Это всего лишь конец света.

— Роуз, — прогремело с первого этажа. — Роуз! Ну вот. Каждый год каждое первое сентября одна и та же песня. С тех пор, как ее родители развелись, изменилось только количество голосов, разрывающих кухню. — Роуз! На этот раз ее мать не церемонилась и вошла в комнату лишь с жалким подобием стука. Она встала в проеме, уперевшись руками в бока, и с невозмутимым выражением лица, посреди которого пылали гневом ее глаза, повторила ее имя в сотый раз за это утро: — Роуз, — да, она в курсе. — Мы опаздываем уже на полчаса. Если ты не встанешь сию же секунду, то твой последний год в школе грозит не состояться. Роуз тяжело вздохнула. Как раз этого ей и хотелось. Все дело было в том, что в последний день каникул ее восхитительный во всех отношениях бойфренд прислал ей сову с коротким извещением о прекращении их отношений. Он не изменил, не встретил другую или другого, все было в порядке с его здоровьем. Роуз не надоела ему и не показалась другим человеком, пока они были вдвоем в его доме целую неделю в июле. Ему надо было сосредоточиться на квиддиче. Самое отвратительное во всем этом было то, что она понятия не имела, правда ли ему так важен последний год в статусе игрока или это красивые слова для их прощания. Просто Джек Томас был чересчур хорош, чтобы она могла злиться на него за то, что он бросил ее спустя почти что год отношений с помощью совы. — Тебе бы следовало злиться, если хочешь знать, — это сказала Кристобелль, когда она, Кора и Джейн сели в их обычное предпоследнее купе. Роуз еще ничего не сказала маме, потому что не хотела выслушивать ее «терапевтический» монолог. Она напишет ей в письме. Ее немного передернуло от мысли о письмах. — Может, он боялся, что ему не хватит духу сообщить тебе лично? — Джейн была самой доброй из них и самой наивной. Порой они все шутили, что их засунули в Гриффиндор из-за нехватки мест на их истинных факультетах: Джейн должна была учиться в Хаффлпаффе, Кора — Рэйвенкло, а Кристобелль — никакой Крис! — по меньшей мере стать префектом Слизерина. Только Роуз была вроде как на своем месте. Вроде как. Не то чтобы ей не нравилось, но… Порой ей казалось, что некоторые вещи были предрешены за нее в тот день, когда ее крестный убил Темного Лорда, и тогда вся общественность быстро занялась восстановлением страны и планированием их будущего. Единственный, кто нарушил парадигму, был Ал. Но даже он стал частью модной магической политики, которая включала в себя отказ от предрассудков. А вот и лицо нового мира. — Привет, Крисси, — он улыбнулся совсем беззлобно, но для Кристобелль этого было достаточно, чтобы закатить глаза в ответ на его приветствие. Кора принялась поправлять волосы (она была влюблена в него лет пять), а Джейн предложила ему сладости. Роуз смотрела в стену. — Эй, Роузи, ты заболела? — Ал в шутку приложил ладонь к ее лбу, и она в раздражении повертела головой. — Хм, тогда в чем дело? Девчоночьи дни? Как бы Кора ни обожала младшего сына мистера Поттера, даже она скривила лицо, услышав это выражение. Недавно в их школу ввели уроки полового воспитания, и это было ужасно. — Эй, Поттер, какого черта ты стоишь в проходе с моими деньгами, но без моего сливочного пива? Ах да, Скорпиус Малфой. Вообще-то, Скорпиус Гиперион Малфой. Они на Слизерине помешаны на своих полных именах. Он втиснулся в дверь, заставив Альбуса почти без иронии поморщиться, и сел между Кристобелль и Джейн, запуская руку в пакет с волшебными бобами у последней. — М-м, — его лицо ничего не выражало, когда он съел один. — Кажется, Ал, они сделали один с запахом твоих носков. Поттер в шутку вскинулся, но спустя две секунды они оба довольно загоготали. Роуз оглядела их несколько внимательнее: они выросли на пару сантиметров, особенно Малфой. Перед школой они явно обновили стрижки, потому что обычно челка залезает едва ли не на нос. Ал был уже без галстука, с закатанными рукавами, а Скорпиус даже не расстегнул верхнюю пуговицу. В этом году он снова стал префектом. На самом деле, он нарушил парадигму волшебного мира еще больше, чем Ал. Он стал не просто популярным благодаря квиддичу или оценкам, он стал префектом. Это, конечно, не самая веселая должность, но он держал ее с пятого курса, и все учителя прониклись к нему каким-то благоговением. Правда, он использовал свои полномочия специфичным образом. — Мы планируем устроить вечеринку в ванной префектов, — он вновь закинул один из бобов в рот. У Коры отвисла челюсть. Она тоже префект, к слову. — Ты, должно быть, шутишь? — Нет, — он пожал плечами. — М-м, клубника. От них пахло странными духами с типично-мужским запахом, которые они наверняка позаимствовали у своих отцов. А еще немного потом, потому что осень выдалась жаркой и оба были облачены в рубашки и брюки. Роуз вздохнула, смахивая капельку, стекающую по виску, и думая о том, что ей не удастся поваляться с Джеком у Черного Озера, наслаждаясь последним теплом. Скорпиус, не замечавший ее все это время, внезапно усмехнулся, глядя на нее: — Эй, Роуз, — она приподняла бровь, пока он, продолжая жевать, оглядывал ее пристальнее, чем обычно. — Как дела? И тут случилось странное.

