La frontiеre du ciel

Закрывая глаза, я представил себе ребенка. Маленького, забитого, одинокого и потерянного. Его родители не видят его потенциал. Не видят того, что наблюдаю я. Ведь я его и выдумал. Я могу видеть все. И я смотрю, как маленький мальчик аккуратно расстилает на столе большой кусок ватмана. Белая ткань соперничает с бледной прозрачной кожей худых рученок, а я начинаю стонать. Движения у мальчугана нервные, рванные. Они так и говорят о его жалкой семейной доле непонятого родителями ребенка. А он слишком закрыт и поглощен своей работой. Я сжимаю свое запястье пальцами другой руки. Я знаю, что он сделает через пару секунд. Перед парнишкой уже стоят все нужные ему атрибуты: с правой стороны, ближе всего, поблескивает на солнце прозрачная банка с водой, пока что еще чистой и спокойной. А в другую сторону разложены простые гуашные краски, и лежат пара старых кисточек. Все это украдено, снято с полок в тайне и тишине обиды, завоеванно детской дрожащей решимостью и гневом, без отличия от взрослых. Мой мальчик слишком рано вырос. И он с минуту смотрит на чистую поверхность будущей картины символов его боли и отчаяния. С минуту он словно открывает видимую только для нас с ним дверь и скрывается за порогом в свой богатый мир, утаскивая меня в мои же воспоминания.. Я хотел, как лучше... Но мальчишка берет толстую кисть, что лежит на самом краю. Он игнорирует мои лихорадочно дрожащие пальцы. И свои тоже. Потому что внутри закипает острая несправедливость. Примешано все. Он злится на себя, а я пытаюсь закрыться от своей настигающей плотной ярости. И мы одновременно сжимаем в кулаке бедную кисточку, где-то на задворках сознания слыша ее легкий треск. Это еще не смерть, это только казнь, и она все еще жива. На секунду я прикрываю глаза. Ко мне пришел звук из прошлого. Ко мне пришел Твой голос. Ко мне отыскало дорогу зрение, и я вижу Твои слезы.. Я наблюдал за окном, я все видел. Все. Трудно действовать дальше. Практически невозможно взяться за краски и сделать то, что должен. И внутри у мальчика все содрогается от раскатов грома. Он сдерживается из последних сил, и я не могу ему помочь. Он уже знает, что обязан сделать, именно сейчас, на данный жестокий момент. Он ставит свободную ладонь на стол. Она неприятно липнет к потрескавшемуся лаку, заставляя давление увеличиваться -ему словно стало тяжелее от этого действия. Наконец-то пальцы заработали в правильной комбинации, перемещая кисточку сначала к баночке с водой, а потом, макнув и смочив, перетащив к открытым краскам. Пока он набирал свой цвет, передо мной мелькали картинки. Этого уже не вернуть. Я самолично сделал шаг в глухую бездну одиночества. Я сам проклял себя, Джей! Сам! И я считаю это верным решением. Я прав? Скажи мне! Прав? Сколько мне стоит плавиться от своих бушующих эмоций? Сколько?! Скажи мое имя.. Мой мальчик не произнес ничего из того, что я просил, и, наверное, так было правильно. Я виноват сам, я набрал полную кисть своей красной, воспламеняющей боли и готов был в очередной раз выплескать ее кровавые капли на портрет собственной жизни. И парнишка согласно кивнул мне. ...В тот момент я и исчез, Джей. Я сам решил подобное. А Ты мне не простишь этого. Потому что я видел, как ты кричал от боли, швыряя мои вещи о молчаливые стены. Я видел твои слезы, душащие тебя.. И я топил себя в них, царапая кожу на руках до сочящейся крови. Такой сладкой, что я засыпал с ее металлическим привкусом на губах. Я медленно сходил с ума, наблюдая за истериками твоих нервов. Как же ты ломал все, что когда-то принадлежало мне.. Но ты сам сказал мне оставить тебя, ты сам прогнал меня, ведь ты еще помнишь ту ночь? И я исчез. А сейчас моя рука дрожала над листом бумаги, бросая капельки алых брызг того, что осталось от моего сердца. Мой мальчик начинал плакать, и все покрывалось мутной пленкой. Джей... я так