Опекун

Дазай терпеть не мог тренировки в Мафии. Это всегда насилие, боль, кровь, а то и трещины в костях. Проверено на собственной шкуре. И шкурах его подчиненных, в том числе и Акутагаве, который через раз оказывался в лазарете. Слабак. Безмозглая дубина, у которой все извилины прямые. Ну хоть раз бы попытался удивить, а не прыгать перед ним на задних лапках. А вот девч… Атсуко удивила. Не сказать, что расстроила, но заставила чувствовать растерянность. Бывший Исполнитель привык, что его приказы исполняются беспрекословно, не пытаясь ни игнорировать, ни юлить. НО. ЭТА. МАЛЯВКА. РЕШИЛА. СДЕЛАТЬ. ВСЕ. ПО-СВОЕМУ. И это вводило его в странное состояние, то ли раздражения, то ли удивления, то ли восхищения подобной наглостью. Сказали «нет» совместным тренировкам. Она начала тренироваться сама. Да еще и со своей дикой кошкой! Без страховки! И ведь решилась же… В пору признаваться в собственной некомпетентности. Меньше полгода прошло, а он уже перестал ловить мышей. В данном случае кошек. Гигантских! В относительно небольшой квартире! А вот раздражение было чувством привычным, преследующим каждую тренировку в Мафии. А они редко обходились без отправок в лазарет. И Дазай справедливо опасался, что сорвется. Чего хотелось избежать. В жизни Дазая было мало границ, которые он старался не пресекать. Особенно с женщинами. Он никогда не насиловал. Секс, это как минимум, удовольствие. А какое удовольствие, если тело под тобой пищит и брыкается. Нет, любители конечно, есть, но… фу. Просто фу. И Бывший Исполнитель никогда не бил женщин. Мог убить (запросто и даже безболезненно!), пытать (что поделать, работа такая), нанести жестокие удары в пылу сражения (своя тушка ближе), но избивать женщину, теша свое самолюбие и понимание, что ему не могут ответить уже не просто фу. А фу-фу-фу! От его ударов не всегда зрелые мужики могли не то что ответить – подняться. Какой ему прок в избиении женщин? А тут даже не женщина, малявка какая-то нарывается. Что, не могла пойти в какую-нибудь тренажорку и поколотить грушу? Раздражение душило, и даже прохладный осенний ветер не помогал вздохнуть полной грудью. Они стояли у реки, под мостом, в пригороде Йокогамы, шуганув каких-то бомжей. Мрачный Дазай в плотной водолазке и джинсах и воодушевленная Атсуко в футболке и трико, собравшая волосы в куцый хвостик. М, надо будет пнуть ее в парикмахерскую, пусть приведут в порядок ее кошмар на голове. Хоть эту соплю рядом с челкой отрежут. А шатен стоял. Стоял и ждал, чего предпримет его подопечная. У которой оказывается воистину зверская регенерация! Когда он принес бинт, оказалось, что на руке девочки нет и шрама! Это значит, что можно не сдерживаться… шепнул вкрадчивый внутренний голос, заставляя Дазая потрясти головой. Нет, он не собирался избивать малявку, так скрутить, чтобы научилась пользоваться не только костным мозгом, а не… В носу засвербело от привычного, железного запаха крови, пота и… боли. Надо только сделать рывок. Один рывок и все. Кулак врежется в податливое тело… Но его жертва плавно шагнула навстречу. Сверкая золотыми, тигриными глазами. Раздражение испарилось в одно мгновение, уступив место холодной сосредоточенности. За Тсукико требовался глаз да глаз, даже если она находится в уже не слишком тощем девичьем теле. Когда только научились? Или это инициатива полосатой заразы? А тигрица меж тем приближалась. И отступала. Скользила вокруг него, пытаясь коснуться одежды. Рывок. Но кошка быстрее. И рука захватила воздух. Вновь скольжение. То ближе, то дальше. Дразня. Играя. Игра? Мысль была неожиданной и ясной. Тсукико играет с ним? От нее не исходит ни ярости, ни агрессии. Только любопытство. И азарт. Который постепенно захватывал и его. Это же игра. «Догонялки», «Пятнашки», «Салки». Назови, как угодно. Но суть останется прежней. С ним играли. Самозабвенно, без какого-либо подтекста. И кто он такой, чтобы отказаться? В жизни Дазая было мало места играм. Обычным детским, не пропитанным кровью в Портовой мафии, не опошленным резко «повзрослевшими» подростками, которые дорвались. Просто игра. Просто бег за одной шустрой кошкой, которая кружила вокруг него, то подскакивая ближе, то отшатываясь назад. Слишком верткая, чтобы загнать ее в ловушку. Слишком быстрая, чтобы поймать ее напрямик. Азарт кружил голову, заставляя широко улыбаться. Даже искренне. Впервые за… много лет. А одна верткая зараза лишь довольно щурила глаза, крутя перед ним метафорическим хвостом… Хвостом? Дазай резко затормозил пытаясь избавиться от галлюцинации. Но нет. Белый в полосы хвост хлестал по бедрам, заставляя наблюдать за гибкой конечностью. А вот кошке было наплевать, она двигалась по заданному маршруту. Все быстрее и быстрее, не глядя по сторонам. Рывок, прыжок, разворот. Еще рывок. Пока не врезалась в живот Дазая, который очень неосмотрительно стоял спиной к реке. Куда они кубарем и скатились. Шатен громко хохотал, удерживая над водой заверещавшую от неожиданности Атсуко. На такие тренировки он согласен. Если, конечно, после не валяться неделю с температурой... А эта кошатина хоть бы чихнула! Обидно. Но было весело. А значит можно повторить.