка вызвала огонь на себя:       — О, Повелитель…       — Просто — Эшли, мы же вроде договорись? — поправил Султан.       — Эшли… раз уж ты здесь, можем мы тебя попросить спеть для нас? Хоть одну песню? Пожалуйста? — умоляюще протянула она.       — Гитара есть? — осведомился Султан и на разочарованные мотания головами лишь рукой махнул. — Ну, и хрен с ней! Кавер предыдущего Султана, то есть — Принса, сойдет? Машеньки согласно запищали от радости, и Султан запел акапелла, притопывая и прихлопывая: You don't have to be rich to be my girl. You don't have to be cool to rule my world. Ain't no particular sign I'm more compatible with. I just want your extra time and your kiss. (Ты не должна быть богатой, чтобы быть моей девочкой… Ты не должна быть крутой, чтобы править моим миром… Нет особого знака, с которым я более совместим… Я просто хочу больше времени с тобой и твоего поцелуя)       К концу припева перед ним на стульях растеклись три розовые лужицы — все, что осталось от бедных девушек после чарующей магии его голоса. Султан сочувственно оглядел поплывшую аудиторию и, поднявшись с места, скомандовал:       — А ну, крошки мои, за мной! Покажите Эшли, где у вас ванная!       Краснея, бледнея и замирая от предвкушения, Машеньки робко двинулись в дом, окружив своего Повелителя почетным караулом. Нет, Машеньки были девушками современными и вовсе не из робких. Но одно дело, когда Султана изображает разошедшаяся после бурбона Элька, пользуясь сходством прически и цвета волос, и совсем другое, когда перед вами настоящий, пышущий феромонами Султан! Да еще и ехидный до безобразия. Султан и Машеньки       Эшли не мог отказать себе в удовольствии подколоть своих поклонниц. Он вертел головой во все стороны, разворачивался на каблуках и восторженно присвистывал, оглядывая знакомую уже обстановку:       — Ой, а это я на фото? И это я — на картинах? И там тоже — я? А вон те картины — мои собственные, с аукциона, да? Надо же, и планировка как у меня! Ух ты, и ковер такой же! И камин! И статуэтки! И даже диван! Забавно, если у вас в ванной даже гель окажется, как у меня!       И тут Василиса не выдержала. Пользуясь тем, что была с Султаном практический одного роста, она ухватила его за плечи, впечатала в дверь ванной (не упустив при этом возможности как бы невзначай притереться к нему бедрами) и свирепо прошипела, собственно, на большее голоса все равно бы не хватило:       — Может, хватит над нами издеваться, Эшшшли? Ты уже понял, что мы все от тебя без ума. Так может, закончишь со своим сарказмом и что-нибудь сделаешь с этим, а Султан? Или так и будешь обещать и откладывать?       Тут адреналин отпустил девушку, глаза ее испуганно округлились, и она уже была готова пасть на колени и бить поклоны, рассыпаясь в извинениях, но Эшли лишь соблазнительно улыбнулся в ответ и, подавшись вперед, прошептал ей прямо в губы:       — Ну, наконец-то, кто-то осмелился!       А потом просто мягко потянул с нее легкую блузку, беспечно отбросив ее в сторону, и приглашающе открыл дверь, кивая всем троим.       — Прошу, дамы!       Дамы нерешительно переглянулись между собой.       — Только после вас, Ваше Величество, — подозрительно прищуриваясь, произнесла Василиса, и остальные Машеньки с таким же недоверием во взглядах коротко кивнули. Хищные инстинкты уже проснулись у всех троих, и они не собирались ни на секунду выпускать из виду вожделенную добычу. Ну, уж нет, раз сам пришел, больше с темы не соскочит и в офлайн не ускользнет!       Эшли лишь понимающе хихикнул и с вальяжной грацией прошествовал внутрь.       Машеньки, сталкиваясь в дверях, резво ломанулись за ним. Василиса, вошедшая последней, не забыла понадежнее заблокировать за собой дверь, так, чисто на всякий случай.       Вчетвером в ванной действительно оказалось тесновато. Зато и последнее смущение улетучилось вместе с лишними метрами. Элька с Каштанкой дружно стянули с Султана майку и, не сговариваясь, запихали ее подальше в уголок — глядишь, не найдет потом, а им сувенир достанется! Каштанка тут же дорвалась до вожделенного фасада, скользя ладошкой по гладкой мускулистой груди вниз, к будоражащей воображение татуировке на прессе, которую они все были готовы вылизывать до полного онемения языков. А Элька сходу взялась выцеловывать свой фетиш — звезды на смуглой спине. Поняв, что подруги пропали надолго и снова придется все делать самой, Вася решительно опустилась на колени и взялась уже почти не дрожавшими пальцами за ширинку повелителя. А Эшли совсем расцвел в таком саду, расплываясь в довольной улыбке и подбадривая девушек одобрительными возгласами. Когда все, наконец, разоблачились и облизали друг друга голодными жадными взглядами, слегка помогая и языками, Эшли первым шагнул к душевой кабинке, настроил воду, взял с полочки АХЕ и, вложив его в руку Каштанке, сказал:       — Леди — первые, а я пока побреюсь, чтобы вам не мешать. Мм, да, полагаю, что нежные места предпочитают гладкую кожу, — он задумчиво поскреб чуть отросшую щетину на щеке. — И полюбуюсь заодно, в любом случае, — он пошло подмигнул, намекая, чем именно он готов полюбоваться.       — Султан хочет шоу, — шаловливо подмигнула Элька, первой вставая под теплые струи. — Посси, вперед! Чур, я за Эшли!       Султан нашел на своем обычном месте бритвенный станок и с удивлением воззрился на разыгрывавшуюся за прозрачным стеклом вакханалию. Фигасе, дамы разошлись — у них уже и ролевуха с ним, хоть и без него! А ничего девчонки оказались — и с фантазией, и красотки, и стройные, и сиськи прям в его вкусе, и натуральные притом! Закончив с бритьем, он еще с минуту с интересом наблюдал, как черноволосая властно вжимает в запотевшую стенку темненькую, забросив ее бедро себе на талию и втираясь грудью в грудь, а другой рукой притягивает к себе в поцелуе русую красотку.       — Мда, непорядок, однако! — решил он, наконец. — Этак они и без меня обойдутся! Вон, уже и оглядываться перестали! Я что, зазря тут брился?!       