любил тебя.. И что-то с треском ломается внутри, где вроде бы все почернело от равнодушия и лишений. Перед моими зажмуренными глазами пульсирует твое лицо, перекошенное от злости, недовольства и даже притворства -я читаю по губам свое предназначение. Но ты был раздражен, до крайности, до границы неба!.. Я должен был успокоить тебя, все-навсего обнять по-крепче и дать остыть. Мы же братья. Мы должны друг другу помогать. А я сказал прощай. Я пропал из вида. Я виноват сам. И теперь я горю и задыхаюсь от своих мыслей. Склоняясь над столом, я не могу унять последствий одной спички. Я снова вспомнил Твои слова.. Мальчишка, мой ангел, что защищает меня от погибели во тьме.. Он пришел в ярость, он зажегся жарким гневом, и его рука режет лист кровавой полосой отчаяния. Кисть опускается вновь и вновь, чертя кресты, заполняя чистоту жизни мрачным ядом, который вытекает с пальцами, с мыслями, с образами в голове.. Кажется, что не остановить его охрипших криков, что вырываются из груди. Не остановить меня. Я кричу вместе с ним, заполняя пространство своей болью, вырисовывая что-то черной краской поверх алых крестов и не замечая ничего, кроме Тебя. Где ты? Как я могу быть без тебя? Как я могу жить дальше?.. Темнота содрогается вместе с моими движениями. Мой ангел блекнет, выцветает подобно старым фотографиям в пыли, его руки трансформируются в мои собственные, и я сжимаю подушку страшными в ночи пальцами. Его слезы застывают на моих щеках. Картинки далекого прошлого уползают в свои сочящиеся щели, на последок бросая в меня обрывками родных фраз. Это сон, это сон.. Это. Сон. Я отрываю свои ладони от подушки, недоуменно осматривая то, что предстало передо мной. Я зажмурился. И открыл глаза. Осталось повторить этот традиционный ритуал пару раз, чтобы наконец осознать, что я нахожусь в своей маленькой квартирке. Один. Опять.. Окно снова осталось открытым, валяются многочисленные вещи. Я вижу панораму Лос-Анджелеса. Там, за тысячами и тысячами домов встает солнце, своими лучами проникая в мою укромную спальню. Сейчас не больше четырех утра, второй месяц лета. У меня раскалывается голова, а в ушах стоят собственные оглушительные скримы. Вот только мир продолжает видеть свои окутанные фальшей сны, когда я уже год страдаю от бессонницы. И все время я вижу этот холодный рассвет, который пробуждает лишь отчаяние. Все тело ноет. Переворачиваясь на другой бок, я со стоном хватаюсь за грудь, складываясь пополам. Я снова царапаю кожу по свежим, незатянувшимся ранам, перемещая туда пульсирующую боль в сердце. До чего я довел себя?.. Глаза щипят, и я чувствую, как опухли веки -от этого мне противно смотреть куда-либо. Но пропадать во тьме своих мыслей было невыносимо. Я просто лежу, сосредотачивая свой взгляд на предметах вокруг и ожидая, когда щемящая боль в сердце утихнет. Кажется, пришло время менять квартиру. А вместе с ней влиться в другой круг общества, которого характеризует высокая степень алкоголизма. Иначе я не смогу спать вообще. ******** Два дня спустя. Выпитых бутылок пива становится с каждым днем все больше. Я весь окутан пеленой небытия и хладнокровия, отчего глубокие раны немного зарастают. И мне легче спать, потому что заболоченное спиртным сознание пропадает в тумане. Я не вижу ничего. Абсолютно. Друзья нашли мне квартиру. Не обошлось без помощи солидной кучи денег, конечно же, этим жадным эгоистам нужна была прежде всего потпитка зеленым. Я лишь молча получил новые ключи и на такси добрался до будущего могильного ящика. Но я ошибся. Как только дверь отскачила в сторону, повинуясь моей воле. Все, что я увидел, оказалось просторным помещением с минимумом мебели и неотделенной от гостиной кухни. А одна стена в это время заливалась проникающим красно-золотым светом загадочного заката.. Я застыл на пороге, любуясь холмами Голливуда напротив, что открывались за огромнейшими