Дом Уродов

Рик слышит через сон странные хлюпанья и скрежеты. Мгновенно просыпается. Корчит лицо, потому что солнечный свет пробивается через окна. Он приоткрывает сперва один глаза и видит перед собой Праха, который чистит его волосы, как перья, и издает непонятные звуки. Рик поднимает руку вверх и громко бьет по столу. Прах от неожиданности пытается взлететь. Неудачно. Цепляет ногтем глаз Рика. Тот чертыхается и прикрывает его ладонью. Злобно смотрит на Праха. Тот начинает громко заливаться смехом, словно реально насмехается над ним, и через время мирно устраивается на другом конца стола, как не в чем не бывало. Рик бы запустил в него кружку, только не хочет всех перебудить. К тому же там еще немного остается чаю. Но оказывается, никто и не спал. Четверка Глупцов вываливается вниз со второго этажа на возбужденные звуки Праха.  — Почему эта наглая птица свободно разгуливает по гостиной? — вопрошает злобно Рик и встает из-за стола. Прах приближается сперва к печеньям, который немного очерствели, после выпивает вчерашний чай Рика. Полностью опустошает кружку. Наконец-то он утолил жажду. А то дотягиваться до воды в узкой вазе становится все сложней и сложней. С каждым глотком уровень воды становится меньше, и Прах просто физически не доставал клювом. Возвращается на место, взъерошивается и прикрывает глаза.  — А мне, по-твоему, ему постоянно в переноске держать? — также вспыхивает Виктор.  — Нет, давай отпусти ее в чужом доме, чтобы она поразбивала здесь все! — еще больше злится Рик. Как же его достала эта Четверка Глупцов в целом? Почему Кери не выбрала себе в друзья более адекватных людей? — Вчера ночью она разбила блюдце.  — И где?  — Под столом, — указывает под стол, но там уже ничего нет.  — Ой, я не вижу, можешь еще раз показать, — издевается над Риком Виктор, наклоняется и прищуривается, будто, правда, ослеп, — а то я плохо вижу. — Последнюю фразу почти выкрикивает, выпрямляется и подскакивает к Рику. Тот прожигает его взглядом, но не трогает руками, как бы сильно этого не хочется. Если он хоть немного толкнет его, Виктор накинется на него, и начнется серьезная драка из-за пустяка. Нет, Рик не боится Виктора, просто не позволит манипулировать им. Виктор ведь добивается, чтобы он сорвался. Просто так набросится на него с кулаками он не может из-за осуждения друзей. Да и поднимать драку в чужом доме не хочется. Рик готовиться сказать что-то едкое и ядовитое в ответ, но не успевает толком раскрыть рот, как Бакстер строгим голосом командует:  — Заткнулись оба! — и встает между ними. Просто прекрасно. Хоть пару минут не будет видеть противное лицо Виктора. Рик скрещивает руки на груди. Ищет глазами хоть какой-нибудь поддержки, но все на стороне Бакстера. Рик с Виктором надоели цепляться.  — Почему ты спал за столом? — интересуется Бакстер, который не двигается с места.  — Ночью говорил с Фостером.  — И где он сейчас? — вопрошает Бакстер. — Я ходил его искать. Только сейчас Рик замечает, что Бакстер в пуховике. Рик хмурится и непонимающе косится на Четверку Глупцов.  — Который сейчас час?  — Близится время вечера, дурень! — отвечает Виктор.  — Кем ты меня назвал? — мгновенно вспыхивает Рик.  — Ты слышал! — кричит Виктор. — Или у тебя и ушей нет? Рик находится вне себя. Он оборачивается к Виктору, подлетает к нему, но Бакстер преграждает путь рукой, и очень даже вовремя, потому что кулак Виктора встречается с его рукой. Раздается странный звук, и Виктор чертыхается и сгибается пополам.  — Рука, моя рука, рука! — бесконечно бормочет Виктор. Рик краем глаза замечает, как раскраснелись его костяшки, одна даже лопнула и сейчас кровится. Такие повреждения не могут быть от удара об руку, какая бы сильной и мускулистой той не была. Да и звук был такой, словно металл прогнули.  — Бакстер, снимай, скорей, пуховик, — просит Рик, — а ты, Стрикен, принеси быстрей ножницы. Буквально через минуту пуховик и маленькие ножницы лежат на столе, и Рик делает аккуратный надрез на пуховике, предварительно ощупав весь рукав. Достает, зарытый в пухе, плоскую квадратную пластину фиолетового цвета. Она изогнулась. Углы смотрят на него.  — Что это такое? — обеспокоенно спрашивает Стрикен.  — Не знаю. — Рик крутит пластиной, смотрит на свету, проводит пальцем по краям. Были бы острыми, если их бы не затупили. — Скорей всего, эти пластины нагреваются от холода. Стрикен, поставь, пожалуйста, пластину в морозильник, подожди пять минут и принеси ее мне. Сделаешь?  — Конечно, — улыбается Стрикен и бежит на кухню.  — В последнее время происходит какая-то чертовщина, — говорит Виктор, выпрямляется и расправляет ладонь. Лопнувшая кожа дарует боль, и Виктор достойно принимает ее. — Письмо Яна Мирра чудесным образом появляется у Рика, камеры в комнатах, Прах, который пролетел незаметно мимо меня, странные видения у Стрикена и парализация его тела на некоторое время. Сейчас эти пластины. Мы словно находимся в чьих-то иллюзиях, потому что такое дерьмо не может происходить наяву.  — У всех этих странностей есть, наверняка, объяснения, — говорит Рик, уверенный в каждом слове.  — Ты сейчас серьезно? — усмехается Виктор и скидывает руками от злости. — Тогда объясни мне, пожалуйста, каким образом Иса собрала нам аптечку, если она не имеет доступа к Центру Здоровья. Она даже не смогла ответить, как себя чувствует Хворост, потому что она не контактирует с Белыми Людьми. И еще, ответь мне, пожалуйста, дорогой Рик Уокер, как Бодди, за котором очень внимательно следили и который пребывал круглосуточно в своей комнате, так умело ладил с оружием. Объясни мне! — кричит Виктор. — Объясни!  — Я не знаю! — срывает Рик и прикрывает глаза рукой. Виктор прав. Он чертовски прав. В последнее время происходит необъяснимая чертовщина.  — Ай! — шипит Стрикен, слышно, как он подпрыгивает на месте. Звон металла. — Он очень горячий.  — Стрикен, оставь пластину и возвращайся, — говорит Рик и хватается за голову. Он ничего не понимает. Ощупывает пуховик, не пропускает ни одного сантиметра. Рик хмурится каждый раз, когда находит пальцами очередную пластину. Двадцать восемь, двадцать девять, тридцать, тридцать один. Да сколько же их? Рик понимает, что в каждой вышитой квадратике на пуховике есть по одной пластине.  — Кто-то очень сильно хотел, чтобы мы благополучно сбежали из Дома Уродов, — произносит Бакстер, и у всех бегут мурашки по рукам. Все понимают, что это не Иса и не Сарра. Но кто же? Кто? Рик смотрит на солнце, которое он не часто видит. Можно на пальцах пересчитать, сколько раз он смотрел на слабый горящий шар, зависший на небе. Скоро закат.  — Неужели я спал так долго? — на этом вопросе Прах, балансирующий на краю стола, неожиданно падает без сознании на пол спиной вниз. Виктор обеспокоенно подбегает к нему, а Рик замечает пустой стакан. Четверка Глупцов испуганно приближаются к Праху. Он лежит, не двигается, остается в таком положении, в каком и заснул. Даже лапы не разжимает. Виктор осторожно берет его на руки, прикладывает ухо к груди.  — Сердце стучит. Ничего не понимает. Легко трясет его, зовет по имени. Прах издает протяжный стон и наконец-то расслабляется. Крылья больше не придерживает к телу, двигает хвостом, и лапы повисают в разные стороны, даже клюв раскрывается. Будто он сдох, но сжимающий его Виктор чувствует сильное сердцебиение.  — Он просто спит, но я не понимаю, почему?  — Вот сука! — неожиданно ругается в голос Рик и подкидывает Виктору кружку. — В нее мне вчера Фостер налил чай. Я выпил не весь напиток и мгновенно уснул, Прах сейчас опустошила кружку полностью.  — Снотворное? — обеспокоенно предполагает Кери.  — Определенно. К тому же очень сильное, что проспал я так много времени.  — Оно не убьет Праха? — вопрошает Виктор. На этот вопрос Рик не находит ответа. Кто его знает? Если снотворное и, вправду, сильнодействующее, то есть вероятность, что организм птицы не выдержит такого сильного химического воздействия.  — Хизер ведь врачует! — восклицает Стрикен. Действительно. Может она ответит на этот вопрос и поможет Праху? Виктор поднимается с корточек и бежит из-за всех ног на второй этаж. Рик смотрит на Бакстера и вопрошает:  — Фостера нет давно?  — Мы проснулись и не обнаружили его. Хизер вся на иголках от переживания. Тут вдруг, внезапно Рик дергается всем телом на месте, словно кто-то невидимый сзади приобнимает его холодной рукой. Он вспоминает о документах. Проверяет внутренний карман черной толстовки, облегченно вздыхает. Все на месте. Видно, Фостер собирался возвратиться до утра, чтобы Рик ничего не заподозрил, но что-то произошло по пути.  — Готовьтесь, беглецы, скоро сюда прибудут Псы, — цедит с удовольствием каждое слова и эпично кидает на стол документы. Один снимок вылетает из сложенной ценной бумаги и пугает Четверку Глупцов своей кровожадностью и бессердечием. Бакстер берет его в руки, непонимающе вертит в руках, смотрит внимательно. Черная галька. В небе парит чайка. На заднем фоне замечает расплывчатые, но знакомые фигуру Адама и Роберта, которые стреляют в спины мирных людей.  — Что это значит? — вопрошает у Рика. Тот раскрывает документ с приказом и подкатывает поближе к Бакстеру. Четверка Глупцов близко приближаются к столу.  — Уничтожение населения Исландии, — вслух читает заголовок Стрикен. Холод внутри.  — Эмма Миллер распорядилась, чтобы люди на этом острове все погибли, потому что они решили отколоться от СССМ и стать независимым государством.  — Это ведь считается изменой, — говорит Стрикен, и Кери награждает его ласковым взглядом.  — Поэтому мы должны донести до людей правду. Наша королева — чудовище. — Рик вздыхает и оборачивает на место, где он вчера сидел и доверчиво слушал байки, которые лились из уст чистого лгуна и соучастника во всех этих преступлений. — А Фостер — ее муж. И Хизер — погибшая принцесса. И сейчас он, наверняка, ведет за собой Псов, чтобы они задержали нас, потому что я влез туда, куда не следовало. И если нам все-таки удастся добраться до границы Великобритании, правление династии Миллеров распадется.  — И тогда на престол взойдет Паттинфинд, сын Грегера Гао? — радуется Стрикен. Однажды Грегер Гао показывал ему фотографию Паттина. Он не похож на отца, но легкий узкий разрез глаз говорит о родстве с ним. Стрикену он очень понравился, к тому же они одногодки. Он бы хотел с ним встретиться и поговорить о СССМ. Сколько еще тайн и загадок он не знает о формировании единого государства? Рик только кивает головой. На самом деле, абсолютно наплевать, кто встанет на престол. Главное, чтобы этот человек действительно заслуживал этого места и делал все для благополучия всего человечества.  — Если, конечно, Грегер Гао, не замешен в этом деле? Быть не может, чтобы он ничего не знал, — говорит Бакстер, задумывается о чем-то. — к тому же, он управляет Домом Уродов.  — Нет, — протестует Стрикен, поднимает руки, — он — хороший и добрый. Здравый смысл, что Грегер Гао — злой человек, проигрывает доверию Стрикена к представителю правительства. Рик только усмехается. Когда же наступит тот самый день, когда Стрикен поймет, что не все, кто улыбается и говорит величественные и красивые слова, добродушные люди. Когда он поймет, что люди порой носят маски, а некоторые носят очень давно, что та срастается с ним, и человек в одночасье теряет себя. Сейчас он еще ребенок, увлекается историей и любит сказки, но обязательно настанет тот день, когда он обожжется от человека. В тот день он повзрослеет Не стоит верить улыбкам. Никто не собирается спорить с Стрикеном. Объяснить ребенку что-то очень тяжело, особенно, когда он верит в обратное.  — Нам необходимо исследовать весь дом. Вдруг мы найдем что-то очень интересное. Предлагаю начать с гаража. Что-то подсказывает мне, что там хранится именно то, в чем мы так нуждаемся, — предлагает Рик.  — Подсказывает ему что-то, — тихо смеется Бакстер. — Итак понятно, что находится в гараже, в чем мы так нуждаемся. Кери грустно улыбается. Речь идет о снегоходах. Рик проходит на кухню, просит идти за ним.  — Когда я рылся в кабинете Фостера, — продолжает он, — то наткнулся на план этого дома. На кухне должна находится дверь. А вот и она, — указывает на железную пальцем, — которая открывает вход к лестнице, что опускается в гараж. Рик толкает дверь, но та не поддается. Раздается какой-то писк, и просыпается от сна цифровая панель, которая требует пароль. Замочных скважин нет. Интересно.  — И как нам теперь попасть? — недоумевает Стрикен. Он встает в такую же задумчивую позу, как и Рик, но не думает, как открыть дверь, а переживает из-за молчаливого и сильно поникшего Энди. Он весь сам не свой. Рик вспоминает план дома. Может, в каких деталях-то и прячется пароль, но на лицевой стороне всего лишь отмечены размеры объектов дома, но вот с обратной стороны отмечена дата создания. Он отмечает эти цифры на панели и, О, Боги, дверь с щелчком открывается. Их встречает тьма, которая раскидывает руки для объятий, но ее мгновенно побеждает свет. Он встречается, как только Рик делает шаг вперед. Раз, и осветляется винтовая, но короткая лестница, которая не имеет перил, вместо этого голые стены, прямо как в Доме Уродов. Это вид на секунду переносит Рика и Четверку Глупцов обратно, в эти холодные каменистые стены, которые давили на них и держали в плену. Но Рик не собирается терять дорогое время, утопая в воспоминаниях. Это, как минимум глупо, да и нет смысла. Рик идет первым, следом тянутся остальные.  — Ребята, я с вами! — восклицает Виктор и присоединяется к остальным. Рик не может видеть его лица из-за мощной фигуры Бакстера и узкого пространства, но он по голосу догадывается, что сейчас на нем сияет улыбка. Он счастлив. А это значит, что с его наглой птицей все в порядке. К глубокому сожалению Рика.  — И что сказала Хизер насчет Праха? — обеспокоенно интересуется Стрикен. Пусть он и боится ее. Порой она враждебно на него смотрит, но Стрикен не хочет, чтобы Прах умерла.  — Ее жизни ничего не угрожает. Кто бы сомневался. Видно, у Рика такая судьба: терпеть Праха и его владельца. Да и Четверку Глупцов. Рик продолжает спускаться, все следуют за ним.  — А что мы здесь, собственно, делаем? — шепотом вопрошает Виктор у Стрикена. Рик хмурится.  — Исследуем дом. Рик предполагает, что Псы находятся в пути к нам, — говорит также тихо, но Рик все прекрасно слышит.  — Я не предполагаю, они точно едут.  — А ты у нас экстрасенс? — язвительно спрашивается Виктор. — Двигайся чуть быстрей, ползешь, как улитка.  — Фостер — муж Эммы Миллер — это раз, — загибает пальцы. — Он подмешал мне снотворное в чай — два. Он соврал, что ничего не знает о Доме Уродов — три. Все документы хранятся у него, скорей всего, чтобы никто из правительства не увидел, какие смертельные приговоры Эмма Миллер выносила — это четыре. И пять — он умчал куда-то ночью, и его нет несколько часов. Я думаю, что все факты прямо кричат, что он явно не уехал лед рубить. Он хочет от нас избавиться чужими руками, потому что мы знаем слишком много, — как на духу говорит Рик. С каждым словом выражение Виктора становилось все больше непонимающим.  — Я так много пропустил, пока находился на втором этаже? Рик закатывает глаза. Если бы не Четверка Глупцов рядом, он бы заревел от досады. Конечно, это дебил ведь ничего не слышал. Свет в гараже включается также автоматически. Рик видит два снегохода и рядом стоят пару наполненных до краев цистерн с топливом. Отличная находка. Он не теряет ни минуты, подбегает к одному устройству, заводит его. Виктор проверяет другой. Работают без перебоев. Вот это счастье.  — Теперь мы сможем уехать! — радуется Стрикен и подпрыгивает на месте. Он поднимает улыбающиеся глаза на Энди, который расстроенно стоит с опушенной головой. Почему он такой грустный? Стрикен приближается к нему, хватает за руку, но тот даже не обращает на него внимание, словно его нет. Это очень пугает Стрикена, но он не задает ему вопросов. Не лезет в душу. Если Энди захочет, он расскажет ему о переживаниях сам.  — Конечно, можем, — горделиво отвечает Виктор, будто является хозяином этих снегоходов. Рик просто вздыхает и осматривается вокруг. Маленькое помещение, полки встроены в стены. Очень много коробок и железных ящичков. Они заполоняют весь гараж и находятся везде. На полках, на столе, под столом и под верстаком.  — Обыщем каждый угол, — изрекает Рик, и все беспрекословно его слушаются. Даже Виктор не возмущается. Рик присоединяется к Кери, которая разбирается с коробками на столе. Рик открывает все ящики и коробки, рукой перебирает каждый предмет, но ничего интересного не находит.  — Пустой хлам, — предупреждает Кери он. Та сжимает губы от досады. Заметно расстраивается. Рик хочет обнять ее и поддержать, но он боится, что она оттолкнет его после той ночи с Симоной. Он не желал спать с ней, как она, наверное, думает, у него не было выбора. Чтобы паучиха не обматывала сетями пойманную Кери, Рик пожертвовал собой. Энди чувствует себя гадко. Как за одну ночь все могло так перевернуться, так измениться люди. Он стоял весь бледный, слушая Рика и думая о Хизер. Она — дочь королевы, которая убила невинных людей, погибшая принцесса. Знает ли она о своем происхождении? Знает, кто является ее матерью? Знает ли, какой смертный приговор вынесла народу в Исландии? Этот остров теперь пуст. Никто не имеет право пересекать его границы. На карте эта территория изображается серой. Гиблой землей. Эмма Миллер уверяла, что там опасно и что людям там не место. Конечно, ведь почва пропитана кровью, слезами, а в небе, в унисон с криками чаек, слышен детский плач и женская мольба. Исландия превратилась в кладбище, и определенно людям там не место. Энди объединяется с Стрикеном. Они вытаскивают вдвоем самый огромный, самый старый, самый ветхий деревянный ящик. На уголках древесина крошится от сырости, в некоторых местах можно заметить плесень и пушистый мох. Ящик плотно закрыт гвоздями.  — Кто-нибудь нашел уже лом? — спрашивает Энди и оборачивает на друзей.  — Я где-то видел, — говорит Виктор, встает на корточки, роется в нижних полках и наконец-то находит.  — Я сам открою, — предупреждает он. Виктор боится за самочувствие Энди. Можно ли ему так напрягаться? Скорей всего, нет. Виктор возится с ящиком не больше минуты. Древесина легко отскакивает. Некоторые доски ломаются, некоторые остаются целыми. Вид открывается на серую плотную ткань. Стрикен заглядывает первым, сгорая от любопытства, и взволнованно отползает от ящика.  — Там оружие, — как можно громче говорит он, чтобы все без исключения его услышали. Рик незамедлительно подскакивает к ящику. Отодвигает ткань и его взору предстает несколько автоматов, несколько бомб-ловушек, мины и разные, какие душе угодно, пушки.  — Отлично. Теперь у нас есть хоть оружие, — произносит тихо Рик. — Что вы еще нашли?  — Бинокль, — отдает отчет Виктор и протягивает его Рику. Тоже полезная вещь. — А еще куча крепких веревок.  — Фейерверков здесь полно, — изрекает Бакстер.  — Фостер запускает их каждый День Рождения Хизер, — зачем-то говорит Энди. Тяжело вздыхает.  — Осмотрим все до конца, — произносит Рик.  — Я посмотрю в бинокль, никто не виден на горизонте. Виктор вылетает из гаража. Рик ничего не говорит ему, не останавливает. Виктор наконец-то займется чем-нибудь действительно полезным. Пока они здесь копаются, Псы с Фостером могут быть на подходе, поэтому они должны быть готовы к обороне. Они проводят в гараже около получаса, но больше ничего интересного не находят. Лишь инструменты и материалы. Но Рик не расстраивается. То, что они обнаружили, более чем достаточно. Теперь Рик не сомневается, что они доберутся до границы Великобритании. Остается только определиться с маршрутом. Проложить путь через озеро и ссаться в штаны, что в любую минуту лед может треснуть под снегоходом, или выбрать более длинный, но безопасный, и молиться, чтобы Энди не откинул копыта, потому что им предстоит еще пройти несколько километров пешим ходом? Трудный выбор. Первый или второй вариант? Неожиданно в гараж врывается Виктор впопыхах, в куртке и чуть скатившейся набок ушанке. Его глаза испуганно бегают туда-сюда.  — В километрах пяти примерно я заметил Псов. Сейчас они стоят по каким-то причинам, наверное, какие-то проблемы с снегоходами. Рик чертыхается. Подзывает всех собраться поближе в круг.  — Нет смысла бежать прямо сейчас. Они будут нас преследовать. К тому же, сейчас мы оставим следы, по которым они смогут нас найти, а этого нам не нужно. Мы дадим отпор им! — чуть громче говорит он и стучит кулаком по ладони. — У нас есть оружие и время, чтобы все спланировать. Если будет необходимо, возьмем Хизер в заложники.  — Не трогайте ее! — вскрикивает Энди, чем привлекает к себе внимание друзей.  — Мы не причиним ей зла, но, если что-то пойдет не так, она будет служить нашим, так скажем, щитом, чтобы мы смогли благополучно сбежать. Лицо Хизер вытягивается от страха. Сердце предательски стучит очень громко, но никто не слышит этого. Они не знают, что за ними подслушивают.  — Псы пойдут на уступку и отпустят нас. Если с Хизер что-нибудь случится, Эмма Миллер их на фарш пустит. По телу пробегает мурашки, и Хизер затаивает дыхание. О чем они, вообще, говорят?  — С ними я не заметил Фостера, — докладывает Виктор. — Либо он остался в Доме Уродов, что очень странно, ведь он оставил Хизер с нами, либо он где-то застрял, ведь ночью прошлась страшная буря.  — Скорей всего, второй вариант. Его занесло, и он умер по возвращению домой, — спокойно предполагает Рик, когда Хизер чуть не задыхается от слез и подкатившегося кома в горле. А что, если он жив, но сейчас находится в тяжелом состоянии? Она обязана спасти отца! Хизер поднимается на цыпочках по лестнице и бежит собирать аптечку первой помощи.  — Необходимо поднять ящик с оружием наверх. Этим занимает Рик и Бакстер. Они ставят ящик аккуратно на пол кухни.  — Теперь следует запереть Хизер в комнате, на всякий случай, и уже начинать устанавливать ловушки, — диктует следующее задание Рик. Первым делом решают заняться Виктор и также Бакстер. Они поднимаются на второй этаж, заглядывают в комнату Хизер. Одна из полок на стене опустошена, некоторые баночки и склянки с лекарствами валяются на полу с кучей перевернутых вещей. Обыскивают весь этаж, но ее нигде нет. Спускаются на первый, проходят в коридор. Хизер сбежала. Ее верхней одежды нет на вешалке.  — Мы опоздали, — отдает отчет Виктор. — Ее след простыл.  — Вот, гадкая девчонка! — злится Рик. — На все сто процентов уверен, что она подслушивала.  — И что мы теперь будем делать? — интересует Стрикен.  — План не меняется. Нам нужно уничтожить кучку Псов, — как можно уверенней говорит Рик. В победе он не сомневается, но есть вероятность того, что что-то пойдет не так и нужно быть готовым ко всему. Когда он планировал побег, он тоже не сомневался в успехе, но все пошло через одно место. К счастью, что они хоть сбежали с Дома Уродов. — Сейчас мы должны наскоро чем-нибудь перекусить, потому что нам предстоит тяжелая и кропотливая работа, а новая порция энергии нам не помешает. Виктор первым встанет на страже. Будем по очереди следить за Псами, чтобы не было никаких сюрпризов. Все кивают, только Энди находится не с ними. Его сердце стучит в висках, и он толком не понимает, что происходит. Почему все так спокойно реагируют, что Хизер сбежала? Четверка Глупцов роится в холодильнике, но все его содержимое не подходило для быстрого питательного приема пищи. Тогда Виктор откапывает из глубины нижнего