The girl that only he can love

Зайдя в комнату, я направилась сразу в ванную, перед этим сказав: — Если ты не будешь против, я в душ, — не дожидаясь ответа, я сразу закрыла дверь. Колороптусом. Стянув с себя всё, оставив только нижнее белье, я уставилась в зеркало. Волосы я распустила, теперь они волнисто сползали с моих плеч, доходя до колен. Да, вот такой необычной они длины. Чёрные волнистые, и не кудрявые, но и не прямые. Мне нравится. Вздохнув, я начала наблюдать за девушкой, что смотрит на меня с зеркала пронизывающе. Весьма таки красивое лицо с необычными глазами и пухлыми губами. Молочно-белая чуть бледная, чистая кожа. Не как у вампиров, нет, я не была фарфоровой куклой. Всё таки по моим жилам текла кровь, и сердце моё билось. Пробегаясь, взглядом по телу можно было отметить широкие плечи, хорошую грудь да и округлости, приличную талию и завершающие образ стройные ноги. Иногда многие, видя мою фигуру, говорят, что это у меня всё это от природы, что я могу вечно есть и не толстеть. Нет, и ещё раз нет. Моя талия и стройные ноги, подтянутая пятая точка, это всё результат тренировок что проводили Вольтури с детства. И особая диета. Синяки, переломы, шрамы это как будто часть моей жизни. Каждодневные тренировки с пяти утра, пять часов, до начала занятий. Так было, когда мне исполнилось семь. Ведь в семь я выглядела как шестнадцатилетняя девушка. После тренировок меня учили быть Леди, не ставить локти на стол, не перепутать ложку для десерта с ложкой для чая, или наоборот. Заставляли учить бесполезный викторианский язык цветов, язык жестов. Ух, чему меня только не учили. Изначально я была обучена как просто страж Вольтури, но когда мне пришло письмо, то тренировки проводили не пять часов, а всего лишь час, и обучалась я с Грацией. Вообще, отношение к Грации было другое. С детства к ней обращались, как к принцессе — с Лорензой так же, кормили с золотой ложечки, даже на пансионат не оставляли. Нет, что вы, я ей не завидовала, разве что чуть чуть. Просто в определенный момент она выбрала меня вместо Лорензы и всё. После проявления своих способностей ко мне начали относиться как к человеку, что подаёт надежды, а до этого нет. Вот этот промежуток времени я и помню. И шрамы, что остались от него, да и всей моей жизни. Убрав чары, я посмотрела на себя вновь. Теперь же молочно-белую кожу украшали шрамы разной формы и разного размера. Они были везде. Перетекая в область груди, на спине, на ногах, на руках. Их не было на шее. Они были уродливыми, где-то стянутые и маленькие, где-то большие рубцы. А ведь до снятия кожа была чистой, без изъянов. Я вспомнила случай.

flashback

Я стояла и смотрела на себя в зеркало. На мне был красный летний комбинезон, который оголял плечи и имел что-то вроде рукавов, но до локтя. А нижняя часть комбинезона была простой, не обтягивающая, но и не свисающая. Мне никогда не ставили запреты на открытые вещи, ведь я не свечусь как диско шар. В тот день был бал в честь нового члена Вольтури — Лорензы. Да, да вы не ослышались, Лорензы. Но она же родилась и выросла Вольтури, так? А к членам Вольтури могут присоединиться лишь вампиры, достигшие совершеннолетия. Но все в замке знают, что всё это неправда, этот праздник фальшивка, потому что исправляют ещё её день рождение. Мне кажется, она никогда им не станет, ведь её родители так ей дорожат. А стать членом, это всегда идти на какие-то задания, где тебя всегда могут убить. Ещё одна причина справлять её день рождение и принятие в клан или же становление Вольтури — так Вольтури поддерживают свой статус королевского и правящего клана. Фактически, я не была членом стражи Вольтури или кого-то из свиты, я просто тот, кто должен вот-вот стать им. Ведь мне на данный момент шестнадцать, а в тот момент было десять. Ощущала я себя как любая шестнадцатилетка, хотела внимания, восхищения к моей персоне. Да и на подобные мероприятия я никогда не ходила. Но мне дали приказ строго не выделяться, одеть платье, что не будет лучше, чем у Лорензы. Вот выбор и пал на комбинезон, сделанный из легкой материи, почти что летнее платье. Волосы я распустила, они на тот момент были до бёдер. А шрамы и рубцы, что украшали мои плечи и руки, в целом я не замечала, они для меня не были помехой. Я считала, что они есть у всех. В комнату заходят Афинодора — мать Грации и Сульпиция — моя мачеха и мать именинницы. Афинодора