окнами, которые занимали всю часть от пола до потолка. Они были повсюду, наполняя мой еще необжитый дом светом и.. теплом. Таким странным теплом, природу которого я не мог понять. Или просто забыл. Тишина сладко ласкала мою душу, и я постарался сделаться невидимкой с бесшумными движениями. Я аккуратно прошел дальше вглубь на пару шагов и с наслаждением, что порывисто пульсировало где-то в груди, поставил спортивную сумку на пол. Одиночество не зашевелилось в возмущении от моей осторожности с общением с ней, оставляя мне неизменное молчание в награду, и поэтому я медленно подошел к окну, что было ближе всего, зачарованно наблюдая картину холмов. Я был счастлив. В этот миг. Я потерял счет времени, застыв возле границы уходящего дня и подберающейся ночи, совершенно забыв все то, что было за весь кошмарный год. Видел бы это Ты.. Мои мрачные картинки задрожали от нахлынувших эмоций, и в следующий миг я опустился на пол. Запрокидывая голову на стекло, я глубоко вдохнул и устроился по-удобнее, положив руки на согнутые колени. Забытое, практически выброшенное из памяти детство ожило внезапно и ярко, озаряя мой не до конца проснувшийся рассудок деталями и восторгом тех лет. На губах появилась вымученная улыбка, пальцы обхватили пепельного цвета джинсы, но как только я увидел маленького мальчишку с пронзительными голубыми глазами, тут же вскачил и нарушил всю идиллию вокруг. Грубо срывая сумку с ее места на полу, я потащил ее к окнам, возвращаясь в предыдущую позу сидя. Чуть не порвав замок, открывая, я взялся за стеклянные бутылочки на самом верху и вызволил их наружу. Я жадно поглощал теплое противное пиво, испытывая тошноту и головокружение. Иначе я не смогу спать, не смогу, нет... Начало стучать в висках уже спустя час одинокой пьянки, темнота постепенно легла на город ангелов, затемняя мне обзор в комнате. Но я не спешил включать свет. Я разбивал бутылки о пол. Брызги стекла долетали до меня с разных концов квартиры, а я смеялся стучащему по стену эху их предсмертных воплей. Я проливал пойло себе на одежду, не задумываясь и выкрикивая ругательства. Я разговаривал с темнотой, настигающей меня постепенно. Я даже представил, как эта потусторонняя тьма выплавляется на глазах в необычную обнаженную девушку, и мы с ней занимаемся любовью. Так горячо, влажно, стремительно и страстно.. Но я проиграл свою битву. Растерял всех жалких войнов, а удача на победу давно усмехалась мне в лицо. Я погибал в чьих-то сильных лапах.. И тогда пришел Ты. Полыхнул свет сбоку, справа от меня, резанув по глазам так ощутимо, что я зажмурился. А затем, открыв снова, прищурился. ..И тогда действительно пришел Ты.. Я узнал тебя по всему, что смог увидеть. Твои опущенные к низу глаза, твои отросшие темные волосы и подбородок.. Все при все. Я подумал о прекрасном мираже. Я подумал о высоком небесном цвете, что заливает новый лист. Я представил своего ангела с расправившимися крылышками. Я отбросил полупустую бутылку прочь, я на коленях подполз к тебе. По ту сторону зеркала.. Ты был по ту сторону зеркала. Перпендикулярная с окнами стена вся была в стекле, прозрачном и непробиваемом, и ты был за ним. Я не верил себе, не осознавал свой рассудок. Я уперся ладонями в стекло, освещаемое светом твоей квартиры, которую я видел, как на ладони. Ты все так же аккуратен, Джей.. Мой Джей.. Ты ходил по полу в паре метров от меня. Всего лишь.. А я испугался, я дрожал, как замерзший щенок на ветру, ощущая, как внутри разливается жгучая лава. Она заливала мне легкие, горло, сердце, разум.. Я начал плакать, наблюдая, как ты что-то ищешь в своих шкафах и тумбах. Ты не взглянул в свое зеркало, не почувствовал за ним меня, Шеннона, твоего брата.. А я нашел тебя. Я просто нашел тебя, поняв до конца, что я ошибся, проиграл и упал низко, болезненно, тяжко.. Я просто наконец-то нашел тебя, Джей, мой Джей..