шкафчика целый пакет картошки. То, что нужно. Наливают в кастрюлю воду, моют картофелины и закидывают в кипяток. Буквально через десять минут они будут готовы. Виктор немного переживает за будущий бой, но Бакстер его успокаивает. Стрикен отшивается возле Рика, а тот возле Кери. Их монотонные голоса сливаются в какофонию. Они так увлечены разговором о будущей схватке, что не замечают, что рядом с ними нет Энди, который незаметно крадет пистолет с полной обоймой, который впопыхах надевают верхнюю одежду и который бежит стремглав по следам Хизер. Она не могла так далеко уйти. Ее нужно остановить, иначе она погибнет. Рик с Четверкой Глупцов накрывают на стол. Кладут вареную картошку в одну тарелка и ставят на стол. Зовут Энди, но тот все не идет. Тогда Виктор проверяет все комнаты, но не находит его. Выбегают в коридор и наконец-то понимают, что к чему.  — Его необходимо привести обратно, — изрекает Кери и уже собирается преследовать Энди, как ее останавливает Рик, схватив за локоть.  — Я с Бакстером пойду, не переживай Кери, — сообщает Виктор. Он уже собирается, но Рик строгим и стальным голосом говорит:  — Никто никуда не пойдет!  — Рик, Энди нуждается в нашей помощи! — кричит Кери и вырывается из его хватки.  — Разве вы не понимаете, если вы сейчас погонитесь за ним, то будете схвачены. Думаете только у нас есть бинокль?  — Но он наш друг, — заявляет Стрикен. — Я тоже с вами пойду, — подскакивает к Виктору с Бакстером.  — Если сейчас вы пойдете, они схватят вас, а после — и меня с Кери. Вы этого добиваетесь? Рик прав, но его слова легко ранят. Неужели он хочет, чтобы они бросили друга.  — Но, если Энди умрет… — Всхлипывает Кери, и слезы мгновенно поступают к глазам. Она не может представить жизнь без Энди. Когда он впервые появился в Доме Уродов, он был крохотным маленьким ребенком с тонкой кожей. С бледной кожей и светлым пушком на голове. Он плакал на руках Исы, она пыталась его успокоить. Кери боялась одна подходить к ему, поэтому каждый раз звала с собой Гордона. И тот никогда не отказывал ей. Она буквально выросла с ним. Он был ей, как младший брат. И сейчас Кери может его потерять. Насовсем.  — Виктор с Бакстером отправятся за ним, когда мы разгромим Псов, — пытается успокоить Кери Рик, но та уже тихо плачет, закрывая лицо руками. Стрикен прижимается к ее ноге.  — А если поднимется вьюга или, что хуже, буря? Следы ведь заметутся! — высказывается Виктор.  — У нас нет другого выхода.

***

Виктор в очередной раз попадает в мишень, но он особо не радуется, потому что Рик все равно стреляет лучше него. Выдыхает воздух через рот, который молниеносно превращается в легкий пар, что растворяется в небе, как кусочек сахара в стакане с чаем. Прикрывает глаз, затаивает дыхание. Дуло одноствольного ружья смотрит прямо на заветную красную точку. Виктор нажимает на курок, но из-за чертовой отдачи он не попадает точно в яблочко. Что за черт! Долгий утомительный вечер клонится к такой же долгой ночи, которая должна разрешить их судьбы. Или они убьют Псов или Псы их. Два варианта, третьего не дано. Стреляют в мишень. Очень неловко, но уверенно Стрикен держит в руках револьвер. Теперь он совсем, как Роберт. После первого своего выстрела он навсегда прощается с детством. Виктору очень жаль, что Стрикен даже не распробовал эту сладкий на вкус период жизни. Кери стоит вдалеке, массажирует пальцами переносицу. Голова взрывается от бесконечного ряда выстрелов, от постоянных недовольств со стороны Виктора, от мысли, что тучи пробираются все ближе к ним и что совсем скоро «слуги Норвегии» придут. И что Энди бродит один, замерзает и сейчас, даже может быть, умирает. Ей хочется плакать вновь от безысходности, но слез больше не осталось. Она не может помочь другу, и это медленно убивает ее. Бакстер стоит на козырьке и наблюдает за Псами.  — Один из них чинит снегоходы, — отдает отчет он и вновь прикладывает к глазам бинокль. Рик стреляет без передышки. Выстрел. Следом еще. И еще раз. И так, пока не заканчиваются патроны. Все пули попадают почти точно в цель. Для человека, который впервые держит пистолет, это даже отличный результат. Рик отбрасывает оружие. Сверяется с временем на наручных часах Фостера, Рик решает, что пора.  — Сейчас я заменяю Бакстера, и ты с ним роете яму, — говорит Виктору.  — Ты самый умный? — раздражается тот.  — Не понимаю.  — Значит, мы будем копать, а ты будешь отдыхать?  — Я буду следить за Псами.  — Вот я и говорю, ты будешь стоять на одном месте, а мы корячиться?  — Ты мне уже порядком надоел! — прикрикивает Рик и уже замахивается на Виктора кулаком, но вовремя останавливается.  — Не смейте драться! — кричит Стрикен и встает между ними. Смотрит на них, совсем как взрослый человек на маленьких сорванцов. Так жалко играет Бакстера, что Виктор тихонько хохочет. — Мы должны быть одной командой, чтобы победить Псов и найти Энди. Виктор с Риком переглядываются. Становится не по себе от правильности слов, вылетевших из детских уст. Кери приближается к ним и безэмоционально говорит:  — Я также буду копать.  — И я тоже, — громко предупреждает Стрикен, встает зачем-то на носочки. — Потому что мы одно целое. Если какая-то деталь не будет работать, то и весь механизм перестанет работать.  — Это, конечно, все очень красиво сказано, но, Кери, ты не можешь…  — Я могу все! — перебивает Рика Кери. — Я всего лишь не вижу, а ты уже записал меня в инвалиды. Рик не спорит в ней. Отступает. Злится. Пусть делает, что хочет. «Мы одно целое». Ты абсолютно прав, Стрикен. Мы — одна целая кучка говна. Рик сменяет Бакстера, и тот присоединяется к раскопке ямы примерно полтора метров по длине и ширине и почти двум метрах в высоте. Следить за Псами ночью становится трудней, но Рик ориентируется по им белым пуховикам. Тот, кто возится с починкой снегоходов, почему-то медлит. Словно специально. Порой, когда остальные даже не смотрят на него, он ничего не делает. Отличный ленивый Пес. Просто идеальный. Ребята тратят целый час на яму, но это того стоит.  — Стрикен, иди сюда и не отрывай глаза от Псов, — кричит сверху Рик. Тот без раздумий бежит к нему. Рик доверяется ему, а сам быстро спускается к остальным.  — Нам осталось только расставить мины, чтобы Псы встали на них и разлетелись к чертям. Все кивают головой. Следующий час они занимаются этим. Ради безопасности Рик отводит подальше Кери. На этот раз она не сопротивляется. Рик, Бакстер и Виктор работают с минами очень аккуратно, прокладывают дорожку не далеко от ямы. Перед тренировками в стрельбе они навалили сугробы больше метра в высоту с одной стороны дома и с одной, чтобы Псы прошли к ним прямо по этой дорожке и попали с ловушку. На маленьком участке неба, который не заполонили тучи, пробуждаются звезды. Их не часто увидишь в Норвегии, поэтому каждый засматривается на них, кроме Стрикена. Ему, конечно, очень хочется тоже поднять голову и полюбоваться ими, но он не собирается подводить Рика. Он ведь обещал не отрываться от бинокля ни на секунду.  — Очень красиво, — восхищенно произносит Виктор.  — А сейчас я сделаю небо еще красивей, — тараторит Рик и забегает в дом. Рик с Бакстером удивленно перекидываются взглядами. Через пару минут Рик выходит из домика с одним ящиком. Кладет на снег. Расставляет на снегу ракетки ровно в ряд, поджигает спичками и отбегает к Виктору с Бакстером. Короткий кусок тонкой веревки сжигается полностью. Ракеты взлетают в небо, издают свист. Громкий хлопок, словно гром прямо сейчас гневиться на них. Взрываются. И небо окрашивается разноцветными красками.  — Что ты делаешь? — недоумевает Виктор. Сильно волнуется. — Псы ведь увидят твои фейерверки.  — Я как раз и хочу, чтобы они заметили, — отвечает Рик. — Мы готовы к бою. Продолжаем следить за ними, и когда они сократят расстояние до двух километров, мы встаем на свои места.