Султан решительно раздвинул створки, бесстыже изобразил пальцами извращенный «вулканский салют» и шагнул в душный пар, вклиниваясь в гущу разгоряченных тел.       — Не помешаю? — мило поинтересовался он, сходу принимаясь лапать все, до чего только смог дотянуться.       — Ничуть! — на кураже отозвалась Эльвира. И тут же лихо развернула опешившего Эшли спиной к стене, надавила на плечи, чтоб чуток съехал вниз, и, подхватив его под колено, закинула его ногу себе на талию. Ошалевший от такого обращения Султан обратил было растерянный взгляд на Василису, доселе казавшуюся ему самой адекватной, но вместо поддержки и раболепия прочел в ее глазах полнейшее одобрение подобного произвола. А в расширенных зрачках Каштанки и вовсе замерцало бешеным неоном короткое слово «слэш».       — Эндли! — синхронно проскулили обе, восторженно взирая на худую черноволосую парочку. Тут Султан понял, что упорно циркулирующие во дворце слухи окончательно переползли в народ, а он оказался в логове той самой упоротой мифической секты отступников, слэшеров-шипперов, которые спят и видят его в объятиях собственного визиря Энди. Ну, что ж, значит пора призвать этих вероотступниц к ответу и показать, кто здесь босс, в смысле тру-султан!       — Динг-донг! — с усмешкой мурлыкнул Эшли, и властным захватом поменял местами себя и черноволосую хищницу, вжал ее в стену, потерся пахом о пах, повторил прием с забрасыванием ноги на бедро и без долгих прелюдий вставил ей по самые помидоры. А чтоб в следующий раз не выпендривалась и знала свое место! Девчонка болезненно охнула, больше от неожиданности, но тут же прижалась ближе, обхватила руками его плечи и протяжно застонала в шею. А Султан перехватил добычу поудобнее и с наслаждением уткнулся носом в полную грудь, упруго подпрыгивающую от его толчков, игриво лизнул сосок и, чуть потянув за мокрые волосы, заглянул в искаженное от мучительной агонии лицо. Элька как по сигналу, беспомощно приоткрыв рот в молчаливой мольбе, потянулась за поцелуем. И тут же была вознаграждена за покорность. Эшли чуть склонил голову, прикрывая их лица от льющейся сверху воды и накрыл ее рот своим, целуя так же жадно и требовательно, как и вбивался. А потом, когда дыхание начало сбиваться, а пульс рвано выстукивать в висках, резко разорвал поцелуй, победно обернулся на ее подруг и довольно фыркнул, уловив перемену. Такое обычно происходит в космооперах, когда супергерой вырубает главный искин — и целое войско андроидов падает в отключке, как подкошенное. Приблизительно так же сейчас выглядели хваленые слэшеры, навоображавшие было себе всякое Эндли — обезоруженные и покорные.       — Я вам сейчас такое Эндли покажу, что завтра все трое ходить не сможете! — грозно прорычал Эшли, продолжая жестко вбиваться в практически повисшую на нем Эльку.       — О да-а! Покажи нам! — томно протянула Каштанка, прильнув сзади к широкой спине Повелителя. И, оценивающе оглядев перекошенную от кайфа мордочку Эльки, решительно поцеловала в губы вконец поехавшую подругу. Для Эльки поцелуй, пусть и не от Султана, оказался последней каплей, ее скрутило сладкой судорогой и выгнуло лозой, еще сильнее вплавляя в желанное тело. А довольная своей сообразительностью Каштанка тихо шепнула:       — Ты все? Тогда уступи другим!       Эшли слегка прихренел от такого нежданного поворота в рамках дружеской поддержки, но сориентировался быстро. Снял с себя ни черта не соображающую после оргазма Эльвиру, сбагрил ее на руки Ваське, не забыв при этом поднять палец и зловеще пообещать: «Ты — следующая!», и вплотную занялся Каштанкой, тут же занявшей место подруги. Ну, а что, молодец, девочка, сообразительная — куй железо пока горячо! И куй, и горячо пока оставались при Султане. И Каштанке, как и Эльке, да и любой другой девушке, давно и страстно мечтавшей оказаться в расписных руках Эшли, много времени не потребовалось. С задушевным криком она тоже сползла по стеночке, передавая эстафету нетерпеливо покусывающей губы Василисе, которая, в муках томительного ожидания, успела вылить на себя полфлакона геля и теперь взбивала себя в пену, как яйца для безе. Эшли, приноровившись, с третьей попытки все же ухватил ее за скользкую талию и тут же отомстил за досадное промедление, войдя хоть и плавно, но сразу до конца. Душевая кабина уже наполнилась густым паром, и разгоряченные тела плавились в душном мареве. Эля с Каштанкой, прижавшись друг к дружке, наслаждались созерцанием совершенного тела Султана, лоснящегося от воды, стараясь запомнить все в мельчайших деталях. На фотографиях такого не увидишь, а снам и фантазиям требуется пища. И вот, Машеньки, словно две разомлевшие мокрые курицы, тихонько всхлипывая, в истоме наблюдали, как повелитель их снов и мыслей споро приходовал блаженно постанывающую Ваську, которая отчаянно хваталась за широкие плечи своего завоевателя, нещадно вонзая в них ногти. Финальный вскрик подруги донесся из жаркого тумана, и на этот раз сам Эшли сыто откинулся спиной на стену, обводя своих новоиспеченных наложниц самодовольным взглядом художника, оценивающего законченное полотно.       — Ну что ж, антракт! — произнес он, усмехаясь. — Предлагаю передохнуть и обсохнуть. А то здесь, кроме пара и секса, уже и дышать нечем!       Машеньки ответили согласным мычанием и поплывшими взглядами.       — Дамы, дамы, но не сильно расслабляемся! Предлагаю даже не особо одеваться, чтоб потом время не терять! — он пошло подмигнул, обертывая полотенцем свои бедра. Машеньки встряхнулись и гуськом потянулись вытираться и заматываться в полотенца, сглатывая слюну от вида стекающих с мокрых волос Эшли струек воды. Василиса, не сдержавшись, потянулась и жадно слизнула с груди мокрую дорожку. Султан лишь добродушно хмыкнул на ее вольность, а вот Каштанка, не стерпев внеочередной подход, смело взъерошила слипшиеся от воды черные пряди и решительно предложила:       — Эшли, ты же позволишь тебе помочь их вытереть?       — Почему бы и нет? — Султан отлично помнил гаремные войны за привилегию осушить волосы своего Повелителя. Ну, что поделать, раз они у него такие мягкие и красивые, что сводят всех с ума от желания их коснуться. Да чего уж, Эшли сам обожал теребить собственную шевелюру, с удовлетворением подмечая, как мир замирает в оцепенении, завороженный этим зрелищем. Вот и Машеньки синхронно потянулись к полке с чистыми полотенцами и… обломились. Полотенца закончились. Эльвира пришла в себя первой и, эффектным жестом сдернув с себя полотенце, прижалась к влажной спине Султана и начала шустро и не слишком деликатно, как мастер в салоне, лохматить венценосную голову. Султан качнулся назад от такого бесцеремонного обращения, но почувствовав спиной обнаженную грудь, тут же развернулся лицом, прижимая к себе новоявленного парикмахера. Запоздавшей на несколько секунд Ваське, тоже оперативно скинувшей свое полотенце, досталась звездная спина. Но Эшли, завидев, как и Каштанка жестом бывалого эксгибициониста в парке сдергивает свой покров, протестующе поднял руки:       — Эээ, дамы, притормозим! Я уже достаточно сухой, чтобы переместиться наконец…       — В спальню?       — На второй этаж?       — На кровать?       Дружный девичий хор перебил его и вполне уверенно задал направление. Машеньки дружно вернули себе импровизированную одежку и, не спуская глаз с Эшли, сопроводили его в пункт назначения — широкую кровать в спальне на втором этаже, на которую Султан с деланной утомленностью рухнул ничком. Машеньки и Султан       — Курить охота, — пожаловалась Вася, которую все еще не до конца отпустило.       —Я бы тоже от трубки мира не отказался, — охотно поддакнул Эшли, приподняв уткнутую лицом в подушку голову.       — А кальян сойдет? — тут же нашлась Каштанка и, кивнув Эльке, поднялась. — Это мы мигом! А вы здесь не шалите, в смысле — не скучайте!       — С вами тут хрен соскучишься, — многозначительно хмыкнул Эшли, со вкусом потянувшись и снова разваливаясь звездой поверх леопардового покрывала.       Василиса тем временем извлекла из одного из своих многочисленных заначников, наделанных ею по всему дому, пачку сигарет с всунутой туда зажигалкой, и с упоением затянулась, окидывая заново оголодавшим взглядом вожделенное тело Султана, распластавшееся на кровати и так и просящее ласки. Эшли слегка повернул голову и скосил на нее карий глаз, давая понять, что он в курсе, что его разглядывают — и он ничего не имеет против, да и грех такую красоту прятать!       Затянувшись еще разок поглубже, для решительности, Вася забралась на кровать под бочок к Султану, поджав под себя ноги. Огладив еще раз взглядом его тело с головы до пяток и обратно, она запустила свободную от сигареты руку под полотенце, тут же заскользила ладонью по горячей после душа коже. Пока Машеньки в душе лихорадочно сбивали оскомину, было как-то не до детального изучения любимого Султана. А тут он сам всем своим видом намекает, что не против, и так и льнет к ее руке. Не удержавшись от соблазна — а кто бы удержался? — она с силой сжала упругую ягодицу, не сдерживая довольного горлового урчания. Эшли ответил ей одобрительно-ленивым сопением в подушку. Осмелев и обнаглев, Василиса двинулась пальчиками в ложбинку, быстро спустилась ими по ней вниз, и, затаив дыхание, поднырнула ладонью вперед, почти визжа про себя: «Офигеть, неужели я держу в руке те самые стальные яйца нашего любимого Султана?!»       Эшли развернулся в пол-оборота и окинул ее хищным взглядом. Вася в запоздалом смущении отдернула руку. Султан же уселся перед ней, зеркаля ее позу. Зажженная сигарета все еще тлела в ее руке. Эшли со смешком наклонился к ней, обхватывая фильтр губами:       — Твоя гребаная сигарета! Обычно я при таких раскладах предпочитаю кое-что покрепче, но у вас же вряд ли найдется, — подмигнул он, выпуская в сторону тонкую струйку дыма, а затем забрал почти догоревшую сигарету из пальцев замершей Василисы и, найдя взглядом пепельницу на тумбочке, загасил окурок. — Чтобы не мешала нам.       В следующие мгновения Василиса завороженно наблюдала, как одна его рука отодвигает в сторону край ее полотенца, а вторая проворно ныряет между ее ног, которые, кажется, раздвинулись сами собой. Василиса полувздохнула, полувскрикнула, так как средний и указательный пальцы Эшли («И когда он только успел перстни снять? В душе, наверное») устремились вглубь и вверх. По телу прошла дрожь. Нет, конечно, его член доставал глубже, и она это уже точно знала, но эти изящные пальцы тоже были длинны и чертовски проворны, не зря же у Султана в течение предыдущих десяти лет главным хобби было струны на бас-гитаре перебирать. Но в полной мере она оценила их проворность, когда к двум пальцам, продолжавшим дразняще-неторопливо двигаться внутри, снаружи подключился большой палец, начавший наглаживать ее спереди (уж, кто-кто, а Султан точно знал, где найти клитор). Василиса издала жалобный стон и в блаженстве чуть не откинулась назад. Но чудом вспомнила, что так она просто грохнется спиной на пол. А заодно спохватилась, что и ей самой негоже сидеть и балдеть без дела. Она вновь скользнула руками под полотенце по его бедрам, с восторженным изумлением обнаруживая, что Эшли уже почти готов принять новый бой. Чуть не падая в обморок от священного трепета, она обхватила его член обеими руками, страстно желая продемонстрировать, что и она своими проворными пальцами не только печатать умеет.       «Девчонки мне еще спасибо за мою работу скажут», — оправдалась перед собой Василиса.       — А вот и мы! — донеслось с лестницы.       «Ах ты ж, черт! Вспомнила не вовремя! Ну что так быстро-то?!»       Эшли и Василиса коротко переглянулись и быстро перегруппировались, приняв почти невинный вид.       Что оставленная без присмотра парочка ни разу не соскучилась, обе Машеньки поняли, когда вернулись в спальню с заряженным вишневым шишем кальяном. Вася якобы рассеянно наглаживала свой давний фетиш — стройные, поросшие черным подшерстком голени Султана, а тот жмурился в ответ, как довольный кот, и рефлекторно поджимал пальцы.       