***

Итак, вся школа знала о том, что ее бросил Джек. Бросил в записке, не дождавшись того, чтобы встретиться с ней лично. А произошло это вот как: — Как дела? — Скорпиус продолжал жевать, пока она собиралась с мыслями. Жар охватил ее тело. А потом стало холодно так, словно она выбежала в пижаме на крыльцо, надеясь увидеть оленей Санты. Роуз открыла рот, чтобы ответить, но весь воздух закончился и вместо «спасибо, нормально» оттуда вылетел всхлип. Все уставились на нее, и только Джейн тихо произнесла: — О, Мерлин… Сразу после этого Роуз начала рыдать, совершенно не заботясь о том, как это выглядело со стороны. Пока она была поглощена слезами, Ал осторожно поинтересовался у ее подруг о происходящем и получил следующие ответы: — Не твоего ума дела, — это Кристобелль. — У нее проблемы с Джеком, — Джейн решила, что им нечего скрывать. — Они расстались, — вдруг выпалила Кора, чем привлекла все внимание не только Альбуса, но и его друга. — Он бросил ее, послав сову. Кристобелль пихнула Малфоя в плечо. — Принесите воды! Он покорно поднялся, и Ал, пробормотав что-то о салфетках, сбежал вслед за ним. — Ну, просто прекрасно, — Кристобелль накинулась на Кору. — Тебе не приходило в голову, что дружба всегда-всегда важнее парней? — Он ее брат, — Кора густо покраснела. — И твоя голубая мечта, — прошипела Кристобелль, пока Джейн осторожно придвинулась к Роуз. — Ты в порядке? — прошептала она, и тут все внезапно вспомнили о ней. Девочки окружили ее, а, когда вернулись Скорпиус и Ал, старавшиеся на нее не смотреть, все стало лучше. За исключением того, что уже два дня все вокруг шепчутся и косо смотрят на нее и Джека. Кто был распространителем информации — неизвестно. Может, сам Джек, а может, ее брат Хьюго. Или кто-то из девчонок. Или Ал с Малфоем. Плевать. Уже несколько дней она не ела (не считая завтрака), так что вещи начали немного болтаться на ней. В надежде, что ее страдания заставят Джека передумать, она как можно чаще сталкивалась с ним в коридорах, садилась ближе во время занятий, но получала лишь снисходительную улыбку и приветствие с отводом глаз. Ох. — Как насчет самоуважения, Уизли? — в конце концов выдала Кристобелль, когда спустя неделю начались тренировки и Роуз собиралась пойти и просто посмотреть. — Не понимаю, о чем ты, — аппетит вернулся, но Роуз старалась есть не так, как обычно. Однако, сегодня Джека не было, так что она накладывала себе тарелку пасты. — Неудивительно, — половина спагетти исчезла с блюда. Кристобелль левитировала на их место сельдерей. Фу. — Ты думаешь, что, поедая тайком ночью шоколадных лягушек, ты не набираешь вес? Роуз вздохнула. Откуда она знает? — Послушай, — ее голос стал мягче. — Прошло десять дней. Да, он поступил мерзко, и я была бы больше тебя рада узнать причины его слабохарактерности, но сидя здесь и мечтая о том, как бы еще больше унизить себя, ты только делаешь хуже. Пойми, Роуз, — она откинула свои идеальные волосы назад. — Жизнь продолжается. Это бы звучало пафосно и лицемерно от кого угодно, но не от Кристобелль. Она не просто упорно называла себя своим странным полным именем, но и была бывшей девушкой Джеймса Поттера. Джеймс был самым популярным парнем школы за последние лет сто. Он ходил и посылал свои сияющие улыбки направо и налево, и, вопреки предположениям, он отлично учился. Возможно, немалую роль сыграло предвзятое отношение многих учителей, но он правда был неплох. В общем, Джеймс был весь такой желанный и прочее, в десять раз круче, чем Альбус. Ал, конечно, был тоже ничего, но его не очень волновала популярность, а еще он был на полголовы ниже брата и до сих пор носил очки для занятий. И Кристобелль на пятом курсе абсолютно вскружила Джеймсу голову. У них все было очень серьезно, и, по рассказам подруги, они почти дошли до самого главного, а потом… — А потом я поняла, что после окончания школы никогда его не увижу, а я не готова попробовать секс ради галочки. Мне хотелось, чтобы это было что-то большее, чем разок в его комнате в разгар вечеринки в честь сдачи ПАУК. Так что она (по словам Кристобелль) убрала его руки и, выпрямившись, твердо сказала все то, что и им, но в более вежливой форме. Джеймс так опешил, что, пока Кристобелль застегивала блузку и приводила себя в порядок, он тупо сидел на кровати, даже не моргая. Он писал ей все лето, но Крис (только в своей голове Роуз могла позволить себе называть ее так) ответила лишь раз. Она пожелала ему хорошего лета и попросила больше не беспокоить. Роуз сама это видела и была свидетелем того, как Джеймс дико психовал, но, сказав это подруге, получила лишь пожатие плечами в ответ. А когда ее бросил Джек, они вчетвером оказались полностью одиноки на начало учебного года.

