Двое - это... в самый раз

Сон Ён остановила машину на парковке перед детским садом, но покидать уютный салон не торопилась. Целых два месяца она не была здесь, с того самого дня, как Чимин ушел, оставив ее одну перед полицейским участком. Поначалу она злилась. Безумно. До истерик и криков. И Тэхёну стоило огромных трудов удерживать от опрометчивых шагов, после которых ей будет стыдно. Спустя пару недель боль начала утихать, а место злости заняло презрение к самой себе. Сон Ён винила себя в том, что Чимин ушел. Понимала, почему он сделал это. И даже отчасти приняла это. Спустя шесть недель Сон Ён уже даже не плакала по ночам в подушку, смирившись. Но все еще надеялась, что распахнется дверь студии, и на пороге появится он — странный воспитатель детского сада с кучей сережек в ушах, с фиолетовыми волосами. Разговорчивый до такой степени, что иногда сам себя переговорить не может, а уж если спросить у него что-нибудь, то спустя час уже и забудешь, как звучал вопрос. Да и ответ уже не нужен вовсе. И эта безумно раздражающая привычка по сто раз повторять твое имя уже не казалась раздражающей. Сон Ён понимала, откуда все это. Большую часть времени Чимин общается с детьми, а с ними по-другому нельзя. С ними только так. И лишь сейчас осознавала, что именно это и притянуло Сон Ён к Чимину — сумасшедший коктейль из наивности, детской непосредственности и мужественности, которая кроется внутри за маской беззаботного подростка, и которую Чимин выпускает на волю лишь тогда, когда это необходимо. К концу второго месяца Сон Ён с обреченностью осознала, что именно потеряла по собственной глупости, ослепленная Чонгуком и собственным эгоизмом, требовавшим уюта и безопасности, в которых она купалась когда-то, пока Чонгук не исчез из ее жизни. А потом вдруг один звонок разрушил все, что она построила вокруг себя. Всего несколько слов, произнесенных хрипловатым голосом, разорвало в клочья все, во что успела поверить Сон Ён, что смогла принять и с чем смирилась. И вот она здесь, спустя всего час после долгого и непростого разговора с отцом Чимина. Снова идет туда, где все началось. Чимин как раз заканчивал убирать игрушки, когда услышал голос, от которого сердце сжалось: — Помочь? — Что ты здесь делаешь? — спросил он, посмотрев на девушку, но мысленно уже сбежав от нее на другой край вселенной. — Планирую отдать детей в этот садик, — невозмутимо проговорила Сон Ён. И она не лгала. Близнецы каждый день делали все, чтобы превратить жизнь Сон Ён в ад, только бы она согласилась вновь отдать их именно в этот садик. Их не устраивали ни многочисленные няни, ни самые крутые частные сады. Они хотели только сюда. И только к Чимину. Только вот Сон Ён не смогла бы видеться с ним даже мельком, слышать постоянные разговоры близнецов о любимом хёне. — Мне сказали, здесь самый лучший воспитатель. — Тебе нагло наврали, — бросил Чимин, и в голосе его не было ни капли юмора. Сон Ён пересекла комнату и остановилась в полуметре от Чимина, с горечью осознавая, что он изменился: повзрослел, волосы его стали темно-каштановыми, а в ушах больше не поблескивали серьги. Но это все еще был тот Пак Чимин, которому удалось пробраться под плотный панцирь, наращенный Сон Ён за годы одиночества. Тот самый Чимин, к которому хотелось льнуть. Который заставлял ее смеяться и радоваться жизни. Тот самый Чимин, в объятиях которого ей было так хорошо, как никогда раньше. И теперь внутри Сон Ён крепла решимость вернуть его. — Иногда ложь оказывается самой правдивой, — прошептала девушка и, протянув руку, убрала прядь волос со лба, открывая глаза, в которые так давно хотела взглянуть, чтобы увидеть в них свет, проникающий в самую душу. — Пак Чимин, я люблю тебя, — тихо проговорила Сон Ён, смело глядя в любимое лицо. — Не надо, Сон Ён, — бросил он, старательно отводя взгляд. — Ты заслуживаешь лучшего. — Кто сказал? — фыркнула она, прищурившись. — Я. — Можешь аргументировать? — не унималась девушка, хотя уже знала, что сдерживает Чимина — разговор с его отцом расставил все по местам. Однако она хотела услышать это именно от него. — Я не смогу дать тебе настоящую семью, — после нескольких секунд напряженного молчания выдавил Пак. — Не смогу дать… детей, — договорил Чимин скрипучим голосом. Сон Ён в ответ хмыкнула, и этот звук заставил парня вскинуть взгляд, вцепившись в довольно улыбающееся лицо. — У меня уже есть двое. И они к твоим услугам, — проговорила девушка, растягивая губы в широкой улыбке. — Если, конечно, это не слишком для тебя. Чимин смотрел в ее искрящиеся глаза, и постепенно их разговор предстал в совершенно ином свете. Какой же он идиот! Ему призналась в любви самая лучшая девушка в мире. Девушка, которую он тоже любит. Точно, идиот! Усмехнулся, осознав истину, все это время лежавшую на самой поверхности, и прошептал, проводя пальцами по теплой щеке Сон Ён: — Двое — это… в самый раз.

***

Год спустя — Мама, папа, вы идете? — недовольно крикнула Тэён, топнув ножкой. — Мы опоздаем! — Не опоздаем, — усмехнулась Сон Ён, однако предпочла все же оторваться от любимых губ и продолжить неторопливый путь к торговому центру, где скоро должно состояться открытие нового магазина игрушек. Тэхён уже был там, отвечая за установку камер и света, а так же за съемки — сегодня Сон Ён устроила себе законный выходной, который она планировала провести с детьми и любимым мужем. Девушка улыбнулась, коснувшись подушечкой большого пальца прохладного металла, обхватывавшего палец. Пара поженилась всего месяц назад, но порой Сон Ён казалось, что они вместе уже целую вечность. Штамп в паспорте ничего не изменил между ними, просто дал возможность Чимину стать настоящим отцом близнецам. Процедура по усыновлению подходила к своему логическому завершению, и совсем скоро Пак Чимин сможет гордо заявить, что является отцом. Хотя он стал таковым даже без листка с напечатанными на нем несколькими словами. — Идем скорее, — потянув Чимина за руку, торопила Тэён, а Юонг проделывал то же самое с мамой. Вчетвером они прошли через турникеты и наткнулись на огромный плакат у входа в кинотеатр. «Замок из песка» — гласила надпись на нем. — «Трогательная история одной семьи…» — Смотри, мам, это же… — проговорил Юонг, но осекся, оглянувшись на взрослых и сестру. Три пары глаз одарили равнодушным взглядом фигуру красивого актера, прижимавшего к себе хрупкую девушку и державшего на руках мальчика лет пяти. Ни на мгновение ни у одного из них не возникло желания посмотреть эту историю, потому что у них была своя — настоящая. — Идем, пап, — позвала Тэён, нетерпеливо дернув Чимина за руку. Пак глянул на жену, они оба пожали плечами, улыбнулись друг другу и пошли следом за детьми. Их ждал сказочный день, еще один в копилку их семейного счастья.