Под суровым взором Каштанки, Василиса отпустила, наконец, приватизированное сокровище, и все устроились на лохматом ковре перед ложем, передавая друг другу мундштук вместе с косвенным поцелуем и бодро булькая слегка разбавленным винным миксом в колбе, разрисованной под волшебную лампу.       — Ну, что, дамы, время загадывать желания, — ухмыльнулся Султан, в очередной раз вручая кальянный шланг Эльвире и замечая, что та залипает на его пальцах и разве что облизывать их не бросается. — Предлагаю сделать индивидуальные заказы! На эротическую тему, разумеется, — и невинно-пошло, как только он и умел, поиграл бровями. — Про секс со мной, если еще точнее. От вас — место, от меня — секс. И будьте оригинальнее в запросах, ни в чем себе не отказывайте. А то знаете, гарем, пресыщение, все дела, — он разочарованно развел руками.       — Чур, первая! — по-детсадовски нахально выкрикнула Эльвира.       — А чего это ты? — предсказуемо возмутились подруги.       — А мне это… ближе всех! Я на лестнице хочу, которая на первый этаж, вот! — быстро нашлась Элька и тут же стушевавшись, посмотрела на Султана. — Можно же, да, Эшли? Султан с усмешкой кивнул.       — А я вообще прямо тут, не отходя от кассы, в смысле от его Величества, могу! — окрысилась Вася.       — Э-э, дамы! Меня на всех хватит, не стоит переживать! — Султан многообещающе огладил голые коленки Машенек. — А заказ Эльи и вправду забавный. Надеюсь, что мы не свернем себе шеи!       — Только попробуй угробить нам Повелителя! — грозно прошипела Каштанка.       — Ну-ну, немного акробатики для разминки никому не повредит, — заступился за Эльку Эшли, протягивая ей руку. — Ну, пошли выбирать локацию? ***       На самом деле, выбор места грехопадения был не так уж спонтанен. Пушистая лестница не давала Эльке покоя с самого первого взгляда на нее в коротком видео из жизни домашних питомцев Султана. Пока они примеривались, выбирая пролет, Эшли балагурил, что это и его излюбленное место в резиденции — и чайку на ступеньках попить, и в сетях позависать, и с любимой кошкой поиграть, а теперь и вовсе будет навевать приятные воспоминания. Что Султан любит потрепаться, тоже не было новостью, и Эльвира нетерпеливо потянула его вниз, на обитые светлым ковролином ступени. И, хотя внутри все скручивало от страха и предвкушения, — один на один с Султаном! — красивым жестом сбросила полотенце и горделиво устроилась в позе Роуз, позирующей Джеку «как его француженки», или как Воробейка, потягивающаяся перед хозяином. Собственно, рассчитывала она лишь на неуклюжие, но горячие, потрахушки на ступеньках, запрещая себе и думать о чем-то более интимном. Столь наглую и запретную фантазию по отношению к самомУ — Самому! — Султану она просто не смогла бы озвучить, но он прочел Элькины мысли, словно пост в директе, и, хитро прищурившись, устроился на пару ступенек ниже, медленно и оценивающе огладил ее грудь и принялся за дело всерьез. Невероятно, но мечта очутиться на месте его гитары — в его руках и под его языком — тоже осуществилась. Еще одна фантазия, о заветной цифре 69, соблазнительно промелькнула, но тут же была урезонена. За возможность контролировать положение своего тела в таких условиях Эля бы точно не поручилась, а подвергать Эшли опасности кубарем скатиться вниз она тем более не собиралась. «Ну, ничего, глядишь, не последний заход!» — оптимистично решила Эля, просто расслабившись и получая то, что дают здесь и сейчас. А давали ей более чем щедро. Полностью лишив воли глубоким откровенным поцелуем, Эшли лизнул за ушком, игриво прикусил за шею, спустился к ключицам, продолжая при этом оглаживать и пощипывать ее грудь. Элька еле сдерживала слезы исступленного блаженства, то крепко жмуря глаза от невыносимого кайфа, то заставляя себя их открыть, чтобы запомнить каждую деталь. Но веки снова закрывались от пьяно-хмельного осознания — о, да, это действительно происходит с ней, здесь и сейчас! Восприятие тормозило глючной виндой лишь от одного вида беспорядочно разметавшихся по филигранно разрисованным плечам длинных черных прядей. Горячие губы поймали заполошный стук ее сердца, дерзкие пальцы, бесцеремонно закинув ногу девушки себе на плечо, неторопливо двинулись вниз, погружаясь во влагу уже на все готового тела. Эля даже не глядя почувствовала самодовольную ухмылку и восторженно охнула, когда к пальцам присоединился юркий язык, проворно и умело заскользивший по мокрым складкам — о нет, невозможно! то есть — дааа, Эшли, конечно же — ДА! Непереносимость действительности окончательно зашкалила, выгибая и выламывая тело так, что Султану пришлось удерживать Эльку обеими руками. И даже пересчитанные позвоночником и отпечатавшиеся на спине ступеньки не помешали ей наслаждаться тем, как гладкая кожа свежевыбритых щек Эшли ласкала ее разведенные бедра в то время, как его умелый безжалостный язык жалил и нежил ее естество. Как она сможет после этого смотреть на привыкшего по поводу и без повода дразниться высунутым языком Султана, не вспыхивая при этом до корней волос, она подумает позже. А сейчас, под невнятный, завораживающий голос, шептавший что-то про сладкую, горячую девочку, она дрожала в его руках, пока не полыхнула жарким всплеском и обмякла в изнеможении. Но получив щедрую долю ласк от Повелителя, Эльвира быстро собрала себя из мелких, визжащих от счастья, кусочков в упругую кучку и от души постаралась вернуть ласку с лихвой. Чтобы Эшли в следующий раз, сидя на лестнице и машинально поглаживая устроившуюся между ног кошку, вспоминал и ее черную макушку, которую он, хрипло постанывая, рефлекторно притягивал к себе, поощрительно перебирая пальцами порядком взлохмаченные волосы. И Элька завороженно рассматривала его, тоже запоминая. Чтобы Султан запечатлелся в ее памяти вот таким — нетерпеливым, с почерневшим, как у демона, взглядом, выплевывающим грязные словечки и одобрительные междометья. Чтобы кончики пальцев запомнили пульсирующие венки, язык — терпкий вкус, а горло — пылкий напор. Чтобы сохранить где-то в заветном уголке души ощущение дурманящей рассудок власти над этим чертовым, прекрасным до каждой клеточки телом, чье наслаждение сейчас было полностью в ее руках.       — Да пребудет с тобой сила! — шепнула она напоследок, оставляя прощальный поцелуй на опустошенном сосуде, и удовлетворенно облизнулась.       Василиса забила за собой право быть следующей. Нет, она не сомневалась в словах Султана, что его сил хватит на всех, просто терпение не относилось к числу ее многочисленных достоинств. И теперь она, зачем-то понадежнее запахнув на себе полотенце и ожидая, когда же там уже Эльвира закончит с осуществлением своих «мечт», перебирала в уме возможные варианты для своего индивидуального заказа. Первую креативную мысль — про люстру — Вася все же отмела. Хрупкая конструкция вызывала опасение, что грандиозное действо закончится не эйфорией, а вызовом электрика. Еще она неровно дышала к кухонному столу, вызывавшему в ней ассоциации с горячим Эндли, но она отмела и эту мысль, решив не выпендриваться и выбрать пушистый ковер на полу спальни — не ровен черт, она разойдется до потери ориентации в пространстве, а падать с пола, в отличие от стола, еще никому не удавалось. А если в роли черта ли, джинна ли, сам Султан — опасения вполне обоснованы.       Но, когда в дверном проеме возник сам Эшли, такой соблазнительно разгоряченный и желанный, в голове осталась только одна мысль: «Хватай!» И не в силах сопротивляться порыву, Васька ринулась вперед, со всей дури с ногами запрыгивая на свою добычу. К счастью, Султан был хорошо осведомлен, какие неистовые порывы он способен вызывать в украденных им же девичьих сердцах и душах, и предугадал Васин ход, успев опереться плечом о стену, чтобы найти опору, иначе Василиса своим прыжком попросту сбила бы его с ног. Он уверенно подхватил ее за бедра, чуть подбросил, перехватывая под ягодицы, а она, в мертвой хватке сцепив ноги на его талии и обвив руками за шею, принялась с лихорадочной жадностью целовать его, то и дело беспорядочно срываясь на укусы.       — Эй, тише, тише… О, как тут все серьезно… — не без усилий проговорил Эшли, пытаясь хоть на секунду высвободить свои губы от бешеного напора. — Но давай найдем позу поудобнее, со свободой для маневров? Ведь ты же хочешь получить от меня по-полной? — он хищно усмехнулся.       Вася притормозила, переводя дух, слегка ослабила свой захват, и, быстро переварив предложение, осторожно сползла вниз. Но только ее ступни коснулись пола, ее резко перехватили и, не дав опомниться, развернули грудью к стене, тут же сорвав с ее тела полотенце, которое отлетело куда-то в сторону.       — Вот так, — прозвучал у самого уха жаркий шепот, от которого перехватило дыхание. — Можешь уже ничего не говорить! Я и сам знаю, как именно тебе надо, — продолжил Эшли таким тоном, от которого по всему телу побежали мурашки, а в ногах началась дрожь мучительно-сладкого предвкушения. — И командовать тут ты больше не будешь…       Одна рука Султана властно обхватила Василису, накрывая ладонью и сминая одну из грудей, вторая, вкрадчиво оглаживая, прошлась по бедру, скользнула между ног, заставляя их раздвинуться пошире, пальцы ненадолго скользнули внутрь, проверяя, достаточно ли там все мокро и горячо — о, еще бы, можно было не сомневаться! И в следующее мгновение Вася блаженно ахнула, ощутив в себе большой упругий ствол, заполнивший ее до предела. И почти без паузы последовали размашистые движения, выбивающие из легких остатки воздуха. Василиса только тихо скулила от восторга — она ведь и сама не осознавала, насколько ей хотелось быть как следует выдранной ее Султаном, а он уже осуществлял ее заветное желание.       И вдруг резкая остановка, а внутри досадная пустота.       — Что?! — Вася испуганно обернулась.       — Да так… — на лице Эшли играла непристойная улыбка. — Просто подумал… Давай-ка опустимся пониже.       — Ооухх…       Василиса с послушной готовностью, в предвкушении еще более увлекательного продолжения, опустилась на четвереньки, стараясь проделать это как можно изящнее. И замерла в томительном предчувствии, порывисто подавшись в сильные руки, сжавшие ее бедра. И задрожала от нового стремительного проникновения, вызвавшего на этот раз несдержанный радостный вскрик, который оказался лишь первым в последовавшей серии непрерывных воплей и стонов, каких разве что в порно услышишь. Но тут-то они были настоящими, не постановочными, ведь амплитуда движений увеличивалась, а темп нарастал. В какой-то момент Эшли схватил Василису за ее длинную русую косу, накрутил на кулак, разворачивая ее лицом к себе. О да, он остался очень доволен увиденным — полуоткрытый рот, полуприкрытые, закатившиеся в блаженстве глаза — девушка была на грани. И Эшли позволил себе окончательно отпустить тормоза, вырывая, наконец, тот самый громкий, финальный вскрик, подхваченный собственным эхо и одной на двоих судорогой, вплавившей друг в друга их тела.       Василиса готова была растечься по полу в безвольную лужицу, но крепкие руки подхватили ее, перетащили на кровать — приходить в себя. Когда Султан склонился над ней, она, хоть и обессиленная и мало что соображавшая, нашла в себе силы обвить его шею руками, и наградой ей стал долгий, глубокий поцелуй, успокаивающий и обещающий одновременно.       Кажется, она даже задремала, не заметив, как Эшли покинул спальню. Но пробуждение было легким и приятным — кто-то терся о ее бок пушистым котенком. Вася чуть приоткрыв глаз, запустила пальцы в лохматую черную шевелюру, томно шепча:       — Эшли, ты вернулся?       — Султан на заказе, с Каштанкой! А это всего лишь я, — послышался тихий смешок Эльвиры. — Не помешаю?       — Конечно, нет! — почти не расстроенная этой ошибкой — почти! — Вася, притянула к себе полуголую подругу, утыкаясь лицом в ее волосы, все еще хранящие запах любимого геля Султана.       — На безрыбье и Элька — Эшли? — усмехнулась та и тут же ласково погладила Васю по щеке. — Ну, не ревнуй! Хотя, — она тихо матюгнулась, — я тоже ревную! Давай, что ли, пока…       Элька не договорила, склоняясь к Васе, и прижалась к ее губам, целуя мягко и неторопливо. Совсем не так, как Эшли, но… успокаивающе и нежно. И Василиса обхватила ее обеими руками, подминая под себя и снова закрыв глаза — Элька понимает, она не обидится, зная, кого Вася представляет сейчас на ее месте.       Каштанка, обычно гордая и самодостаточная по жизни, уже успела накрутить себя в ожидании. Даже моральная поддержка Эльки, грызущей от ревности губу от доносившихся со второго этажа звуков, не помогала — было откровенно страшно. Страшно что-то сделать не так, оставшись с Султаном наедине, оказаться хуже подруг в постельных утехах, оказаться недостойной, в общем. И сколько Элька не уверяла, что она прекрасна и все пройдет отлично, комплексы лезли изо всех щелей, как тараканы. И все же предвкушение было сладостным. Каким он будет с ней? Страстным и напористым или нежным и чутким? Или все вместе, чередуя свои порывы и доводя ее до безумия этими перепадами? Зато проблем с выбором места у нее не возникло — Каштанка давно мечтала с комфортом устроиться на любимом месте Воробейки — на коленях Султана, и выбрала для этого уютную релакс-комнату с павлиньим гобеленом на стене, леопардовым диваном и мохнатым ковром на полу. Как оказалось, Машеньки использовали комнату практически по прямому назначению: Султан, мельком оглядев ее, удивлено бросил: «О, моя медитативная!» Подруги там как раз и медитировали, ну, на свой фанатский манер, разумеется — дружно пускали слюни на фото и видео Султана под задушевные саундтреки. В ход шли и ароматические масла, и тайно вызнанные любимые ароматы Султана, и спонтанный полупьяный косплей — чем не медитация? Вот на этой самой пушистой псевдо-шкуре они и расположились, предусмотрительно не забыв захватить с собой бутылку полусладкого, так удачно нашедшуюся в одном из кухонных шкафов — Султану было не впервой восстанавливать силы красным вином. Однако пили и ласкали друг друга лишь глазами недолго. Легкий хмель и повисшее в воздухе напряжение разве что не искрило, раззадоривая обоих, и на смену навеянному тонким ароматом аромалампы и вином расслаблению очень быстро пришло нечто первобытное. Импровизированную одежду из полотенец, конечно, друг на друге никто не рвал (Каштанка даже пожалела, что не стала облачаться во что-то невесомо-прозрачное, так и просящее быть сорванным нетерпеливой рукой), но, глядя в расширившиеся от накатившего дурмана и затаенного страха зрачки девушки, Эшли, повинуясь охотничьему инстинкту, оттеснил ее к низкому диванчику. Даже напрягаться не пришлось: достаточно было грациозно, словно большому коту, сделать одно движение в ее сторону, и Каштанка испуганно отпрянула от него, упираясь спиной в диван. Путей к отступлению больше не было. Приблизившись к ней почти вплотную и победно ухмыльнувшись, Эшли угрожающе низко шепнул:       — Попалась! — и на контрасте нежно собрал ее темные волнистые, волосы, перекидывая их за спину и легко касаясь ее обнаженной кожи. Почувствовал, как она вздрогнула, стоило провести губами по беззащитным ключицам и шее, поднимаясь все выше. Коснулся было дразнящим поцелуем ее полуоткрытых губ, но Каштанка, уже устав от ожидания, напряжения и неизвестности, резко притянула его к себе, смело углубляя поцелуй и делая его все более откровенным. Отметив одобрительным горловым рыком эту напористость, Эшли не стал медлить, и, стащив с нее длинное махровое полотенце, подхватил девушку за талию, пересадив на диван. К первому полотенцу присоединилось и второе, которое Эшли без особых церемоний стянул со своих бедер. Невольно ухмыльнулся, видя, как округлились глаза Каштанки, когда ее взгляд скользнул по его паху — восторженное ожидание вперемешку с легким испугом, которые, несомненно, польстили бы любому мужчине. Но нескромные руки, так собственнически огладившие ее грудь, переключили на себя ее внимание, и девушка, в благоговении затаив дыхание, бесстыдно провела кончиками пальцев по проступившим на тонкой коже венкам, не отводя глаз от рук Эшли. Один вид этих изящных запястий и длинных, просто идеальных, пальцев уже давно будоражил ее сознание, разжигая в теле беспощадный огонь, которому одновременно хотелось и было страшно поддаться. Тоже перебравшись на диван, Эшли переместил девушку к себе на колени, вопросительно заглянул в лицо и, получив еле заметный согласный кивок, осторожно и бережно насадил на себя. И все же проглотил сорвавшийся с ее губ болезненный вздох, когда она дернулась, ощутив его горячую пульсацию внутри. Вздох сменил сдавленный, невольно вырвавшийся стон: «Ох, как же тебя много!», когда он вошел в нее до конца. Разминка в душе не спасла, и Каштанка зажмурилась, стараясь отпустить боль от столь глубокого проникновения, а Эшли, сглаживая его, начал целовать ее еще жарче и требовательней, но медлить больше не стал, начиная двигать бедрами. Постепенно привыкая к тугой заполненности и отдаваясь процессу, плавясь в его руках, крепко охвативших ее талию, во влажных, отрывистых поцелуях и размеренных толчках, она подавалась ему навстречу, сама постепенно ускоряя темп, и с удовлетворением отмечая, как из груди Султана прорываются короткие, приглушенные стоны. Девушка чувствовала, как ее тело буквально горит изнутри, чуть ли не неоновыми огнями сигналя в отчаянии и складываясь в одно короткое, но емкое «ДАААА!» Запустив пальцы в его умопомрачительные, мягкие как шелк волосы, она вновь приникла к его губам жадным поцелуем. И, когда его руки, спустившись с талии на ягодицы, требовательно их сжали, впиваясь в нежную кожу, она не выдержала. Чувства зашкалили, и, не в силах дольше балансировать на краю, Каштанка отпустила себя, впуская мощный, ослепляющий взрыв в свое нутро и затуманенный кайфом рассудок, отразившийся от стен сладким стоном удовольствия. Эшли практически не отстал от девушки, явно не собираясь отдавать лавры первенства. Ослабевшая от крышесносного оргазма, Каштанка обняла его за шею, положив отяжелевшую голову на его плечо. Их дыхание постепенно выравнивалось, и сердца успокаивались, перестав, наконец, биться так, словно сейчас выскочат из груди. Они будто пережили самую настоящую смерть. Хотя… так оно и было. Маленькая смерть.       «Да уж, вот, что значит, вдоволь наскакаться верхом, и обеспечить себя ковбойской матчастью на долгие писательские работы вперед!» — подумала про себя Каштанка, хихикая от этой мысли и наблюдая, как Эшли неспешно поднял с пушистого ковра свое полотенце. Закинув его себе на плечо, он обернулся к девушке и подмигнул ей, расплываясь в довольной улыбке. Султан и Машеньки       Индивидуальные заказы не утомили, а лишь раззадорили любвеобильного Султана, который вновь собрал свой освежившийся в дУше мини-гарем в спальне на втором этаже (Каштанке повезло больше всех: замыкая порочный круг, Эшли пригласил ее бонусом на совместное омовение, которое чуть было не перешло в очередной раунд).       Другие бы Машеньки, получив по паре оргазмов за вечер, уже довольные и счастливые отвалили спать, утянув за собой подуставшего Султана. Но наши Машеньки стоили своего Повелителя — вся четверка, казалось, себе только аппетит раздразнила. То ли внезапное исполнение недостижимой мечты так сказалось на либидо подружек, то ли азарт соперничества повлиял и окончательно их раскрепостил, но вся троица взирала на полулежащего на кровати Эшли как стая голодных волков на сочную человеческую тушку: стоит шевельнуться — сразу бросятся. Но Эшли совершенно не выглядел напуганным, скорее, жутко довольным, что вызывает такие нешуточные страсти. Впрочем, волками Машеньки поглядывали и друг на друга. Эшли-то один, а хочется всем, как его поделить? Дружба дружбой, а Султан Султаном! Кто знает, как оно дальше сложится — со дворцом, с обещанной работой? Машеньки не понаслышке, а по соцсетям знали, как Султан умеет обнадежить и забыть! Поэтому хотелось урвать побольше ласки и внимания прямо здесь и сейчас, пока раздают.       И все же в такой непростой ситуации Василиса, не зря звавшаяся Премудрой, взяла командование на себя.       — Девочки, а давайте не будем уподобляться семи богатырям и ставить царевну перед выбором? И одеяло на себя тоже не будем перетягивать.       Эшли, обозванный в одном предложении сразу и царевной и одеялом, заинтересованно хмыкнул. Машеньки насторожились, почуяв возможную заподлянку.       — Так вот, о чем я. Султан у нас один, сиятельный и прекрасный. Силу его страсти и магию его поцелуев мы уже познали. (Эшли одобрительно кивнул на комплименты). И наши желания он тоже исполнил. Поэтому предлагаю объединить усилия и ублажить нашего Повелителя в ответ всеми возможными способами. Фантазии нам, фикрайтерам, не занимать, но если Султан чего-то пожелает — ему нужно лишь намекнуть.       — Отличный план! — ухмыльнувшись, одобрил за всех Эшли. — Дамы, я весь ваш!       Если бы в их Сказочном королевстве официально существовала профессия «профессиональная наложница», то Машенькам после сегодняшнего смело можно было бы выдавать диплом. И сейчас они сдавали последний экзамен своему строгому профессору.       Коротко переглянувшись, они мысленно расчленили Султана на вкусные части, поделили их поровну и приступили к ублажению. А разве не об этом грезила каждая половозрелая девушка королевства — облизать их Повелителя с ног до головы? А с их бригадным подрядом фронт работ сократился втрое, так можно было рассчитывать на премии в виде ответных действий разнеженного Эшли.       Вася начала с фут-массажа, нежно поглаживая и растирая голени Султана, вылизывая и покусывая при этом ровные, ухоженные пальчики и гладкие стопы. Эшли ответил на ее действия удивленным-восторженным: «Ооу?!», что придало ей уверенности, руки начали скользить выше, лаская внутреннюю поверхность бедер. Эля с Каштанкой занялись руками — откровенно фетишируя на пальцы и татуировки — разве что языки в узел не завязали, повторяя хитросплетения разноцветных узоров. Не сговариваясь, Машеньки нежили и мучили своего Султана садистски медленно, сантиметр за сантиметром, при этом лениво целуясь между собой и показательно изгибаясь всем телом, исподволь подбираясь к более горячим местам.       После небольшой передислокации Элька добралась до подрагивающего под губами кубиками пресса Outlaw, с каллиграфической аккуратностью вырисовывая каждую букву. Каштанка, еле дыша от священного трепета, играла роль ленивого кота — широко и размашисто вылизывала налившиеся яйца Султана. А Василиса переместилась в изголовье, легко массируя корни волос запрокинувшего голову Повелителя, с вампирской жадностью набросилась на шею и ключицы, выцеловывая тонкую кожу и чуть не кончая от пронизывающего кайфа, когда ее язык проходился по острому кадыку. Чуть потянув Эшли за разметавшиеся волосы, Вася заставила его распахнуть прикрытые от наслаждения глаза и ухнула в разверзшуюся перед ней вишневую полночь. Глядя на округлившийся в блаженном «О-оо!» рот, она невольно подумала: «Эх, визирев бы член туда!» и сама испугалась этой мысли. Неужели слэшер в ней неистребим? А Султан тем временем приподнялся на локте, оглядел Машенек бесовским взглядом и поинтересовался:       — Кто там мечтал о «69»?       — Я! — мгновенно вскинулась Элька. И тут же испуганно уточнила. — А ты откуда знаешь?       — Ну, кто-то на лестнице повторял это в экстазе как мантру! — ухмыльнулся Эшли. Эльвира, забив на наставления Васи не высовываться — а как тут не высовываться, если сам Султан призывает к ответу? — собралась было переместиться поудобней для осуществления очередной мечты, но ее мягко притормозили:       — Э, нет! Так получится, что все желания исполнятся за раз, и мечтать станет не о чем. Прибереги свою горячую фантазию на потом! А ты, — он кивнул Василисе, — иди сюда.       