***

Спустя месяц Роуз подустала искать случайных встреч с Томасом, а еще вставать в семь утра, чтобы накраситься и выбрать красивую одежду. Это был первый день, когда она вновь проснулась последней из их комнаты, приняла быстрый душ с едва бегущей водой, надела толстовку с джинсами и направилась на завтрак. Сегодня был выходной, так что многие вообще предпочли пропустить первый прием пищи. Но не игроки в квиддич. Для них выходной означал возможность провести день на поле. Поэтому неудивительно, что, спустившись в Большой Зал, она застала полупустой стол Гриффиндора и команду игроков, накладывающих омлет. В числе которых, конечно, был их ловец. И ее бывший парень. Роуз хотела развернуться и прийти позже, потому что она пренебрегла даже тушью для ресниц, но громкий оклик с другого конца зала заставил ее остановиться. — Эй, Роуз! — ее придурок-кузен (в эту минуту она его искренне ненавидела) махал ей со стола Слизерина. Рядом с ним сидела всего пара человек, и они были одеты в обычную одежду, что означало, что первую половину дня летает Гриффиндор. Естественно, это привлекло внимание остальных к ней. И Джека. Он повернулся и посмотрел в ее сторону. Роуз застыла на пути к исправлению своей прически, но, заметив его взгляд, ей пришлось сделать вид, что она собиралась кому-то помахать. Он посмотрел на нее снизу вверх и сдержанно улыбнулся. Ей хотелось просто провалиться. — Отличная работа, Поттер, — прошипела Роуз, садясь к слизеринцам за стол. Раньше ей было странно сидеть там, но сейчас они были самыми старшими, так что плевать. К тому же у них всегда остается больше еды, потому что все их девчонки помешаны на фигуре. — Как дела? — он говорил и жевал, словно ее отец. Они вообще были очень похожи, особенно тем, что она не могла злиться на них обоих слишком долго. — Подумал, что будет классно позвать тебя к нам, чтобы ты не пялилась на Томаса еще десять минут. Скорпиус рядом фыркнул и даже не пытался сделать вид, что он подавился или еще что. — Отвали, — ей было лень препираться с ними. К тому же она заметила панкейки, которые у них обычно разбирают в первые пятнадцать минут. — О, а где здесь кленовый сироп? Малфой передал ей графин, параллельно объясняя что-то из Трансфигурации, сидящей сбоку от него блондинке. Роуз не помнила, как ее зовут, но, кажется, это была его дальняя родственница или дочь давних друзей, что-то в этом роде. И, насколько ей известно, она была на пару лет младше. Однако выглядела она так, словно вот-вот ей придет письмо из какой-нибудь Академии. У нее были идеально лежащие локоны и пухлые, накрашенные персиковой помадой губы. Роуз поймала себя на мысли, что она очень симпатична. Вопреки ее ожиданиям они с Малфоем даже не смотрели друг на друга, хотя внешне они составляли идеальную пару. Блондины, слизеринцы, и наверняка из жутко древнего рода и вся эта ерунда. — Эй, — Ал намазывал масло на тост. — Не хочешь прогуляться с нами? Только без твоих подруг, — быстро добавил он. — Почему? — Роуз и так знала ответ, но ей хотелось потянуть время, чтобы команда Гриффиндора ушла. — Меня бесит Крис, — Ал откусил половину бутерброда и продолжил с открытым ртом, — она слишком много о себе думает. — Просто она знает себе цену, — пафосно отреагировала Роуз, и Малфой, продолжавший говорить с блондинкой, прервался, чтобы посмотреть на них обоих. — Кристи? Она секси, — они оба кивнули. — Но она была с Джеймсом, а значит… — Кодекс парней, — немедленно ответил Ал. — Кодекс парней, — и они сделали их дурацкую комбинацию, состоящую из ударов кулаками друг друга в разных позициях. — Не заметила, как пропустила ваш тринадцатый день рождения, — Роуз вспомнила слова Кристобелль и отодвинула остатки завтрака. — Вы такие дети. — Мне нравится Белл, — продолжал Малфой. Белл — это фамилия Коры, — Она спокойная и у нее хорошие ноги. Ты мог бы подменить меня и проводить с ней обход, — он многозначительно пихнул его локтем. Даже чересчур очевидно. Они продолжили обсуждать ее подруг, зная, что ее это бесит, но она не может уйти без них, потому что: — Мы прикроем твое мертвое лицо, — обещал Ал. Так что она сидела, водя вилкой по тарелке, пока они запихивали в себя еду и шутили про наивность Джейн и стервозность Крис. Они делали это в рамках давно негласно установленных границ, так что ей было все равно. — Ладно, идем, — внезапно поднялся Ал с места. Роуз встрепенулась. — В смысле? Он что… — она прервалась. — Только что, — ответил Малфой, параллельно подмигивая какой-то покрасневшей от его взгляда пятикурснице. Так все это время они ждали ради нее? Роуз захотелось обнять из обоих, но она бы не предоставила этим идиотам шанс шутить над ней остаток дня. Так что она ограничилась благодарным молчанием. — Кстати, ты так странно выглядишь. — Заткнись, Ал. — Нет, я серьезно. Тебе стоит надеть капюшон.