осматривает комнату на наличие Грации, а Сульпиция смотрит прямо на меня в упор. Её холодный презрительный взгляд для меня ничего не значил, ведь она таким обводила меня всегда. Но тут её взгляд приобрёл, да и лицо, усмешку и довольное выражение. И она просто вышла, так и ничего не сказав. А Афинодора, мазнув по мне безразличным взглядом, ушла. Если бы я только знала, почему Сульпиция усмехалась… Бал начинался, моей парой был Деметрий. Но он резко куда-то отбыл, ведь это «Дела Клана». По мне, он ушёл в какой-нибудь бордель в Вероне, дабы и насытиться, и поудовлетворять себя. Ох, он любил ветреных девушек. Да и я не особо хотела идти с ним на Бал. Просто такого было условие бала. Моим на тот момент объектом обожания был Алек. Алек шёл на бал вместе с Грацией. Он бы пригласил меня, но меня первый пригласил Деметрий… Фу, до сих пор думаю об этом. Эх, первая влюблённость… Ну ладно, речь не об этом. Главная дверь в зал была через большую и широкую лестницу, что давала возможность гостям разглядеть пребывающих, да и самих Вольтури. Зашли Аро с Сульпицией, потом Кай с Афинодорой, следом Марк с Дидим, но Дидим не смогла увидеть меня, нас разделяла большая толпа. Если бы она увидела меня, она бы мне точно сказала… Я себя убеждаю до сих пор. Потом Лоренза с Феликсом, при этом оркестр заиграл громче. При каждом выходе гости хлопали прилично, но именно Лорензу встретили очень громко. А было, почему. На ней было бальное платье синего цвета, оно было очень пышное, боюсь представить, сколько обручей и колец ей пришлось надеть. Платье, оголяя плечи, открывало вид на чуть смуглую, но чистую кожу, без шрамов, рубцов. А когда она спускалась с лестницы, шлейф платья струился за ней, словно ручеек. Платье Грации сильно не отличалось, разве что оно было фиолетовым. Заметили, да? Им дали разрешение надеть такое вычурное, дорогое, богатое на вид платье, а мне нет. Не только мне, всем стражам женского пола Вольтури нельзя было одеваться лучше жён правителей и их дочерей, а то и принцесс. Я официально не была признана дочерью Аро, и поэтому я не имею право носить такое платье. На тот момент меня это сильно волновало, я уже, невзирая на свой «наряд», хотела пройтись по этой величественной лестнице. Но нет, стоило Лорензе пройти, дверь захлопнулась прямо перед моим носом. Я уже хотела возмутиться, когда человек, что руководил бальным процессом, сказал: — Проходят лишь те, кто в списке. Все те, кто в списке прошли. Зайдите через заднюю дверь, через неё проходят те, кого нет в списке, — на этом он ушёл. Я хотела поджечь этого зазнавшегося человека. Меня не пропустить? Да я же участвовала во многих битвах, переломы, шрамы всё это тогда от чего? Злясь, я прошла через заднюю дверь. Бал вовсю начался. Вампиры всё кружили и кружили вокруг центра. Играл оркестр, музыка была мелодичной. Я подошла к ближайшему столу за бокалом крови. Он был в тени, так как бальный зал имел два этажа, второй этаж был местом, где располагались троны правителей. Меня никто не видел, и я села на стул, что стоял возле стола. К столу приблизился вампир, на вид ему было около семнадцати, каштановые волосы, красные глаза. Он был симпатичным. Вначале он не заметил меня, но потом, когда хотел взять бокал, разглядел. Его глаза остановились на моем лице, и он обаятельно улыбнулся. Хотел кое-что сказать, но тут его глаза невольно задержались на моих плечах, на ключице, на руках. Его улыбка пропала, и он быстро ушёл. Через пять минут к столу приблизилось ещё несколько вампиров, который сперва как ни в чём не бывало взяли бокал, но посмотрев на меня, ушли. И в один момент собралась такая толпа, что стало аж не по себе. Все они взирали на меня. Вернее, на мои плечи, руки, ключицу. Одна вампирша, подойдя к столу и взяв бокал, посмотрела на меня с улыбкой, после чего её лицо приобрело гримасу отвращение, что аж стакан выпал из её рук. И она прошептала другой: — Фи, какое убожество, хотя бы надела закрытое платье, вот что нынешняя молодежь, совсем забыли о внешнем виде, хоть куда, — её собеседница энергично закивала. Я не понимала, в чём дело, комбинезон не был сильно открытым, на балу и плясали полуголые вампирши, перед балом я приняла душ, так в чём проблема? Но тут подошла Лоренза со своей матерью, обе имели на лицах ухмылки. Лоренза сказала громко, чтобы окружающая толпа услышала: — Rosabella cara, solo le signore belle o almeno vestite in modo decente si riuniscono al ballo. Anche se non sei una signora, dovresti vestirti adeguatamente e dovresti vergognarti di queste cicatrici! Continuando a non arrossire, sarei partito da tempo se fossi stato al tuo posto, perché con un aspetto simile, devi solo aiutare le cameriere, anche Rita è il nostro dolce, vestita meglio di te.