Султан споро разложил просиявшую от счастья Васю на кровати в удобной для подступов позе и навис над ней, опираясь на локти в той самой знаменитой 69, которую он постоянно рекламировал в качестве логотипа в повседневной несултанской одежде, будоража неокрепшие умы. Элька чуть не заскулила от очередного облома, но быстро сообразила, что Васе, да и Султану сейчас потребуется их с Каштанкой помощь. Васе — потому что та может ошалеть от восторга и ослабить напор, а Эшли — потому что в такой компании он просто обязан получать полный пакет услуг! Плотоядно оглядев соблазнительно выпяченную попу Султана, Эля грозно посмотрела на Каштанку и, собственнически накрывая ладонями упругие половинки, сообщила подруге:       — Зад мой!       — А мне голову! — тут же согласилась та на очередную расчлененку, принимаясь оглаживать напряженные плечи.       Эльвира игриво потерлась щекой о вожделенную задницу и осторожно, чтоб не задеть Василису, пристроилась с тылу, бесстыже запуская язык между половинок. Эшли вздрогнул так, словно его закоротило, за ним дернулась Вася, получившая от него какой-то хитрый финт, от которого и тут же сама зашлась горловым стоном, передавая вибрацию обратно Эшли и тем самым замыкая круг. Этот электрический контур быстро довел бы всю троицу до экстаза, но Каштанка оперативно потянула Эшли за волосы, отрывая его лицо от увлекательного исследования «а если я вот так сделаю? а если вот тут нажать?» и страстно впилась его в мокрые губы. Эта передышка дала возможность Васе слегка прийти в себя и с удвоенной пылкостью взяться за дело, попутно наглаживая все, до чего дотягивались руки — поджавшийся от напряжения рельефный животик, тяжелые яйца, даже плечи и грудь нависающей над ней Эльки. Та изумленно охнула, но тут же благодарно застонала — и контур запустился по-новой, закручивая общее наслаждение в воронку смерча, грозящего поглотить их всех. Эшли снова накрыл ртом плоть Василисы, но перед этим, опираясь на одно предплечье, запустил освободившуюся руку Каштанке между бедер, демонстративно разведя пальцы в пресловутом вулканском приветствии и коротко скомандовал:       — Давай!       В нормальном состоянии Каштанка засмущалась бы и не рискнула воспользоваться приглашением, но заведенная видом дрожащих от грязного наслаждения подруг и разгоряченного, покрывшегося испариной Султана, с почерневшим властным взором, как примагниченная подалась на его руку, потерлась о нее, увлажняя пальцы и, закусив губу, насадилась на них, заполняя себя сразу с двух сторон.       — Умница! Люблю, когда меня слушаются! — похвалил Эшли и цинично добавил. — И мокрых девочек тоже люблю!       А потом так правильно и ритмично заработал пальцами и языком, что через несколько минут все сплелись в дрожаще-скулящий комок, и Каштанка громко вскрикнула одна за всех, захлебываясь потоком обжигающих тело искр, словно не пальцы Султана были тому виной, а она сама сунула в розетку оголенный провод. Сильная судорога, прошедшая по телу, подкосила ее, заваливая на бок, и передалась дальше по цепочке. Эшли едва успел извлечь пальцы, но равновесие уже было потеряно — колени разъехались на шелковом белье. Коротко обматерив сибаритское излишество и едва на придушив поперхнувшуюся от резкого проникновения Васю, неожиданно для себя ставшую новой звездой «Глубокой глотки», Эшли вместе с приклеившейся к нему Элькой откатились в сторону и… съехали по сбившейся скользкой простыне на пол, как с детской горки. Сидя на прикроватном коврике и ошалело глядя друг на друга, они машинально оценили масштабы бедствия: жертв и разрушений не было.       — Живы? — свесилась с кровати откашлявшаяся Вася.       — Ага! — кивнули оба, переглянувшись с ошарашенной Каштанкой, и заржали так заливисто, что через пару секунд смех сотрясал всех четверых.       — Вот это я понимаю, потрахались! — еле выдавил чуть ли не утирающий слезы Султан. — Ну, девочки, с вами точно не соскучишься! Травмоопасно, но зажигательно! Это надо обязательно повторить!       — А кто-то не успел, между прочим, — обиженно пробурчала Элька, наметанным взглядом оценив состояние явно получивших свое удовольствие по полной подруг и, переведя взгляд на пах Султана, испуганно ойкнула. — Эшли, ты тоже не…       — Хмм, что я там говорил про «не все сразу»? Забудь! Раз уж мы с тобой такие лузеры, предлагаю исполнить твою мечту прямо сейчас — и здесь! — он любовно погладил пушистый коврик. — Хватит с меня шелков! Ну так — сикстии нааайн? — с фирменным придыханием прошептал он и коварно прищурился. И, не медля, увлек Эльку в не самую экстравагантную, зато удобную и надежную, позу в виде знака «янь-инь».       Конечно, Султан погорячился насчет «хватит с него шелков», да и всего прочего, потому что время, силы и неиспользованные горизонтальные поверхности до утра еще оставались в избытке.       Не единожды устроенную ими кучу-малу Машеньки вспоминали потом еще долго и не раз воспели в новеллах с пометкой «21+ gang-bang». Хотя свободное время на их написание у них заметно сократилось. Потому что на этот раз свое обещание по поводу трудоустройства Султан не забыл и сдержал. И Машеньки уже через пару недель оказались во дворце, сдав свой косплей-дом новым жильцам из клана фикрайтеров. А сами, потеснив, наконец, Лину, Джоди и Сару, получили заодно и статус любимых жен со всеми прилагающимися бонусами, правами, репостами и, разумеется, долгими жаркими ночами. В отличие от бывших фавориток, подруги не ревновали Эшли друг к другу — ну, почти — напрочь разбивая стереотип о женском коварстве и прочей низкой подколодности. Машеньки были достаточно умны и начитанны, чтобы понимать, что вместе они — сила, красота и надежный тыл для Султана. А еще и разнообразие типажей в одной постели, надежно уберегающее их троицу от покушений наглых конкуренток. Машеньки высоко держали знамя разврата и активно подбивали Султана на разнузданные групповички. И после долгих намеков и подкатов даже умудрились уговорить его получше присмотреться к визирю Энди, дабы использовать его смазливую мордашку и тонкую фигурку не только в государственных делах да дружеских попойках. Но это уже другая сказка. А эта закончилась счастливо, потому что Машеньки, вопреки всему, верили в любовь, мечту и женскую дружбу.