***

К концу декабря Роуз забыла про Джека примерно на девяносто процентов. Они готовились к экзаменам, на носу был матч и вечеринка перед Рождеством, а потом каникулы у отца. Ей было почти все равно. По крайней мере, так она думала, спускаясь в Большой Зал рано утром. Она привычно прошла на свое место, решив начать без подруг, когда увидела стайку игроков, уже одетых в форму. Матч был на следующих выходных, так что все тренировались почти круглосуточно. Одна команда сменяла другую, а, так как Ал был капитаном, Роуз перестала проводить с ним время примерно месяц назад. Она размышляла, что ей выбрать для завтрака, как вдруг громкий смешок привлек ее внимание. Очень громкий смешок. Она подняла глаза и столкнулась с его источником лицом к лицу. Дэниэл Хофф, загонщик Гриффиндора, едва сдерживал смех, пока все в команде передавали по кругу какую-то записку. Наконец, она дошла до Джека, который, взяв ее, сначала усмехнулся, а затем, наткнувшись на взгляд Роуз, побледнел. Внезапно знакомая рука вырвала листок из ладони Джека. Это была Кристобелль. Она поднесла его к лицу, и, прочитав, смяла, а затем сунула в карман мантии. — А ну проваливайте, — прошипела она. — Что там, Крис, — Кристобелль даже не дернулась от ненавистного сокращения. Она сглотнула. Роуз приблизилась к ней почти вплотную. — Что там? И, прежде чем подруга успела сказать ей хоть слово, все внезапно выключилось.