(Розабелла, милочка, на балу собираются только красивые или хотя бы прилично одетые Леди. Хотя ты и не Леди, но стоило же нормально одеться, да и таких шрамов тебе стыдиться надо! Ещё не краснеешь, я бы на твоем месте давно бы ушла, ведь с таким внешним видом тебе только к служанкам в помощь, даже Рита, наш десерт, лучше оделась, чем ты.) — она рассмеялась, а я была готова провалиться сквозь землю. И никогда не выходить. Она продолжила: — Dato che sembri e ti vesti come una cameriera, la terza porta da sinistra è la stanza della cameriera.(Раз ты выглядишь, да и одеваешься как служанка, третья дверь слева, комната для служанок.) — на этом она и её мать дружно захихикали, как и та толпа. Со второго этажа быстро спускались Дидим с Джейн, а Грация с другого конца зала. Мне хотелось плакать, крушить, умереть от стыда и всё это одновременно. Но если я начну спор, то толпа поддержит нынешнюю именинницу, чем какую-то незнакомку, тем более выглядящую более бедной, чем именинница с её матерью. Взяв себя в руки, я, встав со своего места и отойдя от стола на пару шагов, своим самым холодным взглядом посмотрела на Лорензу, и она вздрогнула. В тот момент моё тело и расстояние от меня на пару ярдов вспыхнуло, пламя пожирало это расстояние и меня. Вампиры сразу отскочили на пару ярдов, некоторые столкнулись со стеной. А причина была, и не простая. Есть только два способа убить вампира. Оторвать голову и сжечь его в огне. Они боятся огня, как святой воды в литературе. Сама Лоренза стояла неподвижно, а её мать давно была у стены. Я убрала огонь со своего окружения, лишь я сама горела. Огонь окутывал меня полностью, как кокон, при этом я чувствовала себя в безопасности. Я немного ослабила пламя, что дало окружающим видеть моё лицо, и я, оскалившись, сказала стальным голосом: -Sii la tua strada, ma non arrabbiarti se la celebrazione finisce lì. Divertiti! (Будь по-твоему, но не огорчайся, если торжество на этом закончится. Счастливо провести время!) — я направилась к задней двери. Стоит заметить, оркестр стих, похоже все глазели на эту сцену. Напоследок я повернулась в их сторону и улыбнулась. Стоило видеть лица тех вампиров, что пару минут назад смеялись над моей внешностью. И лицо бедной Лори, ведь теперь она будет видеть в своих снах вместо розовых пони меня с хвостом и с дьявольскими рогами. Я довольно ухмыльнулась и поплелась к себе в комнату. Зайдя, я, сняв всю одежду, начала набирать ванную, попутно доставая из холодильника ведерки шоколадного мороженого. Набрав ванную, полную пены, я уселась в неё и начала просто есть мороженое. Просто без капли эмоций. После пятого или шестого ведра я осознала, что вода остыла, поэтому начала мыться. Глядя на себя в зеркало, я опять-таки уставилась на свои шрамы. Мои изъяны. И меня прорвало. Я начала горько плакать, когда я зашла в комнату, то просто повалилась на кровать и опять-таки плакала. В дверь постучали, и я прошептала, зная, что они услышат. — Оставьте меня, пожалуйста, в покое, — стучаться перестали, но я ощущала, что они ещё возле двери. Джейн, Дидим, Грация и ещё кто-то. Вот только он или она не был вампиром. И этот человек был не за дверью, а в комнате. Я резко обернулась и не увидела никого. Но зато увидела настежь открытое окно и коробку моего любимого шоколада. Этот маленький подарок никак не отменял моего «прекрасного» настроения. Закинув шоколадку в рот, я разразилась новыми слезами. Благо стены в моей комнате были звуконепроницаемые, а то половина обитателей дворца бы сейчас стояла у моей двери. Тем утром я проснулась с опухшим лицом, ничем не уступающем морде шарпея. Вокруг были разбросаны обёртки шоколада и мороженого. С того момента я, Розабелла Волтури, решила никогда не позориться и надевала лишь всё закрытое. В систему вошли тонны тонального крема, крема для восстановления кожи. Но в глубине души я знала, что эти шрамы и рубцы никогда не уйдут. End of flashback Опять таки посмотрев в зеркало, я была вся в слезах, прямо как в тот день.