***

Только в маггловских фильмах героини падают в обморок в руки их любимым. В реальной жизни ты с грохотом плюхаешься на пол, набиваешь огромную шишку и после того, как приходишь в себя, тебя рвет на ботинки Скорпиусу Малфою. Они с Корой доставили ее в Больничное Крыло, так как были префектами, и оставались там до того, как она очнется. К ним присоединился Ал, и Кора почти что сошла с ума, когда он встал за ее спиной, оглядывая кузину. — Здорово она ударилась, — наконец изрек он. Это были первые слова, дошедшие до нее в тумане. Роуз попыталась открыть рот, чтобы ответить ему, но вместо этого ее начало рвать, и, чтобы она не захлебнулась, ее тело рефлекторно приподнялось. Ну, а там Малфой и его ботинки. — Охренеть, — заключил Ал, пока Скорпиус в ужасе оглядывал свои ноги. — Охренеть. — Простите, — больше всего на свете Роуз мечтала сейчас просто уйти в небытие опять. Но, как назло, ей значительно полегчало. Занавески раздвинулись, и в их кругу оказалась мадам Пофмри. — Ага! — радостно воскликнула она. — У кого-то здесь аллергия на ингредиенты Восстанавливающего зелья? Или, быть может, вы беременны, мисс Уизли? Даже зная, что у них (у нее) с Джеком не хватило смелости дойти до конца, в ту минуту Роуз испытала неподдельный ужас. Роуз и все присутствующие там, кроме Малфоя, который стоял и с отвращением смотрел на свои ботинки. Спустя неделю Слизерин и Гриффиндор встретились на поле. Роуз сидела вместе с подругами, и Кора все еще обсуждала с Джейн значение того, что Ал встал за ее креслом, а не за креслом Малфоя. — Просто он хотел видеть Малфоя, — сказала Кристобелль, но они проигнорировали ее. — О, да пожалуйста. Наслаждайтесь иллюзиями, пока он в реальной жизни надирает нашему факультету зад. Вообще-то, это правда. Ал просто рвал счет. Он был фантастическим охотником, видимо, в своего деда. Забавно, что никто из Поттеров-младших не стал ловцом. Зато им стал Скорпиус, и это было то еще зрелище. Обычно Роуз болела за Джека, и, когда Малфой в редких случаях уступал ему победу, она кричала так, что ее легкие готовы были выскользнуть через горло. Но в этот раз она сосредоточила все свое внимание на слизеринце. И происходило что-то странное. Всякий раз, когда снитч оказывался перед Томасом, Малфой отвлекал или намеренно сбивал его с курса, но не брал мяч сам. Он дразнил Джека, блефовал и всячески ускользал от него вслед за снитчем. Пятьдесят — двадцать. — Что он делает? — Джейн тоже заметила странную игру Скорпиуса. Ее заметили все. — Он его дразнит, — выдохнула Кора. Кристобелль приподняла бровь. — Действительно, — подтвердила она. Малфой снова пролетел мимо, и полы его мантии взметнулись перед лицом Джека. И пока Томас пытался вернуть себе равновесие, Скорпиус, заметив мяч в другом конце поля, ринулся к нему. Джек, обретя прежнее положение, заметил это, и теперь они оба летели туда. Конечно, все было ясно и без особой интриги. Слизерин победил с разгромным счетом. Гриффиндор поник. — Он действительно, действительно дразнил его, — восхищенно воскликнула Джейн. — Но зачем? Он ведь мог упустить снитч.

***

— Просто он придурок, — ответил Скорпиус, пока подруги Роуз, даже включая Кристобелль, окружили его на вечеринке после. В той записке была скабрезная шутка о том, что отец Роуз, кажется, нашел себе новую подружку. И ей стала какая-то ровесница Джеймса. Конечно, все это было бы сущим бредом, не будь там ее имени. Алисия Финниган. Роуз помнила, что ее отец что-то упоминал о своей новой стажерке, которая была дочерью его школьного приятеля. Потом он говорил, что думает взять ее в штат. И она поделилась своими подозрениями с Джеком, а тот обещал что-то узнать у отца. Это Джек сказал ей, что Алисия и ее папа вместе отправляются в рабочую поездку в Румынию. Так что он знал. И он ухмылялся. Пожалуй, это был тот самый случай, который был необходим ей, чтобы окончательно забыть обо всем, что было связано с Джеком Томасом. — В конце концов, — Кристобелль говорила это, разливая им огневиски, — он даже не смог расстаться с тобой по-мужски. Роуз кивнула. — Так что к черту Томаса, — она подняла бокал. — И к черту память о событиях этой ночи. Роуз снова кивнула и выпила жгучий напиток вслед за подругами. Потом они сидели на диване, и Крис с Джейн донимали Скорпиуса расспросами об игре, в то время как Кора что-то застенчиво слушала от Ала. Ее брат размахивал руками, пока говорил, а подруга смеялась каждые десять секунд. Мерзость. Роуз поднялась, чтобы найти туалет, и никто даже не обратил на нее внимания. Она выпила больше своей нормы, так что комната немного плыла, поэтому, когда чьи-то руки поймали ее за локоть, она была почти благодарна. Внезапно она пошатнулась и уткнулась носом в ужасно знакомую грудь. Джек. Роуз застыла на долю секунды, неосознанно втягивая носом аромат его мыла и пряных духов, которые были не похожи на отвратительные запахи Ала и Скорпиуса. Его рубашка была из приятной и мягкой ткани. Ей захотелось плакать, пока она глупо стояла и нюхала его грудь. В голове прозвучали наставления Кристобелль. Но разве этот человек, который пахнет мылом и держит ее, чтобы она, пьяная, не упала, мог так с ней поступить? — Ты в порядке? — Джек улыбается. Он впервые улыбается ей с того дня, как они расстались летом. Лично. — Ага, — мямлит Роуз, и ткань от его рубашки попадает ей в рот. О, Мерлин. — Проводить тебя? Все звучит словно под толщей воды. Она кивает, они идут в противоположную от туалетов сторону, выходят из гостиной и поднимаются из подземелий. Вот они в коридоре, а вот — она, плачущая, что-то говорит о письме и ее отце, — а Джек гладит ее плечи. А потом что-то случается, и его тело прижимает ее к стенке, а губы вжимаются в ее губы. — Здесь… недалеко… старый класс, — она не понимает, что происходит. Его слова доносятся до Роуз набором бессмысленных звуков, и она лишь кивает в ответ на его предложение. Он тянет ее за руку, толкает дверь и вот они в душном помещении. От запаха пыли у нее кружится голова еще больше, но Джек вновь притягивает ее к себе и, подхватив руками под коленками, подсаживает ее на парту. — Ты знаешь, — шепчет он, пока его руки расстегивают ее блузку. — Я соскучился. Что происходит? Кажется, он хочет раздеть ее? Почему? Разве здесь жарко? — Ты такая красивая. Ты не против, если я сниму с тебя это? Против ли она? Против? Стоп, он что… Роуз распахивает глаза так широко, чтобы увидеть, что Джек уже давно снял свою пахучую мягкую рубашку и расстегивает ремень, что ее блузка лежит в дальнем углу, равно как и остатки ее здравого смысла, в последний момент смешанные с животным ужасом. — Джек, — она пытается звучать уверенно. — Нет, Джек, — он словно оглох. Ей приходится оттолкнуть его. — Джек! — Разве ты не хочешь? — его тон внезапно меняется. — Роуз? — Я… Мы расстались! — Я же сказал, что соскучился, — он раздражается, и ей хочется одеться. Но голова так кружится, что она не может придумать ничего лучше, чем просто обхватить себя руками. — Роуз, — его голос снова меняется. — Это все изменит. — Правда? — она поднимает глаза. Джек убирает прядь волос с ее лица. — Клянусь, — Роуз сглатывает. — Так что, ты… Роуз смотрит в пол. — Нет. — Нет? — Нет. Некоторое время в классе стоит такая тишина, что она начинает слышать отдаленные звуки музыки на вечеринке. — Мне надо вернуться, — она сползает с парты и идет за блузкой. — Прости. Джек заламывает руки. Роуз едва успевает сунуть руки в рукава, когда он с грохотом опрокидывает парту. — Черта с два, — он хватает ее за руку. — Ай! — Ты динамила меня полгода, Роуз, а теперь проворачиваешь это снова? — Я… что? — Пошла ты, — Джек почти что швыряет ее на другую парту. — Ты и твои оправдания. — Мы расстались, Джек! — она срывается на истерический крик. — Из-за этой херни! — Ты даже не поговорил со мной лично! — Я думал, что тогда ты поймешь, что потеряла меня и вернешься, но с другими намерениями! Что ты сделаешь это, чтобы удержать меня! — он дышал так, словно провел две тренировки подряд. Роуз открыла рот. — Что? — Ты все время игнорировала мои намеки. Я пригласил тебя на неделю, устроил нам время вдвоем. Спальню с огромной кроватью, черт возьми! — Это была кровать твоих родителей, Джек! — Какая к черту разница? — Большая! — Ты просто набиваешь себе цену, так? Как Кристобелль — она просто знала, что если переспит с Поттером, то станет такой же как все, а если нет — ее запомнят. — Не говори так о ней, — Роуз была так шокирована, что забыла о том, что полураздета. Джек сощурился. — Спроси ее. Спроси ее сейчас, пока она пьяна. Роуз помотала головой. Она быстро застегнула несколько пуговиц и спрыгнула с парты. Ее сознание почти прояснилось. — Если ты сейчас уйдешь, ты потеряешь меня навсегда. Она обернулась. Джек, его накаченное тело без рубашки, сама рубашка. Он стоял, скрестив руки на груди, и даже не глядя на нее. Роуз хлопнула дверью. Возвращаться в гостиную не было смысла: она не помнила пароль. Спать в одиночестве ей не хотелось, так что она не знала, что делать. Отойдя на приличное расстояние от злополучного класса (отличный урок), Роуз поняла, что даже не хочет плакать. Точнее, несколько слез скатилось по ее щеке, но в основном только что услышанное вводило ее в ярость. Он чуть не изнасиловал ее! И он бросил ее из-за того, что у них не было секса? С одной стороны ей не терпелось рассказать это подругам, а с другой — хотелось унести это с собой в могилу. Желательно, завтра. — Ты в курсе, что я могу вынести тебе предупреждение? — она развернулась и наткнулась на Скорпиуса, который пил виски прямо из горла. Его галстук болтался на локте. Зачем он надел галстук на вечеринку? Кроме того, воротник его рубашки был покрыт помадой. Он заметил ее взгляд и усмехнулся. — Твоя подружка. Роуз приподняла бровь. — Кристалл или как ее там… Я пошел за выпивкой, а она накинулась на меня. У Роуз отвисла челюсть. Наверное, Крис безумно напилась. — Предвосхищая твои догадки, — тем временем, Скорпиус сделал несколько шагов по направлению к ней. — Она шептала мне, что после этого матча она тоже хочет подарить мне возможность заработать очки. — Нет, — вырвалось у Роуз. — Да, — кивнул Скорпиус, а затем приложил бутылку к губам и запрокинул голову на девяносто градусов. — Мне некуда идти, — Роуз поежилась. Скорпиус окинул ее взглядом. — Что с твоей одеждой? — видимо, заметил криво застегнутые пуговицы. — Долгая история. — Я знаю место, где ты бы могла ее рассказать.

***

Теплая вода приятно подействовала на ее тело, и, на удивление, ей было совсем не страшно сидеть с Малфоем в одной ванне. Наверное, ее огромные размеры позволяли наслаждаться без какого-либо стеснения. По крайней мере, Роуз его не испытывала. После двух глотков огневиски она выложила Малфою все, что ей довелось пережить. Он выслушал ее спокойно, а потом также невозмутимо предложил разбить Томасу нос или хотя бы губу. — Нет, — Роуз вновь потянулась к бутылке.– Нет, это глупо. Насилие ничего не решает. — да и давайте будем честны: Джек явно сильнее Малфоя. — Может, насилие должно быть наказано? — Ну, — она пожала плечами. — Не знаю. Думать было тяжело. Ей хотелось поплавать под водой, но она боялась, что потеряет контроль и захлебнется. — Хочешь поплавать под водой? — прозвучало где-то за ее спиной. Роуз развернулась, чтобы видеть лицо Малфоя. Он вылез из воды и стоял у края ванны. Он не был таким шикарно развитым в теле и мускулах, как Джек, скорее, он был худым. Конечно, у него виднелся пресс, но он все равно был худой. И высокий. — Не смущай меня, — сказал он без капли стеснения. — Это тело волнует сотни девчонок. — Ага, как же, — Роуз закатила глаза, и тут же ее окатило снопом брызг. — Так ты хочешь? — спросил Малфой, вынырнув на поверхность. Он провел рукой по лицу и волосам, убирая их назад. На его губах осталось пару капелек, и внезапно алкоголь, гормоны и что-то еще ударили Роуз в голову. — Да, — ответила она, не сводя глаз с его губ. И тут Скорпиус сделал шаг по направлению к ней. Она сделала шаг по направлению к нему. И в следующие две минуты произошел, наверное, будущий самый запоминающийся поцелуй в ее жизни. Малфой приятнул ее за шею, и, протолкнув язык в ее рот, погрузил их обоих под воду. Роуз открыла глаза, и тут же встретилась с его. Под водой они были почти синими. Когда они вынырнули, им был нужен воздух, но затем, следуя негласной договоренности, они продолжили целоваться. Она словно забыла обо всем, и он тоже: он немного повозился с застежкой ее намокшего лифчика, но довольно быстро справился и отправил его на борт. Руки Роуз жили отдельной жизнью: она без какого-либо стеснения путешествовала по поверхности трусов Малфоя, исследуя его там. — Возьми его, — прошептал он ей, рукой сдавливая ее грудь и зажимая сосок между пальцев. — Что? — глупо прошептала она в ответ, и, когда его пальцы скользнули к ней в трусики, она не сдержалась и издала громкий стон, который эхом пронесся по залу. После этого ей были не нужны дополнительные разъяснения, так что Роуз, еще недавно бежавшая из пыльного класса от бывшего бойфренда, была в шаге от того, чтобы заняться сексом с лучшим другом ее брата. Но, когда ее пальцы впервые коснулись члена, ей стало несколько наплевать на то, кем являлся Скорпиус Малфой. Его указательный и средний пальцы вытворяли что-то безумное у нее между ног, так что некоторое время ей потребовалось, чтобы немного сосредоточиться и понять, что делать дальше. Из разговоров с девочками она имела некоторые представления, но… — Мерлин, — выдохнул Скорпиус, когда Роуз слегка сжала его и сделала пару движений вверх-вниз. — Продолжай. Тем временем, он скользнул в нее одним пальцем, и она слегка напряглась. Скорпиус заметил это, и, сверкнув глазами, осторожно достал ее руку из своих трусов. — Что-то… не так? — наверняка, она сделала ему больно. Что-то задело и теперь он не хочет ее. Черт. — Давай переместимся, — он кивнул в сторону бортика. И спустя минуту Роуз поняла, что она все сделала так. Они оба были в каплях воды, но, когда Скорпиус склонился над ней и внезапно опустился гораздо ниже, она услышала его тихий стон: — Ты такая мокрая, — он провел пальцем по всей поверхности, вновь соскальзывая внутрь. — Такая… И в следующий миг его язык оказался вплотную прижат к ее клитору. От неожиданности Роуз вскрикнула, и голова Скорпиуса немедленно поднялась. — Тебе больно? — Я… о, нет! Он приподнял бровь. — Продолжай, — прохрипела она. — Пожалуйста, про… Его не пришлось уговаривать и то, что было дальше, заставило Роуз забыть обо всем. Его язык действовал так быстро и так настойчиво, что волна наслаждения, о которой она так много слышала (и читала, что уж там), настигла ее спустя пару минут. Когда Роуз немного отдышалась, Скорпиус, вдруг посерьезнев, посмотрел ей в глаза. — Если ты… — Я? — Если ты готова, то мы могли бы… Роуз моргнула. Нормально ли, что она хочет стянуть с него трусы и наброситься? Что он только что делал с ней? Что они находятся в ванной комнате, куда, теоретически, могут прийти другие префекты? И что сейчас она лишится девственности с парнем, с которым меньше всего ожидала это сделать? — Да, — сорвалось с ее губ быстрее, чем весь поток мыслей пронесся в голове. Скорпиус усмехнулся, и, подтянув ее к себе, вновь поцеловал. На этот раз все было почти бессознательно: она обвила его торс ногами, пока он склонился над ней, покрывая ее шею поцелуями. И, когда она почувствовала, что он в ней, Скорпиус на секунду отстранился и прошептал что-то. А затем все исчезло, и осталось только ощущение их мокрых, немного слипающихся тел, звуки шлепков его бедер, дискомфорт, и, несмотря на отсутствие ярких ощущений, Роуз была почти абсолютно, полностью счастлива.

***

Он проводил ее до двери гостиной. Они стояли и смотрели друг на друга, и Роуз не знала, что ей делать. Поцеловать его? На прощание или что-то в этом роде? Может, в щеку или в губы? Скорпиус разглядывал ее лицо секунд десять, а потом усмехнулся. — Спокойной ночи, Уизли. — Он сделал шаг по направлению к ней и положил руку на ее талию. — О, — тупо выдавила она, чувствуя, что краснеет. Они плохо высушили одежду, так что она слегка дрожала. На теле появились ненавистная ей гусиная кожа, которая отнюдь не добавляла сексуальности ее виду. Роуз едва не закатила глаза на реакцию своего собственного тела. — Иди, — Скорпиус слегка подтолкнул ее в сторону гостиной. Она почувствовала разочарование, когда он не поцеловал ее.